Согласно словарю иностранных слов русского языка, «полюс» – (от греческого polos — конечность оси, на которой вертится колесо) оконечность воображаемой земной оси: южный и северный полюсы»[1]. Геометрически полюсов может быть только два, из этого исходит география. Но не современная геополитика, в которой набирает популярность концепция многополярного (многополюсного) мира. Сделав эту терминологическую оговорку, в дальнейшем будем использовать понятие многополярного мира с осторожностью, исходя из его различной трактовки разными мыслителями.
1. Изменение полюсов мировой экономики при смене мирохозяйственных укладов.
В контексте разрабатываемой автором теории длинных циклов глобального социально-экономического развития[2], под полюсом будем понимать страну, властвующая элита которой оказывает решающее воздействие на развитие мировой экономики. Представляя этот процесс как смену мирохозяйственных укладов (МХУ), можно вывести закономерность периодической смены полюсов мировой экономики. При этом в период смены МХУ полюсов не может быть меньше двух (старого и нового МХУ). По завершении этого переходного периода глобальное доминирование переходит к стране, формирующей ядро нового МХУ.
Именно так представлял развитие мировой капиталистической экономики Арриги[3], которое он разбил на пять системных вековых циклов накопления капитала: Испано-Генуэзский, Голландский, Английский и Американский, который в настоящее время сменяется Азиатским. В течение пятисотлетней эпохи капитализма в развитии мировой экономики в качестве решающей движущей силы сменили друг друга испано-генуэзская, голландская, английская и американская властвующая элита, которую в настоящее время теснят китайские коммунисты. За исключением первого цикла, в котором генуэзский капитал составил финансовую основу быстрого расширения Испанской империи, для всех остальных было характерно доминирование одной страны, производственные отношения и институты которой служили примером для остальных. Со временем их эффективность снижалась, а на периферии возникал новый лидер с качественно более эффективными производственными отношениями и институтами. Глобальное доминирование переходило к нему в результате мировой войны, которую уходящий лидер разворачивал против своих основных конкурентов в целях удержания мировой гегемонии, не замечая при этом становления нового МХУ со своим геоэкономическим полюсом.
Открытые Арриги системные вековые циклы накопления капитала представляют собой соответствующие эпохи в развитии мировой капиталистической системы. Они существенно различались не только лидирующими странами, но и системами управления воспроизводством и развитием экономики. Для их изучения автором было введено понятие мирохозяйственного уклада (МХУ), которое определяется как система взаимосвязанных международных и национальных институтов, обеспечивающих расширенное воспроизводство экономики и определяющих механизм глобальных экономических отношений[4]. Ведущее значение имеют институты страны-лидера, которые оказывают доминирующее влияние на международные институты, регулирующие мировой рынок и международные торгово-экономические и финансовые отношения. Они также служат образцом для стран периферии, которые стремятся догнать лидера, импортировав навязываемые им институты. Поэтому институциональная система мирохозяйственного уклада пронизывает воспроизводство всей мировой экономики в единстве ее национальных, региональных и международной составляющих.
Системный цикл накопления капитала является формой жизненного цикла мирохозяйственного уклада. Описанные Арриги испано-генуэзский, голландский, английский, американский и сменяющий его азиатский вековые циклы накопления капитала – это проявления жизненных циклов, соответственно, торгового, торгово-мануфактурного, колониального, имперского и интегрального МХУ. Они настолько различаются своими системами управления воспроизводством и развитием экономики, что переход от одного к другому до сих происходил посредством мировых войн и социальных революций, в ходе которых сокрушалась устаревшая система управления и победившая страна формировала новую.
Мирохозяйственные уклады отличаются не только по типу организации международной торговли, но и по системе производственных отношений и институтов, которые позволяют лидирующим странам добиваться глобального превосходства и формировать режим международных торгово-экономических отношений. Классификация мирохозяйственных укладов определяется институциональными системами передовых стран, доминирующих в международных экономических отношениях и образующих ядро мировой экономической системы. При этом на ее периферии могут воспроизводиться иные, менее эффективные и даже архаичные институциональные системы организации национальных и региональных экономик. Отношения между ядром и периферией мировой экономической системы характеризуются неэквивалентным внешнеэкономическим обменом в пользу ядра, страны которого получают сверхприбыль за счет технологического, экономического и организационного превосходства в форме, соответственно, интеллектуальной и монопольной ренты, предпринимательского и эмиссионного дохода. Поэтому страны ядра образуют центр мировой экономики, доминирующий в международных экономических отношениях и определяющий глобальное социально-экономическое развитие.
Логика геополитической конкуренции в капиталистической мир-системе обуславливала доминирование одной страны в рамках жизненного цикла того или иного МХУ. Связано это с ролью национального законодательства и суверенитета в обеспечении расширенного воспроизводства капитала. Национальный суверенитет обеспечивает властвующей элите возможности безграничного накопления капитала за счет опоры на национальную кредитно-банковскую систему и эмиссию национальной валюты, разнообразных инструментов защиты внутреннего рынка, судебной защиты прав собственности. Хотя международными договорами могут предусматриваться нормы защиты прав собственности и иностранных инвесторов, на практике гарантии их соблюдения сильно зависят от соотношения геополитического влияния стран. Национальные вооруженные силы часто становились решающим аргументом в разрешении геополитических противоречий.
Начиная с Вестфальской системы, проложившей дорогу обретения государствами национального суверенитета, и вплоть до настоящего времени на международном уровне не удалось создать никаких наднациональных или межгосударственных структур, близких по своей эффективности национальным системам обеспечения воспроизводства экономики и накопления капитала наиболее мощных стран. Даже если страны цивилизационно близки, разнообразные коалиции и союзы между ними несравнимо менее прочны, чем институты, связывающие в единый организм экономические отношения хозяйствующих субъектов в рамках суверенных государств. Чем они мощнее, тем больше у соответствующей национальной элиты возможностей реализовывать свои интересы в международных отношениях, включая обогащение на неэквивалентном внешнеэкономическом обмене, эксплуатации природных богатств и человеческого капитала относительно слабых государств, элита которых не в состоянии обеспечить национальный суверенитет.
