Цена «Золотого купола»
Комитет Сената США по вооруженным силам (SASC) в феврале 2025 года представил Закон о расширении возможностей реагирования и сдерживания ракетных атак — «Железный (Золотой) купол для Америки».
В соответствии с законом выделяются следующие средства:
$12 млрд на расширение полей перехвата ракет в Форт-Грили на Аляске с новыми перехватчиками следующего поколения. Эти перехватчики ракет являются частью системы наземной обороны на среднем участке (GMD), подрядчиками которой являются Boeing, Orbital Sciences Corporation, Raytheon и Northrop Grumman.
$1,4 млрд на систему THAAD (Terminal High Altitude Area Defense). Lockheed Martin — главный разработчик THAAD.
$1,5 млрд на боеприпасы PAC-2 и PAC-3 и батареи MM-104 Patriot. Главные подрядчики — Raytheon и Lockheed Martin.
$1 млрд на строительство инфраструктуры противоракетной обороны Aegis Ashore на Аляске и на Восточном побережье. Lockheed Martin и Raytheon являются участвующими подрядчиками.
900 миллионов долларов на исследования и разработку космической противоракетной обороны.
750 миллионов долларов на модернизацию наземных радаров обнаружения объектов.
500 миллионов долларов на исследования и разработки направленной энергии или перехвата ракет.
250 миллионов долларов на завершение и сертификацию системы Aegis Ashoreна Гавайях.
100 миллионов долларов на закупку и эксплуатацию дирижаблей.
60 миллионов долларов на разработку космических спутниковых датчиков.
63,1 млн долларов США на строительство комплекса противоракетной обороны и центра готовности огневой группы.
25 миллионов долларов на планирование и проектирование Агентства по противоракетной обороне для объекта перехвата ПРО на Восточном побережье в Форт-Драме, штат Нью-Йорк.
Администрация Трампа в настоящее время работает над бюджетным планом на 2026 финансовый год (FY26) и поэтому стремится получить указания относительно того, какой объем финансирования она должна запросить для различных компонентов «Золотого купола», прежде чем окончательно утвердить предложение.
Даже при первоначальном финансировании реализация концепции «Золотого купола» займет годы, вероятно, и в 2030-х годах.
Задачи США по космическому превосходству и контролю
Генерал Б. Ченс Зальцман, начальник космических операций Космических сил США, 3 марта 2025 года выступил с вступительным докладом на Симпозиуме AFA Warfare 2025. Подчеркивая необходимость для США сохранять превосходство в космосе, Зальцман заявил, что Космическим силам необходимо развивать возможности для контроля над этой областью, что, возможно, является самым прямым посланием от высокопоставленного руководителя о наступательных возможностях в космосе.
Из стенограммы выступления генерала Б. Ченса Зальцмана:
«Космическое превосходство — это фундаментальное различие между гражданским космическим агентством и военной космической службой. Это различие между сотрудниками компании, эксплуатирующими коммерческие спутники, и Стражами, проводящими боевые операции для достижения совместных целей. Если вы хотите понять эволюцию от Космического командования ВВС до Космических сил, все сводится к этому фундаментальному сдвигу. Теперь наша работа — оспаривать и контролировать космическую сферу, сражаться и побеждать, чтобы обеспечить свободу доступа для наших сил, одновременно отказывая в этом нашим противникам.
И для этого в напряженных условиях кризиса и конфликта требуется специально созданная организация, специально созданная с институтами, оборудованием, тактикой, обучением, воинским духом, необходимыми для использования военной силы для контроля над космической сферой. Другими словами, для этого нужны космические силы. Без этой миссии мы, возможно, не так уж отличались бы от любого другого космического агентства, а были бы группой талантливых людей, делающих хорошую работу для правительства».
«Уже недостаточно просто предоставлять услуги с орбиты, недостаточно следить за состоянием и статусом в благоприятной среде, проектировать спутники, которые будут работать в суровых условиях космоса. Хотя это все еще необходимо, этого уже недостаточно. Мы должны быть готовы бороться и контролировать свою территорию, чтобы преодолевать угрозы и перехитрить думающего противника, чтобы строить наши системы, чтобы противостоять решительному противнику. Короче говоря, быть воинами, мыслящими о космосе.
Космическое превосходство — причина, по которой мы существуем как служба, и капризы военных действий должны определять все, что мы делаем, если мы хотим добиться успеха. Так что если вы хотите понять, почему Космические силы вносят так много изменений с момента своего создания, то с новой ответственностью приходят и новые требования».
«Космические силы, которые у нас есть, все еще не те Космические силы, которые нам нужны. Мы прошли долгий путь, но я думаю, мы все можем признать, что еще есть над чем работать. Нас призвали в высшую лигу. Мы не можем обойтись без экипировки низшей лиги или тактики малой лиги. И чтобы усложнить ситуацию, нам нужно сыграть сегодня вечером, не спуская глаз с Мировой серии в будущем. Другими словами, нам нужно проводить ежедневные операции, готовясь к борьбе на высшем уровне. Все, что мы делаем, каждая новая инициатива, каждый проект, каждая задача направлены на то, чтобы мы достигли нужного нам результата, одновременно продевая нитку в иголку. И я уже говорил о многих из этих вещей раньше, но позвольте мне выделить несколько примеров через призму превосходства в космосе.
Если мы собираемся быть достаточно гибкими, чтобы перехитрить наших противников, то нам нужно максимизировать единство командования в наших областях миссии.
Поэтому мы создали интегрированные дельты миссии (IMD), которые объединяют операции, развитие возможностей и поддержание для улучшения доставки боевых эффектов. Они наделяют владельцев миссий полномочиями и ресурсами, которые им необходимы для получения и поддержания готовности. Мы начали с малого, всего с двух IMD, но мы только что активировали еще два, и мы будем больше стоять за ними. Аналогичным образом, мы усердно работаем над формализацией системных дельт, которые фокусируют деятельность по приобретению в областях миссии для дальнейшего улучшения доставки и сотрудничества. Совместно IMD и системные дельты создадут более эффективный цикл обратной связи между доставкой возможностей, использованием и поддержанием. Но если эти IMD собираются создавать и генерировать боеспособные силы, то им нужно выделить время для проведения продвинутой подготовки на основе угроз. Поэтому мы разработали процесс формирования сил, чтобы учитывать восстановление наших силовых элементов, чтобы намеренно создать пространство для подготовки, необходимой для высококлассного боя.
