«ЗАВТРА». Александр Алексеевич, уходит в историю 2016-й год, и его завершение отмечено тяжёлыми для нас событиями — такими, как убийство российского посла Андрея Карлова в Турции, а также авиакатастрофа в Сочи; приближается следующий, 2017-й год. В эти дни принято подводить итоги и пытаться обозначить какие-то перспективы. Как бы вы охарактеризовали тот путь, который наша страна и весь мир прошли за этот год, какие важнейшие, на ваш взгляд, изменения произошли в России и на планете Земля: в идеологии, в политике, в экономике, в общественной жизни, — а также чего можно или следует ожидать в ближайшем будущем?
Александр НАГОРНЫЙ. Знаете, для меня главным в уходящем году был растущий разрыв между теми социально-экономическими параметрами, в которых существует наша страна, и теми внешнеполитическими успехами, которых она достигла — достигла не только по свидетельству глобальных масс-медиа и представителей мировых элит, но и по факту. Это парадоксальное явление, которое не может длиться бесконечно и которое является главной угрозой для России в наступающем 2017 году. Потому что «головокружение от успехов» лечится с большим трудом и, как правило, ценой катастроф. Ведь если, несмотря ни на что и даже вопреки всему, у вас всё получается, возникает не только эйфория, но и стремление «испытывать судьбу» на ещё более «закритических режимах», с неизбежным — рано или поздно — выходом вообще за пределы возможностей системы. А такие пределы всегда существуют, и выходить за них нельзя. В 2016 году мы отметили 30-летие «перестройки» и Чернобыльской катастрофы, а также 25-летие развала Советского Союза. И в каждом из этих случаев без труда можно увидеть одну и ту же схему перехода в «закритический» для системы режим, осуществлённого руками людей, которые плевали на объективные системные ограничения, на предел возможностей систем, которыми взялись управлять. В этом смысле упомянутые в вашем вопросе трагедии 19 и 25 декабря могут рассматриваться и как свидетельства начала перехода в «закритический режим».
«ЗАВТРА». Но президент Путин уже 16 лет находится у власти, и одним из признанных его качеств является как раз постоянный «запас прочности», наличие максимума «степеней свободы», благодаря чему удаётся успешно совершать даже самые рискованные политические манёвры — например, такие, как воссоединение Крыма в 2014 году.
Александр НАГОРНЫЙ. Четвёртый блок Чернобыльской АЭС штатно работал два с лишним года, Советский Союз к моменту своей гибели существовал почти 70 лет и был второй сверхдержавой мира, отечественных дипломатов не убивали более 90 лет, командир Ту-154 имел налёт более трёх тысяч часов, — о чём всё это говорит? О том, что прошлые успехи ничего не гарантируют и не определяют — в отличие от объективных системных параметров.
«ЗАВТРА». Хорошо, давайте поговорим о системных параметрах. Падение экономики России, очевидное по итогам 2014 и 2015 годов, — в 2016 году оно прекратилось или нет?
Александр НАГОРНЫЙ. Смотря как считать и с какой стороны подходить. Проблема ведь в том, что официальная российская статистика — такая очень специфическая вещь в себе, не хуже американской или китайской, и она весьма зависит от «политического заказа». Кстати, в Российской империи статистика во многом была не государственной, а общественной, земской, поэтому «монополизация статистической цифры» государством и, соответственно, манипуляции с нею были чрезвычайно затруднены. Так вот, несмотря на «прорывы» в сельском хозяйстве, в «оборонке», в области информационных технологий, о чём, кстати, говорил российский президент на своей пресс-конференции 23 декабря, в целом по стране экономического роста нет, люди массово теряют реальные рабочие места, растёт закредитованность населения, растут ключевые налоги, тарифы и цены, усиливается социальное и региональное неравенство. Возьмите хотя бы почти десятипроцентное увеличение тарифов на метро в Москве и распространение платных стоянок на спальные районы. А к этому надо будет прибавить допналог на квартиры и дачи. Тяжёлая ноша для среднестатистического русского, что логично его перемещает в потенциально антивластную группу. Далее, валовой внутренний продукт (ВВП) — вообще очень лукавый экономический показатель, но даже по нему наша экономика в 2016 году не росла, а сокращалась. Один из немногих у нас специалистов, владеющих реальными цифрами, бывший директор НИИ статистики Роскомстата, Василий Михайлович Симчера, подготовил большую работу, в которой на основе широкого фактического материала показывает, что инфляция в нашей стране по итогам 2016 года составит не 5,5%, а примерно 13,8%, то есть в два с половиной раза выше, соответственно — «отрицательные темпы роста», по выражению премьер-министра Дмитрия Медведева, у российской экономики составят не 0,5%, а примерно 9,8%, то есть картина гораздо более удручающая и тревожная, чем это рисует официальная статистика.
