Греческий кризис нас практически не касается
Михаил Делягин
— Я ошибся. Я думал, что греков запугают. Потому что, когда было объявлено о референдуме, 57% греков было против Евросоюза. В результате их стало 61%, несмотря на дичайшую пропаганду, несмотря на дикий информационный прессинг, несмотря на митинги, которые там проводились сторонниками Евросоюза в том числе, очень агрессивные.
Даже на российском телевидении были эти греческие либералы. Несмотря на действительно страшную ситуацию, когда ввели банковские каникулы и можно было получить только 60 евро в день со своих счетов любых в банках и перспектива того, что будет хуже, чем на Кипре. То есть, Евросоюз заставит Грецию отдать все деньги, которые лежат в греческих банках, кроме там совсем небольших сумм на каждого человека. Несмотря на это, доля людей, которые были против евродиктата, не то что не сократилась, она даже выросла. То есть, я ошибся.
Но нужно понимать, что это было голосование не против Евросоюза, не против евробюрократии и не против зоны евро. Да, эмоционально против всего этого, но это было голосование против конкретных условий. Теперь греки будут выторговывать себе более мягкие условия, и министр финансов Греции подал в отставку вчера, добившись победы, для того, чтобы облегчить своему премьеру, господину Ципрасу, переговоры с представителями нового четвертого рейха, который госпожа Меркель сейчас строит в Европе, насколько можно судить.
Челышев:
— Что касается этих переговоров, то Янис Варуфакис, экс-глава Минфина Греции заявил, что, дескать, намекнули в Европе, что, если его, Варуфакиса, не будет с его жесткой откровенно позицией по этому вопросу, то это будет в плюс греческой переговорной группе и поспешил уйти в отставку. Вполне возможно, где-то в глубине души отдуваясь, с чувством выполненного долга…
Делягин:
— Облегченно выдохнул. Соскочил…
Челышев:
— Стало известно имя нового греческого министра финансов. Эвклидис Цикалотас, пока непонятно что это за переговорщик, но, судя по тому, что это бывший первый замглавы МИДа, он, наверное, за грудки никого, как, говорят, делал Варуфакис, брать не станет.
Делягин:
— Ну, непонятно. Варуфакис добился успеха, а если дипломат европейский слишком культурный, вы знаете, вряд ли современные европейцы способны воспринимать культурную речь. По крайней мере, когда Россия разговаривает с Европой культурно, нас не слышат катастрофически. Я думаю, что с Грецией будет то же самое, но я напомню, что господин Ципрас в то время, когда референдум уже был объявлен и шла подготовка к нему, он согласился на значительную часть условий еврокредиторов. Там остались спорные моменты, довольно существенные для обеих сторон, но это именно моменты.
Там 30-процентная льгота по НДС для островов – ну, территория, которая находится в сложных условиях, транспортных, энергетических и всяких. Пенсии государственным служащим, что значительно шире государственных чиновников. В целом пенсионная система и некоторые другие вопросы. То есть, я думаю, что сейчас как-то договорятся и 29,3 млрд. евро, которые нужны грекам для того, чтобы расплатиться, они будут получены и дефолт будет техническим. Но проблема Греции никуда не денется. Проблема Греции не в том, что она много должна. Им запрещено зарабатывать. Вот как раз в разгар кризиса греки окончательно лишились права поставлять оливки на европейский рынок. Это вообще катастрофа, бред! Безумие! А надо сказать, что Евросоюз устроен так, что вы не можете экспортировать в целом за пределы Евросоюза больше, чем экспортируете внутри него, вы должны быть частью европейской экономики. Для Греции это означает запрет на заработки. Это катастрофа!
Челышев:
— Михаил Геннадьевич, а где гарантия, что в принципе Европа предложит грекам согласиться обсуждать с ними какие-то новые условия и какие-то варианты смягчения? Официальный представитель германского правительства Зайберт уже после референдума сказал, что в нынешних условиях правительство Германии не видит никакого смысла вступать в новую переговорную фазу с Грецией.