Прямая зависимость между мощью национальных государств и возможностями накопления капитала за счет неэквивалентного внешнеэкономического обмена порождает восходящую волну усиления мощи страны, лидирующей в формировании нового МХУ. Ее властвующая элита последовательно наращивает свои возможности, используя превосходство своего государства для максимизации прибыли в международных экономических отношениях. Так эволюционирует капиталистическая мир-система, центр которой последовательно перемещался из Северной Италии в Испанию, Нидерланды, Великобританию и США. При этом утратившие лидерство государства опускались на периферию и наоборот, с нее поднимались новые лидеры.
Жизненный цикл МХУ состоит из фаз материальной и финансовой экспансии. На первой фазе, благодаря сверхэффективности системы управления, страна, формирующая ядро нового МХУ, совершает рывок на длинной волне роста нового технологического уклада, модернизируя экономику на его основе. В это время страны ядра старого МХУ погружаются в структурный кризис и депрессию, обусловленную сверхконцентрацией капитала в устаревших производствах предыдущего технологического уклада. Они пытаются удержать гегемонию любыми средствами, включая разжигание мировой войны между конкурентами. Их взаимное ослабление создает дополнительные возможности для экономического рывка страны, формирующей ядро нового МХУ. В результате она захватывает глобальное лидерство, которое последовательно наращивает до доминирующего положения. Так Голландия обрела глобальное доминирование после Испано-Британской войны, Великобритания – после наполеоновских войн, США – после Первой и Второй мировых войн. В настоящее время развязанная США мировая гибридная война объективно способствует экономическому рывку Китая, формирующего ядро нового МХУ.
Захватив глобальное доминирование, на второй фазе жизненного цикла МХУ страна его ядра получает возможность навязать другим свои условия международного финансово-экономического обмена вплоть до использования своей валюты, финансовых институтов, внешнеторговой и транспортной инфраструктуры. В этой фазе финансовой экспансии доминирование страны ядра уже зрелого МХУ переходит в глобальную гегемонию, которая поддерживается сверхдоходами от эксплуатации ресурсов периферии посредством неэквивалентного торгового обмена, манипулирования мировыми ценами, выжимания капитала и утечки умов. Оборотной стороной этой гегемонии становится рост государственного долга и снижение продуктивности экономики, в которой финансовые спекуляции становятся предпочтительнее производственных инвестиций. МХУ вступает в завершающую фазу своего жизненного цикла, которая совпадает с фазой рождения нового МХУ на периферии мир-системы с на порядок более эффективной системой управления воспроизводством и развитием экономики.
Из этого анализ следует, что капиталистическая мир-система является однополюсной в период зрелости МХУ и многополярной в период смены МХУ. В период становления нового МХУ возникает одна или несколько стран его ядра, которые конкурируют как с уходящей страной-гегемоном, так и между собой. В результате этой конкуренции появляется глобальный лидер, последовательно наращивающий свое доминирование. Кроме них существует еще Россия, сохраняющая свое глобальное влияние в различных политических формах в течение всего рассмотренного периода, историческую роль которой Арриги полностью проигнорировал.
2. Россия как самостоятельный полюс мирового влияния.
В течение всей эпохи капитализма, начинающейся по Арриги с генуэзско-испанского системного векового цикла накопления капитала, Россия выступала в качестве самостоятельного полюса мирового влияния. Уходящий имперский МХУ был биполярным, США и СССР контролировали по трети мировой экономики, а оставшаяся треть была полем их соперничества. В предшествовавшем ему колониальном МХУ Российская империя успешно противостояла Британской, контролируя большую часть Евразии, Аляску и северную часть Тихого океана. В торгово-мануфактурном МХУ Россия прошла через модернизацию Петра Великого, фактически догнав по уровню технологического развития и перегнав по масштабам производства тогдашнего мирового лидера – Голландию. Московское царство Ивана Грозного, унаследовавшее традиции Византийской и часть территории Ордынской империй, едва ли уступало по своей мощи Испанской империи, с которой у него не было противоречий.
Таким образом, по меньшей мере с XVII века Россия составляла самостоятельный полюс мирового влияния, существовавший параллельно конкурировавшим и сменявшим друг друга странам ядра МХУ на Западе. Здесь мы не рассматриваем предыдущий период, покрытый мраком исторических фальсификаций, затемняющих мировое влияние России (Руси) в ордынский и византийский периоды. Наш анализ касается только хорошо задокументированного периода с XVII века по настоящее время, в котором прослеживается ритм смены мирохозяйственных и технологических укладов. Выявленные на основе этого анализа закономерности позволяют сделать достоверный прогноз смены полюсов развития мировой экономики до конца нынешнего века. Неопределенным остается прогноз роли России, которая оставалась все это время самостоятельным полюсом мирового развития параллельно смещающимся со сменой МХУ полюсами Западной мир-системы.
После Великой смуты и воцарения Романовых Россия втягивается в сложные и противоречивые взаимоотношения с европейскими государствами, которые в разные времена выступают то как союзники, то как противники. Россия ими рассматривается как реакционная сила, препятствующая процессам либерализации социально-производственных отношений и демократизации государственно-политических систем. Властвующие элиты европейских государств Россию боятся и периодически объединяются против нее, стремясь сокрушить и расчленить. Начиная со становления колониального МХУ и британской мировой гегемонии, Россия неизменно рассматривается как противостоящий Западу полюс мирового влияния.
Со своей стороны руководители российского государства к меняющимся полюсам Западной мир-системы относились то как к союзнику и партнеру, то как к противнику и врагу, то как к учителю, то как к обучаемому. Вековые системные циклы накопления капитала затрагивали Россию скорее как периферию, чем центр, пока СССР вовсе не прекратил участвовать в этом процессе. А сейчас Запад пытается отобрать все накопленное у России. Приходится констатировать, что российская властвующая элита так и не выработала сколько-нибудь определенного отношения к Западу. Дискуссия между западниками и славянофилами продолжается до сих пор. Если первые особенное положение России связывают с ее отсталостью и ратуют за ее преодоление на основе интеграции с Западом, то вторые видят особую миссию России в спасении человечества от угроз со стороны коренящегося на Западе либерализма, капитализма и постгуманизма. Этот спор сегодня утратил актуальность в связи антироссийской агрессией коллективного Запада, которая, по сути, завершает полутысячелетнюю эпоху его глобального доминирования, а вместе с ней и капиталистическую эру. Центр мировой экономики смещается в Юго-Восточную Азию, в которой появляются свои полюсы мирового влияния.
