В Кремле понимают приоритетность для Белого дома ситуации на Восточном фронте глобальной «холодной войны». Смещение центра тяжести военных, экономических и дипломатических усилий принимает необратимый характер, несмотря на остаточную вовлеченность в дела Западного фронта на Украине и Ближнем Востоке вокруг Израиля. Укрепление позиций России на Востоке становится жизненно важным делом не только на обозримую перспективу. Этим объясняется всплеск дипломатической активности последних недель — министр иностранных дел Сергей Лавров провел череду встреч и переговоров с нашими соседями по Азиатско-Тихоокеанскому региону в Малайзии, Северной Корее и Китае.
Работа на саммите АСЕАН в Куала-Лумпуре подтвердила вовлеченность Москвы в сегодняшние проблемы и поиски оптимального будущего стран Юго-Восточной Азии, играющих все более ощутимую роль в мировых делах. Они осознают свой потенциал, выходящий за показатели совокупного ВВП и объема торговли. Об этом говорит участие в саммите глав внешнеполитических ведомств России, КНР и США.
Пребывание Лаврова в Пхеньяне продвинуло взаимопонимание и взаимодействие с нашим новым союзником — КНДР. Уже первые результаты «боевого слаживания» показали совпадение интересов национальной безопасности и возможность быстрого развития сотрудничества на самых важных направлениях. Беседа Сергея Лаврова с Ким Чэн Ыном дала возможность уточнить параметры и приоритеты.
Что касается российско-китайских контактов, то их много не бывает. Визит Лаврова в Пекин важен сам по себе как возможность «сверить часы» в быстро меняющейся обстановке. Еще важнее он выглядит в контексте подготовки к череде грядущих событий: к саммиту ШОС в Тяньцзине 31 августа — 1 сентября, к участию Владимира Путина 3 сентября в пекинских торжествах по случаю победы Китая в 14-летней войне с японскими агрессорами, а также завершения Второй мировой войны. На 2 сентября намечен традиционный углубленный анализ текущего момента и обозримых перспектив во время отдельной встречи Путина и Си Цзиньпина. Сохраняя стратегическое спокойствие и уверенность в своих силах, два Верховных главнокомандующих видят новые угрозы как на Западе, так и на Востоке. Накачивание киевского режима все более разрушительным оружием происходит одновременно с подталкиванием тихоокеанских союзников США к участию в возможной войне на Тайване.
У КНР есть опыт противостояния Америке и ее союзникам «острием против острия». Корейская война 1950–1953 годов была войной китайцев против американцев. Она официально называется в Пекине «войной сопротивления американской агрессии и помощи Корее». Плохо обмундированные солдаты НОАК насмерть замерзали в горах, но продолжали сражаться. Боевой дух китайской нации не стоит сбрасывать со счетов и сегодня. Внутри лайковой перчатки дипломатии кроется стальной кулак.
В стремлении обеспечить безопасность Поднебесной Пекин уповает не только на стремительно растущую военную мощь, но и на «китайскую мудрость». Под этим термином подразумеваются накопленные за тысячелетия оборонительных и наступательных войн знания и приемы военного, политического, дипломатического искусства. Одним лишь таким примером стали действия Си Цзиньпина во время предельного обострения обстановки вокруг Тайваня из-за приезда в Тайбэй летом 2022 года тогдашней главы палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси, который нарушил все проведенные Пекином «красные линии». Ожидавшегося западными стратегами налета на мятежный остров не последовало. Си Цзиньпин ответил на провокацию в духе заветов древнекитайского военного мыслителя Сунь Цзы: «побеждать в войне еще до ее начала». Шестидневная блокада Тайваня силами ВМС и ВВС продемонстрировала сепаратистам и их покровителям «китайскую мудрость». Вскоре сепаратисты на выборах потерпели поражение, а американцы в поисках подобных Украине «стран-камикадзе» стали переключаться на Филиппины.
«Китайская мудрость» включает в себя заветы философов, военачальников и великих императоров, включивших соседние земли в пределы Поднебесной. В старинном китайском наставлении по военному искусству «36 стратагем» («Сань ши лю цзи») под шестым номером следует хитрость, призванная избежать сражения сразу на двух направлениях или против двух противников одновременно. Запутать врага, вынудить разделить свои силы, лишить отдыха. «Дух неприятеля и его ряды пришли в замешательство. Вот благоприятный момент для внезапного нападения».
Классические стратагемы были хорошо известны политическим деятелям разных эпох. Так, Мао Цзэдун в 30–40-е годы всячески избегал одновременной войны с войсками Чан Кайши и с японцами. Он смог накопить силы и победить в гражданской войне, а непрерывно сражавшихся с гоминьдановцами японцев добили русские и американцы.
