В Москве прошёл очередной Всемирный русский народный собор (ВРНС), на котором вновь (вновь и вновь) поднимался вопрос о так называемой «национальной идее» России. «Так называемой» — это не сарказм и не скепсис, а то, что требует некоторого понятийного уточнения.
Всё дело в том, что Россия – это не государство-нация (etat-nation), а государство-империя, то есть традиционное государство. Разница в том, что субъектом государства-нации является атомарный гражданин, а субъектом государства-империи – органическая коллективная общность – этнос, народ (лаос), община.
Понятно, что номинально страна РФ – это современное (Модерн) государство республиканского типа на западный манер, с разделением властей, конституцией и прочими атрибутами государства-нации.
Но в том-то и казус, что фактически Россия остаётся империей, то есть стратегическим единством многообразия. Чтобы сделать из России – РФ, нужно всё многообразие этносов, народов, языков, культур, обычаев, особенностей, иным словом, идентичностей – растворить и перемешать в плавильном котле – melting pot – государства-нации. Только тогда население такого государства станет, собственно, нацией.
Как это сделать – см. новейшую историю Украины, где из полиэтничного пространства осколка государства-империи попытались сделать гомогенную политическую нацию. А так как идентичность – это то, за что человек сражается с оружием в руках, то последствия подгонки полиэтничной (а не многонациональной – это оксюморон, ибо тогда РФ – это многонациональная нация) России под стандарт нации не сложно себе представить – то же, что на Украине, только умноженное на 100.
А коль уж Россия не государство-нация, значит и население её не нация, а полиэтничная общность. Лучше сказать так — народы России. А сама Россия (если не нравится слово империя, хотя это просто технический термин) просто государство. Идея же наша в таком случае не национальная, а государственная. Или народная. Или русская идея, если речь идёт о русском государстве, то есть построенном на основе русской культурно-цивилизационной матрицы (а не то, что вы подумали, например, о доминировании русских над другими).
Но это так, небольшое индоктринационное отступление. Потому что вопрос вновь поставлен так: какова государственная идея России? Или же – в чём суть русской идеи? И в частности: какова наша идеология (понятая как некая дорожная карта движения государства к какой-то цели, идее)? И какова цель нашего государства?
Ответ прост: русский – значит православный (именно принятие православия превратило многообразие восточно-славянских этносов в народ), а цель православия – спасение (души, разумеется, для тех, кто не понял). Значит, цель русского государства-империи – спасение, то есть, создание условий для него. Все остальные цели, что не возьми, гораздо ниже этой, более бытовые, более жалкие и ничтожные.
А как же тогда должна называться идеология, которая обеспечит продвижение русского государства-империи к этой цели? Вот на эту тему и попробуем порассуждать. Ясно уже (кому не ясно, пусть откроет карту боевых действий), что наша идеология во всём противостоит Западу, который есть наш абсолютный (онтологический) враг. Во-первых потому, что Запад в упадке. Кто считает, что Запад не в упадке может дальше не читать. А во-вторых… Запад наш враг (см. сначала).
Нынешнее состояние, в котором оказался Запад, а вслед за ним те, кто принял его ценностные установки, является следствием Модерна. Сам Модерн выстраивался на отрицании Традиции, которая и является его парадигмальной альтернативой (антиподом).
В области идеологии Модерн породил три политических теории: либерализм, марксизм и фашизм (национализм). Говоря об альтернативе идеологиям Модерна, мы выходим за его рамки, и создаёт Четвёртую политическую теорию (4ПТ). Технологически её формирование может происходить через отрицание тех компонентов трёх политических теорий, которые являются квинтэссенцией Модерна, и замену их на альтернативу из Традиции.
Возникает вопрос, каким образом именовать эти идеологические усилия? 4ПТ является слишком техническим термином, евразийство – слишком привязано к пространству, и в этой связи не будет принято на других континентах.
Учитывая то, что именно Традиция лежит в основе формирования данной идеологической альтернативы, логично было бы обозначать её как идеология традиционализма, традиционализм или нео-традиционализм.
