Снятый в РФ фильм может просто не окупиться
Владимир Бортко
Д. НАДИНА: У микрофона Дарья Надина. С нами на связи в Петербурге Владимир Бортко, заместитель председателя Комитета Госдумы по культуре, российский режиссёр, сценарист и продюсер. Владимир Владимирович, здравствуйте.
В. БОРТКО: Здравствуйте.
Д. НАДИНА: Хочу начать с самых свежих новостей: в эти минуты объявляют номинантов на «Оскар», и один из них – российский мультипликатор Константин Бронзит, который создал мультфильм под названием «Мы не можем жить без Космоса». Он попал в категорию «Лучший короткометражный анимационный фильм», будете желать ему удачи?
В. БОРТКО: Если он мой соотечественник, почему не пожелать, большой удачи ему!
Д. НАДИНА: Вам не кажется, что слишком резко нас отмечают этой наградой или нам в принципе не стоит обращать на неё внимания?
В. БОРТКО: Почему же? Награда – это всегда хорошо, главное по заслугам. Очевидно, заслуг не очень много. Американская премия очень американская, и даже та номинация, когда они награждают лучший иностранный фильм, очень часто политизирована.
Д. НАДИНА: Есть такое дело. С другой стороны, американский кинематограф впереди планеты всей, мы крайне далеко от них находимся в этом плане.
В. БОРТКО: Не очень далеко. Лет 30 тому назад мы были рядом, сейчас мы сильно отстали. Кино – это очень специфичный вид человеческой деятельности, заниматься которой могут только очень богатые страны. То, что любило наше старшее поколение, мелодрамы, психологические драмы, мягко переползло в телевидение, которое развивается – кино стало зрелищем, туда ходят молодые люди, даже начиная с детского возраста, с 11-12 лет и до 40. Они хотят зрелища, они к этому привыкли, а зрелище стоит очень дорого. Американский фильм категории А стоит дороже, чем всё наше кинопроизводство.
Д. НАДИНА: Год кризисный, и вместе с тем это год кино. Уже известно, что некоторые программы будут резать, правительство объявило о сокращении бюджета на 10%, причём 10% – ещё оптимистичный прогноз, может, больше отрежут – что будет с развитием культуры, кино в нашей стране в ближайшие несколько лет, если мы снова будем отрезать?
В. БОРТКО: Если будем отрезать, будет хуже. В год кино выделенные на него деньги, я думаю, останутся на том же уровне. На пропаганду у нас денег не жалеют, может быть, останется на том же уровне. Если будет меньше, будет ещё хуже.
Д. НАДИНА: По информации, которую я вижу, «Интерфакс» сообщал, что в первую очередь могут пострадать организаторы кино- и театральных фестивалей, если необходимы будут сокращения.
В. БОРТКО: Наверное, это так.
Д. НАДИНА: У нас ведь не так много фестивалей проводится.
В. БОРТКО: Нет, у нас фестивалей больше, чем фильмов.
Д. НАДИНА: Так даже неплохо, если какие-то из них закроются?
В. БОРТКО: Любой фестиваль – благо, станет меньше – станет хуже, вопрос насколько. Есть не очень известные фестивали, тоже ничего страшного. Московский фестиваль, я думаю, останется, «Кинотавр» – это фестивали, определяющие уровень кинопроизводства. А что касается других фестивалей, проходящих не в Москве, то польза от них несомненная, так как они несут культуру в массы. Если нет денег, наверное, начнут именно с них.
Д. НАДИНА: А у Вас есть представление о том, как было бы правильно распоряжаться деньгами в финансировании кинематографа со стороны государства?
В. БОРТКО: Я с этим пришёл в Госдуму. Я написал труд на 40 машинописных страницах и предлагал своим коллегам, но не был понят. Государственные деньги – а государство вкладывает в кино 6 миллиардов рублей – это очень большие деньги по нашим понятиям, не сравнивая с американскими, и деньги расходятся в частные фирмы – должны идти на государственные студии. Я с этим пришёл, тем более что положение у них не очень хорошее. «Ленфильм» не государственный, это частная компания с государственным капиталом, но его существование незавидное. В то время как при нелюбимой многими советскими власти это была процветающая студия, выпускавшая 40 фильмов в год. И когда деньги распределяются на студию, люди знают друг друга, кто что может сделать, это было бы справедливо.
Д. НАДИНА: А почему в Госдуме Вас не понимают?
