МЫ РАДУЕМСЯ ЖИЗНИ, А ОНИ — СМЕРТИ
— У меня на днях был странный разговор с приятелем в Фейсбуке. Я опубликовал «фотожабу» – Порошенко делает селфи на фоне лидеров «Большой двадцатки». И написал, что теперь судьбу Донбасса будет решать спецканал между Вашингтоном и Москвой. Приятель на меня набросился: как ты можешь смеяться, не время для улыбочек, сегодня в Донбассе девушка погибла молодая…
— Донецк позволяет себе улыбаться, и это, собственно, один из принципов поведения. У нас открытые кафе, музыка, чистота, розы высажены, девушки ходят, дети бегают, смеются. То есть это своеобразное противостояние войне. Причем оно, в отличие от той квазиукраинской стороны, не построено на постоянном пересмешничестве противоположного лагеря. Здесь никто не реагирует на какие-то смерти и убийства. Только что в Киеве погибли один или два офицера спецслужб. Здесь вообще никто на это не реагировал, никто не хлопал в ладоши. Вообще никак. Ну, убили. Сравните, как они реагируют на гибель Моторолы или Гиви – ликует весь их интернет, по телевизору идут репортажи. Здесь на телевидении не было ничего. Людям все равно, они живут своей жизнью. Ну да, погиб человек. Здесь люди гибнут уже три года. Что, нам теперь всем ходить с траурными лицами? Наоборот.
— Ты говоришь, были у нас Моторола, Гиви, украинская сторона радовалась их гибели. Но у самих украинцев нет героев такого уровня. Почему они не появляются?
— Там не только нет героев такого уровня, там нет песен такого уровня, у нас недавно вышло два классных музыкальных сборника военных донбасских песен. Еще я выпустил антологию поэзии о Донбассе «Я – израненная земля». И совершенно очевидно, что нет у них поэтов такого уровня. Я так понимаю, что Господь Бог есть, и он какие-то вещи кому-то дарует, а кому-то не дарует.
— Ну это слишком простое объяснение.
— Не может быть никакого другого объяснения. Я с этим ничего поделать не могу. У нас просто честные идеалы. Мы же за справедливость, за добро, за родню, за православие, за красное знамя. Мы не врем сами себе, мы не выдаем себя за гуманистов…
УКРАИНСКИЙ ИГИЛ (запрещен в РФ)
— Кстати, о гуманизме. Многие поговаривают, что эти взорванные в Киеве сотрудники украинских спецслужб — месть за Гиви и Моторолу.
— Фигня все это. Это я точно говорю, потому что никто в ДНР этим не занимается, хотя возможности есть. Конечно же, руки чесались после гибели Мотора и Гиви что-то такое совершить. Мы узнали, кто за убийством Арсена (Моторолы, — ред.) стоит, выстроили всю цепочку. У офицера, который отдавал приказ, просто сожгли квартиру, она просто сгорела, не погиб никто из членов его семьи. Просто показали, что мы тебя знаем, и однажды мы к тебе придем. Вот только на таком уровне.
— При этом участились теракты и в ЛНР и ДНР. Украина давно объявила монополию на государственный терроризм. Но тут все это как-то совсем в открытую.
— Совершенно не стесняются! В Донецке настолько уже понимают, кто наш оппонент, противник и враг (не в лице Украины, естественно, а в лице этой шайки-лейки), что информповоды по всем этим случаям даже не поставляются. Я проводил рэп-фестиваль «Лава Фест» в Донецке, там был задержан человек, работавший с группой людей, которые на стадион, где люди собрались от 14 до 19 лет, затаскивали пластит с гвоздями, с гайками.
— Расскажи подробнее.
— Я вечером узнал эту новость, мне сообщили, что был предотвращен один теракт. Там был бы реально просто кошмар. 8 тысяч человек на стадионе. Это же украинский ИГИЛ, они даже не стесняются. Захарченко, думаю, скоро уже будет догонять Фиделя Кастро по количеству покушений. Потому что их было такое количество! Месяца два назад на четырех главных лиц ДНР одновременно готовились покушения. Покушения предотвратили, всех взяли, все тут же признались: да, готовили. И это не ушло в СМИ, потому что лень уже этим заниматься. Во-первых, начнется перехихикивание украинской стороны: вы решили друг друга перебить, ха-ха-ха. Во-вторых, кому рассказывать, людям в Донецке? Они и так знают, что в городе много диверсионно-разведывательных групп. Людям в России? Ну, тоже догадываются. Там, на Украине, чтобы они посмеялись?
— Новости поступили о том, что мэра Горловки Ивана Приходько контузило. Нет ощущения, что за лидерами, не только военными, но и лидерами мнения, идет какая-то охота? Ты тоже фигура медийная, угрозы поступают?
