Договор о Транс-Тихоокеанском партнерстве

Михаил Хазин

Краткий анализ причин и последствий заключения договора о Транс-Тихоокеанском партнерстве

О зонах свободной торговли.

Заключение договора о транстихоокеанской зоне свободной торговли, безусловно, является внешнеполитической победой США. Но именно потому, что это победа, имеет смысл подробно и внимательно изучить, чего же на самом деле США добились, тем более, что на этот счет есть разные мнения.

У меня есть некоторое априорное преимущество перед большей части других экспертов по этой теме, а именно, наличие уже, в общем, достаточно проверенной теории, которая описывает весь процесс кризиса. Именно последний, как будет видно ниже, заставляет США разрушать те элементы «старой» (Бреттон-Вудской) системы, которые обеспечили им победу во второй половине ХХ века, Однако есть ли у США новый позитивный план? Сам по себе он, безусловно, существует (иначе зачем столько сил тратить на заключение договоров о зонах свободной торговли?) , однако каков его потенциал, в части преодоления кризиса именно для США? Вот на этот вопрос я и попытаюсь ответить.

В соответствии с нашей теорией (см. http://khazin.ru/khs/hs_1060229 ), главная проблема США состоит в том, что стимулирование частного спроса, начавшееся в 80-е годы в рамках политики «рейганомики» и основанное, в соответствии с базовыми принципами Бреттон-вудской системы, на эмиссии доллара, стало невозможным. Точнее, если до того, за счет расширения рынков или же изменения структуры денежной массы, такая эмиссия не приводила к инфляции, то с 2014 года это стало невозможным — и с эмиссией (в виде программ QE) пришлось закончить. В то же время, за период стимулирования спроса в США накопились изрядные проблемы.

Две главные из них состояли в следующем. Первое — американские домохозяйства привыкли к высокому уровню потребления, в то же время, средняя заработная плата в США находится (по уровню покупательной способности) на уровне 1958 года. Все превышение этого уровня связано с тем, что спрос домохозяйств стимулируется за счет роста долга (частного и федерального) и снижения сбережений относительно исторического для США уровня в 10%. Дальнейшее безинфляционное стимулирование невозможно (ну, точнее, я придумать как это можно сделать не могу, видимо, такая же ситуация у руководства денежных властей США), то есть неизбежно серьезно падение уровня жизни в США, примерно, раза в полтора сильнее, чем было в начале 30-х годов прошлого века, что привело к «Великой» депрессии.

Второе — желание простимулировать очередной виток научно-технического прогресса в 80-е годы (с целью борьбы с СССР) привело к тому, что власти США включили Китай в свою систему разделения труда, причем на вполне конкретную роль: поставщика дешевой продукции массового потребления. Это дало американским домохозяйствам (спрос которых как раз в это время начали стимулировать) дополнительные деньги и готовность их тратить на нечто новое, что и позволило профинансировать «информационную революцию». Грубо говоря, люди стали брать кредиты и покупать «гаджеты», а сэкономленные в результате удешевления ширпотреба деньги пошли на обслуживание этих кредитов.

Но в результате экономика США и Китая оказались связаны можной «пуповиной»: США не могут отказаться от импорта из Китая, поскольку в этом случае их граждане вынуждены будут перейти на закупку более дорогой продукции, что поставит под угрозу американское технологическое преимущество в мире. Какой может быть выход из этой ситуации?

Их, в общем и целом, два, Первый — нужно заменить Китай на каких-то других поставщиков. Этот процесс шел в последние годы, однако достаточно медленно, кроме того, Китай активно включал потенциальных альтернативных поставщиков в США в свои хозяйственные связи и, в общем, планам США активно противодействовал. План второй (или, точнее, вторая часть плана) состоит в том, чтобы найти новые рынки сбыта американской продукции и обеспечить американским предприятиям дополнительные доходы, что позволит и поднять зарплаты, и создать новые рабочие места (то есть увеличить внутренний спрос в США за счет естественных процессов, без использования эмиссии), и компенсировать внутренний рост цен за счет увеличения объемов производства.

Отметим, что единственный более или менее крупный еще не поделенный рынок в мире — это Евросоюз. И совершенно понятно, что именно туда нацелены США, именно для захвата этого рынка сбыта и создан проект «Северо -Атлантической» зоны свободной торговли. Об этом прямо не говориться, но абсолютно очевидно, что этот проект должен включать в себя закрытие границ ЕС для других поставщиков (Россия, Турция), прежде всего, Китая, с его проектом нового «Великого шелкового пути», который, конечно, нацелен главным обраом на Евросоюз.