3. Полюсы нового мирохозяйственного уклада.
Происходящая в настоящее время смена МХУ происходит в полном соответствии с ранее выявленными закономерностями этого процесса[5]. Начавшись с распада СССР, он завершается сегодня распадом Pax Americana. В полном соответствии с теорией для удержания своей глобальной гегемонии властвующая элита США развязала мировую войну, стремясь сокрушить или хаотизировать ставшие ей неподконтрольными страны: Китай, Россию, Иран. Однако победить она в ней не сможет в силу качественно более высокой эффективности созданной в КНР системы управления. США уже проиграли КНР торгово-экономическую войну, к концу текущей пятилетки Китай добьется технологического суверенитета и выйдет на первое место в мире по научно-техническому потенциалу. Арестовав российские валютные резервы, Вашингтон подорвал доверие к доллару и стремительно теряет свою гегемонию в валютно-финансовой сфере. В то же время Китай становится крупнейшим мировым инвестором. Инвестиции КНР в развитие стран «Одного пояса – Одного пути» (ОПОП) на порядок превышают финансирование широко разрекламированной инициативы «Американского Индо-Тихоокеанского образа будущего». Масштаб этого проекта меркнет по сравнению с ОПОП, в рамках которого планируется освоить, по разным оценкам, от 4 до 8 трлн. долл. Инвестиционный портфель ОПОП затмевает и план Маршалла по финансированию послевоенного восстановления Западной Европы, который по сегодняшней стоимости доллара может быть оценен в 180 млрд долл. (12 млрд долл. 70 лет назад)[6].
После распада СССР американская властвующая элита поторопилась заявить о своей окончательной победе и «конце истории»[7]. Однако эта эйфория закончилась с мировым финансовым кризисом 2008 года, обозначившим пределы американского векового цикла накопления капитала. Эпоха глобального доминирования США продлилась немного дольше, чем Великобритании после завершения Первой мировой войны, предел которой положил финансовый кризис 1929 года. Последовавшая за ним Великая депрессия и Вторая мировая война похоронили Британскую империю, которая не устояла в конкурентной борьбе с на порядок более эффективными системами управления в СССР и США, образовавшими два полюса имперского МХУ, который сменил колониальный.
По всем макроэкономическим показателям КНР уже превосходит США. Почти не пострадав от глобальной рецессии последнего десятилетия, Китай вытеснил Японию в качестве второй по величине экономики мира в августе 2010 г. В 2012 г. с объемом импорта и экспорта в 3,87 трлн долл. КНР обогнал США с общим внешнеторговым оборотом в 3,82 трлн долл., вытеснив их с позиции, которую они занимали в течение 60 лет в качестве глобального лидера по трансграничной торговле. К концу 2014 г. валовой внутренний продукт Китая, измеренный по паритету покупательной способности, составил 17,6 трлн долл., что превысило объем ВВП США (17,4 трлн долл.) – крупнейшей экономики мира с 1872 г.[8]
Китай становится мировым инженерно-технологическим центром. Доля китайских инженерно-технических и научных работников в их мировой численности достигла в 2007 г. 20%, удвоившись по сравнению с 2000 г. (1420 и 690 тыс. соответственно). Показательно, что многие из них вернулись в КНР из американской Кремниевой долины, сыграв большую роль в подъеме инновационного предпринимательства в Китае. Согласно прогнозам, к 2030 г. в мире будет насчитываться 15 млн инженерно-технических и научных работников, из которых 4,5 млн чел. (30%) будут составлять ученые, инженеры и техники из КНР[9]. К 2030 г. Китай по объему затрат на научно-технические разработки выйдет на 1-е место в мире, и его доля в объеме мировых затрат составит 25%[10].
В период с 2000 по 2016 г. доля Китая в глобальных публикациях по физическим наукам, инженерии и математике увеличилась в четыре раза, превысив долю США. В 2019 г. КНР опередила США по уровню патентной активности (58 990 против 57 840). Не только на макро-, но и на микроуровне китайские предприятия обходят американских лидеров инновационной активности. Так, третий год подряд китайская Huawei Technologies Company с 4144 патентами значительно опережает американскую Qualcomm (2127 патентов).
Китай является мировым лидером по мобильным платежам, а США находятся на шестом месте. В 2019 г. объем таких сделок в Китае составил 80,5 трлн долл. Прогнозируемый общий объем мобильных платежей в КНР – 111 трлн долл., в США – 130 млрд долл. Это, по-видимому, свидетельствует о том, что основная часть американской денежной эмиссии связывается в контурах спекулятивных операций на финансовом рынке, не достигая конечных потребителей.
Доля доллара в международных расчетах стремительно падает, а доля юаня устойчиво растет. При этом продолжающийся на сжимающейся доходной основе рост пирамиды государственного долга США и финансовых пузырей триллионов деривативов (удвоившихся по сравнению с моментом финансового кризиса 2008 г. и не оставляет сомнений в приближающемся крахе долларовой финансовой системы.
Более чем четырехкратный рост денежной базы после 2008 года не перешел в подъем экономики США, так как большая часть денежной эмиссии ушла в раздувание финансовых пузырей. В то же время Китай добился намного большей монетизации экономики при наращивании инвестиций в развитие ее реального сектора, создав более намного более эффективные воспроизводственные контуры накопления капитала.
Причины опережающего развития КНР кроются в институциональной структуре нового МХУ, обеспечивающей качественно более эффективну управление развитием экономики. Сочетая институты централизованного планирования и рыночной конкуренции, новый мирохозяйственный уклад демонстрирует качественный скачок в эффективности управления социально-экономическим развитием по сравнению с предшествующими ему системами миропорядка: советской с директивным планированием и тотальным огосударствлением; и американской с доминированием финансовой олигархии и транснациональных корпораций. Об этом свидетельствуют не только рекордные темпы роста китайской экономики за последние три десятилетия, но и выход КНР на передовые рубежи НТП. А также рывки в развитии других стран, использующих институты интегрального мирохозяйственного уклада: Японии до искусственной остановки ее подъема американцами путем резкой ревальвации йены; Южной Кореи до спровоцированного американской финансовой олигархией азиатского экономического кризиса в 1998 году; современного Вьетнама, во многом перенимающего опыт КНР; Индии, реализующей демократическую модель нового мирохозяйственного уклада; Эфиопии, демонстрирующей рекордные темпы роста при активном участии китайских инвесторов.
