Какие «скелеты в шкафу» у г-на Христенко?
Михаил Делягин
Виктор Христенко с конца 90-х был "коренником" правительства. Занимался одним из самых тяжелых видов деятельности, — управлением в "ручном режиме" в сферах, где регулярное управление на основе процедур и регламентов было невозможным, и надо было постоянно урегулировать склоки и столкновения интересов.
Борьба регионов за федеральную помощь (тактично именуемая "межбюджетными отношениями"), функционирование естественных монополий и их взаимодействие с подавляемыми их клиентами, доступ нефтяников к экспортным трубопроводам, отраслевое развитие. Перечень можно продолжать; почти везде Христенко, не вступая в лишние конфликты, делал необходимую, но непривлекательную работу.
Он — незаменимый технический менеджер высшего уровня: игнорируя политику, занимался своим делом, каким бы оно ни было, — и в этом отношении является уникальным членом либерального клана.
Челябинская школа
Христенко родился в 1957 году в Челябинске. Его мама, Людмила Никитична, вышла замуж после неудачного первого брака, с двумя детьми и больными стариками-родителями на руках. Главой семьи она стала в 14 лет, когда ее отец, коммунист, был репрессирован за "вредительство" (работал начальником заготконторы, когда на собранный урожай напал клещ), мать потеряла силы от горя, а сестры были малы.
Тогда же она с друзьями-подростками всерьез планировала взрыв здания НКВД в райцентре, где держали отца. Уже нашли взрывчатку (в промышленном районе это было возможно), когда кто-то из ребят проговорился матери. Спас ее дядя — сотрудник НКВД, работавший в соседнем районе.
Счастливо выйдя замуж, прославилась сочетанием пунктуальности и хлебосольства: по подсчетам мужа, как-то за месяц "приветила и накормила на кухне" 112 гостей. Более 40 лет вела пунктуальную запись всех расходов семьи; муж уверял, что бросил пить пиво потому, что расходы на него жена заносила в графу "излишества". Ее тетрадки, отражавшие изменения условий жизни советской семьи, изучали поколения студентов и ученых.
Отец Христенко, Борис Николаевич, был в лагерях с 18 до 28 лет. Репрессированы были и его мать, и брат, а отец расстрелян в 1937 году: семья работала на Китайско-Восточной железной дороге, служащие, которых попали "под каток" репрессий.
После освобождения окончил инженерно-строительный институт, работал главным инженером ряда предприятий, защитил кандидатскую диссертацию, был секретарем партбюро кафедры Челябинского политехнического института. Он был поразительно энергичным человеком, постоянно "горел" новыми идеями и, в частности, первым в стране стал систематически применять деловые игры в гражданском образовательном процессе. Его метод борьбы с безграмотными преподавателями полезен и сейчас: он записывал их лекции на магнитофон и давал слушать коллегам.
Виктор Христенко в 1979 году окончил по специальности "экономика и организация строительства" Челябинский политехнический институт, где преподавал его отец. Там же, на курс младше его и на той же кафедре, учился Александр Починок, руководитель Налоговой службы в 1997-1998 годах, министр по налогам и сборам в 1999-2000, министр труда и соцразвития в 2000-2004 годах.
Тогда же Христенко пытался вступить в партию, но неудачно. Сам он рассказывал, что на один партбилет было два кандидата, но у конкурента был "папа в райкоме". По другой версии, Христенко, будучи командиром стройтряда, отказался платить "дань", которую взимали со стройотрядов комсомольцы-штабисты, — и строптивости ему не простили.
Окончив вуз, Христенко остался в нем работать — сначала инженером, потом доцентом. Помогал отцу в использовании деловых игр для обучения. В 1983 году закончил аспирантуру при Московском институте управления.
Перестройка дала ему новый шанс: в 1990 году Христенко избирался депутатом Челябинского горсовета (пригодилось, что он не стал членом партии) и развил кипучую деятельность, став первым зампредом городского комитета по экономике и заместителем председателя горисполкома. Еще до принятия закона о приватизации создал и возглавил комитет по управлению имуществом города и на свой страх и риск начал приватизацию.
Его энергия была замечена: уже в 1991 году он был назначен первым заместителем главы администрации Челябинской области.
