Удары по ИГИЛ делают Россию одним из геополитических центров мира

Леонид Ивашов

Американские аналитики полагают, что Россия авиаударами по ИГИЛ сорвала введение бесполетных зон в Сирии.

По мнению Запада, это сделало бы Асада гораздо сговорчивее. Тем более, что этот сценарий хорошо показал себя в Ливии. Но…Чем ответят уязвленные США на российское «но»? Об этом, а также о политическом равновесии в регионе, черном пиаре, личности Башара Асада и возможных ответных шагах США «ВМ» поговорила с президентом Академии геополитических проблем Леонидом Ивашовым.

— Леонид Григорьевич, а почему Сирия для нас так важна? И почему мы вступились именно сейчас?

— Она исторически нам близка. Это — и первое христианское православное государство, и дружеское отношение к России. Сегодня на слуху Тартус, Латакия. В 1770 году население этих двух провинций обратились к российской императрице с тем, чтобы войти в состав Российской Империи. И еще один момент. Мы знаем, что Владимир крестил Русь. Но самого Владимира крестил сириец по национальности, митрополит Антиохийский.

А если взять отношения с Сирией с Советским Союзом, после ухода французов и взятия власти военными, с тех пор Сирия никогда не предавала нас. Даже с учетом того, что режимы там менялись, отношение к нам оставалось неизменным.

Но и мы сирийцам оказывали большую помощь, и прежде всего, в подготовке кадров, в установлении собственной государственности, в создании вооруженных сил.

В свое время Хафез Асад, отец сегодняшнего президента Сирии, сказал такую фразу: «Весь здравый мир сожалеет о распаде Советского Союза. Больше всех сожалеют арабы. А среди них больше всех – сирийцы». В советское и постсоветское время у нас в Сирии был самый большой советнический аппарат. И в военных, и в государственных структурах. И наши военные советники были у министра обороны, у начальника генерального штаба, вплоть до корпусного управления. То есть, сирийцы учились у нас, взаимодействовали с нами. Вот почему нам так важна Сирия. Но не только. Сегодня мы ушли, а где-то нас и потеснили с Ближнего Востока. И единственным нашим плацдармом, единственным портом, куда мы можем зайти, является Сирия и сирийский порт Тартус. Это наша опорная точка, куда мы можем заходить, базироваться, осуществляя наше присутствие в Средиземном море.

А почему мы вступились? Мне кажется, мы несколько опоздали. Ни в военном участии. Нужно было осуществлять активную военную помощь. Сирийцы 4 года воюют, есть проблемы с боеприпасами, с вооружением, ремонтным фондом и т.д. Их авиация уже выработала свой ресурс. Сирийцы держались благодаря своему мужеству и стойкости. Но выдержали лишь потому, что за их спиной политически присутствовала Россия. И сейчас мы вступили в военную фазу поддерживая правительственные войска потому, что ситуация стала критической. Бои шли уже на окраинах Дамаска.

— Какое вооружение использует Россия в Сирии?

— Там присутствует усиленный авиационный полк смешанного состава. Там присутствуют штурмовики, которые утюжат поле боя, Су-25. Там есть фронтовые бомбардировщики, которые несут бомбовые и ракетные нагрузки для поражения хорошо защищенных и площадных целей. Это Су-24. Есть там и новинки, они пока не применялись: Су-27 и Су-34. И конечно вертолетная группа и беспилотники. Есть самолеты-разведчики, самолет радиоэлектронного противодействия для подавления систем управления. Наши самолеты оборудованы так называемыми ловушками, чтобы их не поражали стингеры, особенно с тепловыми головками самонаведения. Су-24 это производство советского периода, штурмовики – Су-25 – они есть уже и российского производства. Высокоточное оружие –штурмовики в основном оснащаются неуправляемыми реактивными снарядами они поражают площадные объекты – нанесли удар по скоплениям военной техники, по складам достаточно эффективно. Су-34 — это самый современный самолет, высокоточные ракеты. То есть, все необходимое есть. Там сегодня применять массировано высокоточные ракеты сложно, потому, что таких точечных, хорошо укрепленных объектов практически нет.

— Как наше участие в сирийском конфликте может изменить геополитический расклад в мире?

— Я нашей операцией горжусь. Впервые за последние 25 лет. Да, Крым был, но это региональный вопрос. Я горжусь, что мы чему-то научились, а чего-то не забыли. Это шаги которые перевернули мир и сделали его другим.

