Про смерть не думают, а злоба все растёт.
Друг другу глотки рвут и бесятся от жира…
Я ж вижу погребальный мой костёр!
Что для меня все свары мира!
Рождение, жизнь и смерть
Каждый человек рождается, живёт и умирает. Три самых важных события. И для подавляющего большинства именно смерть оказывается наиболее трагической драмой. Рождение никто не помнит, а жизнь для очень многих оказывается всего лишь большим или меньшим сном-подражанием, следствием тотальной — прямой и скрытой — дрессировки. И только собственная, неизбежная смерть становится всегда загадочной, страшной и неповторимой.
…Ибо никто и никогда не сможет украсть мою смерть!..
Однако в нынешней культуре массового товарного производства и массового потребления именно феномен личностной смерти (а не абстрактной смерти вообще) целенаправленно отодвинут куда-то далеко в сторону. Ведь мёртвые массово не ходят по торговым центрам, бутикам и рынкам, не покупают и не продают, не платят ни наличными, ни картами…
Каждый, кем бы он ни был: богатым или бедным, умным или глупым, завидным президентом с глянцевой обложки или простым работягой, прекрасной моделью или заражённой СПИДом женщиной «с пониженной социальной ответственностью», верующим или атеистом, — должен будет встретить здесь на Земле свою смерть и уйти. Это Дхарма, это Закон, который никто и никогда не сможет отменить или обойти! Каждый рождается, живёт и умирает. Потом проходит какое-то время: год, десять или сто лет, — и даже тень от его пребывания исчезает. Навсегда.
Есть математические модели, которые доказывают, что за всё время существования человечества на Земле родилось 107 миллиардов людей. Пусть сто миллиардов. И их уже нет. И о них уже никто и ничего не знает. И не помнит!
Никому не избежать смерти. Но, сталкиваясь с этим вроде бы предельно тривиальным утверждением, каждый почти сразу же пытается его забыть. Великий правитель древней Индии Юдиштхира однажды сказал, что самая удивительная вещь в жизни — то, что постоянно мы видим умирающих вокруг нас людей и все-таки убеждены, что сами никогда не умрём.
Ежедневно сотни миллионов несчастных, тяжелобольных, престарелых и совсем дряхлых персонажей человеческого рода чувствуют, ощущают мерное, неотвратимое приближение смерти. Но даже они пытаются изо всех сил отбросить всё, напоминающее о неминуемом финале, чтобы избежать насквозь серого всепожирающего страха.
Есть смерть и есть страх смерти, умей их различить!
А вокруг продолжает жужжать балаган нескончаемой болтовни, бессмысленной суеты, раскрашенных ужимок и мерзопакостных соплей: «Всё хорошо, прекрасная маркиза!»: ведь личностное умирание — всецело твоя и только твоя проблема, а потому «не лезьте в личное пространство» того, кто обязательно умрёт.
Но вот, по контрасту, слова одного из наиболее искренних мыслителей второй половины ХХ века, тибетского учителя Махаяны геше Вангьяла: «Каждое мгновение поток жизни колеблется, двигаясь навстречу смерти. Мы исчезаем так же быстро, как пузыри в луже дождя. Вновь и вновь нам надо размышлять об этом непостоянстве, помня о том, что у нас нет силы оставаться вечно, и нет уверенности в том, когда мы умрём… Мы можем осознать непостоянство нашей человеческой жизни, размышляя о том, как дни, месяцы и годы непрерывно проходят, а мы приближаемся ближе и ближе к смерти…
Те, кого мы видели, как они умерли, всегда были полны надежд остаться, накапливая богатство, воспитывая детей… В смертный час наши духовные учителя, родители, дети, братья и сёстры, родственники не могут уйти с нами. Никто не может разделить наши страдания в этот момент: каждый должен умереть один — так же, как каждый родился один…»
…Умирание всегда предельно загадочно. И гораздо более сокровенно, чем рождение и жизнь. Но замечательный парадокс — в том, что жизнь и смерть не антиподы, они настолько переплетены, что их можно назвать даже родными близнецами. Поток жизни, тут же поток смерти — и текущая река твоего сознания, которая связывает их!