— Были на моей улице поставлены и фугасы, и поступают разнообразные косвенные и прямые свидетельства о том, что вот здесь нужно быть поаккуратнее, туда лучше в этот день не ходить. Конечно, угрозы есть. Они есть для всех, не только для меня, а для всех людей, управляющих республикой.
— Как дела у твоего батальона на фронте?
— Все журналисты называют его «батальоном Прилепина», хотя я замкомбата, комбат там Фомич — Сергей Фомченков. Мы стоим на передовой линии в районе Пантелеймоновки, неподалеку от Горловки. Я думаю, что мы стали большой проблемой для подразделений украинской армии напротив. В свое время Арсен (Моторола, — ред.), когда я создавал батальон, говорил мне: «Захар, у меня самая большая претензия к армии ДНР, что у нас появились «терпильные войска». У нас сейчас минские соглашения, линия разграничения, они выдвигаются, заходят в серую зону, в пределах видимости начинают разъезжать на своих БМП, джипах, на чем угодно. Так как у нас перемирие, их трогать нельзя. Но они не должны там быть в принципе, и мы не должны быть «терпильными войсками». Вот он меня этому научил. Как только мы зашли, мы тут же решили, что этого позволять не будем, у нас никто не появится, никто не поднимет головы, пока мы там находимся. Таким образом мы и живем, у нас реально воюющий батальон, пять «трехсотых» (раненых — ред.) за этот месяц. Но я отлично знаю (мы ловим перехваты), что с той стороны гораздо большие проблемы, несопоставимые по всем параметрам.
ПОРОШЕНКО ЖДЕТ СУДЬБА ЯНУКОВИЧА
— При этом ты еще ведешь виртуальные бои в Интернете. Недавно читал у тебя историю про «альфовца» СБУ, который до майдана ничего против России не имел, потом в АТО стал резко против, а после позорища в Дебальцево уволился и начал искать работу в Москве. Часто такие письма приходят? Что там за настроения на Украине?
— Часто. Я о настроениях на Украине действительно знаю чуть больше, чем все остальные. Во-первых, в силу того, что имею доступ к закрытой социологии, которая поступает и в администрацию ДНР, и к господину Порошенко. И когда Порошенко положили на стол бумагу, где Александр Владимирович Захарченко входит в топ-5 самых популярных политиков на Украине, конечно, он был страшно взбешен. Если гипотетически представить, что на выборы президента Украины пошел бы Захарченко, он имел бы 100-процентные шансы как минимум на второй тур. Это все говорит о нынешней Украине.
Давайте так резко махнем скальпелем и скажем: плюс-минус — половина Украины. Эта половина Украины точно не хочет ни этой власти, ни этого бардака. В данном случае, как это ни печально для Донецка и Луганска, которые три года этого кошмара пережили, время работает на нас, а не на них. И мы прекрасно знаем, чем это закончится. Это закончится тем же, чем заканчивалось правление Ющенко, Тимошенко и несчастного Януковича. И у Порошенко будет тот же самый финал. А мы спокойно этого дождемся. С Донбассом ничего не случится за все это время, у нас все в порядке, а вот там – нет.
— С Донбасса тоже тебе пишут. Нет ощущения усталости у людей?
— Да, есть такой момент. А Путину на «Прямую линию» люди писали, тысячи людей обратились: здесь чиновник ворует, там дорога, здесь прохудилась крыша. Донбасс в этом смысле похож на Россию. Мы не скрываем этого. У нас воюющая республика, денег не хватает. Давайте поднимем восстание, спихнем Захарченко, сейчас придет замечательная Украина, и что, она там устроит благоденствие? Нет, Украина образца 13-го года, 12-го, 11-го годов — ее уже нет, люди отдают себе в этом отчет. Да, плохо, Россия не пришла в том виде, в каком ее ожидали увидеть. Да, может быть, есть претензии к управленческому аппарату. Но менять-то не на что. На Украине есть на что менять, у них там выбор есть. Они прекрасно понимают, что вот неонацистская сволочь, которая манипулирует этой властью. И вот власть, которая точно смотрит за океан, в Латинскую Америку, ожидая продолжить там свои годы, ее точно надо менять и изыскивать других персонажей для управления страной.
Сейчас один знакомый мой приехал, занимается серьезным бизнесом на Украине. Он говорит: вот я езжу в Киев три года, протягиваю оставшиеся нити бизнеса. Сажусь к таксисту, говорю: «Здравствуйте». Он отвечает: «Из Москвы, что ли, москаль?» Сидит, молчит минуту, а потом говорит: «Когда Путин-то придет? Надоело уже». Сначала один, потом другой, потом пятый это сказал — а пять таксистов, два менеджера и четыре дворника — это уже статистика. А три года назад там все киевляне сидели с такими лицами: мы вас будем рвать, порежем вас на части. Люди постепенно перезагружаются, а время работает на нас.
