Образ лидера России в новой холодной войне
Олег Розанов
Или боремся вместе, или висим по отдельности.
Бенджамин Франклин
Экономическая и политическая структура мира быстро меняется. «Никогда прежде новый мировой порядок не создавался на базе столь многообразных представлений, в столь глобальном масштабе», — писал Киссинджер. Теперь уже нет сомнений, что России суждено сыграть важную роль в создании этого нового мирового порядка. Сейчас стало явственно понятно, что Россия в этом проекте выступает в качестве главного врага и основной жертвы.
Мы вступаем в эпоху масштабирования русских пространств и русских смыслов. Количество вызовов и угроз, которым подвергается наша страна, увеличивается в геометрической прогрессии, и мы видим, что сейчас от масштаба личности нашего вождя, президента зависит будущее не только России, но и всего мира. России брошен вызов, Россия находится на пороге войны, и этот вызов принят. Ведь можно было сдать Новороссию, но она не сдана. Да, не всё устраивает, что происходит сейчас. Нам хотелось бы быстрых решений и быстрых ответов на больные и сложные вопросы. Но мы должны учитывать, что против нас — объединённый Запад, объединённый «золотой миллиард». А нас — 150 млн. И главный наш союзник на сегодняшний день — ракетно-ядерный щит.
В 1917 году власть взяли большевики. Но в тот момент они не были большинством, они были меньшинством. При этом они были отмобилизованным меньшинством. Мы знаем, что партия в 1917 году, в феврале, насчитывала всего 24 тысячи членов. Кадеты имели 240 тысяч. И сегодня, когда «марш предателей», на который выходят десятки тысяч человек, он ведь больше, чем вышло на Поклонную гору. Но при этом мы знаем, что нас больше. Но мы не отмобилизованы, мы расслаблены. В этой ситуации поведение Путина зависит от нас. Он должен чувствовать поддержку.
Функция властвования формирует сущность властителя. Если мы окажем ему поддержку, если мы сможем сказать, что мы пойдём до конца со своим Верховным главнокомандующим, то он будет таким, каким мы его хотим видеть.
На сегодняшний день у России появилась уникальная возможность стать столь необходимым духовным полюсом традиционного человечества. Исторический жребий пал на Владимира Владимировича. Путин, безусловно, главный патриот России, национальный лидер и предводитель Русской весны. Глава государства, который открыто заявил о неприемлемости навязываемых Западом «общечеловеческих, демократических ценностей», которые чужды 95% населения Земли, но под давлением англо-саксонской гегемонии трактуются как единственно правильный, современный, демократичный и гуманный образ жизни человека, государства и порядок мироустройства в целом. В своё время А.С. Пушкин, говоря о Ф. Вольтере, произнёс такие слова: «Лавры, покрывающие его седины, были обрызганы грязью».
Угол зрения России и её позиция являются главным замком на пути глобального доминирования Америки. И Путин посмел критиковать их «мессианский подход» к устройству мировой системы государств: «Считаю очень опасным закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось. Есть государства большие и малые, богатые и бедные, с давними демократическими традициями и которые только ищут свой путь к демократии. И они проводят, конечно, разную политику. Мы разные, но когда мы просим Господа благословить нас, мы не должны забывать, что Бог создал нас равными». В этих его словах, возможно, квинтэссенция всей внешней политики России, Русская правда. У России нет и никогда не было дьявольских претензий на мировую гегемонию. Это противоречит русской мессианской идее и замыслу Божьему о человеке. Могут быть и другие ценностные основания, и он может их предъявить миру.
Владимир Владимирович твёрдо стоит на том, что Россия — это самобытная самостоятельная уникальная цивилизация, великая мировая держава со своими ценностями, идеалами и интересами, со своей особой идентичностью и своим особым путём. Наши традиционные ценности для нас являются приоритетом, это важнейший оградительный барьер перед сползанием в нигилизм, в революционный хаос, — то есть в то, что уже неоднократно проходила Россия.