Человеческий организм начинает жить неприметно, в неизвестное мгновение, в результате соединения случайных клеток. Через несколько часов исходная клетка будущего тела делится. Число живых клеток в теле продолжает возрастать в течение примерно 25 лет, достигая цифры приблизительно в 90 триллионов клеток.
Клетки непрерывно обновляются: каждый день в биологическом организме внешнего индивида умирают миллиарды клеток, и почти столько же появляются. Так и оказывается, что всю свою жизнь каждый на самом деле одномоментно и существует, и умирает, находясь, одновременно и в потоке жизни, и в потоке смерти.
Но абсолютное большинство неким необъяснимым образом видит и воспринимает смерть, прежде всего, как странную индивидуальность: «костлявая с косой преследует тебя», «ангел смерти всегда рядом с тобой», «чёрный плащ», «ухмыляющийся череп»…У греков был крылатый Танатос, который срезал прядь волос, высвобождая из тела душу; у скандинавов — затворница Хель, хмурая и нелюдимая; у индусов — бог смерти Яма в ярких одеждах; у мусульман — ангел смерти Азраил.
…В глубочайших, мрачных ущельях памяти у каждого накапливаются огромные опыты пережитого когда-то умирания: смутные воспоминания о том, чем завершались жизни на других уровнях Реальности. Гибель каждой клетки, возможно, сохраняется где-то в сумрачных провалах твоей личности, эмпатические соприкосновения с сотнями и тысячами смертей уже в этой жизни — людей, животных, растений… Всё это странным образом кристаллизируется в мерцающий, постоянно расплывающийся, почти невидимый образ именно твоей Смерти. Порой эта ипостась воссоединяется с твоей личностью, и тогда тебя вновь парализует внутренний беспричинный страх. Иногда этот образ оказывается вроде бы совсем рядом, но увидеть его всё никак не удается. В этом зеркальном отражении твоей личностной смерти сконцентрированы все твои накопившиеся — когда-то и где-то — страхи, кошмары, ожидания, надежды…
Умирание телесного организма представляет собой, прежде всего, особую, совершенно исключительную форму личностного осознания. «Затем я увидел, как моя душа покидала моё тело, клетка за клеткой, начиная с пальцев ног. Я видел, сколько всего клеток в моём теле и какова функция каждой клетки, и лекарство от болезни каждой клетки. По мере того, как душа покидала тело, я ощущал, что чувствует тело, когда умирает. Мне показали три состояния умирания: болезненное состояние смерти, лёгкое состояние смерти и блаженное состояние смерти».
Тот, кто способен сохранять такое осознание, знает, как именно войти Туда…
Смерть, по сути, ультрарадикальна: особая точка предельно экстремальной трансмутации индивидуального сознания, революционная точка-взрыв, после которой обязательно всё будет иначе. Очень многие принимают эту точку трансмутации за саму смерть. Но это не так. Смерть — ярчайший и всегда непредсказуемый прыжок через пустоту глубочайшей зеркальной пропасти, а твоя жизнь — всего лишь разбег, удачный или неудачный, — перед этой попыткой…
…Крайне важный аспект смысла твоей жизни в том, чтобы совершенным образом подготовиться к процессу умирания…
…В любом случае, смерть глубоко справедлива: она никого не любит и никого не ненавидит, её нельзя подкупить и обмануть. Она забирает всех. Миллиарды и триллионы денег, сотни и тысячи тонн золота, кучи восхитительных драгоценностей, неограниченная власть, гениальный ум, самая блистательная красота, беспредельная хитрость и величайшее мужество — ничто не помогало и не поможет избежать встречи со своей смертью.
Личностное умирание — навсегда тайна не только для тех, кто уходит, но и для тех, кто остаётся.
