КТО ВЫСТОИТ – ТОТ И ВЫИГРАЕТ
Михаил Леонтьев
Нефтяная отрасль является основным источником бюджетных доходов. Как известно, они выпадают, и их надо замещать. Понятна задача Минфина – изыскать деньги любой ценой. Но почему-то они изыскивают средства, в первую очередь, даже не в нефтегазовой, а в нефтяной отрасли. Да, нефтянка всегда была бюджетной кормушкой, с другой стороны именно нефтяная отрасль испытывает основной удар от резкого понижения цен, а ряд компаний, между прочим, находится под санкциями.
На самом деле то, что происходит на мировых рынках – ценовая война за передел рынка: кто выстоит, тот и выиграет. И российская нефтяная отрасль, вопреки некоторым предположениям отдельных товарищей, в том числе и организаторов этих игр, например, саудитов, показывает очень высокую степень устойчивости. В принципе никакого риска со стороны наших нефтяных компаний, что они могут просесть в этой войне и проиграть — нет. Это одна из причин, по которым мы не заинтересованы в каком-то соглашении со слабодоговороспособными контрагентами. Потому что есть предположение, что попытка втянуть нас в соглашение –один из инструментов войны за передел рынка.
Поэтому риски для наших компаний лежат не в области мировых цен, но в области изменения налогообложения. Существуют расчёты, при которых увеличение налоговой нагрузки означает падение доходов в бюджеты. Не просто проблемы для компании, а сокращение добычи и переработки и падение доходов. Можно сколько угодно говорить, что бюджету нужны деньги, но если бюджет в результате фискальных мер теряет деньги в достаточно короткой перспективе, то эти меры, наверное, не целесообразны. По акцизу у нас есть предложение – взимать его не с предприятий, не с заводов, а с заправок. Это было бы и логичнее, и с точки зрения рынка правильнее. Потому что иначе получается, что основные производители несут нагрузку, а мелкие сети, слабо регулируемые с точки зрения государства, оказываются в привилегированном положении. Но предложение упирается в нежелание фискальных органов заниматься администрированием такого количества объектов. Конечно, работать трудно, зато очень легко командовать, перекладывать основную нагрузку налогового администрирования на тех, кого ты пытаешься ободрать.
Повышение налогов и акцизов неизбежно влечёт за собой повышение издержек и цен. И за акциз платит в конечном итоге потребитель. Но не компания. Коммерческая компания не может работать в убыток. Не потому что она злая, не потому что людей не любит, а потому что иначе она просто прекратит своё существование. Ещё во времена «налогового манёвра» говорили, что при тех ценовых параметрах, при которых применяется, потому что разрабатывался в совершенно другой ситуации, он стимулирует экспорт в ущерб переработке. Мы потихоньку это видим сейчас, потому что у нас маржа переработки на значительной части заводов обнуляется. Ещё раз говорю, давайте аккуратно. Мы заинтересованы в балансе, в компромиссе. В идеале, конечно, для отрасли было бы, чтобы режим налогообложения зафиксировали, как это, кстати, и обещалось, и дали компаниям работать. Они работают в тяжёлых условиях и задачи свои — как, коммерческие, то есть с точки зрения своих акционеров, так и бюджетные, то есть задачи пополнения бюджета – выполняют. Если вы хотите получить больше молока, не надо рвать у коровы вымя, это не повышает удой.
Существует некая пропорция между ценами. Когда осуществлялся «налоговый манёвр», была идея компенсировать компаниям изменения налогообложения за счёт внутреннего перекрёстного субсидирования. Сейчас никто никаких пошлин снижать точно не будет. Я могу подозревать правительство в способности отказаться от каких-то фискальных мер, если они чувствуют их чрезмерность, неадекватность, но снижать доходные параметры бюджета никто не будет. И никакой помощи нефтяным компаниям, кроме чисто технической, сейчас не будет. У нас налоговая нагрузка по факту увеличилась. А в отрасли хватает длинных инвестиционными проектов освоения новых месторождений. Это огромные вложения на очень долгие годы, которые не сразу дают эффект. Понятно, что нынешние обстоятельства стимулируют компании к тому, чтобы долгие проекты свёртывать. Но потом мы получим огромный дефицит. Если заморозим длинные инвестиции, то страна в перспективе потеряет рынки.
