Гамбит Киссинджера
Сергей Черняховский
От редакции. Сегодня крупнейшему политическому деятелю Америки, бывшему государственному секретарю и помощнику по национальной безопасности президента США
Генри Киссинджеру исполняется 90 лет. Киссинджер известен в нашей стране в первую очередь как архитектор политики разрядки, временной передышки в Холодной войне в 1972-77 годах, которая была ознаменована целым рядом договоренностей в плане ограничения гонки вооружений и подписанием Хельсинкских соглашений о мире и сотрудничестве в Европе.
Накануне своего юбилея патриарх американской политики дал интервью ИТАР-ТАСС, в котором высказался в пользу улучшения отношений между США и Россией. «Ни один из этих вопросов наши две страны не могут решить ни в одиночку, ни обоюдными усилиями», – сказал Киссинджер, напомнив, что «американо-российские отношения более не определяют весь миропорядок так, как это было во времена «холодной войны «, хотя совместно Москва и Вашингтон «могут брать на себя лидерство» в любых вопросах международной жизни, «что они и пытаются делать сейчас в отношении Сирии». Со временем, как он полагает, «на базе такого взаимодействия сформируется новое будущее равновесие».
Политическое наследие Киссинджера, тем не менее, оценивается сегодня в России неоднозначно, повод к чему дал сам бывший госсекретарь. В своей последней книге «О Китае» Киссинджер рассказал о том, как последовательно готовился им альянс с Китаем против СССР, притом что советские руководители во время обострения отношений с Мао рассчитывали на понимание со стороны Америки. Возникает вопрос, а не прервал ли пекинский разворот Киссинджера естественный процесс конвергенции двух индустриальных сверхдержав, и не была ли «разрядка» просто прикрытием создания глобального Минотавра – «Чамерики», американо-китайского конгломерата, которому была в конце концов отдана на съедение как советская, так и собственно американская индустрия. Terra America в новом цикле материалов, посвященном перспективам американо-китайской конвергенции, еще вернется к рассмотрению этого вопроса. Первым же эту тему поднимает в публикуемой ниже статье известный политолог и публицист Сергей Черняховский.
* * *
Генри Киссинджер считается идеологическим отцом разрядки со стороны США. Он стоял у истоков решения о выводе американских войск из Вьетнама, он непосредственно причастен к подготовке серии Договоров по ограничении ядерного вооружения, двум визитам президента Ричарда Никсона в Москву, созыву и проведению Хельсинкского Совещания, созданию режима постоянных неформальных дипломатических консультаций с СССР. Киссинджер установил почти дружеские отношения с советским послом в США Анатолием Добрыниным, над наивностью которого он, правда, открыто посмеиваетсяв своих мемуарах.
Во всяком случае, то время, когда Киссинджер определял внешнюю политику США, – и в самом деле стало периодом смягчения противостояния. Это была короткая эпоха перемирия в отношениях двух геополитических и идеологических конкурентов.
Одновременно Киссинджер, не афишируя свои действия, выстроил отношения с Китаем, по сути создав неформальный румыно-пакистано-китайский союз против СССР. Формально налаживание отношений с Китаем можно считать нормализацией отношений после 22 лет вражды США с режимом Мао.Политически смысл этого союза состоял в использовании Китая в качестве противовеса СССР в рамках разработанной Киссинджером трехсторонней дипломатии.
С известной точки зрения, правомерен вопрос: почему США тогда пошли на союз с куда более радикальным и далеким от западных норм режимом Мао против СССР, а не с относительно миролюбивым и смягчившим при Хрущеве, а затем и при Брежневе, внутреннюю политику СССР против призывающего к уничтожению американского империализма Китая. Особенно после откровенной агрессии КНР на острове Даманском.
Теоретически союз с СССР, как могло показаться, открывал бы путь «конвергенции социализма и капитализма» и способствовал установлению некого нового, не конфронтационного формата мировых отношений.
Это предположение было бы верным, если исходить из допущения, что конвергенция двух антагонистических социальных систем вообще возможна. Но, главное, эта гипотеза требует принять на веру, что США и Киссинджер хотелиименно сближения и сотрудничества с СССР.
Киссинджер, конечно, – яркий представитель реальной политики. Реальная полтика – это постановка перед собой реальных целей и действие не под влиянием тех или иных идеалистических мотивов, а в соответствии с теми средствами, которые хороши для обеспечения поставленных целей.
До того как стать автором политики разрядки, которая в американском политическом лексиконе получила французской наименование «детант», Киссинджер уже был убежденным антикоммунистом. Он видел в СССР врага, причем, наша страна оставалась для него геополитическим противником вне зависимости, от того, что она из себя представляла внутри себя – сталинский Советский Союз, Союз, пошедший на конвергенцию с Западом, или «демократическую Россию».
Следует помнить и то, что Киссинджер со времен Второй Мировой войны был сотрудником американской разведки.
Патроном будущего госсекретаря во время учебы в Гарварде был уже тогда известный своим агрессивным антисоветизмом Уильям Эллиотт, а сам Киссинджер, еще будучи бакалавром, организовал осенью 1950 года Гарвардский Международный Семинар, который ставил перед собой задачу объединения молодых лидеров всего мира в борьбе против коммунизма.
