«Прямая линия» с президентом пройдет в этом году 15 июня. Граждане России смогут задавать вопросы как традиционными способами, так и «нетрадиционными». Уже сейчас сотни вопросов отправляются каждый день, однако главными остаются несколько социально-экономических тем: реновация в Москве, система «Платон» и общее положение экономики.
Если про представление властей об экономике можно сказать по прошедшему ПМЭФ и по ситуации вокруг предлагаемых стратегий реформ, то ответы на другие вопросы пока остаются на уровне размытых контуров.
О том, чего ждать от «Прямой линии», что «нового» можно будет узнать об экономическом положении в стране, в интервью Накануне.RU рассказал экономист, руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин.
Вопрос: На Ваш взгляд, о чем в этот раз будет говорить президент и о чем стоит сказать в первую очередь?
Михаил Делягин: Сложно сказать, о чем будет говорить президент, потому что в стране существенное ухудшение социально-экономической ситуации, но на ПМЭФ только что было показано, что Правительство принципиально игнорирует это ухудшение. И президент, судя по всему, доверяет Правительству по-прежнему. То есть он может не доверять конкретно Медведеву, но социально-экономическому блоку, который контролируется либеральным кланом, он, судя по всему, доверяет по-прежнему.
И я думаю, что перед форумом стало совершенно очевидно для президента, что не существует никаких вменяемых либеральных социально-экономических стратегий – ни у Кудрина, ни у Титова, ни у Правительства. А нормальные социально-экономические стратегии, не либеральные, он рассматривать не готов, потому что он доверяет либералам. А может быть, просто не подозревает о существовании кого-то еще, кроме либералов.
Соответственно, он находится в стратегическом тупике, и я думаю, что это общение с народом будет служить инструментом не только зондирования общественного мнения, но и попыткой самоопределиться и выйти из этого тупика.
Вопрос: Долгоиграющей и острой темой остается «Платон» – проходят акции протеста, автопробеги, но складывается впечатление, что это несильно беспокоит федеральные власти?
Михаил Делягин: Тарифы повысили сильно меньше, чем первоначально планировалось. Возможно, часть грузов перешла на железную дорогу. Безусловно, неприемлемо, на мой взгляд, в «Платоне» то, что эти деньги собираются не в государственный бюджет, а каким-то совершенно непонятным концессионерам. Но я не думаю, что это станет существенной темой «Прямой линии».
Если и дозвонится какой-то дальнобойщик, то, значит, будет какой-то один ответ на один вопрос, может быть, на два. Я думаю, неслучайно, что максимальные протесты идут в тех регионах, где никакого легального бизнеса до недавнего времени просто не существовало. Другое дело, что вытаскивать «на свет» можно тех людей, которым есть с чего платить налог, а тех, кому не с чего платить налог, «на свет» вытаскивать нельзя – этого наше государство не понимает, живет немножко в другой реальности.
Вопрос: Другой важный вопрос – реновация. Наверняка, вопросы про это будут, и второе чтение законопроекта, поставленное на 9 июня, должно сыграть какую-то роль? Чего можно ожидать в этом вопросе?
Михаил Делягин: Я думаю, что Путин все-таки отстранится от реновации – он не будет влезать в компетенцию Собянина и позволит ему либо окончательно «сломать себе шею», либо, что более вероятно, как-то исправиться. В программе реновации, во-первых, очевидно резкое ухудшение условий жизни людей. Во-вторых, не очень понятно, зачем нагромождать какие-то искусственные структуры, когда все это можно сделать «в рабочем режиме».
Собянин, по сути дела, объявил депортацию 1 млн 500 тыс. человек, и только потом начал сдавать назад, столкнувшись с протестами. Но это не есть вопрос президента, по крайней мере, пока закон не поступит к нему на подпись. Я вполне доверяю Володину – он основную часть собянинского безумия из этого закона уберет, хотя, безусловно, не всю.
Вопрос: Из-за чего ломаются копья?
Михаил Делягин: Как я считаю, критическими являются три вещи: во-первых, то, что, скажем, в рамках Новой Москвы переселение планируется не в пределах одного муниципального округа, то есть вы можете жить в километре от МКАДа, а вас переселят в километр от Калужской области, и вы ничего не сможете сделать. Таких нюансов довольно много – скажем, в центре Москвы собирались людей в рамках одного муниципального округа переселять из центра цивилизации в промзону, и это формально соответствует закону.
Второе самое страшное – что, в отличие от Лужкова, господин Собянин игнорирует санитарные нормы. Вот есть санитарные нормы – сколько должно быть «квадратов» на одного человека. Когда Собянин говорит, что мы будем переселять в то же количество комнат, и там будет плюс 20% за счет улучшения планировки, расширения коридоров – это означает, что если три поколения жили в двух комнатах, как селедки в бочке, то они точно так же и будут жить, как селедки в бочке. То есть это не есть решение жилищного кризиса, и об этом никто даже не думает.