Аналогичным образом, мы объединили усилия по созданию нашей инфраструктуры для испытаний и обучения, обеспечив фокусировку и экспертизу уровня O-6 для приобретения современных возможностей космических испытаний и обучения. Но если наши боеспособные силы собираются эффективно использовать командование миссией, необходимое для сложных и изменчивых операций, то нам нужны лидеры с широким пониманием всех дисциплин космической мощи. Поэтому мы создали курс подготовки офицеров, который обеспечивает 12-месячную начальную подготовку навыков для новых офицеров, просто чтобы заложить эти основы, так что после окончания обучения младшие офицеры будут иметь базовые знания по всем дисциплинам, необходимым для эффективных операций миссии. В будущем, независимо от их карьерного пути, все офицеры будут иметь подготовку и опыт, чтобы свободно говорить и взаимодействовать во всех основных функциях миссий Космических сил США».
«Нам нужно расширить и нормализовать наши точки соприкосновения с боевыми командованиями. Поэтому мы создали компонентные полевые командования для согласования сил обслуживания под каждым боевым командиром. Мы уже создали шесть компонентов в Космическом командовании, Индо-Тихоокеанском командовании, Европе и Африке, Центральном командовании, Корее и Японии. Остальные из этих критических подразделений находятся на глубокой стадии планирования и скоро появятся.
Наконец, если интегрированные возможности, которые мы предоставляем совместным силам, будут оставаться актуальными, то нам нужен долгосрочный институциональный механизм для обеспечения нашего технического преимущества. Поэтому мы предлагаем Командованию будущих космических сил взять на себя ответственность за проектирование объективных сил, чтобы представить, проверить и подробно описать силу, которая нам нужна для победы в войнах и сохранения нашего космического преимущества в будущем. Наша идея заключается в том, чтобы это командование объединило лучших и самых ярких среди наших экспертов по кибербезопасности, разведке, космосу и приобретению. Это гарантирует, что мы выявляем и инвестируем в инновации, используя колоссальные технологические достижения, которые мы видим в коммерческом секторе. Все эти инициативы, взятые вместе, закладывают основу для космических сил, способных завоевать превосходство в космосе и обеспечить интересы нашей страны в космосе, из космоса и в космосе.
И теперь, как блоки в арке, каждое из этих усилий строится друг на друге, распределяя нагрузку трансформации, поскольку мы переходим от Космических сил, которые у нас есть, к тем, которые нам нужны завтра. И краеугольным камнем в этой арке, тем, что удерживает все вместе, являются Стражи. Это вы. Но это означает, что наши усилия оказывают на вас особенно сильное давление. Поэтому я хочу поговорить с вами здесь очень честно. Мы строим невероятно сложную систему, и требуется время, чтобы все сделать правильно. Я не собираюсь стоять здесь и притворяться, что у нас есть все детали этих инициатив, идеально спланированные до их реализации. Мой опыт показывает, что, если вы ждете, пока все будет идеально спланировано, вы никогда не дойдете до реализации, а когда это произойдет, план будет несколько устаревшим.
Поэтому быстрое движение означает поиск минимально жизнеспособного продукта. Это означает набросок видения, а затем добавление деталей по мере обучения. Это означает адаптацию плана, чтобы сделать его лучше с опытом. Изменения никогда не бывают легкими, но я обещаю вам, что они жизненно важны, и нам они нужны. Это вызов, с которым мы сталкиваемся. Это вызов поколения. Преобразуйтесь в военную службу сейчас. Нация нуждается в нас. Враг не ждет. Мы должны добиться успеха. Мы добьемся успеха, потому что от нашего успеха зависит очень многое. Как гласит древняя пословица: «Время не бесплатно, но оно бесценно. Им нельзя владеть, но можно использовать. Его нельзя сохранить, но можно потратить. И как только оно потеряется, его уже не вернуть».
«Борьба с почти равной угрозой, которая имеет неограниченный доступ к космосу, в то время как мы его не имеем, — это рецепт смерти и разрушения. Даже в тупиковой ситуации, когда и мы, и наш противник сохраняем космическую мощь, это будет иметь неприемлемую цену в виде американской крови и материальных ценностей. Наша задача — сделать так, чтобы этого не произошло».
«Мы говорим о превосходстве в космосе, об инициативах, призванных помочь нам достичь превосходства в космосе, но как именно мы собираемся его достичь? Ответ на это кроется в нашей новейшей основной функции: контроле космоса.
Контроль над доменами — это особая область бойцов, уникальная ответственность, которая есть только у военных служб. Это то, что отличает ВМС от торгового флота, а ВВС от Southwest Airlines.
Цель Космических сил — достичь превосходства в космосе, а контроль космоса — это инструмент, с помощью которого мы это делаем.
По общему признанию, по сравнению с нашими другими основными функциями глобальных космических операций и гарантированного доступа к космосу, космический контроль является новой функцией для нашей молодой службы. И это мой главный приоритет, когда я говорю с руководителями исполнительной и законодательной власти, потому что в настоящее время у нас нет ресурсов, чтобы выполнять его так эффективно, как того требуют объединенные силы.
Космический контроль инкапсулирует области миссии, необходимые для борьбы и контроля над космической сферой, используя кинетические и некинетические средства для воздействия на возможности противника путем нарушения и деградации, даже уничтожения, если необходимо. Он включает в себя такие вещи, как орбитальная война, электромагнитная война, его контркосмические операции могут использоваться как в наступательных, так и в оборонительных целях по указанию боевых команд.