Но значение имеет даже не то, что Киссинджер всегда был антикоммунистом, но то, что он всегда служил интересам своей страны. Так, как он понимал эти интересы. И он всегда был реалистом, то есть он всегда понимал, что в данный момент в рамках служения политическим целям Америки реально, а что нет.
Политика разрядки международной напряженности для него и США в тот момент являлась не политикой отказа от борьбы с СССР – а политикой перемирия, борьбы с ним в другой форме.
СССР был главным конкурентом США. Китай – реальным конкурентом не был никогда. СССР мог нанести поражение США – Китай не мог. Альянс с СССР против Китая позволил бы первому победить второй – и стать еще сильнее. Победа СССР над Китаем помогла бы развязать ему руки даже в мирном противостоянии с США. Союз с Китаем против СССР не приводил к победе Китая над СССР, но ослаблял последний. США решили поддерживать более слабого, чтобы ослабить более сильного.
Сама «разрядка» не была политикой доброй воли – это была реалистическая вынужденная политика. С позиций сегодняшнего дня и в рамках стереотипов, утвердившихся в годы «перестройки» и после капитуляции СССР, принято считать, что Советский Союз не выдерживал противостояния с США. Только все было наоборот: к началу «разрядки» это Америка не выдерживала данное противостояние.
К концу 60-х годов Америка переживает глубокий экономический и морально-психологический кризис. Уровень жизни падает. Инфляция. Рост цен. Расовые столкновения. Студенты публично сжигают присланные из военкоматов повестки, отказываясь воевать за «свободу и демократию» во Вьетнаме. Франция выгоняет американские базы со своей территории и начинает выстраивать антиамериканский блок с Москвой. В Европе растут антиамериканские настроения. «Третий мир» в массе своей ненавидит Штаты и упивается образами Фиделя и Че. Северная Африка склоняется к про-социалистическому выбору. Континентальная – тяготеет в ту же сторону. Латинская Америка становится «пылающим континентом».
Все непрямые столкновения с СССР США проигрывают. Корейскую войну просто стараются не вспоминать, на Кубе США публично унижены, во Вьетнаме – терпят явное поражение. Они не только не могут победить партизан Юга – ударами советских зенитных ракет там уничтожена почти вся их военная авиация.
Весь мир требует вывода войск: залогом победы на президентских выборах становится обещание помириться с СССР и окончить войну во Вьетнаме.
Элиты США идут на разрядку не потому, что отказываются от противостояния – они идут на нее потому, что противостояния не выдерживают. Даже после полученной передышки. В июле 1979 года Президент Картер в отчаянии скажет в экстренном телевизионном обращении к нации:
Это кризис, который затрагивает самое сердце, душу и дух нашей национальной воли. Мы можем видеть этот кризис в растущих сомнениях в смысле нашей жизни, и в утрате единства целей нашего народа. Подрыв нашей веры в будущее чреват угрозой уничтожения самого социального и политического строя Америки… Впервые большинство нашего народа верит в то, что последующие пять лет будут хуже, чем последние пять лет.
США тогда не могли дальше открыто противостоять СССР: еще немного, и они бы пали, как пал, отказавшись от борьбы, через двадцать лет Советский Союз. Поэтому Штатам нужна была передышка, и нужно было изменение форматов борьбы. Но чтобы обеспечить возможность освободить свои силы, следовало было хотя бы отчасти сковать силы противника. Разрыв СССР и КНР, нараставший со времен XX съезда, когда Генеральный секретарь Компартии Китая демонстративно увел свою делегацию в знак протеста против доклада Хрущева – давал шанс противопоставить друг другу двух собственных противников.
Киссинджер и Никсон мирились с обоими соперниками, обеспечивая их противостояние друг другу. И одновременно льстя наивным надеждам расслабившегося и позже попавшего в ловушку Третьей Хельсинкской корзины Кремля на «мирное сосуществование двух систем» с различным социально-экономическим строем.
Причем Киссинджер, судя по всему, понимал, что просто уйти от прямого противостояния к «мирному соревнованию» – будет недостаточно. США не просто проигрывали все прямые схватки – они проигрывали и мирное экономическое соревнование: в 60-е годы национальное богатство СССР прирастало средними темпами 10,5 % в год. Это означало, что в условиях мирного соревнования и сокращения расходов на оборону даже без последовавшего в начале 1970-х роста цен на нефть – оно реально могло вырасти примерно втрое против 1970-ого года.
Нужно было, с одной стороны, обеспечить расслабление СССР на основном фронте противостояния, а, с другой, не позволить СССР сосредоточить средства на развитии экономики.
Обреченные на поражение США, благодаря реализму и политическому искусству Никсона и Киссинджера, выскользнули из мертвой хватки коммунистического и освободительного движения – и сумели тогда удержаться и перевести дух.
Они получили ту тактическую передышку – которая при определенном стечении благоприятных обстоятельств – дает иногда шанс на победу.
Terra America 27.05.2013