Наконец, третье – никто ничего не слышал об инженерном обследовании домов, которые собираются сносить. А если просто говорить, что этот дом старый, и поэтому его нужно сносить, то здание на Тверской, 13 тоже, в общем-то, старенькое.
Вопрос: И среди зданий под «реновацию» оказываются и памятники архитектуры?
Михаил Делягин: Памятники архитектуры могут быть такие, что упадут вам на голову, когда вы будете проходить мимо. Так что это вопрос, с одной стороны, того же самого инженерного обследования, а с другой стороны, если это памятник архитектуры настоящий – разные бывают памятники – тогда это вопрос не реновации, а реставрации, а это, конечно, будет существенно дороже.
Кроме того, есть опыт той же самой Восточной Германии, где эти же самые «хрущевки» (а разница между различными сериями «хрущевок» довольно велика) не сносят, а модернизируют.
В общем, если президента в ходе «Прямой линии» не спросят про реновацию, то я думаю, может быть, кто-нибудь спросит президента о том, почему господин Собянин уничтожает дорожное движение в Москве – когда происходит сужение всех ключевых транспортных артерий, начиная с Садового кольца и всего, что внутри. Причем тротуары кладут даже в тех местах, где люди в принципе не ходят. Это иначе как диверсией назвать нельзя.
Вопрос: Если вернуться к положению экономики в целом, то каких «словесных интервенций» стоит ждать россиянам? Мы услышим, что «черная полоса» позади?
Михаил Делягин: Я думаю, что президент скажет, что у нас все восхитительно, что у нас в первом квартале экономический рост 0,5%, а в апреле уже 1,5%, что у нас все сказочно хорошо, что уже пошел инвестиционный рост. Я думаю, что он будет доверять официальной статистике, потому что если вы доверяете людям типа Кудрина, Орешкина и Набиуллиной, то почему вам не доверять всем остальным? Но дело в том, что официальная статистика перестала, на мой взгляд, выражать что бы то ни было.
Вопрос: В чем это выражается? В измененных методах подсчета статистики?
Михаил Делягин: Да, скажем, когда у нас в январе самый инерционный показатель железнодорожных перевозок дал прирост на 11% — так не бывает. Но это, допустим, можно объяснить, что из-за «Платона» все перестали возить грузы машинами и перешли на железные дороги. Хотя, в общем, это неправдоподобно, это не дало бы результат 11% в один момент.
А в феврале у нас был промышленный спад, который, как объясняют официальные статистики, случился из-за того, что на 20% сократилось водоснабжение. Вы можете себе представить, чтобы в стране на 20% сократилось водоснабжение? Я нет. Так просто не бывает. Но, тем не менее, эту статистику отрихтовали таким образом, что она показывает самые безумные вещи.
Вопрос: Наконец, ранее были предположения, что на «Прямой линии» Владимир Путин может объявить о своем выдвижении или не выдвижении в президенты, но сейчас многими экспертами упоминание этой темы отметается. А Вы как считаете, услышим ответ на этот вопрос?
Михаил Делягин: Я не очень понимаю, для кого это может представлять интерес. Совершенно понятно, что если президент не захочет идти на эти выборы, то его не поймет никто. Вообще никто. Так что я думаю, что этот вопрос решен, а когда об этом объявят – ну, когда в Администрации президента напишут какой-то более-менее вменяемый план, тогда и объявят.
Конечно, под давлением народных требований можно сделать это на «Прямой линии», может быть, Путин и скажет о своем выдвижении. Потому что, я думаю, некоторое количество людей будет звонить и требовать, чтобы он пошел на эти выборы, чтобы, не дай бог, «не соскочил». Если пара таких людей прорвется в эфир и им дадут слово, то сказать – «нет-нет, не волнуйтесь, я пойду» – это достаточно спокойно, достаточно красиво, и никто, я думаю, не будет против этого протестовать.
Вопрос: В целом как бы Вы оценили такой формат и предстоящее мероприятие?
Михаил Делягин: В реальности это действительно уникальное взаимодействие, потому что никто из сегодняшних руководителей не то, что такие сеансы не проводит, – просто не может проводить. Мы видим европейских лидеров, которые просто не могут говорить со своими гражданами, им не о чем с ними говорить. Видим американских президентов, которые говорят только перед специально подобранными аудиториями. Так что у нас тут больше демократии, чем, скажем, на Западе, в развитых странах.
А итоги могут быть любые. И президент, поскольку он доверяет людям, которых он поставил рулить экономикой, я думаю, что он будет доверять и этой статистике. В целом, я думаю, это мероприятие сейчас будет служить замером общественных мнений перед выборами для того, чтобы скорректировать избирательную кампанию.