В. БОРТКО: Многих устраивает существующее положение вещей, статус-кво. Есть восемь или девять компаний, которые получают эти деньги. Кто назвал их хорошими – наверное, сами себя. Не то, чтобы все были плохими или делали плохие кинофильмы, но сама система мне кажется несправедливой, тяготеющей к вкусовщине, к личным отношениям.
Д. НАДИНА: Вы избегаете слова «коррупция», но мне кажется, оно может быть уместным: мы были свидетелями многих скандалов, когда фильмы создавались за бешеные деньги, а потом они выходили в прокат, и все видели, какого они качества.
В. БОРТКО: Я сейчас снял кинофильм, который стоил около 10 миллионов долларов «Душа шпиона». Он собрал в прокате 1 миллион рублей. Неплохо, да? При этом там не было рекламы вообще. Вы когда-нибудь слышали об этом кинофильме?
Д. НАДИНА: Слышала.
В. БОРТКО: А почему же не пошли смотреть?
Д. НАДИНА: Я обещаю, что посмотрю.
В. БОРТКО: Уже не посмотрите, его негде смотреть. Более того, я два года боролся за его выход на экран. Разные причины бывают в том, почему не собирают, чаще всего, потому что не захотел смотреть зритель – это печально. В Америке, между прочим, есть десяток фильмов, которые приносят колоссальную прибыль, за счёт них питаются студии, которые не могут угадать – трудно угадать, кто выстрелит, кто заработает деньги, и таких примеров очень много в мировом кинематографе. Но если из 100 фильмов 10 приносят значительную прибыль, всё в порядке, можно жить. У нас это несколько по-другому: у нас 86 фильмов, если оправдывают себя один-два – это хорошо.
Д. НАДИНА: А ещё у нас есть деление: фильмы для высоколобых ценителей и для тех, кто любит поесть попкорн, поцеловаться на последнем ряду, нет плотного середнячка, который есть в США. Как фильм Кристофера Нолана, который вроде как и зрелищный, и блокбастер, вместе с тем там ещё умные зёрна присутствует.
В. БОРТКО: Когда я был студентом, к нам приехал один видный, очень старый продюсер, я забыл его фамилию, один из лучших французских, который занимался фильмом «Фанфан-Тюльпан», но в то же время он делал и новую волну французскую – это совершенно другого качества фильмы. Когда ему один из наших режиссёров сказал, что это массовая продукция, он ответил, что фильмы бывают хорошие и плохие, других не бывает. Я лично исхожу из этого критерия: фильм бывает хороший или плохой.
Какой фильм Вы имеете в виду, когда говорите про попкорн?
Д. НАДИНА: Комедии.
В. БОРТКО: Наши?
Д. НАДИНА: Да.
В. БОРТКО: Объясняю: любой наш фильм, который будет стоить дороже 2 миллионов долларов, не окупится. Где же взять 2 миллиона и что же можно снять на эти деньги? Актёра на стенке, дальше ничего не получится. Актёр должен быть узнаваемым, желательно из телевизора, сюжет незамысловатый, хохотальная комедия. Денег нет – вот в чём дело. Люди, которым всё равно, которые хотят заработать, зарабатывают таким способом.
Д. НАДИНА: В социальных сетях активно обсуждали комедию Сигарева «Страна Оз», вчера был скандал с тем, что её изъяли из интернета, так как активно скачивали. Вы смотрели?
В. БОРТКО: К сожалению, нет.
Д. НАДИНА: Я хотела Вас спросить, потому что комедия не про поцелуйчики, а как раз жёсткая, и разворачивается полемика: стоит ли российскому кинематографу идти по такому пути.
В. БОРТКО: Не знаю, по какому, мне трудно обсуждать.
Д. НАДИНА: Хорошо. Минкульт заберёт часть прав на снятые за госсредства фильма, об этом написали «Известия». Речь идёт о цифровом контенте – как Вы относитесь к таким инициативам?
В. БОРТКО: Если можно, давайте расшифруем для слушателей, что имеется в виду.
Д. НАДИНА: Министерство культуры планируем размещать цифровой контент, созданный при поддержке ведомства, на собственных ресурсах. Речь идёт о частичном присвоении прав. Некоторые кинематографисты считают, что подобная практика подорвёт индустрию, но есть и другая точка зрения. При этом Гильдия неигрового кино и телевидения отправила в Минкульт письмо с просьбой отложить введения этой инициативы до прояснения деталей.