Он чётко и внятно объяснил, почему мы занимаемся Украиной. Да, экономическая составляющая возможной интеграции наших экономик — это важно. Но главное, что сказал президент: «Мы — братский народ! Мы — братские народы: русские и украинцы!» Это, по сути своей, единое целое, это единый Русский мир. Вероятно, следуя евангельским заветам, что всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит.
Искусственное разделение Русского мира смерти подобно для нашего государства. И то, что Путин говорит об этом прямо, откровенно, свидетельствует о том, что политическая воля, понимание предметов существует на самом верху.
Историческая Россия уже имела опыт идеологического лидерства, но, к сожалению, идеологический лидер — это понятие временное. Оно не имеет глубоких корней, глубоких смыслов. Сейчас у России появилась возможность нравственного, морального доминирования.
Поэтому риторика Путина о том, что «русские своих не бросают», «украинский нацизм не пройдёт», критика «исключительности американской нации», его конкретные действия в отношении марионеточного режима в Киеве, ответных санкций вселяют в нас надежду и оптимизм, что он осознаёт свою миссию и понимает свой исторический шанс.
Однако в целом действия Кремля в отношении вопросов развития страны, будущего Русского мира, свидетельствуют об отнюдь не государственнических, но сугубо личностных интересах, ценностях собственного комфорта и безоблачного будущего нашей элиты. В битве за Русскую весну, Новороссию и Русский мир в целом их позиция выливается даже не только в «сдерживание Путина», но и в прямую его дискредитацию и возможность прямого физического устранения. По сути, это очернение Русской правды, которое превращается в очередной обман русских людей, проснувшихся, поверивших в Путина, в Россию, в себя.
Ситуация на Украине сейчас является воплощением борьбы двух проектов будущего, двух мировых порядков: человеческого и античеловеческого. Глобальная миссия Путина в том, чтобы эту метафизическую машину с античеловеческим механизмом остановить, обнажить убогость всей этой конструкции однополярного мира со свободным рынком, либеральной демократией и отправить её на металлолом мировой истории. А эскиз будущего человеческого порядка у него уже есть.
Путин отказался капитулировать перед лицом американской агрессии на Украине и сделал ответный шаг — создал условия для мирного воссоединения Крыма с Россией. Рассуждение Путина о воссоединении Крыма с Россией в Кремлёвском дворце было реваншем за катастрофу 1991 года. Уже сейчас американские корабли стояли бы в Севастополе, а натовские базы располагались бы в Донецке и Луганске. В отличие от Горбачёва Путин не дал себя обмануть, и поэтому эти события открывают новую страницу новейшей русской истории.
Действия президента выявляют стойкую тенденцию на восстановление мощи России. Александр Андреевич Проханов очень ярко передал этот образ: «Великая Россия» — вот его тайна, его мечта, его крест. И, как знать, не окажется ли он распятым на этом кресте и не окажется ли его мечта явлена ему сквозь кровавые слезы».
В то же время Россия не сможет стать полюсом многополярного мира, если не объединит вокруг себя страны постсоветского пространства. Лишь восстановив Историческую Россию, то есть реализовав Евразийский союз, мы можем стать полновесным, настоящим мировым игроком. Сейчас этот процесс затруднён. Украинский Майдан был ответом Запада на продвижение российской интеграции. При наличии нерешённой ситуации в Новороссии России стало труднее проводить эти процессы. Тем не менее это главный наш приоритет.
Мы видим, какая бешеная пропаганда на Западе развёрнута в отношении России, и в первую очередь Путина. И для нас это хороший индикатор. Мы помним время, когда Михаил Сергеевич Горбачёв становился «лучшим немцем». C этого момента стало ясно, что политика осуществляется не в собственных интересах и ни к чему хорошему это не приведёт. На сегодняшний день Путин не становится ни «лучшим немцем», ни «лучшим американцем». Он становится худшим немцем и худшим американцем — значит, он работает на Россию, и это надо приветствовать. Его работа во многом противоречива, преисполнена как взлётов, так и падений, но может ли быть иначе под влиянием ближайшего окружения, экономических и политических реалий, колоссального внешнего давления?
