ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПРОГНОЗ ГЛАЗЬЕВА – КРАХ ИЛИ РЫВОК?
Александр Нотин
Недавно в стенах Изборского клуба прошло заседание, посвященное довольно необычной теме: православие и социализм. Нельзя сказать, что эту сложнейшую задачу удалось решить. Скорее – состоялся обмен мнениями и взгляд на проблему в самом первом приближении. Куда интереснее, на мой взгляд, вышло выступление члена Изборского клуба академика РАН и советника президента страны Сергея Юрьевича Глазьева, в котором он дал краткую и жесткую оценку экономической ситуации в России. С его взглядами, а также – с их критической оценкой мне хотелось бы познакомить наших читателей.
Первое, что бросается в глаза, это резкий диссонанс между мрачными прогнозами эксперта на 2016 год и, наоборот, благодушно-оптимистическим настроем как со стороны так называемого экономического блока правительства, так и, к сожалению, президента Владимира Путина, судя по его публичным выступлениям и недавнему Посланию Федеральному собранию. Что это? Нежелание многоопытного политика менять коней на переправе и раскрывать карты потенциальному противнику? Природная осторожность в отношении столь болезненных реформ?
В любом случае очевидно, что, во-первых, Путин не хуже Глазьева информирован о реальном состоянии дел в нашей экономике; а во-вторых, ему хорошо известны взгляды и аналитика советника Глазьева. Известна и его программа назревших преобразований в ключевых сферах хозяйственной жизни, что, впрочем, не отменяет мощи и влияния неолиберального лобби в Кремле, которое всячески «ограждает» президента от алармизма таких, как Глазьева.
Так или иначе, но Сергей Юрьевич воспринимает ситуацию как удручающе негативную и опасную. По его мнению, декларируемые планы деофшоризации, импортозамещения, сдерживания инфляции, модернизации производства и стимулирования продуктивных секторов экономики либо сорваны, либо приводят к противоположным результатам. Курс рубля – самый нестабильный среди ведущих валют мира, хотя сам рубль недооценен, а его основа – мизерная задолженность России за рубежом, относительно больше золотовалютные резервы и политическая стабильность в стране – куда крепче, чем у доллара и иже с ними.
В целом, по мнению Глазьева, неолибералы не могут предложить сколько-нибудь конструктивной программы, способной сдвинуть нашу слабеющую экономику с мертвой точки. Не буду дальше углубляться в интереснейшие наблюдения и выводы академика, поделюсь лишь своими конструктивно-критическими взглядами на поднятую им тему.
1. Глазьева больше всего беспокоит, что Россия может отстать, если уже не отстала, от шестого технологического уклада, в который, толкаясь локтями, стремятся первыми попасть лидеры западного мира и Китай. Он считает, что преимущества, заложенные в этом укладе, а именно – нано-, био-, робото- и всякое прочее генная инженерия освободят, наконец, человечество от рабского труда, и не попасть в это Эльдорадо России никак нельзя. Тут есть сомнения! Сколько было их в истории, этих ожиданий светлого завтра, строящихся на очередном научно-техническом прорыве – от колеса до атомной бомбы? Сколько упований на светлый разум, способный разрешить все недуги и проблемы и создать рай на земле! Десятки! И всё пошло прахом.
Всё было залито потоками крови. Откуда же уверенность, что очередной свет в конце тоннеля выведет нас на некрасовскую «широкую и ясную» дорогу? Разве не очевидно, что безудержное наращивание материальных благ вовсе не делает всех счастливыми? Что, согласно Б. Окуджаве, «пряников всегда не хватает на всех». Что, чем круче рост, тем глубже пропасть между кучкой сверхбогатых и миллиардами сверхбедных? Тут никак не обойтись без духовной оценки прогресса, который, если в нём не произойдет решительного преображения, может оказаться «кроличьей норой», прямиком ведущей в ад. Вспомним замечательные слова из песни Криса Ри «Дорога в ад»: «Нет, это не технологический срыв. Это дорога в ад».
2. Под этим углом зрения, Россия, возможно, промыслительно удерживается Господом – и слепым орудием в Его руках служат те же неолибералы – от слепого подражательства падшей западной цивилизации. Да, от кроличьей норы шестого уклада мы их, скорее всего, не удержим. Но стоит ли самим туда спешить? Чему, если задуматься, служит сегодняшний прогресс? Каково его наполнение и целеполагание? 90 процентов современной науки и технологий обслуживают индустрию развлечений и наслаждений. Никчемные и пагубные гаджеты, отравляющие сознание молодежи, интернет, распространяющий самые дурные страсти по лицу планеты, реклама, сми, финансовые пузыри, индустрия медицинских суррогатов. Купи! – ревет обезумевший мир, забывая о главном – о человеке и его естественных и разумных потребностях.
Так что не стоит нам убиваться по летящему под откос поезду цивилизации. России предстоит другое: осознать свою собственную миссию, задуматься о «едином на потребу», выработать альтернативный экономический курс, в котором на первый план вновь, как много веков назад, будут поставлены природная чистота, честный труд, разумная достаточность и любовь к ближнему. Мир мы не спасем. Но себя, хотя бы на какое-то время, спасти в состоянии.
3. В своем квалифицированном рационализме Сергей Глазьев не улавливает этой метафизической глубины, этой всечеловеческой драмы. Как не видят ее, судя по всему, и наши власти, увлеченные миражами западного мещанского благополучия, разлетающегося вдребезги под ударами глобальной тектоники. Одна надежда на то, что даже в глазах своих самых верных и отчаянных почитателей Запад буквально на наших глазах перестает служить эталоном благополучия и успеха. Тут уж хочешь – не хочешь, а всем нам, от рабочего до президента, придется пораскинуть мозгами и в конце концов решить, так ли уж идеальна навязываемая нам постхристианская модель? Не утащит ли она нас во тьму кромешную вместе со своими адептами?