В 1993 Христенко стал одним из основателей Союза промышленников и предпринимателей индустриальной Челябинской области, ставшего не только деловым, но и политическим объединением. В следующем году вошел в совет по промышленной политике и предпринимательству при правительстве России.
Его неотъемлемая черта — лояльность: в 1994 году, когда против челябинского губернатора восстали два его ключевых заместителя, Христенко чуть не единственный из влиятельных членов областной администрации сохранил верность губернатору, — за что стал первым замом.
В 1995 году, перед выборами в Госдуму, Христенко вошел во всероссийский совет тогдашней "партии власти" — "Наш дом — Россия" Черномырдина. Тогда же он закончил Академию народного хозяйства при Правительстве.
В 1996 году Христенко в качестве доверенного лица Ельцина возглавил его областной избирательный штаб, — и добился заметного в масштабах страны успеха. Дело не в результате как таковом (36% за Ельцина в первом и 58% во втором туре) — сегодня мы знаем о масштабах фальсификаций и о том, что на деле тогда Ельцин проиграл Зюганову.
Управленческим успехом Христенко стало то, что под его руководством "партия власти" впервые добилась перевеса в областных СМИ. Несмотря на демократические традиции области, все районные и большинство городских газет были поставлены под жесткий контроль, было обеспечено благожелательное отношение к Ельцину всех коммерческих телестудий и радиостанций (кроме одной). Бесплатная газета выходила тиражом полмиллиона экземпляров.
В результате выборы Ельцина стали первой в области успешной кампанией "партии власти"; Христенко был замечен Чубайсом.
Достигнутый результат грех было не закрепить — и в сентябре 1996 года, в преддверии декабрьских выборов губернатора, Христенко возглавил областную комиссию по телевидению и радиовещанию. Глава администрации области Соловьев был непопулярен, и его команда всерьез рассматривала возможность его замены на Христенко, которого уже начали рекламировать как доверенное лицо Ельцина. Но Соловьев пошел на выборы сам, Христенко дисциплинированно стал руководителем его избирательной кампании, — и проиграл. Зато он, по некоторым данным, помог пройти в заксобрание области ряду представителей местной бизнес-элиты.
По его словам, собрался уйти в бизнес, — но тут позвали в Москву.
Универсальный менеджер команды реформаторов
19 марта 1997 года, через день после формирования "правительства молодых реформаторов" (в котором первыми вице-премьерами стали Чубайс и Немцов), Ельцин назначил Христенко своим представителем в Челябинской области. Через месяц съезд партии "Наш дом — Россия" утвердил его членом политсовета, а 1 июля он стал заместителем министра финансов Задорнова. Помимо обеспечения экономии и издания "Финансовой газеты", ему поручили межбюджетные отношения.
Но заниматься пришлось самыми разными проблемами. Так, в сентябре, через год после Хасавюртовского соглашения, он участвовал в переговорах о транзите каспийской нефти по территории Чечни и подписал договор между правительством России и тогдашним руководством Чечни.
В апреле 1998 года Христенко "перескочил через ступеньку": из замминистра стал заместителем назначенного премьером Кириенко. Поскольку он показал себя хорошим управленцем, его полномочия были безбрежны: экономические реформы, финансовый сектор, промышленная политика, торговля, экономическая безопасность, льготное кредитование АПК, управление госсобственностью, банкротства, доходы бюджета, внешний и внутренний долг, иностранные кредиты, развитие регионов и местное самоуправление.
Заниматься всем было невозможно: и физически, и потому, что говорить, например, о "программах социально-экономического развития" в катастрофическом правительстве Кириенко было бессмысленно. А порученным ему взаимодействием с международными финансовыми организациями на деле занимались Гайдар и Чубайс: полномочия Христенко были лишь прикрытием реальных переговорщиков.
Как вице-премьер правительства Кириенко он стал образцом того, как в неблагоприятных обстоятельствах, не имея возможности выполнить порученные функции, находясь в среде ведущих страну к катастрофе ополоумевших неудачников, можно и должно спокойно и хорошо делать свое дело, — и в итоге быть за это вознагражденным.
Христенко сосредоточился на главном: помощи регионам.