В. БОРТКО: Я присоединяюсь к этому письму. То, что Вы рассказали, для меня не очень понятно. Я снимаю сейчас новую картину «О любви», поэтому немного не в курсе того, о чём Вы говорите. Я приеду в Москву, у нас начнётся сессия, и я активно включусь в эту тему.
Д. НАДИНА: На Ваш съёмочный процесс не влияет экономическая ситуация?
В. БОРТКО: Ещё как влияет. Влияет на всё, в том числе на кинематограф, денег больше не становится, только меньше. Повышаются расценки на камеры, на всё, из чего делается кино, а денег больше не становится. Я получил определённое количество денег и должен в них уложиться, поэтому приходится думать, что снимать, или искать деньги на стороне, что очень сложно.
Д. НАДИНА: А где можно искать деньги?
В. БОРТКО: Есть добрые люди, святые. В прошлом кинофильме один из бизнесменов дал мне денег. Когда я сказал, что деньги, скорее всего, не вернуться, он ответил: «Когда я строю храм, то не рассчитываю на то, что они вернуться». Я был поражён этим ответом, не заплакал, но глаза увлажнились, это здорово.
Д. НАДИНА: Даже неловко после таких высоких тем спускаться к нашей повестке. Вы сказали, что скоро собираетесь приехать в Москву на заседание сессии в Госдуму. Не кажется ли Вам, что работа в Госдуме только отвлекает Вас от съёмок фильмов?
В. БОРТКО: Нет, не кажется. Очень расширяется кругозор. Я провёл четыре с половиной года в Госдуме и, честно говоря, многое узнал и на многое пересмотрел свои взгляды. Не на всё, основное осталось неизменным, но они уточнились. Это очень интересная организация, которая решает, как ни странно, очень многие проблемы. Вы их не замечаете, вы этого не видите. Там четыре фракции, в основном вы чувствуете только одну.
Д. НАДИНА: Потому что у них конституционное большинство.
В. БОРТКО: Что бы остальные ни говорили, в том числе моя фракция КПРФ, вы это вряд ли услышите. Тем не менее, я с большим энтузиазмом принимаю участие в работе Думы, мне это кажется очень полезным. Работа полезная происходит не в зале, в зале уже всё решено, там происходит нажатие кнопок, она идёт в комитетах. Вы задавали вопросы про кино, это и будет обсуждать в комитете, где будут разные мнения, куда мы пригласим разных людей, выслушаем и примем решения.
Д. НАДИНА: Мы же понимаем, что в конечном итоге будет принято решение, удобное «Единой России», потому что у неё конституционное большинство в партии.
В. БОРТКО: Да, это так, чтобы ни происходило, она примет своё решение. Но иногда удаётся их немного подвинуть. Они говорят: а мы теперь хотим принять вот это – так мы же предлагали это два года назад, вы не хотели. Тогда не хотели. Сложно, когда есть большинство, и что бы мы ни предлагали, они решают. Можно посмотреть, до чего мы дошли.
Д. НАДИНА: Когда состоялись выборы в эту Госдуму пять лет назад, проходили митинги, первые на Болотной площади и как раз против большинства «Единой России» в Госдуме – у Вас есть предположение, что будет на следующих выборах?
В. БОРТКО: Следующие выборы будут очень интересными. Мы стоим перед принятием достаточно серьёзных решений, хотят их принимать или нет, но они будут приняты. Мы находимся у рубежа, и все слушающие меня это понимают. Хотим мы или нет, законы принимает Дума. Более того, она будет сформировала по мажоритарным округам, вы, меня слушающие, будете выбирать конкретного человека, который будет отвечать перед вами, а это совершенно другая история, это интереснее. Выборы сейчас принципиальны и очень интересны.
Д. НАДИНА: А будет большинство у кого-то?
В. БОРТКО: Трудно сказать.
Д. НАДИНА: Конституционное.
В. БОРТКО: Большинство сделает всё, чтобы остаться большинством. Но всё зависит от тех, кто приходит голосовать. Если половина не ходит, что можно сделать? А потом вздыхают: как нам плохо, мы не хотели того или иного – так приходите голосовать!
Д. НАДИНА: У Вас не было соблазна вступить в «Единую Россию», проще законы принимать?
В. БОРТКО: Нет, я всегда был оппозиционером. Может, потому что художник. Я шучу. Считаю, что та фракция, в которой я нахожусь, выражает мои мысли и интересы, я с ней солидарен.
