Подвиг Абхазии
Александр Проханов
Абхазия. Черное море плещет в берег волшебной волной. И тут же от берега вздымаются в небеса горы, покрытые изумрудной ослепительной зеленью, со стеклянными водопадами, ущельями, благоухающими цветами. Вдоль моря тянутся города, имена которых знакомы каждому советскому человеку: Гагры, Сухум, Пицунда, Новый Афон. Когда-то восхитительные города с белыми колоннадами, с огромной веселой загорелой толпой. Теперь здесь тихо, мало людей. Некоторые из домов хранят следы снарядов после прокатившейся здесь страшной войны.
Абхазский народ. Мужественный, искрометный — драгоценный в своей неповторимости. О чем мечтают абхазы? О чем вековечная абхазская мечта? О свободе, о независимости. Грузины считали абхазов народом второго сорта. Меняли названия городов и рек. Мешали продвижению по службе. Когда зашевелились границы Советского Союза, когда стали распадаться огромные советские пространства, Абхазия объявила независимость, которую выстрадала веками, когда абхазская интеллигенция сражалась за свою культуру, писала патриотические поэмы, отстаивала названия своих городов и сел.
Во главе этого мощного национального потока встал Владислав Ардзинба. Политик, яркий депутат и оратор, когда по абхазской территории покатились колонны грузинских танков, когда самолеты стали сбрасывать бомбы на пляжи, когда началась национально-освободительная война Абхазии за независимость, Ардзинба стал полководцем, духовным лидером, вождем. И сегодня, после войны, первый президент Владислав Ардзинба, царство небесное, гораздо больше, чем отец-основатель. Он символ, кумир, он источник национальной воли и творчества.
Чего хотят абхазы теперь, когда сбылась их мечта о свободе? Построить свое независимое целостное процветающее государство, дружелюбное России. А чего хотят русские? Дипломаты, военные, представители власти? Они хотят того же. Хотят, чтобы Абхазия была независимым, процветающим, дружелюбным к России государством.
Российская военная база неподалеку от Гудауты. Пространство, закрытое для постороннего глаза. Самые современные танки, бронетранспортеры, пушки, эскадрилья беспилотников. Вооружение поступает сюда с оборонных заводов в первую очередь. И один из офицеров сказал мне, что, если супостат, потеряв голову, ринется сюда, как это было сразу после распада Советского Союза или в 2008 году, от врага не останется и следа.
Конечно, военные союзы, присутствие российских войск на территории Абхазии связывает наши народы, связывает нашу геостратегию и геополитику. Но есть нечто большее.
И над Россией, и над Абхазией — незыблемый, сияющий купол православия. Абхазы — православный народ. Они считают свою землю святой. Здесь, на абхазской земле, в первом веке нашей эры ступил на берег Андрей Первозванный и крестил народ. Здесь же погиб мученической смертью и погребен Симон Кананит. И здесь был основан Новый Афон — как эхо, как повторение того великого, греческого островного Афона. И этот великолепный монастырь сияет своими золотыми главами среди темной зелени гор.
Абхазский народ — народ героический. Абхазия населена героями. Это не только те, кто сражался с винтовками в руках. Но и те, кто сегодня лечит раны войны. Знаменитый Сухумский ботанический сад, что был основан генералом Раевским. Уникальное собрание растений, населяющих мировые субтропики. Восхитительные пальмы, агавы, драгоценные бамбуки, удивительные эвкалипты, водоплавающее растение Виктория Регги с белыми, как огромные куски масла, цветами. Этот ботанический сад был подвергнут бомбардировкам. Здесь шли бои, пулеметы срезали растения, горели бамбуковые заросли.
Когда кончилась война, ботанический сад оказался подранком. Многие растения погибли, другие страдали, болели. И ученые, которые оставались в ботаническом саду и во время грозных сражений, исцеляют свой волшебный райский сад. Они лечат раненые деревья, смазывают раны смолами, растворами. Собирают семена погибающих деревьев, чтобы высеять их в заповеднике и восполнить траты. Это удивительные люди, которые живут мечтой о том, чтобы и сегодня Сухумский ботанический сад был мировым научным центром.
В Сухуме действуют два драматических театра — абхазский и русский, где идут постановки на абхазском и на русском языках. И то, что они идут, что разрушенные здания вновь обрели свой великолепный советский вид и жители Абхазии приходят сюда наслаждаться драматургией, это заслуга нынешнего поколения художников.
В Абхазии находится драгоценное озеро Рица. К нему ведет долгая извилистая дорога среди скал, горных ущелий, среди водопадов, маленьких озер. И вот ты приезжаешь к волшебному озеру, напоминающему застывший кусок малахита, по которому не прокатится ни одна волна, над которым не пролетит ни одно дуновение ветра. На берегу озера — сталинская дача. Пуританская, сдержанная, с деревянными дубовыми панелями, с аскетично застеленными кроватями. Тот, кто считает Сталина тираном и палачом, найдет подтверждение своих представлений и прозрений. Ему покажется, что здесь незадолго до смерти вождю снились кошмарные сны, в которых являлись замученные им жертвы. Другим же, кому Сталин кажется великим деятелем, великим полководцем и радетелем государства, привидятся последние сны Сталина, в которых он вспоминает парады 41-го и 45-го годов, где он строит картины будущего мироустройства, начатого им вместе с Черчиллем и Рузвельтом в Ялте.
Когда я встречался с президентом Абхазии Раулем Хаджимбой, он, провожая меня, сказал, что абхазы, победив, выстраивают свое новое независимое государство. Они встречаются со множеством трудностей — экономических, политических, геостратегических. Но при поддержке России государство непременно будет построено.
Знаменитый абхазский священник, отец Виссарион, тот, что во время войны находился в окопах, вдохновлял атакующих абхазов, закрывал глаза убитым, этот высокий, гордый, великолепный старец на пороге своего собора в центре Сухума обнял меня, подвел к кусту алых роз, срезал благоухающий цветок и подарил мне. И теперь эта роза Абхазии стоит на моем рабочем столе. И я подношу губы к ее нежным, благоухающим, дивным лепесткам.