Конечно, термин традиционализм уже был сформулирован ранее, и привязан к интеллектуальным усилиям философа Рене Генона. Но, с одной стороны, его философские изыскания являются уделом лишь небольшой, весьма ограниченной группы интеллектуалов, а с другой – новые идеологические поиски никак не противоречат тезисам Генона, но лишь развивают их в более идеологическом ключе (отсюда несколько иное определение – нео-традиционализм, подчёркивающее развитие и преемственность).
Таким образом, техническое наименование новой идеологической альтернативы – 4ПТ – предлагается отождествить с понятием нео-традиционализм (традиционализм).
Далее по аналогии с тремя политическими теориями Модерна можно описать основные параметры нео-традиционализма (традиционализма):
В основе социального устройства традиционализма лежит религиозное сознание, Бог, возвращённый в триаду Бог-субъект-объект, а так же любая укоренённая религиозная традиция, метафизика в целом. Традиционализм отрицает вульгарный материализм, прогрессизм и позитивизм, возведённые в абсолют, однако не ставит их под полный запрет, признавая плюральность идеологем.
Субъект традиционализма – народ (лаос) – понятый в этносоциологическом смысле, то есть как органическая общность — культурно-историческая, культурно-цивилизационная (большой народ, создавший цивилизацию), дазайн в терминах Хайдеггера. Так же нормативным субъектом традиционализма является любая другая органическая общность, в первую очередь, этнос.
Традиционализм не означает отказ от технологий или НТП (научно-технический прогресс), но декларирует модернизацию без вестернизации в качестве основной формулы. То есть технологии принимаются утилитарно, без их «обожествления» и абсолютизации, поэтому они не должны влиять на уклад и социально-политическое устройство, вызывая социальные трансформации. Технологии + традиционный уклад, а не versus.
В экономической основе традиционализма лежит многоукладная экономика, сочетающая в себе все традиционные формы экономического хозяйствования без абсолютизации финансизма, с постепенным вытеснением фондовых активов. В хозяйственном смысле – мелкие средства производства могут находиться в частных руках, средние – в руках коллективов, крупные – в руках государства.
Форма государственности в рамках идеологии традиционализма представляет собой традиционное государство, где многообразие социальных укладов является нормативным, помещаясь в рамки стратегического единства, то есть – стратегическое единство многообразия. Это исключает социальную, культурную, и любую другую унификацию.
Во внешней политике идеология традиционализма настаивает на формировании модели многополярного мира — плюриверсум, — где не один, а несколько цивилизационных полюсов будут определять судьбу человечества на основе консенсуса. Субъектом многополярного мира становится цивилизация, а не государство-нация.
Дальнейшие параметры прорабатываются путём исключения всего, что является изысками Модерна, и сохранением того, что является следствием адаптации Модерном традиционных ценностей, всё на основе Традиции, Вечности (а не времени), Бога, метафизического.
Возможны и заимствования из трёх политических теорий, но только того, что не вытекает из трёх основных их параметров – прогрессизма, материализма и позитивизма. Из либерализма можно взять свободу формирования личности и предпринимательские свободы без их абсолютизации. Из марксизма – отождествление капитала с дьяволом, социальную справедливость и минимализацию частной собственности. Из фашизма – волю и значение рассудка, общие исторические цели и социальную мобилизацию. То есть всё то, что представляет собой политологическое сочетание левой экономики и правой политики.
Таким образом, идеологию традиционализма (нео-традиционализма) можно представить, как синтез всего традиционного из трёх политических теорий Модерна через отбрасывание всего наносного, искусственного, порождённого самим Модерном. Представляя собой открытый код, данная идеологическая модель может впитать в себя все традиционные особенности любой цивилизации, дав возможность вычистить оттуда всё привнесённое Модерном и, в частности, Западом.
В итоге получаем простой ответ: русская идея (идея русского государства) – спасение. Средство достижения создания условий для спасения – идеология традиционализма. Детали каждый додумает сам.