Вне зависимости от доминирующей формы собственности – государственной, как в Китае или во Вьетнаме, или частной, как в Японии или Корее, – для интегрального мирохозяйственного уклада характерно сочетание институтов государственного планирования и рыночной самоорганизации, государственного контроля над основными параметрами воспроизводства экономики и свободного предпринимательства, идеологии общего блага и частной инициативы. При этом формы политического устройства могут принципиально отличаться – от самой большой в мире индийской демократии до крупнейшей в мире коммунистической партии Китая. Неизменным остается приоритет общенародных интересов над частными, выражающийся в жестких механизмах личной ответственности граждан за добросовестное поведение, четкое исполнение своих обязанностей, соблюдение законов, служение общенациональным целям. Система управления социально-экономическим развитием строится на механизмах личной ответственности за повышение благополучия общества.
Таким образом, если исходить из наиболее вероятного исхода развязанной властвующей элитой США мировой гибридной войны не в ее пользу, новый мирохозяйственный уклад будет формироваться в конкуренции коммунистической и демократической разновидностей, результаты которой будут определяться их сравнительной эффективностью в освоении возможностей и нейтрализации угроз нового технологического уклада. Вероятно, что основная конкуренция между коммунистической и демократической разновидностями нового мирохозяйственного уклада развернется между Китаем и Индией, лидирующими сегодня по темпам экономического развития и претендующими в совокупности со своими сателлитами на добрую половину мировой экономики. Эта конкуренция будет носить мирный характер и регулироваться нормами международного права. Все аспекты этого регулирования, начиная от контроля за глобальной безопасностью и заканчивая эмиссией мировых валют, будут основываться на международных договорах. Отказывающиеся от принятия обязательств и международного контроля за их соблюдением страны будут изолироваться в соответствующих сферах международного сотрудничества. Мировая экономика станет более сложной, восстановление значения национального суверенитета и разнообразие национальных систем регулирования хозяйственной деятельности будет сочетаться с фундаментальным значением международных организаций с наднациональными полномочиями.
Конкуренция коммунистической и демократической разновидностей интегрального мирохозяйственного уклада не будет антагонистической. К примеру, в китайской инициативе «Один пояс, один путь» с идеологией «единой судьбы человечества» участвует множество стран с различным политическим устройством. Демократические страны ЕС создают зоны свободной торговли с коммунистическим Вьетнамом. Ландшафт конкурентной борьбы будет определяться сравнительной эффективностью национальных систем управления.
Дальнейшее развертывание мирового финансового кризиса объективно будет сопровождаться усилением КНР и ослаблением США. Как справедливо указывает доктор Ван Вэн, «мировое сообщество видит, что Китай растет, а США сокращаются по параметрам международных инвестиций, слияний и поглощений, логистики и валюты. Глобализация становится все менее американизированной и все более китаизированной[11]».
В ходе этой трансформации существенно пострадают находящиеся на периферии американоцентричной финансовой системы страны, включая ЕС и Россию. Вопрос заключается только в масштабе этих изменений. При благоприятном стечении обстоятельств продолжающаяся уже более десятилетия Великая стагнация экономики западных стран продлится еще несколько лет до тех пор, пока оставшиеся после схлопывания финансовых пузырей капиталы не будут инвестированы в производства нового технологического уклада, и они смогут «оседлать» новую длинную волну Кондратьева. При неблагоприятном ходе событий, денежная накачка финансовой системы выльется в галопирующую инфляцию, что повлечет дезорганизацию воспроизводства экономики, падение уровня жизни населения и политический кризис. У властвующей элиты США останется две возможности. Первая – смириться с утратой глобального доминирования и вместо формирования мирового правительства, как и в позапрошлом веке, договариваться с национальными государствами об условиях вложения капитала. Это даст ей возможность принять участие в формировании нового мирохозяйственного уклада в качестве ведущего игрока. И вторая – перейти к эскалации уже ведущейся ими мировой гибридной войны. И, хотя объективно победить в этой войне они не смогут, ущерб для человечества могут нанести катастрофический, вплоть до летального.
Процессы разрушения системы воспроизводства Американского цикла накопления капитала будут ускоряться по мере того, как эксплуатируемые властвующей элитой США страны будут выходить из-под их контроля.
Если вновь прибегать к историческим аналогиям предыдущего периода смены мирохозяйственных укладов, то его завершающая фаза (аналог – Вторая мировая война) может занять до семи лет. Пока эти аналогии удивительным образом подтверждаются. Первая фаза переходного периода, который совпадает с последней фазой жизненного цикла нынешнего мирохозяйственного уклада, начинается с перестройки в СССР в 1985 г. и заканчивается его крахом в 1991 г. В предыдущем цикле она началась Первой мировой войной в 1914 г. и закончилась в 1918 г. крахом четырех европейских монархий, мешавших глобальной экспансии английского капитала.
После этого наступает вторая фаза переходного периода, в течение которой доминирующая в мире страна достигает пика своего могущества. После завершения Первой мировой войны на два десятилетия установилась гегемония Великобритании, которая продолжалась вплоть до Мюнхенского сговора, положившего начало Второй мировой войне. В этой фазе переходного периода уходящий мирохозяйственный уклад достигает пределов своей эволюции, в то время как на его периферии возникает ядро формирования нового мирохозяйственного уклада. В предыдущем цикле оно возникло в трех политических форматах: социалистическом в СССР, капиталистическом в США и национал-корпоративном в Японии, Италии и Германии. В настоящее время оно также возникает в трех политических форматах: социализма с китайской спецификой; индийского демократического национализма и мировой диктатуры мондиалистов, нажавших на спусковой крючок эскалации мировой гибридной войны вбросом коронавируса. Как и в прошлый раз эта фаза заняла два десятилетия, начиная с распада СССР и временным установлением Pax Americana в 1991 г.
