ЭКОНОМИЧЕСКАЯ НАУКА В СССР БЫЛА НЕ НУЖНА
Михаил Леонтьев
Леонтьев: Экономическая наука как таковая — она была не нужна Советскому Союзу, то, чем они занимались. Я помню учебник политэкономии… Я вообще очень интересовался политэкономией и хотел бы, конечно, понять политэкономию социализма. Там были попытки создать какую-то политэкономию социализма такого диссидентского толка — Янош Корнаи и так далее, вот вся эта венгерская и польская в основном публика, тот же Отто Шик с "Пражской весной". Но она им была не нужна. Политэкономию социализма в какой-то степени, я бы сказал, социологию в большей степени, чем политэкономию, создал Зиновьев. Причем она была абсолютно откровенно, я бы не сказал, разрушительной, разоблачительной на самом деле, при том, что этот человек был, в общем, коммунистом на самом деле, как оказалось. Может быть, единственным. И я, собственно, завязал тогда с экономикой, ушел в такой вот советский дауншифтинг, потому что невозможно в экономике работать в стол — это же не поэзия. Я вот могу сказать еще такую вещь: очень много хороших экономистов, как вот поэты уходили в перевод и создали великую школу перевода, уходили, например, в статистику математическую, потому что это — какая-то конкретная вещь. Что такое статистика? Это метод. То есть человек уходил в метод. А сущностями занимались какие-то люди, но это все…
Куликов: Кстати, вот упомянутый тобой Зиновьев ровно точно так же ушел в логику и начал развивать математическую логику как метод мышления, как метод познания.
Леонтьев: Ну, это такая ниша, где ты мог в первой главе труда научного…
Куликов: Сослаться на всех, а потом заниматься своим делом.
Леонтьев: Сослаться на исторический, диалектический материализм. Любое исследование начиналось с того, что методом исследования является диалектический материализм. Если ты занимаешься наукой гуманитарной, то, значит, тогда еще исторический материализм. А дальше в некоторых областях знаний можно было что-то делать более или менее продуктивно и не позорно. Но они же сами себя прибили, эти придурки, сами, потому что им ничего не надо было. Это всегда был компромисс между тупой, застывшей идеологией и циничной на самом деле и довольно лживой практикой. Я не знаю, можно ли создать эффективно работающую модель социализма и вообще, что это такое. Это вообще — отдельный вопрос. Я не считаю себя социалистом ни в коей мере. Но попыток не было, задачи не было, никто ее не ставил.
