В прошлую выборную кампанию коммунист Владимир Бортко провел лишь несколько уличных встреч с жителями Центрального и Василеостровского районов Петербурга, но они все равно избрали его депутатом. А за полтора года он помог примерно 200 жителям города, которые обратились в его приемную. Цифры скромны, потому что главная задача депутата, считает Бортко, — писать законы. В интервью «Фонтанке» он рассказал, почему на этих выборах все будет по-другому.
— Сейчас вас еще не окончательно выдвинули, правильно?
— Окончательное выдвижение состоится после объявления начала кампании. По уставу партии мы должны собрать конференцию, и она уже решает, но Геннадий Андреевич (Зюганов. — Прим. «Фонтанки») уже высказал свое мнение.
— Чья была инициатива выдвинуть вас?
— Совместная.
— Говорили, что Максим Шевченко рассматривался в качестве кандидата. Вы между собой обсуждали выдвижение?
— Мы виделись с Максимом. Сказали, что будем помогать друг другу. Безусловно, я бы поддержал его, если бы партия поставила на него.
— Вы не хотели ему уступить, как более молодому и дерзкому?
— Я еще более молодой и дерзкий.
— Общались ли вы лично с Александром Бегловым?
— Я с ним не знаком.
— Он вас устраивает как врио губернатора?
— Я собираюсь конкурировать не с Бегловым, я хочу конкурировать с властью, которая управляет Петербургом. Беглов только олицетворяет сегодня эту власть. Приход нового губернатора в Петербурге — это лишь смена фамилий, по сути не поменялось ничего. Оба губернатора — потомственные администраторы, которые в этой системе много лет, которые только говорят в Москве «да». Думаю, что КПРФ кардинально отличается от «Единой России». Пришло время менять устоявшуюся систему, поэтому я решил пойти во власть.
— Чтобы стать зарегистрированным кандидатом, вам нужно собрать подписи более чем 160 муниципальных депутатов, что будете делать с муниципальным фильтром, ведь сейчас большинство заседающих в местных советах — единороссы?
— Кто-то же должен быть еще, кроме Беглова?
— По идее, должен быть конкурент.
— Мы — вторая партия в стране. Неучастие КПРФ в выборах — это скандал. Вам понятно?
— Вы выиграли в 2016 году выборы по одномандатному округу в Центральном районе Петербурга, не имея конкурента от «Единой России»…
— Зато у меня были конкуренты из других партий, которые специально перешли в мой округ. В частности — господин Пайкин (кандидат от ЛДПР, совладелец компании Fort Group). Потом еще кто-то перешел. Думали, что это будет легкая добыча, ну и как?
— Округ называли тогда договорным…
— Да называйте как хотите, я ж его так не называл. Может, единороссы испугались, откуда я знаю. Я считаю, что я вел напряженную борьбу с людьми, у которых состояние в миллиарды рублей.
— Чем вы тогда покорили избирателей?
— Я не покорял, просто рассказал то, что думаю, и сейчас собираюсь это сделать. Я вот смотрю на город, а он в ужасающем состоянии. Вы ходили по улицам? Видели, что там? О чем тогда разговор? А вы видели, что делают с фасадами домов в центре Петербурга? Когда на капремонт дома приходит по конкурсу самая дешевая компания и якобы ремонтирует памятники архитектуры. На самом деле закрашивает все и сносит по их мнению лишнее. Можете себе такое представить? А это памятник архитектуры!
— В 2016 году вы всего один или два раза встречались с избирателями, в эту кампанию планируете чаще проводить встречи?
— Конечно! Намного чаще! Та кампания никак не похожа на эту. На этой кампании выбирают человека, который реально может изменить ситуацию в Петербурге. Тогда мы выбирали депутатов в Думу, то есть в законодательный орган, а сейчас выборы в исполнительную власть. По Конституции у нас есть три ветви власти. Я избирался в орган, который должен инициировать законы. Но, честно говоря, этот орган пока, к сожалению, уступает по возможностям исполнительной власти.
— Разве депутат Государственной думы помимо написания законов не должен заниматься решением проблем жителей своего округа?
— Я помог более чем 200 жителям. У меня есть приемная на Малой Морской. Каждый день туда приходят люди. Сам я в Петербурге бываю последнюю неделю каждого месяца. Приходите.
— Вы начали говорить про проблему уборки снега, есть у вас понимание, как ее решать?
