Всё началось с обложки новогоднего номера (декабрь 2023 года) журнала The Economist.
Как обычно, издание поместило на обложке ребус с предсказанием главных событий на 2024 год. На вершину новогодней елки авторы ребуса усадили куклу Дональда Трампа, определив, что главные события будут связаны именно с ним.
Прошёл Всемирный экономический форум этого года (15-19 января), и на этом мероприятии многие серьезные вопросы затмила возможность возвращения Дональда Трампа в офис президента США, перспектива которого приблизилась благодаря его победе на кокусе в Айове 15 января и выводу Рона ДеСантиса из республиканской гонки 21 января.
Тот же The Economist 22 января опубликовал статью «Мир готовится к возможному возвращению Дональда Трампа. Он мог бы разделить страны на «пользователей», «громил» и «неудачников»»:
«До президентских выборов осталось десять месяцев. Подобно тому, как финансовые рынки делают ставки на будущие события, мир начинает готовиться к последствиям второго президентства Трампа. Насколько можно судить, они включают тарифы, возможный отказ от Украины и Тайваня, транзакционный подход к другим союзникам, агрессивный бартер с врагами и дальнейшее разрушение глобальных правил».
«Переход от администрации Байдена к администрации Трампа будет особенно масштабным из-за пропасти между их политическими позициями и хаотичными глобальными обстоятельствами, в которых произойдет этот переход, с растущим количеством войн. По данным Института исследования мира в Осло, число государственных конфликтов, составившее более 50, приближается к самому высокому уровню с 1946 года.
Администрация Байдена попыталась заново изобрести роль Америки на 2020-е годы и в последующий период. Она представляла собой сверхдержаву, которая все еще участвует в глобальном масштабе и близка к своим союзникам. В то же время она более эгоистична в вопросах торговли, более осторожна в вопросах экономической безопасности и более избирательна в использовании военной силы, особенно войск на местах. Достижения этого подхода включают в себя активизацию альянсов в Азии и коалиции по поддержке Украины. Несмотря на это, глобальный беспорядок нарастал: распад глобального порядка, основанного на правилах; беспорядки на Ближнем Востоке, в некоторых частях Африки и Афганистане; и неослабевающее напряжение изоляционизма в американской политике и общественном мнении.
Чиновники администрации Байдена утверждают, что пока нет никаких признаков того, что их зарубежные коллеги «подстраховываются» в своих ставках на нового президента. Они совершают поездку по миру, чтобы успокоить иностранные правительства. Администрация настаивает, что в ближайшее время получит через Конгресс новый пакет финансирования для Украины. Но по мере того, как время приближается к трудным выборам, эффективность доктрины Байдена может снизиться. Станет трудно брать на себя обязательства, выходящие за рамки 2024 года, в том числе по решению проблемы создания двух государств на Ближнем Востоке.
Поэтому правительства всего мира разрабатывают альтернативные планы для Америки, управляемой Трампом.
Второе президентство Трампа будет отличаться от первого как потому, что мир стал более запутанным, так и потому, что Трамп с меньшей вероятностью будет терпеть официальные препятствия его программе. Утверждается, что повсеместный тариф в размере 10% вполне вероятен, как и приостановка «постоянных нормальных торговых отношений» с Китаем, что приведет к еще более высоким пошлинам для него, чем существуют сегодня.
Для некоторых политиков и стран, с которыми Трамп идеологически близок, его президентство стало бы хорошей новостью.
В Израиле Биньямин Нетаньяху, если он сможет удержаться у власти до 2025 года, может рассчитывать на полную поддержку и отказ от стремлений палестинцев к созданию собственного государства.
Родственные души, такие как Виктор Орбан в Венгрии, могут рассчитывать на тёплый прием в Овальном кабинете.
У Трампа также есть слабость к Саудовской Аравии под руководством ее фактического правителя и наследного принца Мухаммеда бин Салмана.
Нарендра Моди, премьер-министр Индии, имеет прочные отношения с Трампом, поэтому Индия ожидает преемственности в политике и уменьшения критики в отношении гражданских свобод.