Хотя его менеджерские качества и формальная широта сферы ответственности заставляли заниматься самыми разными делами. Так, 25 мая 1998 года он был назначен главой спецкомиссии при Совбезе по урегулированию на Северном Кавказе и включен в Совет по местному самоуправлению. А на следующий день стал заместителем руководителя Временной чрезвычайной комиссии по пополнению бюджета…
После дефолта Христенко вместе с правительством Кириенко был отправлен в отставку, но уже через день (при Черномырдине как исполняющем обязанности премьера) вновь назначен исполняющим обязанности вице-премьера до создания нового правительства. Окончательно отправлен в отставку 28 сентября, но она оказалась подобием отпуска, ибо через месяц Примаков вернул его на место замминистра финансов. Правда, помимо межбюджетных отношений ему пришлось заняться новой для него разработкой проекта федерального бюджета.
В катастрофических постдефолтных условиях Христенко проявил хладнокровие, разумность и работоспособность, — и уже через месяц стал исполнять обязанности статс-секретаря — первого заместителя министра финансов. Это было естественным результатом его работы: он и министр финансов Задорнов подготовили хороший проект бюджета. Несмотря на отчаянную критику либералов (включая главу администрации президента Волошина), в 1999 году он доказал свою реалистичность, — но в 1998 его проект надо было проводить через парламент. Заниматься этим должен статс-секретарь (по должности первый замминистра), и Христенко поставили на эту должность как разработчика бюджета.
После отставки правительства Примакова его хотели сделать министром финансов, но в итоге он стал первым вице-премьером в правительстве С.В.Степашина; другим первым вице-премьером стал назначенный чуть ранее Н.Е.Аксененко. С.В.Степашин и Н.Е.Аксененко боролись за будущее президентство, а Христенко, как всегда, спокойно и методично занимался рутинной работой. По ряду оценок, при этом он помогал С.В.Степашину в его противостоянии со "слишком энергичным" Н.Е.Аксененко, который как преемник Ельцина не подходил ни постоянно "продвигавшему" Христенко Чубайсу, ни всему либеральному клану.
7 июня Христенко стал первым заместителем руководителя Экономического совета при правительстве, а 14 июня — членом Совета безопасности.
Отставка правительства С.В.Степашина 9 августа на него не повлияла: он стал первым замом В.В.Путина и с января 2000 года в родной Челябинской области возглавил его предвыборный штаб.
После президентских выборов пришли новые люди, и стратегические вопросы ушли Грефу, бюджетные (кроме межбюджетных отношений) Кудрину, промышленная политика — Клебанову.
Пост первого вице-премьера был упразднен, но сокращение числа "обычных" вице-премьеров почти приравняло эту должность по значимости к "старым" первым вице-премьерам. Христенко стал отвечать за межбюджетные отношения, региональную политику, естественные монополии и финансово-экономический блок в части урегулирования конкретных хозяйственных вопросов: "топливный баланс, улаживание разборок Вяхирева с Чубайсом, Чубайса с Адамовым, нефтяников друг с другом и опять с Чубайсом и так далее".
Мастерство исполнителя
Зная свою цель, Христенко не навязывал ее и не шел напролом. Он знал, что решение должно быть балансом значимых интересов, — иначе его не выполнят. Поэтому при урегулировании конфликтов он давал сторонам выговориться, привести и раскрыть свои аргументы, а уже потом принимал решение, максимально учитывавшее интересы присутствовавших.
Из-за этого совещания затягивались; любимой фразой Христенко было указание на невозможность продуктивной работы после 2,5 часов непрерывного обсуждения. После них делали краткий перерыв, и заседание продолжалось. Иногда особо заковыристую часть повестки дня переносили на следующие дни, но Христенко старался, чтобы участники конфликта дошли до состояния, в котором они готовы были идти на уступки и искать конструктивные, приемлемые для всех сторон решения.
Именно тогда, после долгих часов упрямого противостояния, усталые и измотанные чиновники, превращаясь в людей, обнажали реальные, а не декларируемые позиции, подлинные "красные линии", за которые они не могли отступить, и интересы, которыми могли жертвовать.
В этих долгих мучительных процедурах Христенко оставался бодрым и заинтересованно внимательным. Компетентность поразительно сочеталась в нем с корректностью; даже выслушивая самые дикие утверждения, он не срывался и ставил людей на место, лишь когда это было категорически необходимо.
Тем не менее, он обсуждал именно второстепенные вопросы в рамках заданных ему извне принципиальных подходов.
Это делало его незаменимым исполнителем, — и связало его имя с рядом черных страниц нашей истории.
