Авторский доклад Сергея Батчикова Изборскому клубу.
Вызовы внешние
Столетиями длится противостояние России и Запада. По данным великого русского историка С.М. Соловьева, только за период 1240-1462 гг. Россия пережила 200 войн и нашествий. Участник русско-турецкой войны, военный теоретик и историк Н.Н. Сухотин подсчитал, что с 1368 по 1893 гг. Россия провела в войнах 353 года. На рубеже 19 и 20 веков военный министр России генерал А.Н.Куропаткин написал Николаю Второму, что за предыдущие два столетия страна находилась в состоянии войны 128 лет.
Противостояние не ослабевало и в мирное время. На смену горячим войнам приходили войны холодные, информационные, в ходе которых «дикая и отсталая Россия» неизменно противопоставлялась «цивилизованному и передовому Западу». И чем сильнее была власть в России на данном этапе, тем больше лжи распространялось о ней. Достаточно вспомнить наводнившие Европу в 16 веке брошюры про Ивана Грозного, в которых он был представлен пьяницей и развратником. При этом в наставлениях послам того времени подчеркивалось, что царь неприятно умен, трезвенник, пьяных не выносит и поэтому запретил продажу алкоголя в Москве.
После самой кровопролитной в истории человечества Второй мировой войны западные «союзники» начали готовиться к войне с СССР уже весной 1945 г. (операция «Немыслимое»), а в марте 1946 г. Уинстон Черчилль в своей фултонской речи в США предложил опустить «железный занавес». Объявленная Черчиллем холодная война в девяностые завершилась развалом СССР, в результате которого Запад получил доступ к огромному незащищенному российскому рынку, добился от России одностороннего разоружения и согласия по всем внешнеполитическим вопросам, устранил конкурентов на многих рынках, обеспечил себя дешевым трудом высокообразованных мигрантов и почти бесплатными природными ресурсами.
Когда в нулевые вдруг оказалось, что Россия с таким положением дел мириться не собирается, что она не только смеет заявлять о своих интересах, но и продолжает оставаться последним серьёзным препятствием для планов архитекторов глобализации по созданию нового мирового порядка, обслуживающего интересы «золотого миллиарда», против нее с новой силой возобновилась гибридная война без правил, буквально по всем направлениям. Запад стремится доказать остальному миру убогость и отсталость России, ее несостоятельность как мирового лидера, а главное — ее агрессивность и опасность для «всего цивилизованного мира».
Россию постоянно демонизируют, обвиняют в попытках пересмотра сложившегося мирового порядка, во вмешательстве во внутренние дела «партнеров», в нарушении демократии и прав человека и т.д., и т.п. При Обаме в списке угроз международному миру и безопасности «российская агрессия в Европе» обогнала ИГИЛ и прочих террористов («Возрождение Российской империи в той или иной форме представляет значительно большую угрозу Соединенным Штатам, чем исламский мир», — заявил основатель «теневого ЦРУ» — Stratfor Global Intelligence — Джордж Фридман). При Трампе, вопреки ожиданиям, накал антироссийской истории еще усилился, задача предотвращения усиления России всеми возможными способами легла в основу американской внешней политики. В обновленной Стратегии национальной безопасности Россия названа «ревизионистской державой», которая бросает вызов процветанию Америки и стремится подорвать ее безопасность. По прогнозам Stratfor, после победы Путина на президентских выборах холодная война между Россией и Западом продолжится, напряженность будет возрастать, что мы уже и наблюдаем: Трамп окружает себя все более воинственными персонажами. Приход на должность советника по нацбезопасности «супер-ястреба», идеолога новой холодной войны и убежденного противника России Джона Болтона даже в США многие расценивают как признак грядущей войны.
Долгосрочные планы развала России продолжают прекрасно финансироваться[1], под них создана соответствующая инфраструктура, ведется огромная работа в СМИ и социальных сетях (эксперты уже пишут о заложенной под Россию медийной бомбе), действуют десятки долгосрочных программ, охватывающих все сферы российского общества, осуществляется экспансия неправительственных и религиозных организаций (мормоны, церковь Хаббарда и др.).