Наконец, третья и завершающая фаза переходного периода связана с разрушением ядра доминировавшего МХУ и становлением нового, ядро которого формирует новый центр развития мировой экономики. В этой фазе лидировавшая в уходящем МХУ страна развязывает мировую войну с целью удержания своей гегемонии, в результате которой побеждают страны нового МХУ, к которым переходит глобальное лидерство. В прошлом цикле эта фаза начинается с Мюнхенского сговора в 1938 году и заканчивается распадом Британской империи в 1948 году. Если считать началом развязанной США мировой гибридной войны нацистский переворот в Киеве, фактическую оккупацию ими Украины и введение финансовых санкций против России, то завершающаяся фаза нынешнего переходного периода начинается в 2014 году, а ее завершения следует ожидать в 2024-м. Как прогнозирует Пантин, заблаговременно предсказавший глобальный финансовый кризис 2008 года, именно в 2024 году следует ожидать пика американской агрессии против России. Заметим, что на этот год приходится и смена российского политического цикла в связи с президентскими выборами.
Рассмотрим подробнее историческую аналогию предыдущей смены мирохозяйственных укладов, начавшейся с втягивания ведущих стран в Первую мировую войну. После социалистической революции в России возникает прообраз нового мирохозяйственного уклада с коммунистической идеологией и тотальным государственным планированием. Спустя полтора десятилетия в целях преодоления Великой депрессии в США реализуется Новый курс, формирующий другой тип нового мирохозяйственного уклада с идеологией государства всеобщего благосостояния и государственно-монополистическим регулированием экономики. Параллельно в Японии, Италии и, затем, в Германии формируется его третий тип – с нацистской идеологией и частно-государственной корпоративной экономикой.
Все эти изменения происходят в завершающий период Британского цикла накопления капитала и лежащего в его основе колониального мирохозяйственного уклада. Занимая центральное место в мировой экономической системе, властвующая элита Великобритании пытается противостоять изменениям, подрывающим ее глобальное доминирование. Против СССР вводится экономическая блокада, для провоцирования массового голода разрешается импортировать из него только зерно. Против США вводится торговое эмбарго. В Германии поощряется антикоммунистический нацистский переворот и, в целях противостояния влиянию СССР, английские спецслужбы защищают и продвигают к власти Гитлера. С теми же намерениями и в ожидании больших дивидендов американские корпорации инвестируют большие средства в модернизацию германской промышленности[12].
Англичане ведут традиционную для себя геополитику по принципу «разделяй и властвуй», провоцируя войну между Германией и СССР. Они надеются повторить свой успех в развязывании Первой мировой войны, преддверием которой стала спровоцированное Лондоном нападение Японии на Россию. В результате Первой мировой произошло самоистребление всех основных конкурентов Великобритании в Евразии: Российской, Германской, Австро-Венгерской, Османской и, окончательно, Китайской империй. Но сразу же после начала Второй мировой войны выясняется качественное превосходство Третьего Рейха над всеми европейскими странами, включая Великобританию, в эффективности управления экономикой и мобилизации всех имеющихся ресурсов для военных целей. Британские войска терпят унизительные поражения не только от Германии, но и, вместе с американскими, – от Японии, которая по организационно-технологическим возможностям ведения крупномасштабных боевых действий на обширной территории Юго-Восточной Азии уверенно превосходила англо-американский союз. И, хотя Великобритания, благодаря союзническим отношениям с США и СССР, оказалась в числе победителей, после Второй мировой войны она лишилась всей своей колониальной империи – более 90% территории и населения.
Самой эффективной на тот момент оказалась советская система управления народнохозяйственным комплексом, которая совершила сразу три экономических чуда: эвакуацию промышленных предприятий с европейской части на Урал и в Сибирь, за полгода отстроив новые промышленные районы; выход в военных условиях на запредельные для других стран параметры производительности труда и фондоотдачи, на порядок превзошедшие показатели объединенной фашистами Европы; стремительное восстановление полностью разрушенных оккупантами городов и производственных мощностей после войны.
Новый курс Рузвельта существенно поднял мобилизационные возможности американской экономики, что позволило США нанести поражение Японии в Тихоокеанском бассейне. В послевоенной Западной Европе у США не было конкурентов: отгородившись от СССР блоком НАТО, американская властвующая элита фактически приватизировала западноевропейские страны, включая остатки их золотых резервов. В странах Третьего мира бывшие колонии европейских государств стали зоной соперничества американских корпораций и советских министерств. Дальнейшее мировое развитие происходило в формате холодной войны двух мировых империй – советской и американской – имевших схожие технократические и диаметрально противоположные политические модели управления социально-экономическим развитием. Каждая из них имела свои преимущества и недостатки, но при этом кардинально превосходила по эффективности организации массового производства и возможностям мобилизации ресурсов колониальную систему семейного капитализма с беспощадной эксплуатацией наемных работников и рабов.
Аналогичная картина складывается в настоящее время. Формирующийся новый мирохозяйственный уклад имеет также три возможных разновидности. Первая из них уже сформирована в КНР под руководством Компартии Китая. Она характеризуется сочетанием институтов государственного планирования и рыночной самоорганизации, государственного контроля над основными параметрами воспроизводства экономики и свободного предпринимательства, идеологии общего блага и частной инициативы и демонстрирует потрясающую эффективность управления развитием экономики, на порядок превосходящую американскую систему. Это наглядно проявилось в многократно более высоких темпах развития передовых секторов промышленности за последние три десятилетия и вновь было подтверждено показателями результативности борьбы с эпидемией.
Вторая разновидность интегрального мирохозяйственного уклада формируется в Индии, являющейся самой большой реальной функционирующей демократией в мире. Основы индийской разновидности интегрального строя были заложены еще махатмой Ганди и Джевахарлалом Неру на фундаменте индийской культуры. В принятой после обретения независимости Конституции Индии содержится определение ее экономики как социалистической. Эта норма практически реализована в системе стратегического планирования, нормах социальной политики, финансовом регулировании. Ориентиры денежной эмиссии задаются специальной комиссией, которая, исходя из планируемых приоритетов социально-экономической политики, определяет параметры рефинансирования институтов развития и банков по направлениям кредитования малого бизнеса, сельского хозяйства, промышленности и пр.
Национализация банковской системы, проведенная правительством Индиры Ганди позволила привести управление финансовыми потоками в соответствие с индикативными планами развития экономики. Правильно выбранные приоритеты дали толчок развитию ключевых направлений формирования нового технологического уклада и, незадолго до пандемии коронавируса, Индия вышла на первое место в мире по темпам экономического роста. Как и в Китае, государство в Индии регулирует рыночные процессы в целях повышения народного благосостояния, стимулируя инвестиции в развитие производства и освоение новых технологий. При этом валютно-финансовые ограничения удерживают капитал внутри страны, а государственное планирование направляет предпринимательскую активность на производство материальных благ.