Исторически мы избегали слишком много говорить о контроле над космосом, но зачем вам военная космическая служба, если не для осуществления контроля над космосом? Если мы действительно собираемся принять наш статус космических бойцов, то нам также нужно принять нашу фундаментальную ответственность за контроль над космосом. Теперь, вскоре, мы опубликуем Документ 1 Доктрины Космических Сил. Как следует из названия, этот релиз формулирует доктринальные концепции, которые будут определять дальнейшее развитие Космических Сил, в том числе контроль над космосом. И если вы уберете одно сообщение из моих сегодняшних замечаний, то пусть это будет то, что Космические Силы сделают все возможное для достижения превосходства в космосе. И если вы уберете одно пожелание из моих замечаний, то пусть это будет прочитать Документ 1 Доктрины Космических Сил, как только он станет доступен. Подумайте о том, что это значит для вас, вашей повседневной деятельности, обсудите его с вашими коллегами-Хранителями, потому что это всего лишь шаг в гораздо более долгом путешествии.
Первая война в космосе еще не началась, но доктрина изначально ориентирована на прошлое. Поэтому наш единственный вариант — использовать логику, разум и обучение в качестве замены практическому боевому опыту, и обязательно будут вещи, которые мы упустим. По мере того, как мы продолжим учиться и расти, мы опубликуем больше доктрин и, скорее всего, пересмотрим то, что мы уже опубликовали в Документе 1 Доктрины космических сил. Это всегда будет нашей отправной точкой.
Но как насчет нашей сегодняшней работы? Мы не можем упускать из виду сегодняшнюю битву, потому что мы готовимся к завтрашнему конфликту. Так на чем же нам следует сосредоточиться в это время? Надеюсь, это не станет сюрпризом для этой аудитории бойцов, но мой ответ на этот вопрос всегда будет готовностью, пониманием ее, а также ее улучшением.
Когда астронавт Расти Швайкарт вернулся из космоса, он сказал следующее о подготовке к миссии Аполлон-9. «Это включает в себя моделирование за моделированием, прохождение запуска за запуском, запоминание всех этих миллионов процедур». Миллионы процедур. Кажется, это много. «Запоминание всех этих миллионов процедур, необходимых для спасения вашей жизни и жизни ваших товарищей, если вы столкнетесь с проблемой. Вы тратите еще 100 часов или больше на практику и размышления обо всем, что может произойти, обо всем, что может сломаться, может дать сбой, может пойти не так, чтобы, когда придет время, вам не пришлось проходить через эти дебаты, а вы выполнили то, что вы уже решили. Это правила миссии. Они сохранят тебе жизнь или убьют тебя, если ты не знаешь, что делаешь».
Вот как выглядит готовность. Готовимся сегодня к завтрашнему кризису, работаем сейчас, чтобы быть уверенными, что мы выйдем победителями в любой сложной ситуации. А в Космических силах это означает, что нам нужно отточить каждый из компонентов готовности. Персонал, обучение, оборудование и обеспечение».
«Мы знаем, что превосходство в космосе — это конечная цель. Задача штаба — предоставить средства для ее достижения, создать среду, установить условия для победы, но задача бойцов на поле боя — определить способ соединения этих двух целей. Что я имею в виду? Давайте возьмем в качестве примера обучение. Я говорил вам, что расширенное обучение на основе угроз имеет решающее значение, но я также говорил вам, что наши усилия по эксплуатационным испытаниям и учебной инфраструктуре все еще находятся на полпути к приобретению современных симуляторов и учебных возможностей».
Оборонный подрядчик L3Harris Technologies планирует использовать партнерские отношения в области искусственного интеллекта для улучшения инициативы Пентагона по противоракетной обороне «Золотой купол»
Компания L3Harris, которая получила контракты на поставку спутников для слежения за ракетами на сумму более 2 миллиардов долларов от Агентства по развитию космического пространства Космических сил и Агентства по противоракетной обороне США, намерена включить в структуру программы технологии искусственного интеллекта и машинного обучения (МО), разработанные в партнерстве с Palantir Technologies и Shield AI.
«Мы очень хорошо поработали с датчиками», — рассказал SpaceNews (13.03.2025) Эд Зойсс, президент по космическим и бортовым системам компании L3Harris.
«Следующая область нашего партнерства — это ИИ и МО», — добавил он. «Это следующее направление, куда мы направляемся».
Совместная автономная сеть
Цойсс сказал, что успешная реализация «Золотого купола» потребует больше, чем просто развертывание датчиков и перехватчиков. Системе нужна«совместная автономная сеть», способная обрабатывать данные с сотен датчиков о входящих угрозах и делиться этой информацией с оружием-перехватчиками с беспрецедентным уровнем точности.
«Я думаю, что это следующее место, где необходимо внедрение инноваций», — пояснил Зойсс. «Мы не просто отслеживаем одну угрозу. Угроз могут быть десятки или сотни». Он подчеркнул, что за пределами сенсорной сети «слой ИИ поверх нее, который сможет координировать стрелков, перехватчики и сенсоры», будет иметь решающее значение.
Некоторые предварительные работы по ИИ и автономным сетям уже начались в рамках проекта, запущенного Defense Innovation Unit (DIU) в ноябре 2024 года. Целью этой инициативы является создание прототипа системы управления и контроля, способной одновременно управлять сотнями или даже тысячами автономных активов. L3Harris была выбрана для предоставления пользовательского интерфейса, разработки возможностей совместной автономии и выполнения функций системного интегратора для архитектуры автономии.
Для этого и других проектов L3Harris сотрудничает с Palantir Technologies, чтобы использовать их платформу искусственного интеллекта.
Стратегические инвестиции
По словам Зойсса, Shield AI, недавно завершившая стратегический раунд финансирования F-1 на сумму 240 миллионов долларов со значительными инвестициями от L3Harris и Hanwha Asset Management, станет еще одним ключевым партнером в разработке инноваций в области ИИ для обороны.
Компании объявили о планах по сотрудничеству в проведении демонстрации возможностей ведения радиоэлектронной борьбы с использованием беспилотных систем на базе искусственного интеллекта с использованием автономного программного обеспечения Hivemind от Shield AI.
Агентство по развитию космического пространства (SDA) Космических сил США корректирует стратегию закупок спутников
Агентство по развитию космического пространства пересматривает свою стратегию закупок для группировки военных спутников следующего поколения, учитывая уроки, извлеченные из первоначальных развертываний, и критику государственных аудиторов.