«Уходят люди… Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать…»
Смерть — всегда напоминание о вечной тайне, изысканной сокровенности, никогда неизъяснимой трансцендентности Бога. Пророк Мухаммад требовал: «Постоянно думай об Аллахе. Если не можешь, то тогда думай о смерти!..»
Каждая индивидуальная человеческая жизнь есть непрерывная череда испытаний: обыденных и загадочных, простых и чудовищно сложных, героических и каждодневных. И свой поток смерти надо научиться воспринимать как предназначенное испытание-приключение именно для твоего сознания, а не как личностную катастрофу вселенских масштабов. И тогда, если смерть — исключительное испытание и величайшее предназначение, то вся жизнь становится подготовкой к тому, как умереть правильно, тотально и совершенным образом.
Личностная смерть включена в Реальность-Сознание как чудеснейшее, но и сложнейшее испытание. Причём смерть не разовая: вспомни евангельские слова о второй смерти.
…А, возможно, предстоит и третья, и четвёртая, и пятая…
«Отец, с высот проклятий и скорбей,
Благослови всей яростью твоей.
Не уходи безропотно во тьму!
Не дай погаснуть свету своему!»
Круг телесного умирания
Человеческие тела естественно погибают потому, что природа сама запрограммированно избавляется от них. Эволюционный смысл биологической жизни — передать свои гены потомству. Поэтому большинство видов умирает вскоре после размножения. Так, лососи гибнут сразу после нереста: путь на Родину — билет в один конец.
Люди живут дольше животных, чтобы заботиться и передавать необходимый опыт потомству. Человеческая жизнь намного превышает репродуктивный возраст, поскольку позволяет вкладывать время и силы на воспитание внуков, которые тоже несут наши гены.
Но почему предел установлен в районе 80-90 лет? Потому что на большее индивидуальная эволюция людей не рассчитана. Нервные клетки перестают размножаться, мозг усыхает, сердце неизбежно слабеет, — процесс умирания постепенно ускоряется. Смерть требуется, чтобы развивать механизм приспособления всего биоценоза.
Каждый, действительно внимательный человеческий индивид впервые получает знак о приближающейся гибели своего биологического тела за семь-десять месяцев до того, как это случится. Иногда это бывает несколько таких странных явлений. Но каждый встречается именно со своими, особенными, указаниями.
Среди них могут оказаться совершенно неожиданные, удивительные встречи, вдохновляющие или парализующие находки, неожиданные цветные света, повторяющиеся, иногда совершенно необъяснимые воспоминания, образы, всплывающие в странных сновидениях. Это могут быть спонтанные сны, которые предскажут приближение смерти тела: спуск в тёмные места, бесконечные подземелья, очень глубокие и безнадёжные; заход на небе, по мере обострения болезни, необычных солнца и луны; череда смутных фигур в чёрных одеждах… Но указания могут оказаться и весьма прозаическими: например, приближаясь к своей телесной смерти, внешний индивид постепенно перестает видеть кончик своего носа.
За несколько месяцев до смерти ослабевает приспособляемость к окружающей действительности, всё более хрупкой становится энергетика тела. Умирающие люди становятся всё менее и менее склонны к самоанализу. Те, к кому направляется смерть, перестают быть настойчивыми, становясь всё более покорными и зависимыми… Очень многие умирающие оказываются в депрессивном состоянии от недели до нескольких месяцев перед внезапной смертью.
За две недели до кончины люди, которым суждено умереть, обычно начинают заметно хуже себя чувствовать. Как правило, они начинают с трудом ходить, становятся сонливыми: периоды бодрствования стремительно сокращаются. Кто-то проходит эту стадию за два-три дня, другие — целиком в течение одного дня, а некоторые — в течение почти недели.
Чем ближе внешний индивид подходит к порогу смерти, тем больше организм выделяет веществ, связанных со стрессом. У больных раком, например, растут показатели воспалительных процессов.