Делягин:
— Отлично. Только тогда Греция может объявить дефолт уже по всем долгам, а не по части. Потому что сейчас можно продолжать делать вид, как и последние пять лет, что все относительно неплохо, что греки что-то делают… Они действительно сбалансировали бюджет – это правда – но только это балансировка и равновесие, которое на кладбище наблюдается, или близко к кладбищу. Но можно пить кровь из Греции и дальше. Им давать и они будут возвращать. Даже не столько, сколько им дали, а даже больше. Потому что из тех сумм, которые получила Греция за последние пять лет, там в виде списания и всего остального, до самих греков дошло 2-3%, остальное досталось коммерческим структурам в основном европейским.
И смысл существования Евросоюза, смысл существования еврозоны в том, чтобы создать зону гарантированного извлечения прибыли для крупных корпораций старой Европы. Евросоюз для всех корпораций, еврозона для финансовых корпораций. Вот когда издержки немецкого бизнеса на удержание Греции в еврозоне, то есть, та часть налогов, которую немецкие корпорации платят самому правительству и которые это правительство расходует не на социалку внутри Германии, а конкретно на удержание Греции в еврозоне, на поддержании на каком-то плаву или на кладбищенском состоянии, когда эти деньги будут больше той прибыли, которую эти же корпорации извлекают из Греции или, по крайней мере, станут сопоставимы, вот тогда Грецию могут выпустить.
До этого для Европы это будет чистый убыток не только в плане идеологическом, что вот кто-то в нас плюнул – ведь сейчас Евросоюз в определенном смысле хуже ГУЛАГа, из него нельзя выйти, даже теоретически, да. Но тогда Грецию могут выпустить и, наверное, выкинут. Но до этого это контрпродуктивно, это неэффективно. То есть, греков сейчас будут прессовать, а потом договорятся на тех условиях, которые из них выжмут. При этом понятно, что каникулы будут еще минимум одну неделю банковские, а, наверное, будут и дольше. Я считаю, что напрасно министр финансов подал в отставку, это должна быть переговорная позиция, что, если вы хотите, он уйдет, но на условиях достижения договоренностей. А давать нынешним европейцам какие бы то ни было авансы, они, как носители некоторых других культур, воспринимают любой шаг навстречу исключительно как проявление слабости и приглашение сесть на шею.
Сейчас, через месяц-полтора, они договорятся. Стратегической перспективы у Греции, к сожалению, в рамках Евросоюза нет. Но греки сами к этому не готовы, они еще не отчаялись настолько, чтобы осознать, что в нынешней Европе для них нет места. Мы им помочь не можем, потому что, когда они выйдут из Евросоюза, который запрещает им зарабатывать деньги, тогда они смогут взять наш рынок и мы сможем его отдать им. Но для этого российское общество должно собраться, должно учредить какое-нибудь греческое общество, которое изучит производительные силы Греции, рассмотрит и скажет – ребята, если вы войдете в евразийский союз, выйдя из европейского союза, вы получите такие-то наши рынки и такие-то инвестиции. И это принесет вам примерно столько-то денег. А если вы выйдите из еврозоны, вы понесете такие-то убытки в таких-то сферах, а если вы откажетесь платить долги, как сделала в определенном смысле слова Исландия, то вы, может быть, вообще ничего не понесете. Но это должно лежать на столе – эти предложения. У нас пока некому даже сформулировать эту задачу на государственном уровне.
Челышев:
— Михаил Геннадьевич, я попрошу вас спрогнозировать изменение курса евро в ближайшее время – например, до осени – в зависимости от того или иного возможного сценария.