Д. НАДИНА: С КПРФ за последние 25 лет произошли кардинальные изменения.
В. БОРТКО: Какие, например?
Д. НАДИНА: Та коммунистическая партия, которая была в Советском Союзе и та, что есть сейчас – это две совершенно разные структуры.
В. БОРТКО: Идеология осталась та же, но она стала неизмеримо меньше – это правда. Но и люди, которые сейчас вступают в партию, получают какие-нибудь блага? Ничего, кроме неприятностей!
Д. НАДИНА: Они стоят на другой платформе, скорее, социал-демократов.
В. БОРТКО: Вы больше знаете, чем Зюганов, поразительное дело. Спрашиваю: «Геннадий Андреевич, мы стоим на базе социал-демократов?» Он отвечает: «Нет, мы стоим на марксисткой, ленинской базе». И я ему верю. Я делаю всё для того, чтобы донести наши мысли до широких слоёв трудящихся. И сейчас тоже: голосуйте за КПРФ.
Д. НАДИНА: У нас началась уже агитация. Произошло несколько резонансных событий, которые разделили наших слушателей, хотелось бы и Ваше мнение услышать. Наверняка, Вы в курсе, что в Республике Коми сначала сожгли, потом выяснилось, что не сожгли, изъяли несколько десятков книг, изданных при поддержке Фонда Джорджа Сороса, признанного иностранным агентом и попавшим в реестр нежелательных организаций. Отмечается, что это были учебники, не связанные с политикой, издания о литературе, искусстве. Вы поддерживаете такие действия властей?
В. БОРТКО: А это сделали власти?
Д. НАДИНА: Да, Минобразования региона. Мединский подтвердил, что Минкульт не давал таких распоряжений.
В. БОРТКО: Жечь книги очень плохо, всё равно, что жечь собственные мозги. Что касается Фонда Сороса, к нему у меня особое отношение. Фонд – одно, а жечь книги – другое, книги жечь нельзя ни под каким видом.
Д. НАДИНА: Почему сейчас некоторые стали к этому способны? В обществе накал, постоянный страх пятой колонны – что это?
В. БОРТКО: Хотят бежать впереди паровоза, чиновничество, особенно периферийное, хочет быть святее папы Римского: мы пошли дальше, сожгли вредные для нашего народа книги. И ждать, что их похвалят – однако, нет. Была одна страна, которая жгла книги, она плохо кончила.
Д. НАДИНА: Мы спрашивали у слушателей: 85% поддержали, сказали, что это вредные для России книги.
В. БОРТКО: А чем они вредны? Какие книги жгли?
Д. НАДИНА: Жгли разные: и по культурологии, и литературу XIX века, по экономике.
В. БОРТКО: Фонд Сороса – организация, наверняка не сильно любящая нашу с вами страну. Хотя они вкладывали деньги в образование, есть много разговоров по этому поводу, но в основном, зная биографию господина Сороса и его дела, думаю, это не совсем так. Это одно, а книга – совершенно другое. Можете не читать, выбросить, поставить куда-то, но жечь официально – это Средневековье, бред, противно об этом слушать.
Д. НАДИНА: Если вернуться к настроениям, которые царят в обществе, такое ощущение, что оно на грани нервного срыва из-за проблем в экономике, геополитических сложностей, сообщений о войне. Вы чувствуете накал, что люди изменились?
В. БОРТКО: Не знаю, как люди изменились, изменился я сам. Изменились люди, с которыми я общаюсь каждый день, они не очень уверены в завтрашнем дне, несмотря на призывы из телевизора.
Д. НАДИНА: Уверенность в завтрашнем дне – это определяющий фактор?
В. БОРТКО: Посмотрите на детей, у них должно быть всё в порядке. Не у меня, я свою жизнь прожил – у них, это самое главное, я должен быть в этом убеждён.
Д. НАДИНА: С чем бы Вы сравнили 2015, 2016 годы, на что наше нынешнее время похоже?
В. БОРТКО: Само на себя похоже, не хочу проводить никаких параллелей. Я знаю только одно: я бы хотел сейчас услышать из самых высоких уст о том, куда мы идём. Я готов терпеть трудности, переживать, зная, куда мы идём, куда движемся и зачем делаем то или другое.
Д. НАДИНА: А как Вам кажется, куда мы придём?
В. БОРТКО: Я не бог.
Д. НАДИНА: Но у Вас же есть предположения?