— Записывайте. Петербург в два раза меньше, чем Москва, а бюджет в пять раз меньше. И самое важное — деньги, которые может распределять город для собственных нужд, в десять раз меньше, чем в Москве. С этого и надо начинать. Разговаривать с Москвой надо не кивая головой, надо увеличить эти средства.
— Каким образом?
— Я сейчас вам не буду полностью программу рассказывать. Но уверен, что надо сократить чиновничий аппарат. Знаете, сколько у нас комитетов, которые дублируют друг друга? Которые вообще непонятно чем занимаются? Есть, например, комитет, который в течение одного года заключает договор с фирмой, из одного человека состоящей, на проведение городских праздников на 95 млн рублей три раза подряд, и таких комитетов достаточно. Еще одна проблема — малый и средний бизнес. Они не защищены. Их попросту обирают… Масса всяких вещей.
— Как вы предлагаете оградить малый бизнес от давления?
— Насколько можно, надо поправить местные законы. Но главное — исполнять законы так, как они должны исполняться. В этом отношении мне легче. Я ни с кем не связан и ни от кого не зависим.
— Скажите, по вашему мнению, в транспортной отрасли есть какие-то проблемы, вы как-то предлагаете их решать?
— Значит так. Застраивается «пятно» на окраине города. В проекте предусмотрены школы, детские сады и дороги. В результате появляются многоэтажные «человейники» — и ни школ, ни садиков, ни дорог… А что правительство города? А то!.. Бабки взяли.
— Хотелось бы уточнить еще вашу позицию о передаче Исаакиевского собора РПЦ. Вы выступали за передачу, так как это сооружение изначально строилось как церковь, а не как музей.
— Это что, важный вопрос?
— Это символ города.
— Там все написано на соборе: «Храм мой храм молитвы наречется». Я, поверьте мне, не религиозный фанатик. Я всегда хотел относиться к этому справедливо. Если церковь строилась как церковь, зачем же делать музей церкви, какой смысл?
— Но музей уже много лет существует..
— А что, он как церковь существует меньше? На этой выдуманной проблеме пиарятся люди, которые вообще не имеют отношения к собору. Но если народ хочет музей, пусть будет музей, если большинство решило так, запишите это.
— Недавно вы обращались в Минкульт с просьбой не давать разрешения на прокат фильма «Смерть Сталина» в России. При этом ваши фильмы и сериалы тоже были в аналогичном положении — отдельные персонажи обращались в органы власти и просили запретить их распространение.
— Когда идет явное оскорбление моей страны, я недоволен, при этом я, безусловно, против любых запретов.
— А кто должен судить — это же субъективная оценка?
— Этот фильм не наш, те, кто его купили, ошиблись. Здесь все просто.
— А как вы вообще к Сталину относитесь?
— Он много сделал для страны. За 30 лет он сделал из ничего огромную страну, рождаемость была самой большой, он выиграл войну.
— А репрессии?
— Происходили, конечно. Моего дедушку расстреляли, а потом выяснили, что это, оказывается, не Сталин, а заместитель моего дедушки, который хотел занять его место. Сталин олицетворяет собой советский период в жизни нашей страны. Не всем он по нраву. У вас еще есть вопросы?
— Да, хотелось бы снова вернуться к теме выборов. Скажите, вы слышали про технологию «Умное голосование», которую предложил Алексей Навальный? Своим сторонникам перед выборами он обещал раздать советы и списки, кого поддерживать, чтобы объединить усилия против провластного кандидата.
— Конечно, слышал.
— Как бы вы отнеслись к тому, если бы вас поддержал Навальный? Хотите ли вы этого?
— Я просить не буду — мы расходимся очень сильно. Но если он решит за меня голосовать, я буду рад. Когда он начинает говорить правду, то, что он расследует, это чрезвычайно полезная вещь. Но когда он говорит, как мы будем жить дальше, я придерживаюсь других взглядов.
— Вы готовы участвовать в дебатах?
— Конечно, а как же! Рассчитываю на это, было бы с кем.
— Думаете, Беглов не пойдет?
— Мне трудно говорить это, но пока от власти никто не ходил.
— Готовы ли вы ему бросить вызов-приглашение к словесному поединку?
— Никаких вызовов я бросать не собираюсь, но считал бы полезной такую встречу. Но главное — я хочу изменить направление власти в нашем городе, чтобы петербуржцам жить стало легче.
