Сразу оговорюсь, в данной публикации речь не идет о резонансном процессе относительно некой организации, члены которой обвинялись в противоправных действиях. Вдаваться в подробности, анализировать факты, делать заключения у меня нет ни малейшего желания и компетенции, да пусть меня простят подлинные борцы с «тоталитарным режимом». В этой истории меня увлекло и очаровало совсем другое — актуальность, злободневность и странная красота вышеназванной фразы, тезиса или даже будущей парадигмы нашего сознания, мимо которой, как мне кажется, трудно пройти если вы хоть самую малость, но всё-таки определенно, мыслите себя как — «дитя рефлексии и абстракции». И так я продолжаю.
В наши дни, российский геополитический вектор продолжает демонстрировать свою цикличность, или как метко заметил наш современник: «Русское общество вовлечено в процесс «вечного возвращения». (А. Дугин) Предполагается, что «цивилизация суши» к которой, принадлежит и Россия, вновь нашла смысл своего существования в непримиримом конфликте с «цивилизацией моря». (Прежде всего США, Великобритания и их услужливые союзники) Очередной разрыв с «атлантическим сообществом» (Западом) и некоторое возращение в лоно изоляционизма цементируют новую политическую реальность. Одним словом, мы наблюдаем политическое «дежавю». Абсолютное большинство населения страны не испытывает по этому поводу сильных сантиментов руководствуясь известным афоризмом — «Была без радости любовь, разлука будет без печали». Нынешний гарант конституции, содрогнувшись от ужасов модного коронавируса и его глобальных последствий, а также неопределенности предстоящего транзита власти, беспокоясь о недозревшем еще до осознания роли личности в истории гражданском обществе, решил прекратить «истерику» и остаться с Россией навсегда. Принятие поправок («обнуление» сроков) в основной закон дает ему такое право (если только глобальная пандемия не решит все за нас). Тем не менее, меня вдруг вновь взволновали вечные, ели не сказать «неупиваемые», слово очень точно передает суть с точки зрения русского менталитета, проблемы и «проклятые» вопросы, которые так упорно и навязчиво, теребят воспалённый разум. Итак…
Будучи еще молодым человеком, продуктом отечественной системы образования, где мне прививали любовь к книге — как к источнику знаний, я совершенно случайно приобрел сочинение А. Шопенгауэра — «Афоризмы житейской мудрости». Нет смысла комментировать данное произведение, но, среди прочего, одна мысль этого философа просто «занозой» впилась в моё сознание и выворачивало его своей «убийственной» логикой: «Самая дешевая гордость — это гордость национальная. Она обнаруживает в зараженном ею субъекте недостаток индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться; ведь иначе он не стал бы обращаться к тому, что разделяется кроме него еще многими миллионами людей». У меня «опускались руки», это так контрастировало с тем, чему нас учила советская семья и школа. Однако в этой цитате было нечто такое, с чем нельзя было не согласиться и просто отмахнуться. В ней была грустная, отвратительная и ненавистная мне — правда. Правда, которая раздражала и угнетала. В самом деле, волею проведения я родился в этой стране, я стал незримой частью её истории, полюбил её «азиатские» традиции, и во многом архаичную культуру. Однако, есть ли в этом моя заслуга и мой сознательный выбор? Между прочим, стоит вспомнить что по этому поводу говорил «солнце» русской поэзии А. Пушкин: «Черт догадал меня родиться в России с душою и с талантом». И вообще государство, или даже шире Отечество, Родина — это сакральное начало мироздания или только некая универсальная функция, обладающая эксклюзивным правом на насилие?
Между тем, я привык мыслить в определенных моральных категориях — «Права Россия или не права……… Это моя страна!». Великодержавная модель поведения далась мне очень легко и не вызывала даже малейшего сопротивления и отторжения. Страна с такой гигантской, непреодолимой территорией, с историей полной трагизма, но в целом блистательной и героической, с культурой ставшей во многом образцом и шедевром человеческого духа — все это справедливо порождало во мне истинную гордость, восторг и даже легкое презрение к иным, малозначимым и не совсем состоявшимся субъектам мировой истории. Шопенгауэр совсем не охладил мой патриотический запал, он лишь вызывал сомнения в его абсолютной истинности.
Россия в новом (XXI) столетии, уверенно «встала с колен», утвердилась в качестве хранительницы традиционных ценностей, неуклонно и последовательно отстаивает национальные интересы, отвергает гегемонистские поползновения поборников однополярного мира. Величественная и суверенная Россия воскресла на удивление всем недругам, и горделиво смотрит в будущее. Страна презрела экономическое давление западных держав, занялась столь необходимыми и долгожданными преобразованиями (например, импортозамещением), реализует национальные проекты и робко, медленно, но повышает благосостояние населения (до глобальной эпидемии). Тем временем, народ сплотился вокруг харизматичного лидера и под увешивание государственных СМИ славит свое Отечество. На страже закона и порядка стоят одержимые доблестью — Росгвардия и силовые структуры. (Внимание!!!! Гротеск и сарказм моего изложения, возможно, есть только субъективная форма проявления амбивалентного сознания и не более того. Примите к сведению.) Именно так я трактовал свою позицию, оценивая сегодняшнее положение дел моей страны, но потом вновь, в очередной раз, признавался себе, что в такой интерпретации есть безусловная фальшь и самообман, ибо причина в ином, глубинном, в скрытом противоречии и нераскрытом, раскалывающим мысль парадоксе.
«Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала» писал в 18 веке русский прозаик и философ Александр Радищев под впечатлением от путешествия из Петербурга в Москву. Кто знает, если бы он (Радищев) промчался сегодня по скоростной автомобильной трассе, соединяющей вышеназванные города то душа его, взыграла и просияла от гордости за любимое Отечество? Однако стоило бы ему хоть ненадолго свернуть на дублирующую дорогу, проехаться по типичной, «не лакированной» России, присмотреться в суть, и возможно мыслитель вновь бы решил продолжить написание своего вольнодумного произведения, ибо российская действительность дала бы ему для этого массу причин и оснований.
Русское «великодержавие», в традиционном понимании, зиждется не на мирских началах. «Великая Россия» — это зашкаливающая от пространств территория, пронзительная и увлекающая тысячелетняя история, во многом великолепно-шедевральная культура, могучая государственность. Существование (обоснование) нашей державы может быть определено (понято) только трансцендентальными идеалами, мессианским началом и попытками приобщения к высшей справедливости. «Москва -Третий Рим», «Советская Россия» — это есть идеологические проекты, одухотворённые поиском не земной правды, абсолютной истины, потерянного рая, которые рухнули, не выдержав испытанием времени и нерукотворной людской «червоточиной». С другой стороны, классическая европейская антропология — это так низменно и бездуховно, это есть приобщение к человеческому несовершенству и омерзительному, но сладострастному, мещанству как к факту примирения с угнетающей пошлостью бытия. Однако принять это очевидное несовершенство, достаточно выгодно, рационально и так логично. В русской метафизике доминанты иные. Мир — как ошибка, вот главный тезис русского самосознания, его «красная нить», родовая сущность и фатальное, неразрешимое противоречие.
В тоже время, на протяжении всего российского великодержавного строительства, стремящегося к нарочито «неземным» идеалам, обратной стороной этого процесса было пренебрежительное, а иногда и просто преступное отношение к человеческому «материалу», личности, индивидуальности как легко восполняемому ресурсу, не требующему к себе много внимания. Безусловно, неверно было бы считать, что данное явление имеет исключительно российскую природу. К примеру: «людоедские» процессы «Огораживания» в Англии, кровавая «Варфоломеевская ночь» во Франции, преступные испанские завоевания в Америке, — эти и другие события свидетельствуют совсем не о человеколюбии и гуманизме предшественников современной европейской цивилизации. Однако на Западе, как мне кажется, подобные явления — это скорее часть истории, пусть даже не приглядной и шокирующей, а в России это часть традиции и мироощущения.
Возможно, такой «парадокс» сложился в связи с национально-исторической спецификой нашей страны: длительному приобщение к золотоордынским традициям централизованного, авторитарного государства (ханский ярлык — гарант легитимной власти и безопасности), и византийскому культурному коду, о котором русский философ В. Соловьёв писал: «Понятие человеческой личности в её безусловном значении было совершенно чуждо византийскому миросозерцанию». Стоит полагать что возник гипертрофированный, национальный культ, высший приоритет государственности в ущерб человеческому началу.
Творя историю, царь Иван «Грозный» изводя крамолу в российских городах и весях — «перебирал людишек» (только по Синодику Ивана IV уничтожено 22 тысячи человек), император Петр Великий сделавший Россию ведущей европейской державой проводил столь «блистательную» внешней и внутренней политики что к его смерти население империи сократилось. (По некоторым источникам за все время петровского реформаторства население страны уменьшилось в среднем на сорок процентов). Генералиссимус Иосиф Сталин в своей известной речи на приеме в честь участников Парада Победы в 1945 г. сказал: «Я поднимаю тост за людей простых, обычных, скромных, за «винтики», которые держат в состоянии активности наш великий механизм». С точки зрения последовательного этатизма высказанная фраза абсолютно справедлива и совершенно очевидна. Все мы часть сложного государственного механизма и ценны исключительно этим. «Винтики» — безличны, критичны только их функциональные возможности. Вот та фундаментальная основа на котором взросло русское «великодержавие», со всем его блистательным величием и гнетущей уродливостью.
В России человеческая индивидуальность, личность, всегда была отодвинута на «второй план», всегда была только плодородным слоем государственности, на котором должен взойти могучий росток державного колосса. В этом смысле величие России подобно величию одного из «чудес света» — египетских пирамид. Колоссальные, непостижимые строения, которое вселяют больше чем удивление и трепет, от них веет религиозностью и скрытой, потаенной эстетикой. Однако любуясь этими исполинами, совсем не хочется думать о тех «винтиках», которые их сотворили, об их личных судьбах и именах.