Так, именно Христенко занимался реформой электроэнергетики, продавливаемой Чубайсом, за несколько лет до того введшим его в федеральную власть.
Назначенный в декабре 2001 года председателем правительственной комиссии по реформированию электроэнергетики, уже в январе 2002 он возглавил Совет директоров ОАО "Федеральная сетевая компания Единой энергетической системы", — одного из ключевых элементов будущей отреформированной отрасли. На вероятный конфликт интересов никто не обращал внимания, — а постановление правительства, определившее ход реформы, оказалось путаным и противоречивым: одни и те же положения в его разных частях излагались противоположным образом.
Христенко урегулировал в основном второстепенные вопросы в рамках общей идеи реформы, заданной Чубайсом, а также интересами фондовых спекулянтов и инвесторов. Единый технологический комплекс расчленялся по вечной формуле либеральных реформаторов: "приватизация прибылей и национализация убытков". Падение надежности, рост издержек и произвола монополий, превращающие электроэнергетику в тормоз развития, никого из реформаторов, похоже, не волновали.
Благодаря управленческому мастерству и, возможно, личному интересу Христенко вошел в число людей, искалечивших электроэнергетику реформой и тем нанесших России невосполнимый вред.
Цена наукообразия
Межбюджетные отношения — одна из самых болезненных сфер госуправления.
Специфика регионов затрудняет их сопоставление; помощь им разнородна и разнопланова, а региональные элиты жестоко воюют за нее.
Либеральная политика почти исключает возможность самостоятельного развития регионов; поэтому почти все они нуждаются в помощи.
В конце 90-х Христенко взялся за формализацию межбюджетных отношений на научной основе. Возможно, это было подготовкой к защите докторской диссертации в ноябре 2002 года. Некомпетентность его помощников (один дорос до замминистра) в экономике и статистике, а поначалу и в финансах, отразилась во всей межбюджетной политике.
Формализация финансовой помощи установила в качестве ее цели не решение содержательных задач, а "выравнивание бюджетной обеспеченности" регионов. Анекдот про "среднюю температуру по больнице" был воплощен в жизнь: деньги давались на приближение регионов к среднероссийскому уровню, а каким он был, — излишним или невыносимо низким, — никого, похоже, не интересовало.
Поскольку формулы составляли люди, далекие от математики и статистики, они не интересовались погрешностями расчета показателей и их взаимным усилением. В результате по большинству регионов погрешность расчетов превышала 50%, а по части — 100% (то есть выделяемая сумма могла быть как ненужной, так и составлять половину необходимого!)
Наукообразные формулы скрывали дикий произвол и игнорирование реальности, связанное с использованием (до середины "нулевых") регионального аналога ВВП — показателя валового регионального продукта (ВРП). Росстат подчеркивал невозможность количественных сопоставлений на его основе, так как точность расчета позволяла лишь качественные оценки (было ясно, что больше, но нельзя было понять, на сколько).
Для автономных округов ВРП вообще нельзя было рассчитывать.
Поскольку показатель ВРП рассчитывался с большим опозданием, финансовая помощь учитывала ситуацию в лучшем случае двухлетней давности.
В результате разрыв в развитии регионов рос, как и средства на его сокращение, а положение регионов ухудшалось. Итогом стал кризис последних лет: почти все регионы дефицитны, их социальная сфера рушится, часть — на грани банкротства.
Но зато защита диссертации Христенко, создавшего эту систему, прошла хорошо. 12,5 лет назад.
Интеграция, стой?
После панической отставки Касьянова в 2004 году Христенко недолго побыл и.о. премьера, а затем стал министром промышленности и энергетики.
Министерство прославилось как "фабрика отраслевых стратегий": за первые же два года их было подготовлено 15, все они были долгосрочными, исполнение их было сомнительным даже в момент их разработки, но они обеспечивали хороший пиар и освоение значительных объемов средств.
В июне 2011 года президент Медведев назначил Христенко своим спецпредставителем по изменению Таможенного союза.
Вопросы интеграции (как и почти все остальные) не были Христенко в новинку: еще в сентябре 2000 года его назначали председателем правительственной комиссии по вопросам СНГ, а в июле 2001 он был включен в Интеграционный комитет тогдашнего Евразийского экономического сообщества.