Делягин:
— Евро, как показала практика, когда евро упало до 1,13 за доллар с 1,39, это падение было вызвано не только тем, что американцы прекратили количественное смягчение и сократились объемы спекулятивных капиталов в мире, которые давили на нефтяной рынок, но и риски Греции были в этом зашиты. Вот, казалось бы, в воскресенье греки проголосовали – вот катастрофа европейской идеи. Идеологически эта катастрофа ментальная, люди отказались от этого, целая страна отказалась. Ну и что, что 11 миллионов человек из 500? Все равно это невозможно себе было представить. И что мы имеем? Чудовищное падение с 1 доллара 13 центов до 1 доллара 9,6 центов за евро. Всего лишь. Без лупы этого не разглядеть. И сейчас уже отросло и стало 1 доллар 10 центов за евро.
Челышев:
— А если выйдут-таки греки? Если их, точнее, выдавят?
Делягин:
— А вот не факт. Евро может и укрепиться в результате.
Челышев:
— Типа, нет Греции – нет проблем, связанных с Грецией?
Делягин:
— Да. Евро может снизиться до 1 евро за 1 доллар к концу года. Но панически бежать из евро я бы сейчас не советовал, потому что оно показало опять-таки, неожиданно для меня, очень высокую стабильность. То же самое, когда говорят – вот, Россия зависит от греческого кризиса, вот, мы так сильно связаны в торговом отношении с Европой! С Европой связаны, а с Грецией – нет. И вот опять-таки, греческие события привели к обвальному падению индекса ММВБ, знаете на сколько? На 1 процент он рухнул сегодня утром и уже там чуть-чуть отрос, потом опять снизился. Вот цена греческого кризиса – 1%. И то не факт, может быть, это не Греция, может быть, это падение цены нефти, которая за два дня упала на 5 долларов.
Челышев:
— Это значит, что впервые за три месяца опустилась ниже 60 долларов за баррель.
Делягин:
— Причем, солидно ниже 60. Было 63,5, стала 58,5. Почему это случилось? Не потому, что Греция, отнюдь. Хотя, конечно, можно нафантазировать, что сейчас европейцы будут меньше потреблять нефти, что из-за греческого кризиса они все сразу затянут пояса, лишнюю дырку просветлят в ремнях – ничего подобного! Иран сказал, что мы тут скоро договоримся об отмене санкций и как только мы договоримся об отмене санкций, немедленно Иран увеличит в два раза объем экспорта своей нефти на мировой рынок. То есть, Иран пообещал взять кувалду и со всей силы долбануть по мировому рынку нефти. Правда, в основном, скорее всего, это увеличение экспорта будет в сторону Китая, с которым у него стратегические отношения, а отнюдь не в сторону развитых стран США и Евросоюза, но иранцы тактично об этом умалчивают. Так что это опять-таки не Греция. А вот в данном случае это нас не касается. Нас кровно касается украинская катастрофа – не только потому, что у нас там родственники. Но греческий кризис нас пока практически не касается.
Челышев:
— Михаил Геннадьевич, давайте тогда об украинской катастрофе поговорим. Там пошла Верховная Рада на поводу у собравшихся на валютный майдан заемщиков валютных, которые заявили, что им не по карману выплачивать кредиты по текущему курсу гривны к доллару и поэтому они хотят выплачивать по льготному, скажем, по тому, который был на момент взятия этих кредитов. Несмотря на то, что глава УкрЦентробанка Гонтарева заявляла о том, что это будет сродни катастрофе, Верховная Рада приняла этот закон.
Делягин:
— Слушайте, одной катастрофой больше, одной катастрофой меньше – какая для Украины разница? У них, что, существенно ускорится инфляция, если они устроят катастрофу? Вряд ли. На самом деле, в отношении валютных заемщиков должно быть простое правило. Если у вас есть деньги, вы должны были думать головой, когда брали на себя этот валютный риск и извольте платить. Если у вас денег нет, если вы платить не можете, тогда пожалуйста ради сохранения социальной стабильности, ради того, чтобы ваши дети выросли полноценными членами общества, а не шпаной, пожалуйста, тогда льготный курс.
Челышев:
— Международный Валютный Фонд принял к сведению итоги референдума в Греции и готов помочь Афинам, если получит соответствующий запрос, заявила глава МФВ Кристин Логард.