SDA, действующая под эгидой Космических сил США, строит то, что известно как Proliferated Warfighter Space Architecture (PWSA) — ячеистую сеть из сотен спутников, предназначенных для обеспечения безопасной глобальной связи и отслеживания ракет. Проект представляет собой серьезный сдвиг в военной космической стратегии, отходя от опоры на небольшое количество больших и дорогих спутников в сторону многочисленных меньших, взаимосвязанных космических аппаратов, которые могли бы лучше противостоять атакам.
После развертывания первой партии из 27 военных спутников в 2024 году агентство теперь признает, что ему необходимо замедлиться и провести более тщательное тестирование перед запуском еще примерно 150 спутников, запланированных на лето 2025 года. SDA также наймет специального подрядчика, который будет выполнять функции интегратора, гарантируя, что спутники всех поставщиков будут работать вместе — с самого начала.
Изменения произошли после недавнего отчета Счетной палаты США, в котором агентство подверглось критике за то, что оно торопилось с развертыванием систем до полного тестирования технологий лазерной связи на своих первых демонстрационных спутниках, известных как «Транш 0».
Уроки Транша 0
Первые 27 демонстрационных спутников, запущенные в 2024 году в рамках Транша 0, должны были стать испытательным полигоном для амбициозной программы.
Гурпартап Сандху, старший советник SDA, сказал, что основной проблемой в Tранш 0 была интеграция спутников разных производителей при обеспечении бесшовной совместимости между их полезными нагрузками. Tранш 0 все еще проходит испытания, «и мы продолжаем извлекать ценные уроки», — сказал он на конференции Satellite 2025.
В то же время, сказал Сандху, «мы согласны с отчетом GAO, что не все, что мы планировали продемонстрировать, было успешно испытано».
По его словам, перед следующим запуском спутников «мы хотим убедиться, что провели всю необходимую проверку на земле».
Когда шесть лет назад была запущена программа PWSA, SDA ожидало, что спутники будут более стандартизированными, поскольку они будут построены на основе коммерческих платформ — базовой структуры космического корабля — и будут добавлять специализированные военные полезные нагрузки. Реальность оказалась сложнее.
«Были проблемы, связанные с транспортом, а не только с полезной нагрузкой, и мы сосредоточились на полезной нагрузке, но у нас продолжали возникать проблемы с автобусом, которые есть и по сей день», — сказал Сэндху. «Мы предполагали, может быть, ошибочно, а может и нет, что там был товарный транспорт».
В действительности коммерческие спутниковые платформы не настолько стандартизированы, как ожидало агентство, а интеграция специализированного военного коммуникационного оборудования, которое ранее никогда не устанавливалось на этих платформах, заняла больше времени, чем ожидалось.
«Это не то же самое, что купить стиральную машину, подключить ее к розетке и ожидать, что она сразу же заработает», — сказал Сандху.
Больше наземных испытаний
Учитывая эти уроки, SDA меняет свою стратегию для Транша 1, в рамках которого запуск примерно 150 спутников начнется в конце лета 2025 года. По-прежнему отдавая приоритет быстрому развертыванию, агентство продлевает периоды наземных испытаний, чтобы обеспечить большую надежность, сказал Сандху. «Вместо того, чтобы просто доверять, мы внедряем более совершенный процесс проверки».
Еще одно ключевое изменение касается того, как SDA будет принимать спутники от поставщиков. В рамках Транша 0 агентство взяло на себя ответственность за тестирование и интеграцию спутников после запуска. В дальнейшем поставщики будут обязаны проводить испытания на орбите, прежде чем SDA официально примет их космический аппарат. «Мы примем самолет только тогда, когда он будет функционален», — отметил Сандху, что свидетельствует о переходе к более высокой ответственности со стороны партнеров по отрасли.
Промышленность возьмется за интеграцию
По мере того, как SDA совершенствует свой подход, оно внедряет структурные изменения для Транша 3, следующего этапа закупок после Траншей 1 и 2. Агентство вводит специальную роль интегратора для надзора за совместимостью спутников и сплоченностью сети с самого начала — ответственность, которая ранее выполнялась внутри компании.
Извлеченный урок заключается в том, что интеграция должна происходить с самого начала, сказала Дженнифер Элзеа, руководитель стратегического взаимодействия SDA. Стандарты сами по себе не гарантируют бесшовной интеграции, сказала она, поэтому для транша 3 SDA привлечет внешнего интегратора.
В настоящее время агентство оценивает заявки на эту интеграционную роль, которая будет отделена от контрактов на производство спутников.
По словам Элзи, помимо этих усовершенствований, SDA по-прежнему привержена своей стратегии быстрых приобретений и использования широкого спектра поставщиков коммерческих помещений.
Поставщиками, производящими спутники для SDA, являются Lockheed Martin, Northrop Grumman, L3Harris, York Space Systems, Sierra Space и Rocket Lab.
Сандху сказал, что подход агентства, подчеркивающий график и стоимость, не изменится, несмотря на технические проблемы. «Если вы послушаете руководство Космических сил, они верят в модель SDA», — сказал он. «Мы замедляем события? Может быть, может быть, нет. Но мы развиваем наши процессы, чтобы все было правильно».
«Мы пошли на большой риск с Траншем 0, чтобы запустить эти штуки и попробовать то, чего раньше не делали».
SDA ожидает, что проблемы интеграции будут менее серьезными для Траншей 1 и 2, поскольку спутники Транша 0 были остановлены сбоями в цепочке поставок, которые усложнили и без того амбициозные сроки агентства. С тех пор поставщики нарастили производственные мощности и обеспечили более надежный доступ к критически важным компонентам.
Космические силы США объединяют усилия с Военно-воздушными силами для совместной имитационной среды
В течение 2024 года Космические силы США тесно сотрудничали с Военно-воздушными силами и Военно-морскими силами, перенимая их опыт разработки современной, реалистичной среды обучения и испытаний для истребителя F-35 Joint Strike Fighter, имея в виду в будущем создание аналогичной возможности для космической сферы.
Полковник Кори Клопштейн, исполнительный директор программы по инфраструктуре эксплуатационных испытаний и обучения в Командовании космических систем, сказал, что его команда начала обсуждения в 2024 году с Отделом передовых возможностей обучения ВВС о том, как Космические силы могут быть вовлечены в работу, известную как Совместная среда моделирования. С тех пор Космические силы присоединились к группе пользователей JSE и работают с офисом программы, чтобы найти способы внедрения космических возможностей в среду моделирования и в конечном итоге разработать собственные возможности для передовых испытаний и обучения.