«ЗАВТРА». И как, по-вашему, это соотносится с теми внешнеполитическими успехами, которых добилась наша страна в 2016 году?
Александр НАГОРНЫЙ. Я уже сказал, что никак не соотносится. Более того, создаётся впечатление, что сами эти успехи во многом преувеличены из-за включения «российского фактора» в контекст американских президентских выборов и сенсационной победы на них республиканского кандидата Дональда Трампа, которого оппоненты из числа «неоконсерваторов» и сервильные глобальные СМИ стремились опорочить — если не за счёт каких-то налоговых и сексуальных скандалов, то за счёт объявления «путинской марионеткой». Да, учитывая соотношение сил в нынешнем конфликте России с «коллективным Западом», наши успехи неоспоримы и в какой-то мере неожиданны, но это лишь потому, что наши оппоненты и партнёры сейчас сами находятся в кризисе и раздрае — причём в самом худшем из возможных кризисов: во-первых, системном, а во-вторых, скрытом и, более того, всячески скрываемом под разными вывесками, типа «атлантической солидарности» и так далее. Поэтому, образно говоря, нам просто «попёрла карта», но период такого везения может завершиться в любой момент.
«ЗАВТРА». Экс-госсекретарь США во второй администрации Билла Клинтона, небезызвестная Мадлен Олбрайт, на этот счёт недавно высказалась в полностью противоположном ключе, заявив, что «у Путина на руках плохие карты, но он достаточно грамотно их разыгрывает».
Александр НАГОРНЫЙ. Олбрайт, поскольку она входит в систему Демократической партии США и тесно связана с кланом Клинтонов, просто не могла сказать о том, что «команда Обамы» пыталась разыграть против России ещё худшие карты. Она фактически способствовала укреплению стратегического союза между Россией и Китаем. Она «накачала» Европу исламскими мигрантами из Большого Ближнего Востока. Она обрушила мировые цены на нефть, снизив доходы не только России с Венесуэлой, но и своих арабских союзников из числа «нефтяных монархий» Ближнего Востока, не компенсировав им эти потери за счёт победы в Сирии. Про Норвегию и «сланцевые» компании в США я уже не говорю. Она вызвала гнев Израиля и Саудовской Аравии, пойдя на соглашения с Ираном. Она попыталась — неудачно — устроить военный переворот в Турции, что привело Эрдогана из лагеря врагов в лагерь квази-союзников Кремля.
«ЗАВТРА». То есть всё происходящее — это не личная заслуга Путина, а случайное стечение обстоятельств?
Александр НАГОРНЫЙ. Нет, любыми обстоятельствами надо уметь воспользоваться и до любых обстоятельств надо, условно говоря, дожить, уметь оказаться в нужном месте в нужное время. Президент России не сдался под давлением «коллективного Запада» ни в 2014-м, ни в 2015-м, ни в 2016-м годах, держал «активную оборону» и внутри страны, и на международной арене. И, судя по всему, достаточно трезво, объективно оценивает возможности нашей страны. Но не стоит на этом основании считать, будто он — всемогущий и вездесущий бог, который застрахован от любых проблем. Тем более что даже внутри системы российской власти президент определяет далеко не всё, а эта система, как я уже отметил выше, работает уже на пределах своего запаса прочности.
«ЗАВТРА». Александр Алексеевич, учёные, которые занимаются физикой мироздания, чтобы совместить теорию «большого взрыва» с наблюдаемыми фактами, ввели понятия «тёмной энергии» и «тёмной материи», на долю которых якобы приходится до 90% нашей Вселенной. Может быть, у нас — не совсем верное представление об этой системе власти? Может быть, она тоже значительной частью своей опирается на такую «тёмную энергию» и «тёмную материю», наличие которых намного повышает её запас прочности и способно объяснить указанный вами парадокс?
Александр НАГОРНЫЙ. Версий по данному поводу, в том числе — конспирологических, к числу которых относится и названная вами, можно выдвигать немало. Давайте основываться всё-таки не на предположениях, а на фактах. Можно видеть, что та концепция невмешательства в дела других стран, которую на протяжении четверти века проводила российская власть, была фактически дезавуирована текущим развитием событий. Мы долго не вмешивались в ситуацию на Украине и довели этим невмешательство до того, что весной 2014 года всё-таки пришлось вмешаться, потом вновь остановились, но быстро выяснилось, что всё равно во всём виноваты перед нашими западными «партнёрами», и с началом операции российских ВКС в Сирии эта концепция приказала долго жить. Не потому, что этого хотел кто-то в Кремле — просто по-другому уже не получалось. Российская Федерация, пока она существует в своём нынешнем виде, объективно — великая держава, и её интересы, даже в сфере национальной безопасности, не могут заканчиваться там, где проходит государственная граница.