Путин делает блестящий геополитический анализ на трибуне ООН и показывает нынешнее состояние – тревожное, едва ли не критическое. И главного виновника ситуации показывает, но не называя вслух. Но при этом все смотрят в сторону Обамы и понимают, о ком идет речь. И далее. Он предлагает контуры нового миропорядка, возвращая наше государство на свое место. Это была блестящая речь. И тут же Обама «залез» в оборону: он даже не вышел к журналистам после встречи с Путиным. Но что интересно, до Путина выступал председатель КНР – Си Цзиньпин. Слушая его выступление и выступление президента России, у меня создалось впечатление, что они состыкованы и даже присутствует какое-то распределение ролей. Путин об экономике говорил мало, а его китайский коллега – в основном о ней. Выступает президент Белоруссии Лукашенко – и снимает маски, начиная громить Запад. Он чувствует себя за спиной Путина. Президент Казахстана предлагает перенести штаб-квартиру из Нью-Йорка в Азию . Это еще один вызов. Пошла массированная атака на Вашингтон. Два года назад это было бы немыслимо. А в это же время Башар Асад подписывает послание Путину, техники наших самолетов подвешивают бомбы, и объявляется повышенная готовность членам Совета Федерации. Решение принято – и наш и в воздухе. И мир становится другим. Он перестает быть однополярным. Путин по сути дела, положил начало освобождению мира от американской диктатуры. Удары по ИГИЛ в Сирии делают Россию одним из геополитических центров мира. Что бы там не говорили, и как бы не критиковали. Китай – экономический лидер, Россия – геополитический. Америка свое первенство начнет терять.

— Почему Башар Асад не устраивает США? В его адрес часто звучат обвинения в диктатуре. Какими личностными чертами обладает этот человек?

— Он не готовился в приемники своего отца. Был старший сын, но он к сожалению, погиб. А Башар планировал стать врачом, не более того. Но ситуация развернулась по-другому и ему пришлось стать президентом. Он – человек мягкий и очень демократичный. Башар хотел демократических реформ, тяготел к Западу. Когда ситуация в стране начала раскачиваться, Башар предложил больше, чем от него требовала оппозиция: и конституцию, и закон о политических партиях, закон о СМИ. Правящая партия БААС, без каких-либо привилегий, выступила наравне с остальными. Более того, он заявил о готовности идти самому на выборы, чтобы переизбираться. Но во время встречи с Башаром Асадом, американский и французский послы, наплевав на дипломатический этикет, рванули в город Хомс. Выступая там на митинге, они открыто призывали не верить президенту и перейти к насилию.

Когда начались боевые действия, у Башара Асада проявилась твердость. Он заявил о том, что как бы на него не давили, он никуда из Сирии не уедет. «Я не Янукович, и я не сбегу». Такие люди Западу не интересны.

— Любой военный и политический успех России, как правило, сопровождается ставящим все с ног на голову черным пиаром. Готовы ли мы к его очередной волне?

— Одна из наших проблем, что мы день и ночь говорим об информационной войне. Но не понимаем ее сущности и не готовим журналистов к ее ведению. Если об обычной войне мы знаем, что есть военное искусство, знаем, что делать перед подготовкой к наступлению, как проводить разведку, наносить артиллерийские и авиационные удары, то вот здесь мы ничего не делаем. Ведь готовилась такая масштабная геополитическая операция. Почему не была проведена соответствующая подготовительная работа? Получается, что сегодня, в условиях информационной войны, мы совершили наступление, но «артподготовки» не провели. А я так бы видел: перед тем, как принять это решение, нужно было мощнейшим образом, используя разведданные, показать, что там сейчас происходит и что американцы там натворили. Владимир Владимирович (Путин) сказал свою знаменитую фразу с ООН-овской трибуны: «Вы сами-то хоть поняли, что натворили?» За это надо было уцепиться и показать везде и всюду, какие там жертвы и разрушения, рассекретить разведданные, выплеснуть все. То есть, провести такую «артподготовку», чтобы они сели в «окопы» и стали оправдываться. А получилось, что оправдываемся мы сами. Вот, смотрите, как сработала заготовка, что мы якобы бьем по мирным жителям. Ничего, что человека, которого показали, с 2000 года в Сирии не был вообще? И лавкой он владеет недалеко от Лондона. Там зарегистрировали какую-то (правозащитную) организацию, в состав которой входит он и еще пару членов семьи. И он вещает, что российские войска нанесли удары и погибли мирные жители. Включаются все западные СМИ, Саудовская Аравия, и министр обороны США Эштон Картер начинает критиковать действия России, что все там ужасно и плохо. Но потом говорит фразу, за которую мы опять не зацепились: «Но у Пентагона таких данных нет». Понимаете весь абсурд происходящего? Мощнейшая разведслужба данных не имеет, а лавочник – имеет.
Мы не умеем воевать в информационной войне. Мы наших студентов, будущих журналистов, готовим по западным стандартам. Поэтому, Запад прекрасно знает всю нашу систему информационных служб. А когда знаешь противника, с ним легче воевать.

— Чем, по-вашему, США ответят на наш шаг?

— Обязательно будут отвечать. И прежде всего, подлостями. Они не хотят уходить со своего пьедестала – первого государства мира – и пальму первенства России они отдавать не хотят. Они могут активизировать удары по ИГИЛ, и по сирийцам наверняка будут бить. С учетом того, что 70 процентов мировых СМИ контролируется западным капиталом, этот ресурс обязательно включится. Сейчас им важно Россию дискредитировать и отвести с лидирующих позиций в мире. Они перейдут в решительное наступление в информационном поле. Не исключаю, что будут те же подлости и провокации, что и в Афганистане, когда они вооружали моджахедов переносным зенитно-ракетным комплексом «Stinger», чтобы они сбивали наши вертолеты. Но не думаю, что пойдут на серьезный конфликт.