Во многих из нас живёт стереотип, что первая любовь всегда сопровождается болью, страданием, надрывом. Наверное, этот стереотип порождён шекспировской трагедией «Ромео и Джульетта». Когда ты переживаешь первую любовь, она, действительно, кажется тебе «повестью, которой нет печальнее на свете», хотя спустя время понимаешь, насколько созидательным было это чувство, осознаёшь, как сподвигало оно тебя к благородным поступкам, как облагораживало и вдохновляло тебя.
Для моего поколения первая любовь пришлась на ту пору, когда цвели все цветы – и благоуханные, и дурманящие, когда в саду земных наслаждений были доступны все прежде запретные плоды. И тогда, в 90-е, самое чистое и святое чувство могло быть вытеснено чем-то отвратительным и уродующим. Но всё же душевное здоровье в поколении оказалось сильно, и там, где первая любовь была подлинной любовью, по-прежнему торжествовали красота, небо, поэзия, музыка.
Сегодня, уже в поколении наших детей, первая любовь подвергается новым опасностям: равнодушие к ближнему, отчуждённость от ближнего, отказ юношей от мужественности, отказ девушек от женственности. Японские аниме диктуют подросткам чужеродные для нашей культуры отношения, в которых нет чуткости и трепетности к противоположному полу. В подростковую среду проникают феминистские идеи, убивающие первую любовь. Но новое поколение сопротивляется этой чужеродности. Уповаю на то, что родные культурные коды вновь окажутся сильны.
Чем мы можем помочь своим детям? В первую очередь нужно создать такую среду для подростковой и юношеской культуры, где первой любви будет уютно. Нужно искреннее слово. Нужна антология русской поэзии о первой любви. Страна сегодня как никогда скучает по стихам, и молодое поколение особенно.
Слово о любви – самое спасительное. Промыслительно, что в военном и послевоенном поколении наших поэтов почти у каждого автора есть стихи о первой любви: у Ярослава Смелякова, Юлии Друниной, Сергея Орлова, Константина Ваншенкина, Владимира Соколова, Николая Рубцова… Первая любовь, воспоминание о ней вырывает из холодных рук смерти, дарует охранительный покров, наполняет волей к жизни. Каждому из нас и особенно тем, кто теперь воюет на новых фронтах, спасительно будет прочитать:
Хоть глазами памяти
Вновь тебя увижу.
Хоть во сне, непрошено,
Подойду поближе.
В переулке узеньком
Повстречаю снова.
Да опять, как некогда,
Не скажу ни слова.
Были беды школьные,
Детские печали.
Были танцы бальные
В физкультурном зале.
Были сборы, лагери,
И мечты, и шалость.
Много снегом стаяло,
Много и осталось.
С первой парты девочка,
Как тебя забуду?!
Что бы ты ни делала,
Становилось чудом.
Станешь перед картою —
Не урок, а сказка.
Мне волшебной палочкой
Кажется указка.
Ты бежишь. И лестница
Отвечает пеньем,
Будто мчишь по клавишам,
А не по ступеням.
Я копил слова твои,
Собирал улыбки
И на русском письменном
Допускал ошибки.
Я молчал на чтении
В роковой печали.
И моих родителей
В школу вызывали.
Я решал забыть тебя,
Выносил решенье,
Полное великого
Самоотреченья.
Я его затверживал,
Взгляд косил на стены.
Только не выдерживал
С третьей перемены.
Помнишь детский утренник
Для четвёртых классов?
Как на нём от ревности
Не было мне спасу.
Как сидела в сумраке
От меня налево
На последнем действии
«Снежной королевы».
Как потом на улице:
Снег летит, робея,
Смелый от отчаянья,
Подхожу к тебе я.
Снег морозный сыплется,
Руки обжигает,
Но коснувшись щёк моих,
Моментально тает.
Искорками инея
Вспыхивают косы.
Очи удивляются,
Задают вопросы.
Только что отвечу им,
Как всё расскажу я?
Снег сгребаю валенком,
Слов не нахожу я.
Ах, не смог бы, чувствую,
Сочинить ответ свой,
Если б и оставили
Нам второе детство.
Если б и заставили,
Объяснить не в силе.
Ничего подобного
Мы не проходили.
В переулке кажется
Под пургой взметенной
Шубка горностаевой,
А берет — короной.
И бежишь ты в прошлое,
Не простясь со мною,
Королева снежная,
Сердце ледяное…
(Владимир Соколов «Первый снег»)
Первая любовь навсегда останется в нас мерой добра, искренности, чистоты. В каждом поколении мы будем переживать и вспоминать её как самое святое, как лучистый свет, который в нас никогда не угаснет.