«Космическим силам необходимо предоставить космические эффекты для совместных боевых действий, чтобы гарантировать, что совместные боевые действия могут подтвердить в своих учебных мероприятиях и учениях, будут ли они эффективны или нет», — сказал Клопштейн 5 марта 2025 года на симпозиуме по воздушным боевым действиям в Авроре, штат Колорадо. «Космическим силам также нужна среда высокой точности, чтобы иметь возможность подтвердить не только производительность нашей системы в условиях угроз, которые мы ожидаем, но и нашу тактику, и подтвердить нашу тактику».
JSE обычно ассоциируется с F-35, поскольку ВМС и ВВС разработали его как высококлассную испытательную возможность для усовершенствованного истребителя. Хотя в настоящее время есть только одна система JSE, расположенная на военно-морской авиабазе Патаксент в Мэриленде, программа находится в нескольких неделях от переключения переключателя на второй объект на авиабазе Неллис в Неваде и планирует в конечном итоге разместить эту возможность на всех своих базах F-35.
Поскольку службы расширяют свое присутствие в JSE, цель состоит в том, чтобы система стала ведущей средой боевой подготовки для США и партнеров по коалиции. В рамках этого процесса они работают с Космическими силами над интеграцией имитируемых космических возможностей и сценариев в среду, чтобы сделать обучение более репрезентативным. Это может включать такие вещи, как космическая радиоэлектронная борьба, навигация или связь.
Клопштейн охарактеризовал эту работу как «текущую», отметив, что Космические силы финансируют усилия по разработке стандартов и спецификаций для внедрения этих возможностей в JSE.
В долгосрочной перспективе Космические силы разрабатывают план для собственной расширенной возможности моделирования. У службы есть учебные устройства, но по большей части они не связаны между собой, что означает, что стражи, назначенные на разные миссии, не могут тренироваться вместе.
Клопштейн сказал, что Космические силы находятся в процессе создания распределенных — или кросс-миссионных — и высококлассных систем обучения. С распределенной стороны, они используют систему под названием Swarm для крупных тактических учений, таких как Space Flag.
Космические силы будут искать помощи у промышленности для тестирования технологий и обучения стражей.
В конце июня 2025 года STARCOM встретится с представителями отрасли, чтобы обсудить пробелы в возможностях и предоставить компаниям обновленную информацию о планах по созданию космического испытательного и учебного полигона.
Реалистичное моделирование также является ключевым для испытательного предприятия Космических сил, которое в значительной степени полагается на виртуальные системы для проверки того, что спутники и другие космические возможности работают так, как задумано. В отличие от других служб, которые могут тестировать свои корабли на воде или свои самолеты в полете, Космические силы не могут проверять большинство своих систем в космической среде, что делает качество их наземной испытательной инфраструктуры еще более важным.
Клопштейн подчеркнул, что по мере того, как космос становится все более перегруженным, а противники усиливают угрозы против американских систем, службе необходимы передовые возможности моделирования, учитывающие меняющуюся космическую среду.
«Мы должны убедиться, что наши системы могут выжить в среде угроз, которую нам не приходилось учитывать в прошлом», — сказал он. «Сбор количественных данных, которые являются репрезентативными для наших систем и дают нам уверенность в том, что системы могут работать в этой среде угроз, — это то, что нам нужно делать в будущем».
Служба еще не решила, как может выглядеть JSE для космоса, и не объявила никаких конкретных сроков в этом отношении, но Клопштейн сказал, что служба хочет извлечь уроки из работы ВВС над программой и использовать эти знания в будущей системе.
«Партнерство, которое мы начали… будет только расширяться в будущем», — сказал он. «Мы рассчитываем иметь возможность создавать прототипы и сотрудничать с ВВС, чтобы использовать проделанную работу и потенциально создать синтетическую и высокоточную учебную среду Космических сил, которая нам нужна».
Стартап Cognitive Space будет сотрудничать с Агентством по развитию космического пространства США (SDA) с целью оптимизации отслеживания ракет и маршрутизации в ячеистых сетях
5 марта стартап Cognitive Space из Хьюстона, сосредоточенный на применении искусственного интеллекта к спутниковым операциям, объявил о прямом контракте на фазу 2 Small Business Innovation Research для улучшения автоматизированного управления датчиками для спутников слежения за ракетами. Cognitive Space будет применять алгоритмы искусственного интеллекта, чтобы помочь SDA быстро определить датчики в лучшем положении для наведения на ракеты, представляющие угрозу.
«Мы гордимся тем, что можем предоставить SDA наши возможности на основе искусственного интеллекта и внести свой вклад в миссию по обеспечению нашей безопасности посредством эффективного использования этих критически важных космических активов», — заявил основатель и генеральный директор Cognitive Space Ги де Каруфель.
В соответствии с соглашением о других полномочиях по транзакциям, объявленным 26 февраля 2025 года, Cognitive Space готовится применить автоматизированное управление ячеистой сетью к экосистеме командования, управления и связи сражений Proliferated Warfighter Space Architecture (BMC3).
Согласно пресс-релизу, Cognitive Space стремится «повысить устойчивость и адаптивность космических сетей, обеспечивая непрерывную работу», несмотря на сбои, вызванные, например, скачками трафика или потерей одного узла в сети.
Когнитивный интерфейс задач
В рамках программы BMC3 компания Cognitive Space будет использовать свою платформу планирования миссий на базе искусственного интеллекта под названием CNTIENT.
«Использование ИИ для эффективного использования пространства в масштабах имеет решающее значение для будущего космических операций», — заявил де Каруфель в своем заявлении. «Наше сотрудничество с SDA позволяет нам раздвигать границы возможного, гарантируя, что PWSA будет устойчивым и эффективным».
Для де Каруфеля награда BMC3 особенно приятна, поскольку она «подтвердит пригодность нашей технологии для рынка в целом», — сказал де Каруфель в интервью SpaceNews на конференции Satellite 2025.