18 ноября 2011 года главы России, Казахстана и Белоруссии подписали декларацию о Евразийской экономической интеграции; председателем коллегии Евразийской экономической комиссии на 4 года был избран Христенко.
Преобразование Таможенного союза в Евразийский экономический с его последующим расширением на Киргизию и Армению связано с его именем. Но Христенко держится в тени, и его почти забыли в России. Возможно, это подготовка к пенсии; возможно, — рациональная реакция на рост неопределенности.
Мотором евразийской интеграции был С.Ю.Глазьев, с именем которого связано создание Таможенного союза; возможно, его перевод в советники президента был лишь способом блокирования ее развития.
Как член либерального клана, Христенко вряд ли является сторонником этой интеграции. Добросовестно решая отдельные проблемы, он вряд ли обладает как стратегическим видением, так и желанием превратить Евразийский экономический союз в полноценного участника глобальной конкуренции.
Ведь это противоречит интересам глобального бизнеса, а значит, и либерального клана, топ-менеджером которого он эффективно и добросовестно трудился почти всю свою жизнь.
Христенко — разрешатель сложных локальных проблем в рамках заданной ему стратегической парадигмы. На должности, требующей не исполнительских умений, а создания новой парадигмы, он не может справиться с этой задачей и, вероятно, служит не менее серьезным тормозом интеграции, чем ее сознательный противник.
Тактик, назначенный стратегом, — одна из причин того, что отличие Евразийского экономического союза от предшествовавшего ему Таможенного, очевидное в теории, на практике остается трудноуловимым.
Деньги и власть любят тишину
Удивительно, но один из старейших членов правительства, опытнейший представитель либеральной элиты, один из ключевых представителей "челябинского клана" в российском управлении, Христенко не ассоциируется практически ни с какими скандалами.
В качестве анекдота можно вспомнить "челябинское книжное дело": издание в 1996 году 88-страничного сборника нормативных актов, способных помочь вкладчикам финансовых пирамид. На издание 10-тысячным тиражом брошюрки, составителями которой числились Христенко и связанные с ним люди, из бюджета ушло 50 млн.руб.. Почему-то печаталась она в Екатеринбурге, без утверждения сметы, стоимость печати была завышена, по оценкам, более чем в полтора раза.
Казалось, вот оно, — но максимальная оценка нерационально потраченных денег составила 50 млн. неденоминированных рублей, — менее 10 тыс.долл..
В то же время стоимость недвижимости семьи Христенко качественно выше ее официальных доходов. В 2007 году он купил в элитном поселке "Остров фантазий" на берегу реки в черте Москвы квартиру в 218,6 кв.м. ценой около 2,5 млн.долл. — его официальный заработок за несколько десятков лет.
"Остров фантазий" стал известен после сноса соседнего поселка "Речник", где жили существенно менее обеспеченные граждане, — мол, строительство "на особо охраняемой природной территории" запрещено. На шикарный "Остров фантазий", расположенный на той же "территории" этот запрет, разумеется, не распространялся.
Выше официального дохода Христенко и Голиковой и стоимость аренды поместья в гольф-клубе "Пестово", которое они снимают (2 га земли и два дома общей площадью около 1,3 тыс.кв.м.).
Возможно, Христенко имеет скрытую долю в крупном бизнесе, хотя слухи о владении 20% Магнитогорского меткомбината так и остаются опровергаемыми слухами. Но и в этой сфере возможны новости: выяснилось же в начале 2015 года, что его бывшие заместители в Минпромэнерго Реус и Дементьев являются миноритарными акционерами компании "Научтехстрой плюс", учрежденной производителем арбидола, которое продвигала жена Христенко во главе Минздравсоцразвития.
Но, так или иначе, его имущество выше его доходов, — а скандалов, связанных с ним, нет.
И это представляется еще одним проявлением его аккуратности, педантичности и эффективности как менеджера.
* * *
Христенко — едва ли не идеал исполнителя высшего уровня, не забывающий о себе, но четко исполняющий волю руководства. Принадлежность этого руководства к либеральному клану и принятие им либеральной парадигмы обеспечили ему исключительное аппаратное долголетие, а стране — исключительную разрушительность части преобразований, в которых он участвовал.
Богатства же его семьи позволяют предположить, что общество еще узнает много интересного, а возможно, и страшного о "челябинском клане".