Психологическое самоощущение процесса личностного умирания проходит несколько этапов. Элизабет Кюблер-Росс выделяет пять таких «человеческих» стадий: отрицание — первая реакция умирающего: «Нет, не я»; вторая стадия — гнев: «Почему я?»; третий этап — попытка договориться: акт, который как бы должен оттянуть момент исполнения приговора. Трудный пациент в больнице внезапно может стать общительным, ожидая вознаграждения (то есть, продления жизни) за хорошее поведение; четвёртая фаза — глубокая подавленность: умирающий взвешивает цену смерти, готовясь расстаться со всем и всеми, кого любит; пятый этап — принятие: умирающий начинает рассказывать о видениях, голосах, тоннелях и ярком свете.
В этот период из внешней среды могут последовать и некоторые особые специфические предупреждения и знаки.
Мой отец — покойный Султанов Загит Яруллович — несколько раз рассказывал мне об одном из своих самых драматических фронтовых воспоминаний. В ночь, накануне утреннего наступления, обычно разведгруппа захватывала и приводила «языка». После получасового допроса командир отдавал короткий приказ: «В расход». Когда пленного немца выводили из блиндажа, то снаружи его уже ожидали несколько бойцов, которые добровольно брались выполнить приказ, желая тем самым отомстить за свои замученные семьи, убитых отцов и братьев… Но тот, кто своими руками расстреливал военнопленного, сам обязательно погибал в последующие несколько недель или даже дней.
Лермонтов в своем «Фаталисте» сделал такое наблюдение: «У солдата, которому предназначено быть убитым в сегодняшнем сражении, уже с утра появляется какое-то особенное выражение лица, не замечаемое обычно ни окружающими, ни им самим».
Один из явных внешних знаков скорого приближающегося телесного умирания — исчезновение ощущения света или цвета во время надавливания пальцами на веки прикрытых глаз. Если перестаёшь ощущать в ушах тончайший звук или резонанс, то следует ещё более ответственно отнестись к подготовке встречи со своей смертью. За несколько дней до перехода может необычным образом побледнеть кончик носа.
Обычно за несколько часов до смерти всё более заметно проявляются завершающие этапы физического умирания.
Один из первых таких признаков — замедление, затихание функционирования чувств. Когда разговаривают у постели умирающего, то наступает такой момент, когда он будет способен слышать звук голосов, но уже не сможет различать слова. Умирающий будет смотреть на какой-то предмет перед собой, но сможет видеть только его смутные очертания без деталей. Постепенно то же самое будет происходить с чувствами обоняния, вкуса и осязания.
Всё это сопровождается продолжающейся деградацией элементов человеческого организма. Тело непрерывно теряет силу. Отказывает энергетическая система селезёнки: умирающий больше не может поднять левую руку. Он не способен сесть, встать прямо или держать что-либо, даже просто держать голову. Умирающий чувствует себя очень тяжёлым, и ему неудобно в любой позе, поэтому тем или иным способом просит его поднять выше, подложить подушки… Лицо бледнеет, щеки вваливаются, тёмные пятна появляются на зубах.
По мере продолжающегося физического распада, умирающий становится всё более хрупким, возбужденным и беспокойным, а затем из-за прогрессирующей слабости он может совершить непростительное преступление перед самим собой — впасть в дремоту, которая переходит в отупляющее бессознательное состояние.
На этой стадии умирающий утрачивает управление жидкостями своего распадающегося тела. Энергия перестает циркулировать в почках, и тогда окончательно утрачивается чувство слуха. Он не может пошевелить левой ногой, связанной с почками, и утрачивает контроль над мочеиспусканием. Начинает течь из носа и глаз, изо рта льётся слюна. Умирающий не в силах шевельнуть языком. Глаза в глазницах начинают казаться сухими. Губы стянуты, рот и горло сухи и заложены. Ощущается сильная жажда.
По мере постепенного распада телесного организма начинают чередоваться боль и удовольствие, жара и холод. Чувства умирающего становятся туманными, раздражёнными, появляется ощущение опускания куда-то.
