В мире, в том числе в России, формируется все больший запрос на настоящую альтернативу глобализму. Понятия «цезаризм» и «контргегемония» (взятые из философии коммуниста Грамши) обладают колоссальной теоретической ценностью и позволяют многое объяснить.
· Гегемония – это распространение либерально-буржуазной идеологии в глобальном масштабе (по Грамши – это атака капитала). Капитал на Западе везде устанавливает единую модель нормативов по всему миру: рынок, политическая демократия, либерализм, открытые границы и пр.
· Некоторые политические режимы под давлением гегемонии сопротивляются. Пытаясь сохранить суверенитет, они обращаются к политике цезаризме. Цезаризм – это политический режим, который, принимая в целом императив гегемонии, старается не принимать ее целиком. Не входить в прямой конфликт с гегемонией и сохранить власть. Что-то берется от гегемонии, что-то отрицается.
· В обществе происходит частичный рост гегемонии – Грамши называет это transformismo. Это частичное торжество капитала: к примеру, в экономике и частично в культуре, но военная сфера остается под контролем национального лидера. Общество балансирует.
· Цезаризм по Грамши эффективен, и может долго удерживаться. Но это не противоположность гегемонии, а ее откладывание. Цезаристы удерживают уютные места и не хотят отдать руль гегемонам – возникает конфликт. Пример – Саддам Хусейн, который слишком «задержался».
· Америка Трампа – попытка построить цезаристскую систему. Трамп не хочет быть безликим как Клинтон или Обама.
· Контргегемония – альтернатива. Это борьба против гегемонии как явления, цель — отвергнуть до фундаментальных оснований. Это единственный способ народов по-настоящему и в долгой перспективе отстоять суверенитет.
· Гегемонию нужно отвергать и «слева» (как Грамши) и «справа». Нужно строить альтернативный фронт – ни правый, ни левый, который объединит и консерваторов, и борцов за социальную справедливость и против капитала. Гегемония – не судьба, а вызов. В мире все четче проясняется триадическая структура. Сейчас не важно правый ты или левый. Даже в США есть попытка контргегемонии в лице Стивена Бэннона.
· Мы в России тоже находимся в тройственной системе координат. Некоторые сводят проблему к тому, что есть прекрасное государство с патриотизмом, а есть нападающие либералы. Они дают искаженное представление о действительности – выбор без выбора. Но мы – великий народ, мы заслуживаем большего. Если наша судьба все столетия была направлена на то, чтобы отстоять нашу духовную русскую истину перед лицом всего мира, разве на позорном откладывании мы закончим историческое бытие? Нет.
· Самое интересное еще впереди – появление контргегемонии как самостоятельного идеологического полюса – и в российской, и в глобальной политике мы все ближе к последней битве.
