Мне кажется, что сегодня мы присутствуем при очень быстром создании очередного «культа личности». Если совсем недавно у нас насаждался «культ личности» человека по фамилии Трамп, то теперь у нас появляется «культ личности» Ле Пен. Нам рассказывают о французских – подчёркиваю: французских – выборах так, как будто это российские выборы, как будто от них зависит судьба нашей родины. Это иллюзия и полная ерунда. Во Франции между собой соревнуются два направления развития Франции и целого мира. Но в любом случае это имеет мало отношения к интересам России. Вспомним: Наполеон (в отличие от Макрона) был сторонником французской культуры, ему нравилась французская живопись, он с уважением относился к истории Франции и поэтому в мировой политике преследовал интересы Франции. Это привело к тому, что нам пришлось восстанавливать Москву после нашествия этого любителя французской истории, культуры и традиционных французских ценностей. От того, что Марин Ле Пен выступает против каких-то глобалистских проектов, она автоматически не становится пророссийским политиком – здесь одно из другого совершенно не вытекает. Те добрые слова, которые мы услышим в наш адрес от различных сторонников традиционных ценностей в мире, потом могут быть легко заменены на другие, жёсткие слова. Поэтому давайте не будем очаровываться, чтобы не пришлось разочаровываться. Главные выборы для нас – это выборы в России. Все остальные – это выборы второстепенные, там нет и не было пророссийских кандидатов. И боюсь, что, пока мы не станем слишком сильными, там никогда пророссийских кандидатов не появится. Будут кандидаты более или менее вменяемые с нашей точки зрения, но они будут отстаивать интересы Франции либо интересы глобалистского проекта, частью которого является Франция. Поэтому мне очень странно слышать восторженный хор голосов в адрес Марин Ле Пен.
Пока что перед нами лишь заявления политиков. Эммануэль Макрон – это действительно ставленник глобалистов, который сплотит вокруг себя всех тех, кто хочет, чтобы во Франции было «как при бабушке Екатерине» (то есть в период повсеместного торжества глобалистов). Марин Ле Пен – это определённая альтернатива, её поддерживают традиционные европейские элиты, которым совсем не нравится то, что происходит в мире. Для того, чтобы стать президентом Франции, она ищет поддержку, она высказывает определённую позицию, собирая симпатии максимально широких электоральных слоёв во Франции. Что она будет делать, став президентом Франции? – это большой вопрос. Мы с вами видели, что Дональд Трамп действительно был (и, может быть, чуть-чуть остаётся) более приемлемым вариантом руководителя США с точки зрения России. Но как только он стал президентом, то забыл всё то, что он говорил, будучи кандидатом в президенты. Поэтому сегодня России ничуть не легче выстраивать политику взаимодействия с США, когда там победил человек, который выглядел более приемлемым с точки зрения российских интересов. Поэтому давайте больше думать о России. Если мы будем сильными, то западные политики – да и не только западные, а и восточные, северные, южные – поголовно будут ставиться пророссийскими. Не в силу своих убеждений, которые у них мы вряд ли найдём – а в силу нашей мощи, экономической, политической и духовной силы.
Вернёмся к выборам во Франции. Что касается упорности борьбы, то мы видим, что четыре кандидата находились примерно в одной весовой категории. Но правила игры таковы, что в финал выходят двое. О том, что это будут Макрон и Ле Пен говорили и писали много, и я придерживался именно этой точки зрения. Правоцентрист Фийон, как и большинство других поверженных кандидатов, призвал голосовать за Макрона. Социалисты (партия Олланда) заняли однозначно промакроновскую позицию. Справедливости ради скажем, что Меланшон, который представляет «Левую партию» во французской политике, не призывал голосовать за Макрона и вряд ли это сделает, потому что ситуация, когда радикально левый политик призывает голосовать за правого, согласитесь, попахивает политической проституцией, как об этом метко сказал Владимир Ленин. Так что интрига в окончательном раскладе голосов французских избирателей сохраняется. Что касается итогов второго тура выборов, с точки зрения интересов России более приемлемым кандидатом на пост президента Франции является Марин Ле Пен. Что из этого получится – мы с вами узнаем по факту. Я оцениваю шансы победы Марин Ле Пен или Макрона как 50:50.
О том, что предвыборный штаб Макрона вчера отказал в аккредитации российским СМИ. Я думаю, что в предвыборном штабе Макрона есть хотя бы один человек, который может на русском языке послушать то, что говорится в российских СМИ. А они совершенно однозначно находятся на стороне конкурентов. В этом смысле штаб Макрона продемонстрировал лёгкое неудовольствие тем, как освещают французские выборы, на чьей стороне находятся российские СМИ. Кого-то там не аккредитовали. Мне кажется, на это совершенно не стоит обращать внимание. Это небольшой предвыборный жест. Если Макрон станет президентом – естественно, он будет давать интервью российским СМИ с такой же охотой, с которой это будет делать любой французский президент.