Даже некоторые либерально-демократические западные союзники кажутся расслабленными. «Здесь не о чем беспокоиться», — настаивает Скотт Моррисон, бывший премьер-министр Австралии, который говорит, что Трамп помог миру «проснуться» от угрозы со стороны Китая. «Когда Австралия выступила против Китая, они оказали ей огромную поддержку. И это имело чертовски большое значение».
Помимо этого, хаотичный стиль Трампа и нестабильная личность затрудняют прогнозирование. Тем не менее возможно и, вероятно, необходимо попытаться обрисовать, каким может быть подход этого самого делового из президентов к тем, кого он считает «пользователями» (предположительно неблагодарными союзниками), «громилами» (злыми противниками) и «неудачниками» (страны, которые ему не интересны).
Трамп будет рассматривать большинство союзников как «пользователей». Они могут ожидать несентиментального обращения: оценки того, в какой степени они «нахлебничают» у Америки, например, создавая с ней торговый дисбаланс или тратя ничтожные суммы на свои вооруженные силы. Проверка может оказаться неудобной (см. диаграмму).
The Economist подсчитал, что из 38 американских союзников в Организации Североатлантического договора (НАТО) или в Азии Америка имела торговый дефицит: 26 в 2023 году, а 26 потратили менее 2% ВВП на оборону в прошлом году, по которым существуют цифры, таким образом, набрав плохо по двум ключевым критериям Трампа.
Некоторые страны уже пытаются повысить привлекательность этих мер. Представитель правительства Германии описывает предварительную позицию, которую оно сделает любой администрации Трампа: расходы Германии на оборону резко возрастут после создания специального военного фонда в размере 109 миллиардов долларов, поэтому он больше не будет бесплатным. Сейчас Германия тратит 14 миллиардов долларов на американские самолеты F-35, а страна перешла с трубопроводного российского газа на импорт сжиженного природного газа, большая часть которого закупается у американских поставщиков.
«Пользователи», которые не могут обосновать свои претензии на этих основаниях, могут оказаться под давлением. Они с большей вероятностью подвергнутся угрозам в отношении тарифов или отзыву обязательств по безопасности. Мексика может быть одной из таких стран. С тех пор как администрация Трампа заменила Североамериканское соглашение о свободной торговле своим собственным соглашением, действующим с 2020 года, торговый дефицит фактически увеличился.
В ответ некоторые «пользователи» вместо этого рассматривают возможность неортодоксальной дипломатии, чтобы завоевать благосклонность. Один западный лидер объясняет, что, исходя из опыта первого срока Трампа, самый простой способ повлиять на него — это осыпать его вниманием со стороны королевской семьи страны и звезд спорта. Франция поразила Трампа военным парадом в День взятия Бастилии; Великобритания предложила государственный визит с участием покойной королевы.
Пара союзников особенно уязвима к тому, как Трамп думает о подозреваемых нахлебниках. Тайвань, несмотря на свои размеры, имеет большой профицит торгового баланса с Америкой, составляющий 45 миллиардов долларов в период с января по ноябрь 2023 года. Хотя он увеличил расходы на оборону до 2,5% ВВП, он по-прежнему полагается на обширное американское военное присутствие в Азии для предотвращения возможного вторжение Китая. Он только что избрал президента, который бросает вызов Китаю, Уильяма Лай Чинг-те, но Трамп может задаться вопросом, должны ли американцы финансировать его защиту или умереть за это дело. В прошлом году он жаловался, что Тайвань «забрал наш бизнес».
Другим уязвимым союзником является Украина.
Объективно американская поддержка Украины является удачной сделкой: учитывая, что совокупная американская помощь на войну составляет менее 10% годового оборонного бюджета США и отсутствуют американские жертвы, Америка связывает российскую армию и наносит ущерб ее экономике. Большая часть денег, потраченных на вооружение для Украины, остается в Америке.
Тем не менее, Трамп может рассматривать войну как истощение американских ресурсов и попытаться подтолкнуть Украину к заключению мирного соглашения с Россией.
Отказ от Тайваня и Украины будет иметь глубокие последствия для американских альянсов.