Надо понимать, что, если даже власть в Киеве поменяется, и клиентуру демократов там сменит клиентура республиканцев, всё равно от такого актива, как Украина, США сами по себе не откажутся, попытаются сохранить там максимум рычагов контроля — даже если согласятся на формальный возврат этого failed state в российскую сферу влияния. В этой связи весьма показательна недавняя статья Роберта Мерри под названием «Перестаньте дразнить русского медведя!», опубликованная в журнале National Interest, где он является редактором отдела политики, — там прямо предлагается переформатирование «западной части постсоветского пространства» по конфессиональному признаку: мол, там, где большинство православного населения — пусть будет Россия, а где католики, униаты или протестанты — это уже не Россия, а Европа, это наше, западное… Понимаете, какой прецедент создаётся, и как в этом свете выглядит работа разных протестантских, например, миссий на территории РФ? Если мы примем подобный формат — даже не соглашений, а переговоров, то завтра нам скажут, что и мусульманское население нашей страны — не Россия, и атеисты — не Россия, и буддисты — не Россия, и иудеи — не Россия, и язычники — не Россия… Так сказать, по прецеденту. А ведь National Interest — это не какой-то маргинальный листок, это издание Генри Киссинджера, который призван разработать для Трампа новый российский вектор в американской политике…Другими словами, Кремль всё ещё тешит себя надеждой, что его примут в Букингемском дворце, а ведь на деле идёт война на уничтожение России как таковой. И в этом плане наша украинская политика вызывает, как минимум, вопросы. Она практически не ведёт целевой, массированной пропаганды по ТВ и радио на население Украины и ориентирована опять же на некий сговор с украинскими олигархами. Опять же, военным АТО идут поставки ГСМ через Белоруссию, реальной системы экономической изоляции Киева как не было, так и нет. Не исключаю, что это связано с экспортной «трубой» в Европу и каким-то образом изменится после реализации новых проектов газопроводов, идущих в обход «незалежной». Но пока необандеровская система образования каждый год создаёт сотни тысяч новых врагов России. Именно они будут рекрутироваться на войну против нашей страны. Реализуется известная формула Бжезинского: «убивать русских руками русских». И вообще, не стоит преувеличивать слабость США. Так, в Латинской Америке Вашингтон добился переворота в Бразилии и установления проамериканского правительства в Аргентине. Идёт давление на другие государства. Не менее активна демократическая администрация Обамы в Индии и Африке. Не упускают американцы из‑под своего контроля Польши и некоторых других восточноевропейских стран.
«ЗАВТРА». То есть ожидания каких-то кардинальных перемен в американо-российских отношениях в связи со сменой президента США ни на чём не основаны?
Александр НАГОРНЫЙ. Мы на протяжении года внимательно и с разных сторон следили за ходом этой избирательной кампании, недавно провели весьма представительный «круглый стол», посвящённый «феномену Дональда Трампа», небольшой фрагмент которого был представлен в прошлом номере газеты «Завтра» (2016, № 52), а более полную версию открытой части мы намерены опубликовать в одном из ближайших номеров журнала «Изборский клуб». Общий вывод такой, что поражение Хиллари Клинтон предоставит нашей стране определённую и не слишком долгую «передышку» во времени, что конфронтация между Вашингтоном и Москвой вследствие победы республиканского кандидата не будет идти по экспоненте с быстрым выходом на грань полномасштабного военного конфликта, что России будет предложен некий новый modus vivendi, в рамках которого США попытаются закрепить свои достижения последних лет на «восточноевропейском фронте», включая Украину, и добиться уничтожения или максимального выхолащивания российско-китайского стратегического союза, который в перспективе является смертным приговором для глобальной американской гегемонии. И что России в расставленные «командой Трампа» на этом пути ловушки попадаться нельзя ни в коем случае.
«ЗАВТРА». Неоднократно озвученная вами схема «тройной атаки» против России: с украинского, кавказского и среднеазиатского направлений, — остаётся ли актуальной на 2017 год?
Александр НАГОРНЫЙ. Она может быть активизирована в случае провала переговоров на американских условиях. Поэтому в интересах России максимально продлить переговорный период, а значит — Сергею Лаврову предстоит много работы, в том числе и по линии прямых контактов с новым госсекретарем США Рексом Тиллерсоном, который представляет интересы не пищевой империи «Хайнц», как Джон Керри, за это прозванный «Кетчупом», но крупнейшего энергетического монстра «Эксон Мобил», так что мы тут, говоря путинскими словами, помидорами уже не отделаемся… Правительство Трампа будет первым в истории США правительством миллиардеров, которые из сферы большого бизнеса перешли в сферу большой политики с целью добиться оптимального для своих интересов выхода из глобального системного кризиса. И, естественно, создать опять же глобальную структуру доминирования США, но, с другой стороны.