Неоспоримо одно: он строго следует своей главной миссии — объединяя историческую Русь с державной нынешней Россией, он служит государству Российскому как высшей святыне.
Недавний саммит стран БРИКС в Бразилии показал, что руководители всех государств Южной и Латинской Америки, стран, большинство которых принято считать чуть ли не вассалами США, захотели быть причастными к новой международной организации, в перспективы которой верят, причастными к организации, моральным лидером которой является Владимир Путин. В свою очередь, именно РФ своей ядерной мощью до сих пор гарантирует определённое равновесие в мире, баланс, служит военным щитом БРИКС.
В западных элитах тоже наметился раскол.
Никому не нравится глобальное доминирование одной державы, причём державы, которая потеряла моральные, нравственные основания представлять из себя светоч демократии, представлять из себя лидера мирового прогресса. И сейчас, к примеру, Европа в острой фазе украинского кризиса не демонстрирует единства в части санкций против России.
Америка в нынешнем своём состоянии уже не может руководить миром: моральное основание она потеряла, военное основание — недостаточный аргумент для человечества.
Известная фраза Вудро Вильсона о том, что «мы теперь сделаем всех людей свободными», полностью дискредитирована. Поэтому окончание его доктринального изречения — «если мы этого не сделаем, то слава Америки улетучится и её мощь испарится» — звучит пророчески.
Поэтому для того, чтобы стать по-настоящему великой мировой державой, нужно не бояться быть собой. Путин, ещё начиная с Мюнхенской речи, почувствовал своё призвание к этому, свой долг. По его выражению, «Россия всегда будет называть вещи своими именами — и делать это открыто». Валдайская речь Владимира Путина стала неким рубежом на этом пути.
И поэтому сейчас мы наблюдаем не что иное, как историческую агонию американской сверхдержавы.
Раскручивающийся маховик западных санкций приносит двоякий эффект. Да, это оказывает давление на ближайший путинский круг, но гораздо сильнее эффект обратный. Критический период привёл к сплочению общества, невиданному росту потенциала консолидации. Это напоминает 1941 год. В то критическое время народ был сперва ошарашен, ему потребовалось время, чтобы почувствовать уверенность, сплотиться и нанести ответный удар. В этот же раз с самого начала он понял, откуда дует ветер и что нужно делать. Но эта патриотическая волна, родившаяся под внешней угрозой, должна подпитываться. В условиях продолжения экономического спада, дальнейшего следования тупиковой либеральной экономической политике она может не только пойти на спад, но и утопить в себе российское государство. К тому же для предотвращения спада в национальную депрессию нужны большие инфраструктурные проекты, великие стройки. В этой связи необходимым является развитие Евразийского союза, усиление восточного вектора развития, которое уже сегодня, мы видим, подкрепляется многомиллиардными соглашениями. Евразийский союз, разворот России на Восток, подписание крупных соглашений с Китаем, Индией, Бразилией и другими странами, не желающими гегемонии англосаксонской цивилизации. Амбициозные проекты, национальные программы, устремлённые в будущее, — вот главная подпитка гордости за страну, без которой, как без воздуха, долго не устоять.
Единение народа и власти — это залог нашей победы, нашего движения вперёд. Объединение вокруг морального лидера нации — это долг каждого гражданина России.