Неспособность защитить Тайвань создаст прецедент для других азиатских союзников, таких как Япония и Южная Корея, и, поскольку он является частью «цепи островов» вокруг Китая, сорвет планы региональной обороны.
Отказ от Украины приведет к усилению позиций как России, так и ее лидера Владимира Путина и поставит под вопрос приверженность Америки НАТО, даже если Трамп не откажется явно от американских гарантий безопасности.
Высокопоставленный чиновник Европейского Союза недавно заявил, что в 2020 году Трамп сказал Урсуле фон дер Ляйен, главе Комиссии ес , что Америка не придет на помощь Европе, если континент подвергнется нападению, добавив: «Кстати, НАТО мёртв, и мы уйдём, мы выйдем из НАТО».
А как насчёт тех, кого Трамп может воспринимать как «громил»?
Враги и противники Америки, вероятно, ожидают угроз, чтобы добиться уступок, а также периодической открытости для заключения преобразующих «сделок». Подумайте о Трампе в 2019 году, перешедшем границу с Северной Кореей, которую он ранее угрожал сжечь.
Среди «громил» Россия может рассчитывать на самое дружелюбное обращение, учитывая восхищение Трампа Путиным.
У Китая будут более низкие ожидания, поскольку предыдущие переговоры с Трампом разочаровали, а также потому, что взаимная враждебность теперь прочно укоренилась в политике обеих стран.
Во время первой администрации Трампа Иран столкнулся с санкциями «максимального давления» и убийством Касема Сулеймани, ключевого командира, однако Трамп не смог отреагировать, когда Иран атаковал нефтяные объекты Саудовской Аравии. Наиболее вероятным результатом сейчас, учитывая хаос, который Иран вызывает на Ближнем Востоке, являются агрессивные санкции против режима, у которого может возникнуть соблазн продолжить свои прокси-войны по всему региону.
Подход Трампа к «громилам» носит разрушительный характер, что создает возможности. Вполне возможно, например, что Трамп может попытаться вовлечь Иран и его доверенных лиц в региональное мирное соглашение – ведь его администрация выступила посредником в заключении Авраамовских соглашений между Израилем и несколькими арабскими государствами в 2020, бросая вызов общепринятому мнению. Однако соглашение между Израилем и Саудовской Аравией может иметь больше шансов на успех.
Одновременно то же разрушительное качество увеличивает вероятность просчётов. Пристрастие Трампа к переговорам с противниками может открыть возможности для заключения сделок. Но есть риск, что его переиграют.
Третья группа стран самая большая: это места, которые не являются ни близкими союзниками, ни противниками Америки. Трамп мог бы списать их на проигравших. Администрация Байдена столкнулась с более агрессивным поведением врагов Америки в Европе и на Ближнем Востоке, но по-прежнему избирательно использует американскую мощь. Это подтверждается выводом войск из Афганистана. Конфликты в местах, в которых Америка мало заинтересована, вспыхнули бурно, включая гражданскую войну в Судане; новый «пояс переворотов» в странах Африки к югу от Сахары; и новая армяно-азербайджанская война.
Та же самая анархия создала и возможности: перестройку глобальной энергетической системы и бум незаконной торговли нефтью.
Президентство Трампа, скорее всего, станет свидетелем дальнейшей эрозии глобальных правил во всем, от торговли до прав человека, что ухудшит ситуацию. Для беднейших стран со слабыми внутренними институтами это может означать более высокую вероятность конфликта. Маловероятно, что глобальные организации смогут заполнить этот вакуум.
Если бы Трамп выиграл гонку 2024 года, его инаугурация состоялась бы в январе 2025 года, то есть почти ровно через год. До тех пор период слишком короткий, чтобы администрация Байдена могла легко взять на себя серьезные обязательства, а это означает, что ее авторитет и влияние на глобальные события могут ослабнуть в этом году. Ситуация значительно усугубляется республиканским обструкционизмом, о чем свидетельствует прекращение помощи Украине. Однако год — это слишком короткий срок для стран, осознающих возможность возвращения Трампа, чтобы создать какую-либо альтернативу Америке, от торговых правил до дополнительного ядерного сдерживания.