Потом перестаёт действовать печень. Язык резко пересыхает, и умирающий окончательно теряет чувство вкуса. Он не может пошевелить правой рукой, а из носа может потечь кровь. Умирающий начинает ощущать сильный холод. Его горло и нос полностью пересыхают. Всё тепло тела начинает медленно уходить, начиная с ног и поднимаясь всё выше к сердцу. Дыхание ощущается холодным, когда проходит через рот и нос. Умирающий более не в состоянии что-либо пить или есть. Он уже не может вспомнить имён членов семьи или друзей, и даже не узнаёт их. Всё больше путаются звуки и образы.
Затем постепенно перестают действовать легкие. Окончательно утрачивается чувство обоняния, способность двигать правой ногой и контроль над дефекацией. Становится всё труднее и труднее дышать. Умирающий может начать тяжело дышать и хрипеть. Вдохи становятся короткими и затруднёнными, выдохи — более долгими. Глаза закатываются вверх, умирающий становится полностью неподвижным. По мере продолжающегося распада восприятие внешнего мира окончательно прекращается.
Постепенно усиливается поток видений: если в жизни умирающего было много дурного, то он может видеть многочисленные формы-галлюцинации, внушающие ужас. Вновь переживаются навязчивые, страшные моменты его жизни, и он может даже пытаться кричать от ужаса. Если он прожил жизнь сострадания, то способен переживать блаженные видения, и «встретить» уже ушедших друзей и родственников.
Вдохи умирающего продолжают становиться всё более поверхностными, а выдохи — всё дольше. Наступает время трёх долгих, последних выдохов. Затем дыхание умирающего внезапно прекращается.
Все признаки жизни исчезают, и в этот момент в современной больнице человеческое существо обычно признаётся «мёртвым». Однако внутреннее дыхание, всё ещё продолжается — примерно двадцать минут. Но эта завершающая стадия умирания может закончиться и быстрее.
Но есть ещё феномен внезапной смерти: людей, предрасположенных к неожиданной смерти, не так уж и мало. Например, частота только внезапной сердечной смерти составляет 30 случаев в неделю на 1 миллион населения. Каждые 5 минут в мире один человек умирает совершенно внезапно.
Резкие перепады атмосферного давления, колебания температуры воздуха и влажности влияют на частоту случаев внезапной коронарной смерти. Даже определённые дни недели играют роль. Самый неудачный в этом отношении — понедельник. Самый опасный суточный промежуток времени — от шести до восьми утра. Второй пик внезапной смерти наступает вечером, опять-таки с шести до восьми.
Чтобы не затруднять процесс перехода, не трогайте, не сдвигайте тело умершего по крайней мере в течение шести часов.
Не манипулируйте с мертвым телом в это время.
Не допускайте присутствия лиц, несимпатичных умершему.
Не беседуйте в присутствии умершего о делах материального плана.
Вплоть до сорокового дня тщательно избегайте острого выражения отчаяния по отношению к умершему, крайнего эмоционального выражения невозвратимости потери и безнадёжной скорби во всех её видах.
После физической кончины
Через несколько минут. Клетки мозга чувствительны к нехватке кислорода и разлагаются одними из первых. Мозговая активность может быть в районе нуля более минуты, свидетельствуя, что человек мёртв, а затем способна неожиданно подняться до уровня, который можно сравнить с полным бодрствованием, чтобы потом снова упасть до нуля. Согласно некоторым религиозным предположениям, мозг вновь пробуждается к жизни, потому что душа в этот миг окончательно покидает тело. С точки зрения рациональной науки, этот феномен объясняется тем, что большое количество нервных клеток испускает импульсы ещё один, последний раз.
Через 12-18 часов. Трупные пятна, возникающие из-за седиментации крови, достигают своего максимального охвата.
Через 24 часа. Макрофаги, вид долгоживущих клеток, которые относятся к иммунной системе, действуют сутки после кончины индивида.