«ЗАВТРА». С какими ещё опасными угрозами и вызовами, на ваш взгляд, предстоит нашей стране столкнуться в 2017 году?
Александр НАГОРНЫЙ. Важно то, что этот год, год столетия двух русских революций или даже одной революции, начавшейся в феврале 1917 года, фактически будет предвыборным годом, поскольку уже в начале следующего, 2018 года должны состояться президентские выборы в России. Действующий президент, следуя сложившейся традиции, никак не комментирует возможность своего в них участия и сохранения власти на следующий шестилетний президентский срок, до 2024 года. На пресс-конференции 23 декабря 2016 года по данному поводу он сказал только то, что досрочные президентские выборы в нашей стране «возможны, но нецелесообразны». Конечно, уровень поддержки Владимира Путина российским обществом сейчас запредельно высок, и он не может снизиться настолько, чтобы любой его оппонент мог получить какие-то шансы стать «хозяином Кремля». Но, во-первых, и популярность Путина на протяжении 16 лет на вершинах власти была подвержена определённым и весьма значимым изменениям — например, в 2010 году его рейтинг составлял «всего» 44% — в два с лишним раза меньше, чем сегодня. И, если не произойдёт кардинального изменения социально-экономической ситуации в стране к лучшему, консенсус между властью и обществом может быть значительно ослаблен или даже разрушен, и никакой личный авторитет президента такому развитию событий воспрепятствовать не сможет — наоборот, он будет снижаться, что вызовет дополнительную напряжённость на всех уровнях «властной вертикали».
«ЗАВТРА». Можно ли избежать столь негативного сценария развития событий?
Александр НАГОРНЫЙ. Не готов сказать, можно или нельзя, но факт состоит в том, что даже и не пытаются. Потому что в любом варианте необходим системный переход к мобилизационной экономике, а для нынешнего руководства финансово-экономического блока правительства Дмитрия Медведева и Центробанка, которым «рулит» Эльвира Набиуллина, подобное противоречит всем их практическим навыкам, всему их жизненному опыту, всему их мировоззрению. Значит, эту команду надо менять, и, на мой взгляд, уже давно пора, но, видимо, есть какие-то соображения, по которым Путину нельзя это делать. И поэтому он держит рядом с собой не только Медведева и Набиуллину — он держит во главе корпорации «Роснано» Анатолия Чубайса, позволяя «главному ваучеру» успешно «осваивать» миллиарды бюджетных денег, держит рядом с собой и Алексея Кудрина, доверив «лучшему министру финансов» разработку экономической стратегии России. Всё это, конечно, препятствует устранению или хотя бы даже ослаблению социально-экономического неравенства в нашей стране. А такое неравенство является объективной базой для разного рода конфликтов, которые разжигали, разжигают и будут разжигать в России наши иностранные «партнёры». С этим также тесно связаны проблемы информационной безопасности на всех уровнях, к решению которых по-настоящему начали подступаться только в 2016 году. А к чему такое пренебрежение может привести, наглядно свидетельствует пример «майданной» Украины, где всего за одно поколение масс-медиа воспитали миллионы необандеровцев, едва ли не единственной целью жизни которых является уничтожение «москалей».
Ещё одна опасность — это продолжение политики, в рамках которой приоритетными оказываются пафосные непроизводительные проекты наподобие чемпионата мира по футболу 2018 года. Не случайно пресловутый «допинговый скандал» был специально раздут накануне Олимпийских игр 2016 года в Рио-де-Жанейро — и очень болезненно воспринят в Кремле.
Наконец, третья (по счёту, но не по значению) опасность, о которой я уже упоминал выше — это разрыв стратегического союза с Китаем. Союза, который только-только начал выходить на по-настоящему серьёзный уровень.
Так что наступающий 2017-й год может оказаться для нас гораздо более тяжёлым, чем уходящий, причём после незначительного и не слишком долгого облегчения в начале года со второй половины всем нам придётся столкнуться с нарастающим давлением и неопределённостью едва ли не по всем стратегически важным направлениям внутренней и внешней политики. Поэтому ещё раз подчеркну: никакого головокружения от успехов — даже реальных, а тем более мнимых — у нас быть не должно. Россия, наконец, должна взять на себя роль идеологического флагмана традиционно-консервативных ценностей, осуществлять наступательную политику в отношении профашистского антирусского режима в Киеве, как можно быстрее добиться урегулирования в Сирии и восстановления стратегических договорённостей с Западом, который при любых вариантах будет вести подрывную работу на нашей территории. Короче, России в 2017 году предстоит напряжённая борьба, а не радости и фейерверки.