Инновационное оборонное подразделение Пентагона (DIU) начнет полевые испытания квантовых датчиков в сложных условиях
Директор по новым технологиям DIU Ник Эстеп рассказал изданию Breaking Defense (12.03.2025):
«В то время как квантовые вычисления завладевают шумихой — и венчурным капиталом — военные офицеры и чиновники все чаще видят самые большие краткосрочные возможности в квантовых датчиках. Измерение того же типа микроскопического движения, что и атомные часы, квантовые магнитометры, гравитометры и многое другое, может помочь фронтовым войскам ориентироваться, когда GPS заглушен, или преследовать цели без обычного радара и сонара. Но сначала они должны надежно работать за пределами лаборатории».
DIU 12 марта 2025 года объявило о множестве контрактов на полевые испытания дюжины различных систем квантового зондирования. 18 поставщиков, объявленных на данный момент (еще один или два могут появиться в результате продолжающихся переговоров по контрактам), включают в себя титанов обороны Lockheed Martin и Northrop Grumman, признанных военных и коммерческих игроков Honeywell и Leidos, начинающую Anduril и длинный список более мелких компаний, многие из которых поставляют один критически важный компонент для более крупной команды.
«Это хорошая смесь традиционных основных, нетрадиционных оборонных, а также развивающихся и стартапных компаний и малого бизнеса», — сказал подполковник ВВС Ник Эстеп. Используя свой предпочтительный процесс Commercial Solutions Opening, DIU выпустил свой первоначальный запрос всего 10 месяцев назад в мае 2024 года, отсортировал более 70 предложений и получил самые перспективные фирмы по контракту, многие из которых уже работали.
«Я бы сказал, что к концу финансового года будет проведено около дюжины значимых полевых испытаний. … Некоторые из них будут проводиться на небольших автономных системах, некоторые — на пилотируемых самолетах, а некоторые — на наземных испытаниях».
DIU называет свой проект «Переход квантовых датчиков» (TQS), поскольку он тесно сотрудничает с директором по квантовым технологиям Министерства обороны США Джоном Берком, ВВС, ВМС и потенциальными военными пользователями с целью выявления зрелой технологии, повышения ее надежности, тестирования, устранения неизбежных сбоев и передачи ее в программы закупок для реального оперативного развертывания.
«Я ученый по профессии», — сказал Эстеп, доктор электротехники, который работал как в академической среде, так и в Национальном разведывательном управлении. «Мы стремимся оптимизировать как можно дольше и создать лучший датчик, который вы только сможете построить в своей лаборатории. … Он мог бы показывать потрясающие результаты в течение пяти секунд в лаборатории, когда все остановились и затаили дыхание, но в военных целях вы не можете развернуть его с пятью аспирантами и ожидать идеальных температурных, влажностных и экологических условий».
Традиционные закупки Пентагона стремятся усовершенствовать технологию в идеальных условиях, а затем обнаружить практические проблемы, когда она впервые попадает на поле. Команда DIU считает, что гораздо лучше как можно скорее внедрить 80-процентное решение в поле, обнаружить эти недостатки и исправить их на ранней стадии.
Эстеп объяснил, что для любого конкретного квантового датчика «нам нужно сделать его прочным, интегрировать его с управляющими подсистемами в осмысленный пакет и ответить на вопрос: «Как мы его развернем? Как мы собираемся продемонстрировать функциональность?» Потому что в этом процессе вылезает много гремлинов. Чтобы сделать это, нужно многому научиться».
Он сказал, что пробы и ошибки неизбежны с новыми технологиями, поэтому он не ожидает, что первые тестовые образцы будут работать так же, как конечный продукт. «Эти ранние полевые испытания, мы не ожидаем, что они сразу же достигнут конечных эксплуатационных целей», — сказал Эстеп. «Некоторые из них, я бы ожидал, займут несколько итеративных циклов» в течение месяцев или лет.
Он подчеркнул: «Мы ожидаем увидеть весьма заметные результаты даже в 2025 году».
«Мир через силу» начинается с перестройки ВВС США
Так называется статья Дэвида А. Дептулы — генерал-лейтенант ВВС в отставке, декана Института аэрокосмических исследований Митчелла и Дугласа А. Бирки — исполнительного директора Института Митчелла в Air Space Forces Magazine (13.03.2025). Авторы пишут:
«Роли и миссии, выполняемые воинами ВВС, имеют важное значение для безопасности страны. Однако после трех десятилетий постоянного спроса и минимального пополнения наши ВВС слишком малы и слишком стары. Их нужно перестроить. Администрация Трампа и Конгресс должны профинансировать эту модернизацию, чтобы гарантировать, что ВВС достаточно оснащены, имеют достаточный размер и готовы сражаться и побеждать, когда это необходимо. От этого зависит безопасность страны.
Военно-воздушные силы на протяжении десятилетий недофинансировались
Проблемы, с которыми сталкиваются ВВС, вытекают из выполнения непрерывных боевых операций с 1990 года — дольше, чем у любой другой службы. Операции «Буря в пустыне», «Северный и Южный дозор», «Обдуманная сила», «Союзная сила», «Благородный орел», «Несокрушимая свобода», «Иракская свобода», «Объединенный защитник», «Непоколебимая решимость» и дополнительные операции потребовали от ВВС многого. В некоторых из них участвовали и другие службы, но только ВВС участвовали во всех из них. Бюджеты после окончания холодной войны не поспевали за требованиями к службе. После падения Берлинской стены финансирование закупок Департамента ВВС упало на 52 процента, что сильнее, чем сокращение ВМС (32 процента) или армии (40 процентов).
Позже ВВС стали плательщиком счетов за операции США по борьбе с повстанцами в Афганистане и Ираке: за 20 лет после атак 11 сентября национальные инвестиции в армию превысили расходы на ВВС на 1,3 триллиона долларов. Расходы на ВМС были на 900 миллиардов долларов больше, чем на ВВС. Дальнейшее сокращение расходов, вызванное Законом о бюджетном контроле 2011 года, сократило ВВС еще на миллиарды, что подорвало готовность, сократило возможности и замедлило модернизацию.
Практически каждый министр обороны и начальник штаба Военно-воздушных сил за последние несколько десятилетий указывал на риски постоянного недофинансирования Министерства Военно-воздушных сил».
