Великая Отечественная оставила после себя много незаживающих ран. И не только в смысле колоссальных человеческих жертв, горя и потерь. Грохот сражений уходит от нас всё дальше, но некоторые доселе нерешенные вопросы не только не исчезают, но и странным образом обретают новую неожиданную остроту. Эта острота важна не только в смысле правильного понимания роли и места великой войны в нашей истории, но и в плане нашей народной самоидентификации, более глубокого и точного осознания – куда и как нам идти? Проводниками на этих путях становятся легендарные герои, знаковые фигуры минувшей войны. В их числе, несомненно, и рядовой Александр Матросов, закрывший грудью амбразуру немецкого дзота и погибший «за други своя» с полным осознанием своей участи. Кем он был и кто он для нас сейчас? Ушла в небытие эпоха коммунистических иллюзий, и в этом смысле Матросов уже не просто идейный комсомолец, каким его десятилетиями рисовала официальная пропаганда. Было в нем и это, но не только. Александр Матросов воплощает жертвенный подвиг миллионов советских солдат – героев тыла, которые своим ратным и трудовым подвигом осуществили важнейшую заповедь Христову, которая гласит: Нет больше любви, чем как ежели кто положит душу свою за други своя.
Наш Бог есть, по словам апостола Иоанна Богослова, любовь и только любовь и ничего, кроме любви. Самопожертвование, исходя из этого, означает предельное приближение к божественному идеалу любви. И одновременно – высший уровень мученичества. Мотивация и обстоятельства такого мученичества в невообразимо сложных условиях священной войны могут быть различными, весьма различными. Вплоть до предельных значений этой различности. Погибая в бою, человек может стать даже мучеником не по личному убеждению, а по промыслительной воле. Он достоин божественной награды. В подвиге Александра Матросова, как в капле воды, отражаются героические судьбы тех русских православных людей – православных не по внешним признакам, а по корням и духу – которые в 1941 году приняли на себя страшный удар гитлеровской военной машины. Важно учитывать, что к началу войны не прошло и двадцати лет после окончания войны Гражданской. И большинство бойцов Красной Армии были людьми, носившими Христа в сердце своем. Для многих это удивительным образом совмещалось с принятием комсомольских билетов, с искренней верой в Сталина и атрибутику красной империи. Сейчас очень модно (особенно – в неолиберальной среде) порицать и искажать ту историческую реальность. Представлять дело так, будто перед нашим народом стоял некий выбор – сдаться или воевать. Между тем, выбор был другой. Выжить, сохранить свое человеческое достоинство, свою веру в идеалы или бесславно и безвестно сгинуть с лица земли. Русский народ, к которому, безусловно, относился и комсомолец Александр Матросов, однозначно выбрал первое, подтвердив свою верность Родине жертвенной кровью. Важно нам и то, что с течением времени минувшая война всё больше и больше приобретает очертания священной, а не просто Второй Мировой. Об этом нам напоминает и пронзительно-мощная, сотрясающая каждое сердце и в наши дни, песня «Священная война». Именно так: каждая война, пережитая Россией (а их десятки) – обязательно несет на себе отпечаток священной. А уж в случае Великой Отечественной, когда речь шла о самом существовании русского будущего эта особенность проявила себя как никогда прежде.
Ни в коем случае мы не должны предавать забвению героев той схватки. Тем паче, по конъюнктурным соображениям. Эти герои не только тревожат нашу генетическую и историческую память, не давая ей утонуть в болоте гедонизма и самоуспокоенности, но и величием своего подвига освящают всем нам путь вперёд. В то пока еще отдаленное и туманное будущее, где слова «священный», «жертвенный» будут непросто прилагательными, но путеводными и определяющими. Имя Александра Матросова золотыми буквами нанесено на знамена грядущей русской цивилизации, путь к которой он, возможно, сам того не ведая, проложил грудью, когда в порыве отчаянной решимости перебежками продвигался под Великими Луками к изрыгающему смертельный огонь фашистскому дзоту.