Путин сейчас, безусловно, «настоящий» властитель, его поддержка в стране беспрецедентна. За ним добровольно идёт народ, готовый стоять за него горой. Но чтобы эта поддержка и дальше была с ним, не подвела в момент принятия ключевых решений, власть в Кремле должна быть нравственной, как говорил Ф.М. Достоевский. А одновременно творить бесчинства и при этом якобы править — не получится, по крайней мере долго не получится. Поэтому вся нечисть, которая сейчас вольготно чувствует себя вокруг Кремля, должна быть разогнана. Василий Васильевич Розанов называл такую породу элиты «вшами преисподни». Но ведь с паразитами нельзя договориться, с ними невозможны компромиссы или консенсусы, паразитов можно только вывести.
Безусловно, в плане практической реализации нужно начинать с возрождения науки, реанимации промышленности. Это всё абсолютно правильно. Но, к сожалению, наше государство несовершенно. Мы должны выстроить в первую очередь государство. Оно, его институты и структуры, — главная движущая сила любых перемен. Для того чтобы у Верховного хватило политической воли на такие изменения, необходима консолидация мощной патриотической пропутинской силы — за Россию, за Русскую весну, за Русскую правду.
Россия устала от нескончаемых внутренних распрей, противоборства всех против всех, поэтому готова поддерживать своего нынешнего лидера как гаранта крепкой государственности. Но только зародившееся сплочение вокруг Путина сейчас пассивно, а потому вопрос о национальной воле крайне актуален. Сейчас мы не имеем той социальной энергетики, на которую можно опереться.
В сталинские времена эта волевая энергетика была повсюду. Эти мощные социальные заряды Сталин смог направить в правильное русло. Да, у него ушло на это 10 лет, но ещё двадцатилетие после смерти Сталина режим пользовался этими плодами.
В этом смысле сегодняшняя консолидация обречена, если она не будет волевым образом продвинута на более высокую качественную ступень.
Народ уже перестал быть инициатором национального единства, и только принуждающая сила элиты (если таковая осознаёт свою функцию хозяина рачительного, владельца страны) действительно может обеспечить национальную консолидацию. А главное, народу необходимо снова почувствовать себя сильным, героическим, способным на большое дело, народом-творцом. Высокая идея всегда составляла ядро русской идентичности. Русская весна тоже была мессианским движением нашего народа. Присутствие высокой, большой идеи — необходимое условие консолидации.
Мы не забудем, что мы великий народ, великая страна с тысячелетней историей. Мы должны понимать, что мы сейчас являемся рядовыми солдатами, охраняющими традиционный мир, традиционные ценности. Мы находимся на передовой.
Если мы поверим в себя, если мы сможем измениться, поймём, что нам не в первый раз в истории брошен вызов и мы этот вызов приняли и отвечаем на него со всей нашей славянской искренностью, бескомпромиссностью, — то мы выйдем победителями, станем сильнее. А наши враги почувствуют, что они слабее.
Метафизика русской жизни парадоксально заключается в том, что, обороняясь, Россия прирастала. Все войны, которые вела Россия, были оборонительными. И сейчас на нас напали — через важную часть Русского мира — Украину. И мы, обороняясь, прирастили свои территории. Крым — это оборона или нападение? Новороссия — это оборона или нападение? Обороняясь, мы увеличиваемся.
Я верю в метафизику русской истории, верю, что экспансия, которая началась с воссоединения с Крымом, русская экспансия, продолжится, что у нашего руководства хватит мудрости не отдать Новороссию и отстоять свои интересы. Просто потому, что по-другому быть не может, иначе тогда и всё остальное не имеет смысла. Я верю в мудрость нашего руководства, да и в мудрость нашего народа, потому что наш народ знает высшую истину. Иначе бы он не жил, не существовал так долго в таких исторических условиях, не смог бы построить великую цивилизацию. Нам это дано как народу-богоносцу.
Как история имеет спиралевидное развитие, так и мы подошли к той черте, когда отступать-то нам особо уже и некуда. Только вперёд! Медведь своей тайги никому не отдаст, а границы этой тайги он определяет самостоятельно, без подсказок волчьей стаи.