Разумеется, этот проект дико не выгоден европейским производителям (поскольку предполагает, что граждане ЕС должны покупать американскую продукцию, а не немецкую, например, как это происходит мы уже увидели на примере Греции или, скажем, Болгарии, которым объяснили, что немецкая продукция лучше местной), но брюссельская бюрократия и проамериканские режимы в странах Восточной Европы поддерживают его безоговорочно. Но суть его понятна: для возврата производства в США им нужны новые рынки сбыта и таковыми рынками должны стать страны ЕС. Все остальные производители, что внешние, что внутренние, должны с надеждами на этот рынок расстаться.

Именно отсюда идет «демонизация» России с переводом энергетических рынков ЕС на альтернативные нашей стране источники (пусть они и экономически невыгодны, но они соответствуют интересам «старшего» партнера ЕС) , именно по этой причине «взрывают» Украину (которая находится на на пути китайский товаров в ЕС, пути именно сухопутном, поскольку морской контролируют американские военные базы), именно по этой причине США сегодня крайне заинтересованы в целостности ЕС. И именно по этой причине опросы общественного мнения показывают возросшее желание жителей Британии покинуть Евросоюз — еще живы люди, которые помнят величие это империи, им совершенно не улыбается стать частью фактически американского протектората. Если договор о зоне свободной торговли с США ЕС подпишет, Великобритания из состава ЕС, скорее всего, выйдет.

Для нас это. впрочем, не принципиально. Важно здесь то, что, скорее всего, США сегодня поставили главную карту именно на заключение договора свободной торговли с Евросоюзом с целью не только получить дополнительные рынки сбыта своей продукции и отнять их у Китая, но и вернуть значительную часть производства обратно в США и тем самым разорвать ту «пуповину», которая их связывает с их же главным на сегодня геополитическим противником. Напомним, что экономические связи США с СССР были достаточно ограничены и уж точно не были для американской экономики принципиальными.

А вот «тихоокеанское партнерство» — это, как раз, попытка получить возможность закрыть часть стран — потенциальных альтернативных от Китая поставшиков ширпотреба, от влияния этой страны. В частности, обеспечить то, чтобы доходы от этих поставок получали именно эти страны, а не стоящий у них за спиной Китай (напомню, что, например, в Малайзии, китайцы контролируют более 80% всей экономики страны). Именно для этого нужен механизм внешнего контроля за «правилами игры» (то есть контроль США над арбитражами и судами, решающими экономические споры): чтобы отрубать «китайские щупальца». А на политическом уровне проблема будет решаться просто: США будут предъявлять рост экспорта этих стран и доходов от него — и просить закрыть глаза на «отдельные случаи», которые, к тому же, направлены не против стран — партнеров, а против Китая. А сами партнеры стать новым Китаем не смогут — слишком они малы поодиночке.

Таким образом мы видим, что оба «партнерства», что Тихоокеанское, что Североатлантическое, являются частью единого плана США по разрыву своих отношений с Китаем (с резким усилением при этом экономических проблем последнего), причем второе партнерство является главным, а первое — вспомогательным. И без партнерства с ЕС, второй план, в общем обречен на поражение (он просто будет для США экономически невыгодным).

При этом, фактически, речь идет о том, что механизмы Бреттон-Вудского экономического взаимодействия (ВТО, в первую очередь) будут списаны в утиль, а США будут выстраивать собственную, регулируемую только ими, систему разделения труда. Все, кто в нее не попадет, будет, по их планам, обречен на экономическую отсталость и поражение, а сами они смогут преодолеть кризис, пусть их сателлиты, ЕС, в первую очередь, и вынуждены будут серьезно деградировать в экономическом смысле.

Таков, в самом первом приближении, план США. Который они сегодня железной рукой реализуют, и под него готовы жертвовать многим из того, что вчера им казалось принципиально важным. И другого плана у них, судя по всему, нет. Почему я так думаю? А дело в том, что даже самая предварительная оцена показывает, что план этот неосуществим. Слишком велики структурные дисбалансы в экономике США. Грубо говоря, им нужно «закрыть» проблему в три триллиона долларов в год, а получить они могут только триллион.

Правда, это моя оценка основана на оценке межотраслевых балансов, а США считают финансовые потоки, что дает более оптимистическую картину. Но все равно — и в этом случае все балансируется на очень тонком пределе. И если бы у США был бы более надежный план, они бы никогда не стали реализовывать этот, который, к тому же, зависит от целой кучи идеологических и политических проблем. В частности, нет сегодня никакой уверенности, что североатлантическая зона свободной торговли будет существовать.

Но в любом случае — рассматривать заключение договора о тихоокеанской зоне свободно торговли имеет смысл только с точки зрения реализации «большого» плана США. Иначе — это не позволит сделать правильные выводы.

worldcrisis.ru 08.10.2015

Михаил Хазин
Михаил Леонидович Хазин (род. 1962) — российский экономист, публицист, теле- и радиоведущий. Президент компании экспертного консультирования «Неокон». В 1997-98 гг. замначальника экономического управления Президента РФ.