Через 36 часов. Несмотря на то, что сердце прекратило биться, сердечные клапаны могут хорошо сохраниться, так как клетки соединительной ткани живут достаточно долго. Поэтому сердечные клапаны используются для трансплантации в течение 36 часов после смерти.
Через 96 часов. Когда тело начинает разлагаться, образуются газы. Они могут быть причиной странных и неприятных звуков, вроде стонов и сдавленного плача. Одновременно на теле возникают грязно-зелёные пятна. Часто они начинают распространяться с живота — из-за бактерий, а затем распространяются по всему телу.
Через несколько недель. После пары недель мёртвые тела обычно уже сильно деформированы. Например, всё трупное тело приобретает коричневато-зелёный цвет, на коже возникают наполненные жидкостью пузыри, которые могут лопаться, а изо рта и ноздрей течёт жидкость.
Человеческие трупы распухают и издают неприятные запахи. Это связано с прекращением окоченения, когда тело становится очень мягким: кожа, мышцы и органы уже порядком разложились. У мёртвого тела больше нет иммунитета, бактерии в нём свободно размножаются и уничтожают его. Если в теле была какая-то инфекция с вредоносными бактериями внутри, то разложение тела происходит ещё быстрее.
Через несколько месяцев. Тело, оставленное на природе, уничтожается за какой-то месяц, после того как им завладевают бактерии и насекомые. В гробу тело обычно сохраняется гораздо дольше.
Но иногда насекомые успевают отложить личинки, в том числе в отверстиях тела, глазах, носу, во рту и в анусе, прежде чем тело попадет в землю. Тогда они отправятся в гроб вместе с телом и продолжат его быстро разлагать.
Длительный период времени. Через год, как правило, тела, лежащие в земле, полностью съедены бактериями, и после них остаются лишь кости. Но и это зависит от условий. Например, имеет значение, насколько влажно или сухо было в земле и в гробу.
В воде тело может сохраняться гораздо дольше. Это подтвердилось, например, во время подъёма со дна парохода Freja в 1994 году. Пароход затонул за 98 лет до этого, и всё-таки многие тела удалось опознать. В воде в теле происходит образование так называемого жировоска, из-за чего оно становится твёрдым и обретает мыльную консистенцию, что неблагоприятно для бактерий.
Скелеты обычно истлевают в могиле в течение пятидесятилетнего периода. Но и здесь всё может варьироваться в зависимости от состояния окружающей среды. Иногда, при благоприятных условиях, кости сохраняются даже сотни тысяч лет.
Рекомендации для правильного умирания
В любой, даже самой, казалось бы, тяжёлой и безнадёжной ситуации умирания, когда, кажется, что страдания становятся совершенно невыносимыми, необходимо избегать любого действия и мысли о самоубийстве.
Самоубийство является самой абсурдной и абсолютно непростительной формой воровства. Твоя жизнь и твоя смерть тебе не принадлежат: не ты купил или арендовал себе жизнь, и даже не твои родители, поэтому у тебя нет никаких прав на самоубийство.
Самоубийство — это грабёж своих давно ушедших предков. Ведь каждый индивид несёт в себе, хочет он того или нет, генную память о своих предках, является воплощением родовой памяти и родовой ответственности. И если он решается на самоубийство, то тем самым покушается на скрытое предназначение своего рода.
Самоубийство — преступление не только перед собственной, земной жизнью, но и перед своей личностной смертью. Если бы потенциальные самоубийцы действительно знали, что их ожидает там, они в нескончаемом ужасе оставались бы здесь до прихода своей смерти.
Самоубийство — не просто гибель тела, но и целенаправленное убийство центра личностного сознания. Если ты хочешь увидеть образ своего абсолютного исчезновения, то самоубийство и есть такой зримый феномен.
Самоубийство — высшая форма манифестации личностной безответственности. Ведь ничто не случайно в единственной Реальности—Сознании. И у каждого есть свой Долг перед такой Реальностью. Отказываясь от его выполнения, самоубийца предаёт не только самого себя, но и Бога.