Третья разновидность нового мирохозяйственного уклада существует пока как образ будущего в глазах американоцентричной финансовой олигархии, стремящейся к мировому господству. Из недр глубинного государства США инициируются заявки на формирование нового мирового порядка. На волне искусственно организованной пандемии делались попытки создания институтов, претендующих на управление человечеством. Фонд Б. Гейтса устанавливает контроль над деятельностью ВОЗ в части вакцинации населения. При этом вакцинация используется для продвижения давно разрабатываемой технологии биологического программирования в целях сокращения рождаемости и тотального контроля над поведением прививаемых людей. В этой технологии сочетаются достижения биоинженерии и информатики: вакцинация сопровождается чипизацией, позволяя создавать любые ограничения жизнедеятельности людей[13].
Иными словами, третья разновидность нового мирохозяйственного уклада предусматривает, по сути, формирование мирового правительства под руководством американской властвующей элиты в интересах финансового олигархата, контролирующего эмиссию мировой валюты, транснациональные банки и корпорации, глобальный финансовый рынок. Это продолжение тенденции либеральной глобализации, дополненной авторитарными технологиями контроля за населением лишенных национального суверенитета стран. Она описана во многих антиутопиях, начиная со знаменитого «1984» Оруэлла и заканчивая современными религиозными образами прихода Антихриста – «электронного концлагеря», предваряющего конец света. Этот сценарий господства мирового капитала был представлен в первой главе настоящей монографии.
Каждая из охарактеризованных выше разновидностей нового мирохозяйственного уклада предполагает использование передовых информационных технологий, составляющих ключевой фактор нового технологического уклада. Все они опираются на методы обработки больших данных и системы искусственного интеллекта, необходимые для управления не только безлюдными производственными процессами, но и людьми в системах регулирования экономики и социального поведения. Цели этого регулирования задает властвующая элита, способ формирования которой предопределяет сущностные характеристики каждой из указанных выше разновидностей нового мирохозяйственного уклада.
В Китае власть принадлежит руководству Коммунистической партии, которая организует регулирование экономики в целях повышения народного благосостояния и направляет социальное поведение в русло достижения политических целей построения социализма с китайской спецификой. Рыночные механизмы регулируются таким образом, чтобы в конкуренции побеждали наиболее эффективные производственно-технологические структуры, а прибыль была пропорциональна их вкладу в прирост общественного благосостояния. При этом в средних и крупных корпорациях, в том числе негосударственных, действуют партийные организации, контролирующие соответствие поведения руководящего состава моральным ценностям коммунистической идеологии. Поощряется повышение производительности труда и эффективности производства, скромность и продуктивность руководителей и собственников, с одной стороны, и наказываются злоупотребления доминирующим положением на рынке и спекулятивное манипулирование им, расточительность и паразитическое потребление, с другой стороны. Для регулирования социального поведения личности разрабатывается система социального кредита. Согласно заложенному в ней замыслу, социальные возможности каждого гражданина будут зависеть от его рейтинга, который постоянно корректируется на основе баланса хороших и плохих поступков. Чем выше рейтинг, тем больше доверия к человеку при устройстве на работу, продвижении по службе, получении кредита, делегировании полномочий. Эта своеобразная модернизация знакомой советским людям системы ведения личных дел, которые сопровождали человека всю его трудовую жизнь, имеет свои положительные и отрицательные стороны, оценка которых выходит за пределы настоящей статьи. Ее главная проблемная зона – зависимость механизма формирования продуктивной элиты общества от искусственного интеллекта, управляющего системой социального кредита.
Вторая разновидность нового мирохозяйственного уклада определяется демократической политической системой, которая может существенно различаться в разных странах. Наиболее развита она в Швейцарии, где основные политические решения принимаются на всенародных референдумах. Ее наиболее значимым для мировой экономики воплощением является Индия и, традиционно – страны европейской социал-демократии. В большинстве стран она серьезно поражена коррупцией и подвержена манипулированию со стороны крупного бизнеса, который может быть патриотическим или компрадорским. Внедрение широко известной сегодня информационной технологии распределенного реестра (блокчейн) в систему выборов народных представителей может существенно повысить эффективность этой политической системы, исключив подтасовки результатов голосования и обеспечив равный доступ кандидатов к средствам массовой информации. Растущая популярность авторских СМИ в блогосфере создает конкуренцию источников информации, облегчающую доступ кандидатов к избирателям. При должном правовом обеспечении использования современных информационных технологий в избирательном процессе формируется автоматический механизм ответственности органов государственной власти за результаты своей деятельности в интересах общества. Чем более образованы и активны граждане, тем эффективнее работает демократическая политическая система. Ее главная проблемная зона – зависимость формирования властвующей элиты от кланово-корпоративных структур, не заинтересованных в прозрачности и честности выборов.
Наконец, третья разновидность нового мирохозяйственного уклада определяется интересами финансовой олигархии, претендующей на мировое господство. Достигается оно посредством либеральной глобализации, заключающейся в размывании национальных институтов регулирования экономики и подчинении ее воспроизводства интересам международного капитала. Доминирующее положение в структуре последнего занимает несколько десятков переплетенных друг с другом американо-европейских семейных кланов, контролирующих крупнейшие финансовые холдинги, силовые структуры, спецслужбы, СМИ, политические партии и аппарат исполнительной власти[14]. Это ядро властвующей элиты США ведет гибридную войну со всеми неконтролируемыми им странами, используя широкий арсенал финансовых, информационных, когнитивных и уже биологических технологий для их дестабилизации и хаотизации. Целью этой войны является формирование подконтрольной ему глобальной системы институтов, регулирующих воспроизводство не только мировой экономики, но и всего человечества посредством современных информационных, финансовых и биоинженерных технологий. Главной проблемой такой политической системы является ее полная безответственность и аморальность, приверженность ее наследственной властвующей элиты мальтузианским, расистским и, отчасти, человеконенавистническим воззрениям.