Современный мир не стоит на месте. Неудержимая «река жизни» размывает прежние идеологические догмы и фундаментальные постулаты и вот уже один из «всадников апокалипсиса» ворвался в нашу жизнь потрясая её основы и вселяя ужас. Рожденный (или сотворенный) в одной из провинций Китая, модная проказа, названная Covid -19 — приоткрывает нам мир будущего.
Нет, государственность и её атрибуты, а также геополитические амбиции стран никуда не исчезнут, они есть необходимость, оберегающие мир от хаоса и анархии, но акценты могут быть изменены или значительно пересмотрены.
Моя Родина — Советский Союз, сгинул, как до этого и Российская империя, за три календарных дня. Историки, политологи, мистики и философы до сих пор выдвигают множество научных и не совсем научных гипотез, пытающихся объяснить данный исторический факт. Кто-то видит во всем предательство и разложение элит, кто-то неэффективную экономическую модель, кто — то кару небесную за богоборческую сущность советского режима. У сложных вопросов не бывает простых ответов, если только не рассматривать упрощение или примитивизацию как универсальное средство решения проблемы. Смерть СССР имела много причин, но одну из них я могу указать определённо, как свидетель и очевидец тех событий.
Итак, по мнению публициста Егора Холмогорова (к которому я присоединяюсь): «реальный социализм» советского образца полностью опозорился, капитулировав перед нацеленной ему прямо в грудь палкой копчёной колбасы». Образно говоря, «палка копчённой колбасы» — это не только кулинарный деликатес, это обобщенная квинтэссенция, смысл которой в игнорировании вождями КПСС живой человеческой сущности (природы), некоторых естественных людских начал и потребностей от которого уйти абсолютно невозможно, разве что превратится в бестелесной дух или достичь уровня просветления пробуждённого мудреца из рода Шакья известного в мире как — Будда.
Создать «нового человека» без силы божественного могущества — не слишком ли это серьёзная проблема для порочных и уязвимых потомков Адама и Евы. Странно, что эти очевидные, прописные истины оказались им (архитекторам человеческих душ) недоступны. Неготовность осознать противоречивую человеческую сущность, а человек — это живое противоречие, привело советскую действительность к той степени отторжения и оторванности от народа (при всем положительном что было ею сделано за время Советского Союза), что, наблюдая августовские события 1991 года в Москве, мне просто трудно вспомнить встречал ли я тогда граждан, которые сочувствовали ей (власти) и готовы были, если надо, пролить за нее кровь.
Сегодня Россия, как и весь мир, живет в новой реальности. Ранее неизвестный биологический вызов (Covd -19) методично и безжалостно собирает свой «урожай». Идет невидимая война против человечества как формы жизни, впрочем, подобное случалось и ранее. И вдруг мы осознали, что главные наши защитники — это не груды смертоносного металла превращающего человеческую плоть в «пушечное мясо», а люди в «белых халатах» стоящие на передовой этой глобальной битвы. Удивительно, но именно сейчас, так отчётливо приходит понимание, что величие государства может быть определено не только историей, культурой, географией, но и способностью гарантировать своим гражданам элементарные гуманитарные стандарты (нормы), которые вызывают чувство искренней благодарности и ощущения личного счастья за принадлежность к своей стране.
Фатальная необходимость «Нового величия», как мировоззренческого проекта, возникает из сегодняшней действительности, окрашенной «коронавирусной заразой». Неправильно думать, что новые ценности требует забвения и отрицания прошлого — нет. Что может быть хуже «Иванов не помнящих родства»? «Новое величие» — это синтез вековой традиции русского мессианства и сакральной государственности с необходимостью преодолеть сектантское пренебрежение и равнодушие к несовершенным, а зачастую и порочным «двуногим приматам», которые тем не менее созданы по образцу и подобию Божию. Более того, возможно, идеологическая сущность данной концепции, это воплощение нравственных законов христианства. Помните: «Иисус сказал им в ответ: отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. И дивились Ему.»
(Ев. от Марка 12:17) Если принять как аксиому тезис, что «Государство — это шествие Бога по земле» (Гегель), то в России эта очевидная и необсуждаемая истина нашла подтверждение в известном афоризме — «вся власть от Бога». Мы веками «молимся» этому кумиру как непререкаемому авторитету, но вот на «кесаря» т.е человека в широком смысле слова, всегда скупимся, считая эти «траты» чем-то в малозначимыми и второстепенными. (Прошу простить, за неканоническое, личное, толкование Священного Писания).
Актуальность создания концепции «Нового величия» это ответ на вызов времени, требующего от нас разумной адекватности и способности хоть к минимальному самоанализу. И главное, — «Новое величие» предполагает утверждение приемлемых стандартов уровня жизни, социальной справедливости, человеческой гармонии, которые действительно хотелось бы оберегать, защищать, жертвовать ради них собственным благополучием и даже чем-то больше. Принятие данных мировоззренческих приоритетов должно стать новым вектором, будущей парадигмой развития (существования) России в новом историческом периоде, и без осознания этой истины октябрь 1917 и август 1991 года вновь могут неизбежно повторится. Оно нам надо?