Самоубийство есть и непростительное преступление перед лицом смерти. Твоя смерть сама свободно придёт тогда, когда это необходимо Реальности—Сознанию.
Наконец, самоубийство — высшая форма личностной трусости, поскольку оправдывается якобы невыносимостью личностных страданий: физических, интеллектуальных, нравственных, социальных… Но ведь страдания и боль — законные компоненты любой жизни и любой смерти.
…Самоубийцы гораздо хуже трупных червей!
Ты обязательно должен преодолеть страх личностной смерти, который явно и незримо присутствует в тебе. Это очень трудная задача, но только избавившись от этого страха, смерть становится твоим другом, мудро напоминающим о неслучайной сути твоей жизни и помогающем тебе в реализации этого смысла.
…Пророка Мухаммада спросили: «Может ли получить тот, кто не погиб в борьбе за иман (веру), воздаяние шахида?» И сказал он: «Тот, кто вспоминает смерть двадцать раз в день, удостоится вознаграждения и степени шахида»…
Мужественное ощущение своей неизбежной смерти должно трансформироваться в постоянный, устойчивый компонент каждодневного личностного осознания: «…ты должен это помнить каждую секунду своего существования… Ты тот, кто всегда находится на пути к смерти. Необходимо огромное усилие, чтобы обрести и поддерживать эту истину с абсолютной ясностью. Без приятия этого обязательного условия твоя жизнь, твои поступки и мысли, да и сам мир, в котором ты живешь, оказываются бессмысленными и безнадежными… Но ты должен воплотить это приятие, и так прожить всю оставшуюся жизнь. Образ смерти является самым отрезвляющим и одновременно самым вдохновляющим в мире».
…Монахине дзен Эсюн было уже за шестьдесят, когда она собралась оставить этот мир. Она попросила монахов сложить во дворе погребальный костёр.
Твёрдо усевшись посреди деревянной пирамиды, она подожгла вокруг себя её края.
— О, сестра! — воскликнул один из монахов. — Тебе не жарко?
— Это может тревожить лишь такого болвана, как ты, — резко ответила Эсюн.
Пламя поднялось, и она отошла.
…То, как ты ведёшь себя в момент смерти, показывает, как ты жил. Действительная победа духа одерживается в момент последнего вздоха. Перед лицом этой победы все тяготы, испытания и достижения уходящей жизни становятся иллюзорно-призрачными. А потому совершенные и святые живут в постоянном беспокойстве именно за свой последний вздох… Почему?
В момент смерти целостное, индивидуальное, биологическое существование завершается, и на какое-то мгновение эта целостность как бы застывает в определённой магической форме. Именно этим обуславливается отношение к моменту смерти как к критически важному переломному моменту: он предоставляет последний шанс отстоять ту целостную суть твоей земной жизни, которая для тебя лично являлась самой главной. В этот безупречно осознаваемый момент для умирающего приоткрывается трансцендентальный смысл его земного существования, который может превратиться в неотъемлемую частицу универсального вселенского порядка. Если же это не удаётся — умирающий, например, глубоко засыпает, оказывается в бессознательном состоянии, коме и т.д., то, скорее всего, смысла своего земного существования он так и не обнаружил или вообще никогда не знал.
…Бахаутдин Накшбанд — великий шейх суфийского тариката Накшбандийя — всю свою жизнь был счастливым, улыбка не сходила с его лица. Вся его жизнь была пропитана ароматом праздника! Даже умирая, он весело смеялся. Казалось, будто он наслаждается приходом смерти.
Его мюриды сидели мрачные и опечаленные вокруг, и один, не выдержав, спросил:
— Чему Вы радуетесь? Всю свою жизнь Вы смеялись, и мы не решались спросить, как Вам это удаётся? И вот сейчас Вы продолжаете смеяться! Что смешного в смерти?