Формирование нового мирового порядка будет идти в конкуренции между этими тремя разновидностями нового мирохозяйственного уклада. При этом последняя из них исключает две первых, которые могут мирно сосуществовать. Также как победа фашистской Германии и Японии в войне против СССР и США исключала бы как советскую, так и американскую модель нового для того времени мирохозяйственного уклада. После общей победы СССР и США создали конкурирующие друг с другом политические системы, разделившие мир на зоны влияния и избегавшие прямой конфронтации.
Итак, существует три прогнозных сценария формирования нового мирохозяйственного уклада. Общей для них материальной основой является новый технологический уклад, ядро которого составляет совокупность цифровых, информационных, биоинженерных, когнитивных, аддитивных и нанотехнологий. С их помощью сегодня создаются: безлюдные полностью автоматизированные производства; управляющие безграничными базами данных системы искусственного интеллекта; трансгенные микроорганизмы, растения и животные; клонируются живые существа и регенерируются ткани человека. На этой технологической основе формируются институты интегрального мирохозяйственного уклада, обеспечивающие сознательное управление социально-экономическим развитием как суверенных государств, так и, потенциально, человечеством в целом. Достигается это путем сочетания государственного стратегического планирования и рыночной конкуренции на основе государственно-частного партнерства. В зависимости от того, в чьих интересах осуществляется регулирование деятельности автономных хозяйствующих субъектов формируется одна из охарактеризованных выше разновидностей нового мирохозяйственного уклада. Первые две – коммунистическая и демократическая – могут мирно сосуществовать, конкурируя и сотрудничая на основе норм международного права. Третья – олигархическая – является антагонистической по отношению к первым двум, так как предполагает установление наследуемого мирового господства нескольких десятков американо-европейских семейных кланов, несовместимого ни с демократическими, ни с коммунистическими ценностями.
По какому из трех прогнозных сценариев пойдет эволюция человечества, зависит от исхода гибридной войны, развернутой американской властвующей элитой против суверенных государств.
Из трех охарактеризованных выше сценариев формирования нового мирохозяйственного уклада вариант господства мировой капиталистической олигархии выглядит наименее вероятным. Хотя именно в его русле разворачивается сегодня мировая гибридная война, властвующая элита США в ней обречена на поражение в силу качественно более высокой эффективности мобилизационных возможностей КНР и незаинтересованности всех стран мира в этой войне.
При любом сценарии дальнейшего развертывания кризиса мировой экономики происходит размывание механизмов воспроизводства американского цикла накопления капитала и, соответственно, ослабление экономической мощи США. Нет сомнений в том, что американская властвующая элита будет использовать любые средства, чтобы удержать свое глобальное доминирование. Она будет стремиться направить ход событий к формированию мирового правительства, о котором недавно говорил бывший премьер-министр Великобритании Г. Браун[15]. Раздуваемая подконтрольными ею СМИ пандемия страха перед коронавирусом, глобальным потеплением, экологической катастрофой готовит общественное мнение к этому сценарию. Однако скрывающаяся под ним заинтересованность финансовой олигархии США в упрочении своей гегемонии в мировой финансовой системе и сохранении последней, не оставляющей шансов на самостоятельное развитие остальным странам. Чтобы удержать их в зависимом положении, англосаксонская геополитическая традиция располагает такими инструментами, как стравливание стран-конкурентов, провоцирование социально-политических конфликтов, организация госпереворотов и поощрение сепаратистов для хаотизации неподконтрольных стран и регионов. Чтобы минимизировать возникающие в связи с этим риски для России, ЕАЭС, Евразии и человечества в целом, необходимо незамедлительное формирование антивоенной коалиции, способной нанести агрессору неприемлемый для него ущерб.
К потенциальным участникам антивоенной коалиции можно отнести все страны, не заинтересованные в новой мировой войне и проживающее в них подавляющее большинство человечества. Прежде всего, это страны, против которых направлен основной удар американской агрессии – Россия и Китай. Это – страны нового мирохозяйственного уклада, успешно растущие на волне роста нового технологического уклада: Китай, Индия, страны Индокитая, формирующие новый центр развития мировой экономики. В числе прочих к таковым относятся Япония, Корея и все удержавшие суверенитет постсоветские государства, явившиеся предшественниками в формировании составляющих его институтов. И, конечно же страны-бенефициары сотрудничества с Азиатским центром развития экономики, получающие положительные импульсы от его роста посредством участия в Одном поясе-пути и других процессах евразийской интеграции.
В отличие от стран «ядра» существующего мирохозяйственного уклада, навязавшего миру универсальную систему финансово-экономических отношений как основу либеральной глобализации, формирующееся «ядро» нового мирохозяйственного уклада отличается большим разнообразием. Эта особенность проявляется и в разделяемых составляющими его странами принципах международных отношений: свобода выбора путей развития, отрицание гегемонизма, суверенность исторических и культурных традиций. Формирование нового мирохозяйственного уклада ведется на равноправной, взаимовыгодной и консенсусной основе. По этим принципам создаются новые региональные экономические объединения – ШОС, ЕАЭС, МЕРКОСУР, АСЕАН-Китай – и международные финансовые институты: (Банк развития и пул валютных резервов БРИКС, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Евразийский банк развития.
Объединение стран в такие крупные международные организации как ШОС, и БРИКС представляет собой качественно новую модель сотрудничества, отдающую дань разнообразию в противовес универсальным формам либеральной глобализации. Ее фундаментальным принципом является твердая поддержка общепризнанных принципов и норм международного права, неприятие политики силового давления и ущемления суверенитета других государств. Разделяемые странами формирующегося «ядра» нового мирохозяйственного уклада принципы международного устройства принципиально отличаются от характерных для предыдущих мирохозяйственных укладов, формировавшихся западноевропейской цивилизацией по признанию С. Хантингтона «не благодаря превосходству своих идей, нравственных ценностей, или религии (в которую было обращено население лишь немногих других цивилизаций), но скорее в результате превосходства в использовании организованного насилия»[16].
Ключевое значение для перехода к новому мирохозяйственному укладу имеет перестройка мировой валютно-финансовой системы. Новая архитектура международных валютно-финансовых отношений должна формироваться на договорно-правовой основе. Страны-эмитенты мировых резервных валют должны будут гарантировать их устойчивость путем соблюдения определенных ограничений по величине государственного долга и дефицита платежного и торгового балансов. Кроме того, им придется соблюдать установленные на основе международного права требования по прозрачности используемых ими механизмов обеспечения эмиссии своих валют, предоставлению возможности их беспрепятственного обмена на все торгуемые на их территории активы.