Любой победивший кандидат на пост президента Франции имеет определённые полномочия и ограничен определённым законодательным полем. Более того, сама Франция встроена в ЕС, где национальная самостоятельность также ограниченна определёнными рамками. Поэтому если Марин Ле Пен захочет принимать определённые шаги, то её возможность предпринимать все эти достаточно растянутые во времени шаги – ограничена. Я уж не говорю о том, что во Франции существует парламент, которым определённые решения президента должны быть подтверждены. А насколько мы знаем, депутатов от партии Марин Ле Пен во французском парламенте далеко не большинство. Поэтому Ле Пен делает громкие заявления, рисуя перспективу, что и должен делать политик, который хочет получить симпатии избирателей. Но дальше речь идёт ни много ни мало, как о ЕС, потому что выход из европейского сообщества Франции в принципе прекратит ЕС как некую структуру. Это будет Германия плюс её сателлиты. Я бы даже сказал, что это будет некий вариант времён Гитлера: Германия, Италия, Испания и куча мелких европейских клиентов этих государств. Также Марин Ле Пен говорит о необходимости выхода из НАТО. Но мы с вами должны быть трезвомыслящими политиками и понимать, что выход из военного блока не происходит за неделю. Поэтому если Ле Пен и сдвинет Францию в сторону от ЕС и НАТО, то весь её президентский срок уйдёт только для того, чтобы эти процессы как-то обозначить и начать.
Судя по тому, что мы увидели во Франции, каков портрет современного западного европейца? Количество одураченных, тех, кто готов принимать какие-то странные, в том числе сексуальные новации, тех, кто искренне готов припасть к стопам ростовщиков – начинает численно преобладать или норма пока ещё удерживается как «мейнстрим»?
Подавляющее большинство людей всегда абсолютно нормальны. Они живут в определённой культурной, политической, экономической среде. Культурный облик современного француза мы с вами досконально сможем выяснить при одном условии: если во французские супермаркеты примерно на недельку не завезут еды. Вот тогда культурный облик французского обывателя станет для нас совершенно понятен. А до этого простой человек живёт обыкновенной человеческой жизнью: ходит на работу, играет со своими детьми, уделяет время своему супругу – собственно говоря, в этом и заключается смысл жизни обычного человека. И это хорошо. И только страшные внешние обстоятельства заставляют простого человека отказаться от простого образа жизни и постараться как-то скорректировать ту реальность, в которой он оказался. Поскольку во Франции ничего такого сверхстрашного сегодня не происходит, говорить о том, что мы с вами увидели француза в полной его красе, наверное, не приходится. Катаклизм возможен. Мир балансирует на грани катаклизма, но этот катаклизм наступил только в отдельных регионах нашей планеты. А во Франции пока всё более-менее нормально.
Можно ли назвать Францию полигоном, где глобальные центры влияния, «мировые правители» проигрывают грядущие всемирные битвы мондиалистов и традиционалистов? Макрон в глобалистском проекте куда более симпатичная фигура, чем его соперница. Однако мы с вами видели, как случилось с Трампом, который был кандидатурой антилобалистских сил или их той части, которая выступала за более приемлемые для большинства народов, традиционалистские варианты решения мировых проблем. Дональд Трамп вдруг полностью переменился. Это значит, что и в случае победы Марин Ле Пен на неё могут оказать серьёзное влияние, что приведёт к изменению её взглядов. Собственно говоря, она находится даже в более выигрышной ситуации по сравнению с Трампом. То, что она говорит и предлагает – это очень сложное, очень сильное изменение ситуации реальности Поэтому она может двигаться к этой точке с меньшей скоростью. Серьёзные вещи (такие, как выход Франции из ЕС, запрет миграции во Францию) означают, что мигранты поедут в другие европейские государства. Не может быть закрытой Франция, а рядом существовать открытая Германия или Бельгия. Поток просто захлестнёт другие государства. Поэтому закрытие Франции в экономическом, политическом, миграционном, антинатовском смысле приведёт к целой цепи дальнейших изменений в Европе, и мы увидим совершенно другую Европу. Что касается традиционных движений, давайте их не идеализировать. Фашизм, нацизм зародился как течение абсолютно традиционное, опирался на почвенные национальные германские корни, выступал за традиционные ценности. Чем это закончилось – мы с вами знаем. Поэтому желание, чтобы семья состояла из мужчины и женщины и у них было много детей не говорит о том, что политическое движение, исповедующее такие ценности – абсолютно здоровое. Что будут эти течения говорить по отношению к другим народам? Не выродится ли желание закрыть свою страну от иностранцев в ненависть к этим иностранцам или представителям других народов, которые живут внутри Европы? Здесь хочется сказать, что Россия может быть для всего мира чудесным примером мирного сосуществования людей сотен национальностей, различных культур и различных вероисповеданий, которые на протяжении столетий жили в мире, дружбе, согласии, женились друг на друге и вместе строили новое государство.
