Если интеллектуалы и люди культуры заключат исторический пакт с русским народом и русской идентичностью, то смогут изменить современное российское общество, которое построено на совсем других принципах. Об идеях Антонио Грамши и Алена де Бенуа.
Проанализировав соотношение опыта советской России и соотнеся это с марксистской ортодоксией, Грамши пришел к очень интересному выводу: в некоторых исторических случаях можно проигнорировать несоответствие базиса революционным условиям — при наличии политического авангарда в лице боевой, агрессивной, смелой, решительной, дерзкой политической силы (партии). Если она достаточно сильна, то может действовать в отрыве от базиса, и, захватив власть, подстроить базис под свои условия.
Частично это предвосхитил Ленин в «Государстве и революции», на этом настаивал Троцкий. Идея: захватить власть в аграрной стране, проводить в ней реформы, приближая ее к индустриальному нормативу, и одновременно начать полноценную социалистическую революцию в западно-европейских странах. Грамши смог возвести это в принцип.
Для Грамши ленинизм — это нечто иное, нежели марксизм. Утверждается немарксистский тезис о том, что политическая авангардная структура может действовать раньше, чем для этого созреют предпосылки в базисе. Собственно, это подтверждено опытом России и Китая.
Грамши продолжает идею: в структуре надстройки есть еще одно измерение, неполитическое — культурное, «интеллигенция». Как политика в некоторых случаях может быть оторвана от экономики, так и интеллигенция (сфера культуры) может быть оторвана и от экономики, и от политики.
Возникает идея: если существует интеллигенция, которая становится на сторону труда, то может сделать это и без экономических предпосылок, и не имея политическое представительство во власти. С точки зрения Грамши, интеллектуал не зависит от политики или экономики — он зависит от исторического пакта. Интеллектуал заключает исторический пакт либо с капиталом (и тогда он работает в интересах капитала), либо с трудом, пролетариатом — все это независимо от происхождения или партийной принадлежности. Выбор труда может быть сделан интеллектуалом, даже если он является представителем высшей буржуазии и является членом центристской партии. Интеллектуал в таком понимании может опережать политические и экономические процессы.
В этой связи Грамши поднял вопрос об ответственности интеллектуала. Каждый человек, согласно Грамши, хоть немного интеллектуал, и когда в нем много интеллектуализма, тогда он становится полноценным человеком. Сколько в человеке интеллекта, столько в нем и человеческого.
Грамши полагает, что у мысли есть свое достоинство, абсолютно оторванное от политики и экономики. Человеческое сознание делает свой выбор. И тогда интеллектуал делает пакт, не зависящий от партии и экономической базы, что является почти что религиозным выбором: если ты выбираешь капитал, ты плотью и духом обслуживаешь его вне зависимости от того, где ты находишься и кто тебя спонсирует; если ты выбираешь труд, то становишься на сторону рабочего класса, и где бы ты ни находился, ты работаешь против капиталистической системы. Это хорошо сработало на Западе (особенно в 60-е годы): как иллюстрация, сотрудники буржуазные газет, получающие деньги от капиталистических магнатов, считали своим долгом ненавидеть капитализм. Это, в частности, привело к 1968-му году.
Ален де Бенуа обратил внимание на эту идею в 1970-е годы и предложил модель «грамшизм справа». Он предложил европейским интеллектуалам заключить исторический пакт с идентичностью — с Францией, с Германией и пр. как с системой ценностей, оппозиционных по отношению к Модерну и Постмодерну. Де Бенуа говорил: неважно, есть ли поддержка и представительство в партии, есть ли деньги, в какой стране находимся — если мы заключаем исторический пакт с Традицией как интеллектуалы, то, работая в журналах, снимая фильмы, творя стихи, мы будем отражать исторический пакт, и через какое-то время добьемся успехов.
Это сейчас и происходит в Европе, в значительной степени за счет избрания Трампа. Часть европейской и американской интеллектуальной элиты нашла в себе достаточно сил, чтобы выйти за пределы гипноза. Они сделали выбор в пользу Традиции и идентичности.
Какой можно сделать вывод для русских? Русские мыслящие люди должны заключить исторический пакт с Россией и народом, с нашей идентичностью. Тогда не важно, в каком контексте мы будем находиться, существует ли партия, кому принадлежит СМИ и пр. Исторический пакт с русской идентичностью, переход на сторону русских — вот что принципиально. А как будем доносить его — не принципиально. Журналист напишет статью, госслужащий учтет это при принятии решений, режиссер снимет фильм.
В этом пакте — наше интеллектуальное и духовное достоинство.