«Делать больше с меньшими затратами слишком долго — значит сломать любую военную службу. Военно-воздушные силы находятся на грани. Сейчас они самые маленькие, самые старые и наименее подготовленные за всю свою историю — опасная реальность, учитывая масштаб и размах угроз. Хуже того, последние бюджетные планы Байдена — которые все еще действуют — предусматривают еще большее сокращение Военно-воздушных сил к 2030 году.
В конце Холодной войны в 1989 году ВВС имели более 4300 истребителей; сегодня их всего лишь 2000 — меньше половины. В 1989 году ВВС имели 410 бомбардировщиков, но сегодня их всего 140 — на 65 процентов меньше. Транспортные самолеты, самолеты-заправщики, самолеты командования и управления, а также разведывательные, наблюдательные и рекогносцировочные самолеты (ISR) также существенно сократились.
Дело не только в том, что ВВС стали меньше. Они также менее готовы. В любой день только 54 процента всех их самолетов доступны из-за проблем с обслуживанием и нехватки деталей, усугубляемых постоянно увеличивающимся возрастом. Примените эту реальность, и эти 2000 истребителей и 140 бомбардировщиков сократятся до всего лишь 1093 и 76 соответственно. Факт в том, что при необходимости 46 процентов всех самолетов ВВС США не могут делать то, что от них требуют боевые командиры. Вдобавок к этому, одновременные требования на нескольких театрах военных действий — включая оборону страны, Европу, Ближний Восток и Тихоокеанский регион — берут небольшой запас ВВС и распределяют его еще тоньше. Боевые командиры не только не имеют достаточного количества своих компонентов ВВС для выполнения миссий мирного времени, но и во время войны разрывы в возможностях могут оказаться катастрофическими».
Риск войны резко возрастает
«Однако сегодня риск большой войны больше, чем когда-либо с момента падения Берлинской стены. США и Китай все больше оказываются втянутыми в соперничество, охватывающее экономическую, технологическую и военную сферы. Вторжение России в Украину привело к самой значительной войне в Европе со времен Второй мировой войны, а риторика Москвы вокруг ядерного оружия делает ситуацию еще более опасной. Сочетание возросшей геополитической напряженности между США, Китаем и Россией, региональных очагов напряженности и новых угроз, таких как кибервойна, — все это способствует созданию чрезвычайно опасной международной обстановки. Риск просчета, агрессивного позиционирования и срыва дипломатических каналов — все это увеличивает потенциал конфликта.
После окончания Холодной войны руководители ВВС на протяжении многих десятилетий получали недостаточное финансирование для покупки достаточного количества новых самолетов. Продажа устаревших планеров слишком долго опережала закупку новых самолетов. Сейчас служба находится в пике структуры сил. В бюджетном запросе администрации Байдена на 2025 год ВВС стремились продать 250 самолетов, купив при этом всего 91. В какой-то момент эта математика становится конечной, и именно так страна рискует проиграть следующую войну».
Перестроить Военно-воздушные силы, необходимые Америке
«Из 140 бомбардировщиков ВВС только 19 — это малозаметные B-2, которые могут быстро поражать цели в любой точке планеты, практически не опасаясь обнаружения. Самый большой флот бомбардировщиков ВВС США состоит из 76 B-52 — реактивных самолетов, средний возраст которых составляет 63 года. Только 28 процентов истребителей ВВС — это самолеты пятого поколения, которые обладают малозаметностью, датчиками, вычислительной мощностью, возможностями радиоэлектронной борьбы и связью, необходимыми для выживания в современном боевом пространстве. Флотилии мобильности и обучения также давно в ходу: учебные самолеты T-38 и заправщики KC-135 появились еще до Карибского кризиса 1962 года, а транспортные самолеты в среднем имеют возраст четверть века.
Оздоровление будет включать ускорение темпов приобретения самолетов, таких как F-35, F-15EX, Collaborative Combat Aircraft (CCA), KC-46, T-7 и других. ВВС также должны продолжать модернизировать такие типы, как MQ-9, F-22, F-16, B-52, C-5, C-130, C-17 и KC-135. Вдобавок к этому, ВВС необходимо рекапитализировать две опоры ядерной триады с межконтинентальной баллистической ракетой Sentential и бомбардировщиком B-21.
Перестройка ВВС подразумевает не только новое оборудование. Недостаточное финансирование также создает опасный риск, когда речь идет о готовности пилотов и других членов экипажа. На недавнем симпозиуме AFA Warfare Symposium генерал Аллвин поделился диаграммой, показывающей, что ВВС не могут выполнить свой общий «требуемый налет часов» с 2017 года, постепенно снижая общую квалификацию пилотов. Из-за меньшего количества доступных самолетов пилоты не могут совершать учебные вылеты, необходимые для поддержания квалификации миссии.
Нынешние лидеры ВВС, как и многие их предшественники, стремятся устранить эти недостатки, но они не могут сделать этого без дополнительных ресурсов.
Цель президента Трампа — мир через силу — требует ВВС с возможностями, возможностями и готовностью удовлетворять нашим коллективным требованиям боевого командования для обороны Америки. Это не только ради ВВС — это гарантия того, что США не проиграют следующую войну. Никакая форма совместной проекции силы США невозможна без какого-либо элемента ВВС».
Как ВВС США экспериментируют с технологиями на основе искусственного интеллекта для управления боем
По мере того, как возможности искусственного интеллекта стремительно развиваются, ВВС США планируют провести в 2025 году ряд ключевых мероприятий, которые послужат испытательным полигоном для того, как эту технологию можно будет включить в будущие операции по управлению боевыми действиями.
Под руководством 805-й эскадрильи боевой подготовки на авиабазе Неллис, штат Невада, двухгодичный этап позволяет службе тестировать новые технологии и оценивать их применимость для управления боем и тактического командования и управления. После успешной итерации в конце 2024 года подразделение готово продолжить эксперименты и быструю разработку новых возможностей и концепций для поддержки усилий Министерства обороны по Объединенному командованию и управлению всеми доменами (CJADC2).
Хотя эффективное выполнение CJADC2 сопряжено с бесчисленными техническими и бюрократическими проблемами, 805-й полк, также известный как Центр теневых операций в Неллисе (ShOC-N), использовал свое последнее ключевое событие в декабре 2024 года, чтобы понять, как технологии на базе ИИ могут помочь руководителям боевых действий в проведении динамического целеуказания.