В. БОРТКО: Они не для этой передачи. Мы придём к светлому будущему – я в этом убеждён. И мы, и все остальные придут к простой вещи: социализму. Иначе Земля прекратит своё существование. Посмотрите на погоду, это рукотворная история, люди сделали так, и будут делать дальше, потому что Карл Маркс говорил простую вещь: если капиталист видит 300% прибыли, нет такого преступления, на которое бы он не пошёл. Посмотрите в окно, и вы это увидите. Если мы хотим жить дальше, – мне-то что, но чтобы дети жили дальше – нужно что-то делать, управлять этим процессом, а не пускать его на волю разного рода господ.
Д. НАДИНА: Я бы очень хотела прийти к социализму, признаюсь Вам, но я не уверена, что смогу его увидеть в своей жизни.
В. БОРТКО: Если есть цель – уже хорошо. Был Советский Союз, он развалился, ему помогли в этом, там была общая цель – неважно, туда-сюда, так это было или иначе, но была понятна цель, куда мы идём, идея, которая сплачивала разные народы нашей страны. Можно было ходить даже по Грозному совершенно спокойно. Вы по Москве спокойно ходите?
Д. НАДИНА: В Москве спокойно, в Грозном не бывала, поэтому не могу сказать.
В. БОРТКО: В определённые районы лучше ночью не заходить.
Д. НАДИНА: Вы говорите про идеи, но в последние полтора года наше общество объединилось на почве Крыма, борьбы с террористами в Сирии, люди это поддерживают – разве нет?
В. БОРТКО: Люди хотят объединиться, это естественное желание человека, я хочу быть рядом, чувствовать плечо. Но, кроме того, что я хочу объединиться, я бы хотел двигаться. Куда? Это мне очень интересно.
Д. НАДИНА: А когда люди объединяются в компанию, они, наверное, врага ищут, без врага объединиться невозможно?
В. БОРТКО: У нашей страны врагов всегда хватало. Царь Александр II своему сыну говорил: «Россию никто не любит, мы очень великие». С тех пор ничего не изменилось. Да, нас не сильно любят в этом мире. Позволяет людям приехать в Европу – несчастные, видят, что вытворяют, а всё, что ни сделаем мы, всё очень плохо, страшно и нехорошо. Но такова реальность, мы в ней живём. Нам очень трудно. Я хотел бы знать: мы сделаем это и то, и тогда будет лучше.
Д. НАДИНА: Антиамериканизм, ненависть к американцам.
В. БОРТКО: Мы должны были взять Крым или нет? Должны – 100%. Если бы его не взяли, дела обстояли намного хуже. Что касается Сирии, у меня вопросы, хотелось бы больших объяснений, кроме того, что они пойдут сюда, думаю, за этим какие-то другие стоят цели, хотелось бы их узнать, мы все желаем добра своей стране.
Что делать с Донбассом? Он был, был – бац, его нет. Украине грозят, и вдруг возьмите. Говорили о том, что мы пошли на реструктуризацию долга, при этом кричали: никогда. Я хочу понимать, что мы делаем, почему вдруг такое странное отношение: на словах одно, а на деле – другое.
Д. НАДИНА: Запускаем традиционное голосование: вы поддерживаете Владимира Бортко и согласны с тем, что он сегодня говорил или вы против?
Звонят слушатели, давайте несколько звонков примем. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, я очень рада слышать Владимира Владимировича, я видела его фильмы по Гоголю «Тарас Бульба» и «Завещание Петра», замечательные, в классическом стиле. А почему нет рекламы на наши настоящие фильмы? Я всегда голосую за КПРФ, потому что это единственная партия, защищающая традиционные ценности, их не допускают ни до радио, ни до телевидения, только монархистов, националистов, демократов и либералов?
Д. НАДИНА: У нас кстати представлен полный спектр, если Вы нас слушаете.
В. БОРТКО: Спасибо Вам. В моём фильме случайно встречаются два наших шпиона, и один говорит: «Мы работаем на тех, кто работает на них». Там снимались многие зарубежные актёры, кто только ни снимался. Лондон, Франция, Каир, Марокко, Швейцария – это всё на экране. Сборы – 1 миллион рублей.
Д. НАДИНА: Бешеные деньги.
В. БОРТКО: Не хотят смотреть. 1 миллион рублей – чуть-чуть маловато.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Леонид Полетаев из Москвы. Владимир Владимирович, согласны ли Вы с тем, что собравшихся на «русском Давосе» деятелей, либерастов нужно в мешок и в прорубь?