4. Конфигурация полюсов в новом мирохозяйственном укладе
Исходя из изложенного выше, конфигурация многополярности мировой экономики до конца нынешнего столетия, скорее всего, будет выглядеть следующим образом.
1. Биполярное ядро нового (интегрального) МХУ с коммунистическим (Китай) и демократическим (Индия) полюсами, в конкуренции между которыми будет производиться половина прироста ВВП.
2. Его ближняя периферия (АСЕАН, Пакистан, Иран).
3. Сохраняющее значительное влияние ядро капиталистической части разрушающегося старого (имперского) МХУ (США и Британия) с их сателлитами.
4. Блуждающий между ядрами старого и нового МХУ Европейский союз, Турция, Арабский мир, возможности мирового влияния которых будут зависеть от их способности избавиться от диктата США.
5. Примыкающие к ядру интегрального МХУ осколки старого МХУ, которые, скорее всего, в него интегрируются, избавившись от зависимости от Вашингтона (Япония, Ю.Корея, Тайвань).
6. Сырьевая периферия интегрального МХУ (Африка, Центральная Азия, Латинская Америка).
7. Россия и ЕАЭС, которые, в зависимости от проводимой сейчас экономической политики, могут как войти в ядро нового (интегрального) МХУ, так и остаться на его сырьевой периферии, где они сейчас фактически находятся.
8. Международные организации, обеспечивающие консолидацию нового (интегрального) МХУ (БРИКС, ШОС, ЕАЭС, АСЕАН), влияние которых будет нарастать.
9. Международные организации, используемые США для удержания своей гегемонии (НАТО и др.), влияние которых будет быстро угасать с завершением мировой гибридной войны.
Интегральный МХУ отличается от имперского восстановлением значения национального суверенитета и основанного на нем международного права. Это предопределяет гораздо большее разнообразие геополитического ландшафта, на котором национальные государства и их интеграционные объединения могут создавать различные конфигурации международных отношений, пытаясь занять наиболее удобные для себя ниши в мирохозяйственных связях. При этом существенно повышается значение таких неэкономических факторов интеграции, как духовная культура, цивилизационная близость, духовные ценности, общность исторической судьбы. Соответственно усилится влияние духовно-исторических полюсов влияния, которое будет встраиваться в конфигурацию интегрального МХУ. Его многополярность будет иметь цивилизационный оттенок, подтверждая концепцию многополярного мира цивилизаций[17].
Положение России в формирующемся в результате смены МХУ многополярном мире остаётся неопределённым. Чтобы выйти из нынешнего периферийного положения между ядрами старого и нового МХУ необходимо кардинальное изменение экономической политики, реализация стратегии опережающего развития на основе нового технологического уклада, опирающейся на институты и методы управления интегрального МХУ[18].
Примечания:
[1] Крысин Л. П. Современный словарь иностранных слов / Л. П. Крысин ; Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова РАН. – Москва : АСТ-ПРЕСС, 2014. – 410.
[2] Глазьев С. Управление развитием экономики: курс лекций. М.: Издательство Московского университета, 2019. 759 с.
[3] Arrighi G. The long twentieth century: money, power and the origins of our times. London: Verso, 1994.
[4] Глазьев С. Мирохозяйственные уклады в глобальном экономическом развитии // Экономика и математические методы. 2016. Т. 52. № 2; Глазьев С. Прикладные результаты теории мирохозяйственных укладов // Экономика и математические методы. 2016. Т. 52. № 3; автором настоящего материала зарегистрирована научная гипотеза «Гипотеза о периодической смене мирохозяйственных укладов» (свидетельство № 41-Н о регистрации Международной академией авторов научных открытий и изобретений под научно-методическим руководством Российской академии естественных наук выдано в 2016 г.).
[5] Глазьев С. Последняя мировая война. США начинают и проигрывают. М.: Книжный мир, 2016.
[6] Steinbock D. U.S. – China Trade War and Its Global Impacts. – World Century Publishing Corporation and Shanghai Institutes for International Studies China Quarterly of International Strategic Studies. 2018. Vol. 4. No. 4. P. 515–542.
[7] Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.: АСТ, 2010.
[8] Why China is taking over the ‘American century’ (by Dilip Hiro) // The Asia Times. August 19, 2020.
[9] 2030 Чжунго: маньсян гунтун фуюй (Китай – 2030: вперед к всеобщей зажиточности) / Центр изучения положения в стране Университета Цинхуа / Под ред. Ху Аньган, Янь Илун, Вэй Син. Пекин: Изд-во Китайского Народного университета, 2011. С. 30.
[10] Перспективы и стратегические приоритеты восхождения БРИКС / под ред. В. Садовничего, Ю. Яковца, А. Акаева. М.: МГУ – Международный институт Питирима Сорокина-Николая Кондратьева – ИНЭС – Национальный комитет по исследованию БРИКС – Институт Латинской Америки РАН, 2014.
[11] Wang Wen. China won’t watch Globalisation Die // The Belt and Road News. June 16. 2020.
[12] Charles Higham. Trading With The Enemy: An Expose of The Nazi-American Money Plot 1933–1949. New York, 1983.
[13] Bill Gates talks about “vaccines to reduce population” // 4 марта 2010 г.
[14] Коулман Д. Комитет 300. Тайны мирового правительства. М.: Витязь, 2005.
[15] Спаситель Великобритании предлагает мировое временное правительство // РИА «Новости». 28 марта 2020 г.
[16] Хантингтон С. «Столкновение цивилизаций» (англ. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order; 1996) – это одно из самых популярных геополитических произведений 90-х годов прошлого столетия. Возникшее из статьи в журнале Foreign Affairs, оно по-новому описывает политическую реальность и прогноз глобального развития всей земной цивилизации. Издание содержит знаменитую статью Ф. Фукуямы «Конец истории».
[17] А.Дугин. Теория многополярного мира. – М.: Евразийское движение, 2013. – 532 с.
[18] С.Глазьев. Рывок в будущее. Россия в новых технологическом и мирохозяйственном укладах. – М.: Книжный мир, 2018. – 768 с