В императорской ставке в Токио знали «36 стратагем» и другие классические китайские труды по военному искусству. Однако совершили роковую ошибку и в декабре 1941 года атаковали Перл-Харбор, открыв тем самым второй фронт в дополнение к китайскому, на котором действовало более половины всех войск Империи. Воинское искусство, дисциплина и готовность к самопожертвованию позволяли японцам еще несколько лет наносить ощутимые удары и по китайцам, и по американцам. Вопрос о капитуляции был решен только после вступления 9 августа 1945 года в Тихоокеанскую войну Советского Союза. Война на три фронта была невозможна, и Сын Неба с комом в горле по радио объявил своим подданным о первом в истории поражении.
Нехитрая восточная мудрость понятна и западным мыслителям. Недаром союзники СССР в годы Второй мировой войны так долго тянули с открытием второго фронта и сделали это только после уничтожения Красной армией лучших войск Германии и ее сателлитов. Гитлер, как и его японский союзник император Хирохито, совершили стратегическую ошибку. Зато войны на два фронта удалось избежать Советскому Союзу, хотя и с огромным трудом. Затяжная борьба с китайской армией, наличие почти миллионной группировки Красной армии на Дальнем Востоке, преподанные японцам убедительные уроки в боях на озере Хасан (1938 г.) и реке Халхин-Гол (1939 г.) были учтены Токио. Уже намеченная на 29 августа 1941 года атака Квантунской армии из Маньчжурии на советский Дальний Восток была отложена, потом снова отложена и в итоге не состоялась вовсе.
В ситуацию противостояния сразу на два фронта Советский Союз попал только в начале 1980-х годов. К грозившему нашим рубежам на Западе блоку НАТО добавился недружественный Китай. Ради помощи в восстановлении страны ее руководитель Дэн Сяопин пошел на создание с США «антигегемонистского фронта». Москве пришлось наращивать армию, строить укрепления и рокадные дороги типа БАМа, тратиться на поддержку союзников. К счастью, война не случилась, удалось обойтись несколькими пограничными столкновениями. Но огромные силы и средства были потрачены и способствовали ослаблению и падению Советского Союза.
Переход Китая на сторону Запада в начале 80-х и распад Советского Союза в начале 90-х означал отмену всех геополитических фронтов. Свершилась мечта неоконсерваторов — США стали единственным «сияющим градом на холме». Но благоденствие длилось недолго. В основе как российской, так и китайской цивилизации скрыта матрица великой державы. Эта матрица дала о себе знать уже в 2007 году, когда Владимир Путин в своей Мюнхенской речи отверг диктат Запада. То же самое случилось и с Китаем в 2009 году. Председатель КНР Ху Цззиньтао отверг предложение президента США Барака Обамы занять место «младшего брата» в связке «G-2» (Chimerica). В ответ началась реанимация блока НАТО у российских рубежей, организация «цветных революций» в бывших советских республиках. Китаю было решено противопоставить военную силу США, собранную с других военно-политических театров. Госсекретарь Хиллари Клинтон провозгласила план «Разворот на Восток» (Pivot to Asia).
В тот раз выполнить все задуманное не удалось. Внимание и силы США сосредоточились на Афганистане, Ираке, Ливии. «Второе дыхание» планы сдерживания Китая получили во время первого президентства Дональда Трампа. В 2018 году началась торговая война, к ней добавилась попытка «цветной революции» в Гонконге, подстрекательство сепаратистов в Синьцзяне, ускоренное вооружение Тайваня. Потом случился ковид. Как только это стало возможно, американский президент Байден начал «крестовый поход» против России и Китая, «ревизионистских стран», подрывающих миропорядок и нарушающих правила. При нем окончательно сформировался Западный фронт глобальной «холодной войны» — от Финляндии до Турции. На Востоке было изобретено понятие «Индо-Тихоокеанский бассейн» и на этом пространстве были реанимированы старые военные соглашения (Япония, Южная Корея, Филиппины) и созданы военный блок АУКУС (Австралия, Англия и США), а также военно-дипломатический альянс КВАД с участием Индии, Японии, США и Австралии.
С приходом в Белый дом во второй раз Дональда Трампа появились признаки возврата к стратегии «Разворота на Восток». Китай назвали главным врагом, было объявлено о сокращении военного присутствия в Европе, об отказе от начала новых войн. Даже сигналы о готовности нормализовать отношения с Россией подавались как попытка вбить клин в стратегическое партнерство Москвы и Пекина.
В последние месяцы проявляется еще одно сходство с периодом Обамы. США вовлекаются в конфликты за пределами Восточной Азии: бомбежка Ирана, поддержка Израиля в Газе и возобновление поставок оружия на Украину. Сейчас становится все труднее понять, в какой части мира Вашингтон собирается «поднять шум», а в какой «наносить удар». В этих условиях Москва и Пекин проявляют мудрость и взаимную поддержку. Они восседают на горе и наблюдают за прыжками тигра, который, похоже, борется с собственной тенью.