В. БОРТКО: Мы благородные люди, не вурдалаки, делать этого не будем. Но то, что нужно менять – это абсолютно точно. И когда говорят, что нет людей – это враньё, они есть, и знающие, что делать. Я жду от нашего президента, который должен понимать ситуацию, решительных действий о смене направления правительства и резкого пересмотра личности.
Д. НАДИНА: Вы имеете в виду экономический курс?
В. БОРТКО: Да, всё остальное от экономики, в том числе и любовь.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Жан, Санкт-Петербург. Не буду спрашивать про политику, для этого Ольшанские есть. Я просто в шоке от стоимости производства фильмов. Там же нет 3D-драконов, не швыряют танки, не рушат небоскрёбы, почему даже комедии такие дорогие?
В. БОРТКО: Только потому, что техника сама по себе стоит дорого. Принимают участие в производстве кинофильма, даже самого простого, достаточно большое количество людей. Я разговаривал с одним экономистом, говорил ему о деньгах, он ответил, что у меня кассовая ведомость. Всё кино – это кассовая ведомость. За меньшую сумму сделать кино сейчас сложно, если вообще возможно. 1,5-2 миллиона – нормальная цена для того, чтобы начать и закончить, это техника и люди, больше ничего. Причём заоблачных зарплат нет, но много людей работают. Кроме того, за любую зарплату идёт накрутка, и она большая, мы это очень сильно чувствуем.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я буду голосовать за коммунистов, Ваше творчество и Вас поддерживаю, очень уважаю, спасибо большое. В отношении книг: я в 90-е годы зашла навестить своё прекрасное педучилище, и в библиотеке увидела на списание «Молодую гвардию», «Как закалялась сталь», Чернышевского, их исключили из программы. А когда я взяла новый учебник по литературе Лебедева и прочла, что в судьбе крестьянки из «Красного носа» виновата извечная судьба русской женщины, и ни слова о крепостном праве, мне захотелось эту книгу бросить и растоптать, поскольку я не могла принести ущерб Лебедеву. Как быть с такими книгами, которые нужно изымать?
В. БОРТКО: Не читайте и не советуйте своим друзьям и детям, скажите, что не надо читать и объясните почему. Мнения могут быть разными, человек должен из них выбирать. Если вы подскажете, я думаю, это будет правильный поступок, в прорубь не надо.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Александр. Какой есть шанс, что Россия в экономике пойдёт по белорусскому пути, весьма успешному?
В. БОРТКО: Страшный вопрос. Если бы я был президентом или богом, ответил бы.
Д. НАДИНА: Интересный выбор.
В. БОРТКО: По белорусскому пути или нет, нам нужно менять направление своего экономического развития. Если бы было больше времени, я бы своё мнение обосновал.
Д. НАДИНА: А если говорить про персоналии: много говорили про возможное назначение Кудрина.
В. БОРТКО: Будет то же самое. Я не имею в виду человеческие качества, только направление экономической мысли. Это школа Гайдара. Я жду, пока Глазьева назначат. На мой взгляд, это будет правильно.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Татьяна Васильевна. Если вы не согласны с решениями, которые проводятся, почему вы людей не выводите на митинги, демонстрации, не захватываете власть? Что значит: вы молча соглашаетесь?
В. БОРТКО: Захват власти карается. Мы хотим быть во власти, получить власть, в данном случае, мирным путём. Мы надеемся лично на Вас, дорогой слушатель, приходите и проголосуйте за того, за кого считаете нужным, не сидите дома, и потом не жалуйтесь. Любая партия – инструмент завоевания власти. Если бы вы были в Думе, то слышали бы наш голос. Но, к сожалению, не мы управляем телевидением, радио, и то, что мне предоставляется трибуна, я это высоко ценю.
Д. НАДИНА: Подвожу итоги голосования: 96% наших слушателей Вас поддерживают, 4% против.
В. БОРТКО: Хочу поблагодарить и 96% и 4% – спасибо Вам, у Вас есть своё мнение, я его высоко ценю.
Д. НАДИНА: Я приготовила на финал маленькую тему, любопытно Ваше мнение. Сегодня была новость о том, что заключённым в СИЗО запретили ругаться матом. Психологи переживают, говорят, что им тяжело будет сидеть и не использовать эту лексику.
В. БОРТКО: Русский закон суров и неотвратим. Единственное, что спасает население – это полное его неисполнение. На этом и закончим.
Д. НАДИНА: Спасибо.