Шейх ответил:
— Много лет назад я пришёл к моему учителю молодым, семнадцатилетним юношей, но уже глубоко страдающим. Мастеру же было семьдесят, а он улыбался и смеялся просто так, без всякой видимой причины. Я спросил его: «Как Вам это удаётся?». И он ответил: «Внутри я свободен в своём выборе. Просто это — мой выбор. Каждое утро, когда я открываю глаза, я спрашиваю себя, что выбрать сегодня: блаженство или страдания? И так случается, что я выбираю блаженство, ведь это так естественно…»
Смерть — всегда новая тайна, новый вызов, новый выбор. Ты прожил свою уникальную, особенную жизнь, теперь в дверь стучится твоя смерть. Входи! — ты должен сказать с улыбкой, потому что свою жизнь ты уже узнал, и наступило время узнать и свою смерть, и то, что после неё.
…Сократ умирал, выпив яд по решению суда в Афинах. Его родные, близкие и ученики плакали и стенали. Сократ открыл глаза и сказал:
— Перестаньте! Я прожил свою жизнь, и прожил её так полно и великолепно, как только мог. Теперь приходит смерть, и я чувствую величайшее вдохновение. Я жду её с такой огромной любовью, жаждой, надеждой. Открывается новая дверь, меня ждёт новая вдохновляющая загадка.
Есть разные методы и технологии преодоления страха личностной смерти.
Вот одна из наиболее простых. Попробуй сначала со всей искренностью ответить самому себе на небольшую подборку вопросов:
— В каком возрасте ты ожидаешь, что умрёшь?
— Когда бы тебе хотелось умереть? Почему?
— Каким образом тебе больше всего хотелось бы умереть?
— Каким образом тебе меньше всего хотелось бы умереть?
— Как ты хочешь, чтобы люди тебя вспоминали?
— Как люди тебя будут вспоминать?
— Опиши подробно, как ты видишь свою смерть.
— Чтобы ты мог отдать за продление жизни? Руку? Ногу? А глаза?
— Напиши ясное завещание.
— Кого бы тебе хотелось, умирая, видеть рядом? Почему?
— Закончи фразу: «Когда я думаю о смерти, я думаю о…»
А, затем попробуй придумать и задать самому себе три-пять других, особых, личных вопросов, связанных с твоей неизбежной смертью.
В Древнем Риме молодые патриции в 15-16 лет собственноручно гравировали эпитафию на мраморной плитке для своего будущего погребения. Эта плитка, которая тщательно хранилась дома, постоянно напоминала о неизбежности приближающейся смерти и заставляла аристократа духа тщательно избегать бесчестия, постыдных и позорных поступков.
Сконцентрируйся на необходимости интуитивного видения времени своей смерти. Это крайне важно для твоего эффективного погружения в процесс осознанного процесса умирания.
Однажды в разговоре с Сувориным Чехов сказал: «Страшно стать ничем. Отнесут тебя на кладбище, возвратятся домой и станут чай пить. Говорить о тебе лицемерные речи. Даже думать об этом противно».
…Чехов семь лет боролся с чахоткой, и это часто заставляло его думать о смерти.
В июне 1904 года Чехов с супругой отправился на лечение в Германию, а перед отъездом сказал своим друзьям: «Еду умирать». Ночью 2 июля Чехов вызвал врача и сообщил ему: «Я умираю». Попросил принести шампанского. Затем тихо лёг в постель и скончался.
Патанджали доказывал, что даже точную дату, день и час своей смерти можно знать заранее. Если ты знаешь точно, когда придёт смерть, то можешь к ней ещё лучше подготовиться. И тогда ты окажешься способен принять смерть не как врага, а как дар Бога.
Экстатический опыт в личностном процессе умирания приобретали те, кто искренне радовался неизбежной смерти: «Не ищите её, она сама вас найдёт. Ищите путь, превращающий смерть в личностное достижение».
…А теперь послушай Рихарда Вагнера — «Танго смерти».
