В ДЕЛЕ КРУШЕНИЯ A321 НАДО НАБРАТЬСЯ ТЕРПЕНИЯ

Михаил Леонтьев

Трагедия с российским лайнером в Египте. Переговоры по Сирии в Вене. Визит Джона Керри в Среднюю Азию. Гость — журналист, политолог Михаил Леонтьев.

Куликов: Доброе утро, Михаил. Михаил, не можем мы игнорировать тему. Всё время говорим о произошедшей трагедии. С разных сторон это обсуждаем.

Леонтьев: Я, конечно, обожаю египтян. Меня потряс египетский министр, который сказал, что ничего экстраординарного с самолётом не произошло, потому что сейчас известно. Я не знаю, что является экстраординарным.

Куликов: Я разбирался с этим. Меня тоже удивила вся эта штука.

Леонтьев: Там вообще было очень много шума всякого.

Куликов: Были же сначала сообщения, что самолёт сообщил о неполадках, о проблемах и запросил посадку.

Леонтьев: Это была туфта.

Куликов: Как я понял, египетский министр сказал, что этого ничего не было, никаких сообщений не было. Я так это понял.

Леонтьев: Это да. Вообще, для технических поломок картина немножко странная. Два момента. Первое — что самолёт очевидным образом развалился в воздухе. Это какие должны были быть технические поломки? И второе — что он очень резко потерял скорость, почти одномоментно. И при этом никаких аварийных сообщений, ничего не было. То есть такое впечатление, что пилоты тоже… Какая такая может быть техническая неполадка, при которой пилоты одномоментно выходят из строя или теряют всякую дееспособность? Ну, черные ящики покажут.

Куликов: Да, конечно. Версий очень много. Я за эти двое суток много чего услышал. Мне кажется, кое-что понял. При этом ты прав, конечно. И пока следствие и комиссия ни одну версию не отбрасывают. Ни одну из всех существующих. В том числе специалисты-эксперты, с которыми мне удалось поговорить вчера на программе Владимира Соловьёва и в эфире, и то, что я в прессе прочитал… Возможны сценарии и такие, что самолёт летел, был какой-то сбой, разгерметизация.

Леонтьев: Всё может быть.

Куликов: Отвалился хвост. И вся картина вписывается. Такой случай вписывается. Её нельзя отбросить. Могло и эдак быть. Но меня, ты знаешь, волнует другое. Я это сегодня с утра обсуждал и хочу тоже тебе задать вопрос. Понимаешь, мы всё время будем, когда случаются такие трагедии, обсуждать версию, а потом найдём какого-то индуса, стрелочника, который виноват. И у нас вроде бы нет другого выхода. Потому что нет государственной публичной политики с целями, приоритетами, чего мы хотим добиться.

Леонтьев: Политики чего?

Куликов: У нас вообще она мало где есть, понимаешь? Но в данном случае — про гражданскую авиацию.

Леонтьев: Давай не будем путать мух с котлетами. Вопрос безопасности полётов… Есть масса стран, которые вообще даже не мечтали производить самолёты. Масса компаний у них, и они летают как-то. Одними из лучших компаний в мире по качеству услуг считаются. Например, всякие арабские компании.

Куликов: Да. Но у них срок эксплуатации самолёта — три года. А потом они его продают.

Леонтьев: Вообще, здесь же в эфире, по-моему, на "Вестях ФМ" грамотный человек сказал, что не существует старых самолётов, что это ерунда. Что существует годный самолёт и негодный. И при выполнении регламентов годный самолёт есть годный самолёт. Вне зависимости от того, какого он возраста. В Соединённых Штатах эксплуатируют самолёты довоенные и военные. И ничего, нормально эксплуатируют. Может быть, на них пассажиры не летают.

Куликов: Система контроля должна быть, понимаешь?

Леонтьев: Система контроля стандартная. Когда мы говорим о политике в области производства авиационной техники или гражданской авиации. У нас, например, есть очень хорошая компания — "Аэрофлот". Правда, хорошая компания. Она — одна из лучших в мире, наверное, компаний по качеству услуг.