«Современные поля боя чрезвычайно сложны и требуют способности перерабатывать огромный объем информации в связную, применимую на практике сумму», — сказал DefenseScoop (13.03.2025) командир ShOC-N подполковник Шон Финни. «Появление искусственного интеллекта в боевых приложениях потенциально дает руководителям боевых действий возможность сосредоточиться на наиболее существенных аспектах оперативной зоны за счет сокращения объема информации, которую им необходимо оценить».
На недавнем мероприятии Capstone 24B подразделение экспериментировало с передовыми прототипами по трем направлениям: взаимодействие человека и машины; интеграция с международными партнерами и союзниками; преимущество принятия решений C2 на основе облачных технологий.
Финни отметил, что на учениях были смоделированы многочисленные «репрезентативные боевые» сценарии, включая наступательные противовоздушные атаки, противовоздушную оборону, радиоэлектронную борьбу и специальные операции.
В частности, должностные лица протестировали платформы искусственного интеллекта, такие как Maven Smart System и приложение Maverick AI. Технология позволила менеджерам по бою осуществлять «тактический контроль, выполнение и назначение» как дружественных, так и вражеских активов в рамках общей оперативной картины, согласно пресс-релизу ВВС. ИИ также смог поглощать данные планирования, чтобы предоставить менеджерам по бою понимание сложных и развивающихся сценариев.
В ходе мероприятия система Maven впервые была успешно интегрирована в новый комплект управления боевыми действиями ВВС, известный как Tactical Operations Centers-Light TOC-L), в ходе реальных учений.
TOC-L — это мобильный масштабируемый комплект C2, встроенный в различное программное обеспечение и приложения, который создает единую картину воздуха из сотен объединенных потоков данных. Служба начала прототипирование в 2022 году и с тех пор поставила 16 комплектов в различные подразделения по всему миру, включая ShOC-N, чтобы их можно было использовать в экспериментальных целях.
Программа «построена таким образом, чтобы мы могли быстро доставить эти прототипы, передать их в руки наших операторов и информировать о будущих требованиях TOC-L, а в более широком смысле — о системе вооружения центра управления и отчетности», — сказал в интервью подполковник Карл Россини III, заместитель начальника отделения развертываемых систем в Отделе передовых систем управления боем ВВС.
Команды управления боем использовали систему TOC-L и возможности ИИ во время Capstone 24B для моделирования динамической ячейки нацеливания, способной быстро идентифицировать и поражать активы, которые не были запланированы во время оперативного планирования. Россини сказал, что они почерпнули идеи из события, которые варьировались от очень технических процедур до более широких концепций.
«Одним из них было то, насколько хорошо эта ячейка динамического нацеливания могла работать с некоторыми другими системами, которые мы оценивали для оперативного командования и управления, и разведки, наблюдения и рекогносцировки для того, как мы управляем динамическими целями и санкционируем эти цели для преследования», — сказал он. «Мы также хорошо изучили конструкцию этой ячейки [динамического нацеливания] в частности, как и роли в этой команде управления боем».
ВВС разрабатывают интегрированную «систему систем» под названием DAF Battle Network для поддержки целей Пентагона для CJADC2. В целом, концепция направлена на соединение разрозненных датчиков и оружия, эксплуатируемых как американскими военными, так и зарубежными партнерами, в единую сеть для обеспечения быстрой передачи данных по всем боевым системам и доменам.
Стив Чиулла, менеджер программы TOC-L, рассказал DefenseScoop, что ВВС инвестируют в системы на базе искусственного интеллекта, представленные на недавнем мероприятии ShOC-N, в качестве способа ускорения принятия решений.
«Это те конкретные вещи, которые они рассматривали с точки зрения тестирования некоторых из этих передовых возможностей программного обеспечения и ускорения процесса определения целей поражения — динамического нацеливания — и изучения того, как ИИ может помочь в выполнении некоторых из этих задач, а также некоторого человеко-машинного обучения», — сказал Чулла.
Хотя и Maven, и Maverick AI успешно продемонстрировали автоматизированные возможности во время контрольных испытаний, Финни отметил, что 805-й полк продолжит экспериментировать с ними, чтобы еще больше усовершенствовать технологию.
«Концепция человеко-машинной команды продолжает развиваться, поскольку мы открываем новые и лучшие способы раскрытия потенциала как аппаратного, так и программного обеспечения, а также понимаем, где в программном обеспечении все еще есть пробелы, которые должны быть заполнены людьми», — сказал он.
Двигаясь вперед, 805-й полк планирует провести серию экспериментальных кампаний в течение 2025 года, включающую четыре эксперимента — три из которых будут способствовать учениям ВВС Bamboo Eagle и армейскому проекту Convergence — и завершатся финальным событием-завершением. Финни описал серию как «подход строительных блоков» в том, как команда использует уроки предыдущих событий в качестве базовых для последующих экспериментов.
«Этот подход позволяет большой аудитории бойцов быстро и последовательно получать результаты экспериментов. Мы твердо верим в процесс экспериментирования с целью тренировки», — сказал он. «Благодаря этому потенциально незрелые способности могут получить значительное количество повторений и подходов в течение одного календарного года».
Что касается команды TOC-L, Чиулла сказал, что они сосредоточены на тренировке систем в Индо-Тихоокеанском регионе в течение следующего года. Цель состоит в том, чтобы провести как можно больше совместной и международной интеграции в рамках нескольких учений — включая Project Convergence 25, Bamboo Eagle, Return of Forces to the Pacific (REFORPAC) и другие.
Учения помогут информировать ВВС о следующей итерации приобретения TOC-L, которая, как ожидается, начнется летом. Служба намерена улучшить текущие комплекты и масштабировать количество систем по всему миру, сказал Чиулла.
«Это не закончится только этим первым этапом экспериментов», — добавил он. «Мы по-прежнему будем получать эту обратную связь и пользовательские данные, которые будут поступать для поддержки нашей разработки, проектирования следующей итерации системы, чтобы узнать, каковы самые большие риски, что работает и что не работает».
