Победа Дональда Трампа на президентских выборах — событие глобального масштаба. И этому тезису есть простое объяснение. США остаются крупнейшей экономикой планеты, американский доллар — по-прежнему мировая резервная валюта, а Пентагон имеет в своем распоряжении порядка 650 баз по всему миру, которые позволяют держать в узде «нерадивых» союзников. Правда, позиции доллара с каждым годом размываются под натиском единой евровалюты, которая растворила в себе дойчмарку, франк, итальянскую лиру и другие национальные валютные системы Старого Света. Так, например, по итогам 2015 года доля доллара в международных расчетах составила 44,8%. Вслед за ним следуют евро с 27,2% и британский фунт с 8,5%. Поднимает голову и Китай, валюта которого успела опередить японскую йену по объему операций с зарубежными контрагентами — 2,79% против 2,76%.
Поэтому Трамп и призывает американские корпорации возвращаться домой, чтобы восстановить промышленную мощь Pax Americana и сбалансировать растущие экономики Западной Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона. Как и следовало ожидать, первой в очереди оказалась Ford Corporation. «Завод компании Ford, выпускающий автомобили бренда Lincoln (люксовое подразделение Ford), останется в штате Кентукки (США)», — написал Трамп в своем микроблоге в Twitter, сославшись на беседу с председателем концерна Ford Биллом Фордом. «Мы серьезно поработали с Биллом Фордом, чтобы оставить завод в Кентукки. Я в долгу перед великим штатом Кентукки за доверие, оказанное мне!» — горделиво отметил избранный президент США.
Что дальше? Почему новый американский лидер агитирует бизнес отказаться от транснациональной модели своей деятельности? Поводов достаточно. Во-первых, долги. По данным Банка международных расчетов, размеры долгов, номинированных в долларах, за пределами США выросли за последние 15 лет примерно в 5 раз, достигнув $10 трлн. Только на развивающиеся рынки приходится порядка $3,3 трлн. С учетом того, что соблазн иностранных контрагентов отказаться от доллара будет нарастать пропорционально росту долгового бремени, Федеральная резервная система с ее нынешним курсом на дорогой доллар может и не пережить новый мировой финансовый кризис, который прогнозируется экономистами к середине 2020-х годов. Что касается госдолга США, то уже к сентябрю 2017 года он приблизится к критической психологической отметке в $21 трлн. Поэтому Трамп будет стараться переубедить не только Ford, но и всю Уолл-стрит. В противном случае лидерство в миропорядке перейдет к Евросоюзу и Китаю.
Обратимся к цифрам. Доля ЕС в мировом ВВП достигла в 2015 году 23,7%, опередив США (22,3% или $17,4 трлн). Китай пока довольствуется 12% ($10,3 трлн), а Япония — 8% ($4,6 трлн). Торговля между Пекином и Брюсселем растет ежегодно, опережая торговлю Старого Света с Вашингтоном. По итогам 2015 года товарооборот КНР с ЕС составил $564 млрд, а с США — $558 млрд. То есть зависимость Пекина от Вашингтона уменьшается, а от Брюсселя растет. Если данная тенденция сохранится на ближайшие 5-7 лет, то евро и юань сумеют замкнуть на себе львиную долю трансевразийской торговли, попутно избавляясь от посредничества доллара. Процесс запущен.
Не случайно Иран, ключевой торговый партнер Китая на Среднем Востоке, перешел с Южной Кореей на торговлю в евро. Аналогичный вариант прорабатывает и Япония. Так что у Трампа остается все меньше времени.
Здесь просматривается тесная связь между экономикой и политикой. Чтобы «вновь сделать Америку великой», под давлением части финансовой элиты Трамп может вынужденно пойти на продолжение курса администрации Обамы на хаотизацию сухопутного пространства между Китаем и Евросоюзом — стран Средней Азии, Ближнего и Среднего Востока. Логика проста: сухопутный «Шелковый путь» является единственным шансом для КНР снизить издержки и завоевать перспективный европейский рынок, который на сегодняшний день насчитывает 502,5 млн человек. Для сравнения: численность населения США на апрель 2016 года составила 323,7 млн. Получается, что с точки зрения емкости рынка ЕС более интересен Китаю, чем США. Отсюда проистекает нежелание Трампа благоприятствовать дрейфу Пекина в сторону Брюсселя. Не случайно в ходе президентской кампании республиканец-миллиардер уличил Китай в «валютных махинациях» — искусственном занижении курса юаня, который снижал и без того сомнительную ценовую конкурентоспособность американских товаров. «Мы не можем больше позволять Китаю насиловать нашу страну», — заявил Трамп в мае 2016 года.
В этом смысле война остается единственным инструментом удержания политического и экономического лидерства Америки, о чем недвусмысленно заявляет на страницах газеты «Завтра» доктор экономических наук, советник президента России по вопросам региональной экономической интеграции Сергей Глазьев: «Во всяком случае, до сих пор смена мирохозяйственных укладов опосредовалась масштабными войнами, которые лидировавшие страны затевали для удержания своих прежних доминирующих позиций. Они всегда их проигрывали, а в выигрыше оказывались поднимавшиеся с экономической периферии страны, сумевшие создать новые, более эффективные институты развития. Но политической элите США это неизвестно или, вернее, известно, однако она убеждена в том, что является исключением из правил. Поэтому применяла силу для уничтожения неконтролируемых ею стран уже неоднократно: американцы показали, как умеют это делать — в Ливии, Ираке, Югославии, на Украине…». По словам академика Глазьева, «имперский мирохозяйственный уклад, основанный на господстве транснациональных корпораций, сегодня терпит крах, так как американоцентричная модель больше не дает возможностей для воспроизводства капиталов и нормального поступательного развития». «Поднимается Китай, который показывает образ наших упущенных возможностей для перехода к новому мирохозяйственному укладу», — резюмирует экономист, которого цитирует «Свободная пресса».
Очевидно, что без поддержки России американский консервативный истеблишмент будет не в состоянии сбалансировать Евросоюз и Китай. Вашингтон через заявления Генри Киссинджера уже прощупывает почву, говоря о необходимости «принимать всерьез» президента Владимира Путина.
«Прежде всего, Путин не считает, что произошла какая-то трансформация, что в холодной войне победили американцы. Он убежден, что русские сами избавились от коммунизма, сами справились. В его представлении Америка воспользовалась этим, передвинув линию обороны из центра Европы, которая раньше располагалась за тысячу миль от Москвы, на расстояние 300 миль от российской столицы. Перед ним стоит задача восстановить уважение. Поэтому любой администрации — и новой, конечно, тоже — предстоит понять, возможно ли вести диалог с Путиным, исходя из того, что его нужно принимать всерьез. По-моему, предыдущая администрация в общении с ним порой проявляла снисходительность», — заявил Киссинджер.
Что касается самой России, то нам следует проявлять в отношениях с будущей администрацией Трампа большую осмотрительность, поскольку там есть круги, явно заинтересованные в эскалации напряженности между Москвой и Пекином. Нельзя допустить того, чтобы российская армия таскала «каштаны из огня» для американской военной машины, которая не готова идти на компромиссы ни в Сирии, ни на Украине. Вместе с тем назначение генерала Майкла Флинна советником президента по вопросам национальной безопасности вселяет умеренную надежду, поскольку бывший глава разведывательного управления Минобороны США может лучше остальных оценить реальный потенциал России и не станет испытывать судьбу разного рода провокациями.