В режиме нон-стоп одна организованная провокация сменяет другую — то жертвы среди мирного населения в Сирии, то кокаиновая история в Аргентине, то смерть очередного перебежчика в Великобритании и так без конца. Провокации призваны поднять уровень демонизации России («Россия угрожает всему миру химическим оружием — от Дамаска до Солсбери»), она объявляется вселенским злом, один ультиматум предъявляется за другим. Забыт дипломатический язык и все общепринятые нормы дипломатии — дошло до того, что устами министра обороны Великобритании Гэвина Уильямсона России было предложено «уйти и заткнуться».
По мнению многих зарубежных и российских военных аналитиков, США готовятся к большой войне. С 2015 г. НАТО постоянно наращивает военный потенциал у российских границ: мониторинговые миссии военных экспертов, колонны танков и бронетехники на дорогах Латвии, Литвы и Эстонии, учения десантников приучают местное население к неизбежности войны, натовские самолеты в ходе учений ведут отработку нападения на Россию со стороны Швеции и Норвегии. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг призвал страны Европы обновить свою инфраструктуру для обеспечения возможности переброски на Восток танков, тяжелой военной техники и быстрого развертывания войск. Западного обывателя ежедневно пугают нападением Москвы, телевидение транслирует сериалы про будущую русскую оккупацию.
В новой ядерной доктрине США расширены поводы для применения ядерного оружия, которое может быть пущено в ход в ответ на удары обычными вооружениями и даже киберугрозу. Пентагон уже заявил о возможности войны в космосе и необходимости добиться превосходства в космическом пространстве (бюджет ВВС США на космические программы в 2018 г. составляет 7,75 млрд. долл.). Уже никого не удивляет обсуждение на разных уровнях возможных сценариев и сроков начала третьей мировой войны.
Чем может и должна ответить Россия на все более серьезные внешние вызовы?
В 2007 г. Путин произнес свою Мюнхенскую речь, в которой заявил, что эпоха однополярного мира закончилась, что Россия всегда проводила и будет проводить независимую внешнюю политику, и что у нее есть свои собственные представления о справедливом мироустройстве. Та речь вызвала горячее одобрение в России, но на Западе многие услышали в ней лишь бессильную ярость агонизирующей державы. Беспрецедентная по формулировкам статья в Los Angeles Times назвала тогда российского президента «вошью, которая зарычала».
Спустя 11 лет, уже в Москве, в своем выступлении с Посланием Федеральному Собранию (1 марта 2018 г.) Путин предъявил Западу новые аргументы, посвятив значительную часть своей речи впечатляющим образцам новейшей российской военной техники. Западные СМИ назвали выступление «ошеломляющим», «дерзким», «агрессивным», «жестким» и «конфронтационным». Бойцы нашей пятой колонны, заявили, что подобного запугивания «партнеров» не позволял себе в истории никто и никогда. Но в целом резонанс от выступления не соответствовал эмоциональному накалу и аргументам речи Путина.
Почему?
Вызовы внутренние
На Западе прекрасно понимают, что, если российская экономика и не «разорвана в клочья», как мечталось господину Обаме, она, тем не менее, испытывает колоссальные трудности и переползает из одной рецессии в другую. По темпам социально-экономического развития за последние 10 лет Россия отстала и от развивающихся, и от развитых стран, имея при этом более низкий потенциал экономического роста за счет низкой доли инвестиций в основной капитал. Только за последние пять лет ВВП России упал на 8 процентов. В 2017 г. несмотря на высокие цены на нефть российская экономика продолжала находиться в рецессии (официально — рост на 1,7%), а технологичная ее часть — в глубокой депрессии. Темпы роста экономики, которые начал рисовать Росстат после своего подчинения Минэкономразвития, находятся на уровне статистических погрешностей и не вызывают особого доверия. Но даже будучи явно завышенными, они все равно существенно ниже среднемировых. По динамике экономических и социальных показателей за 2008-2017 гг. академик Аганбегян назвал этот период «потерянным десятилетием». По доле российской экономики в мировом ВВП (по текущему курсу рубля к доллару США) мы сегодня в 14 раз уступаем Соединенным Штатам и в 8 раз Китаю. Год от года разбухает чиновничий аппарат, увеличившийся за последние 18 лет более чем в два раза. При этом с пугающей скоростью нарастает его безответственность, коррумпированность и некомпетентность, что ведет к росту аварийности и даже человеческим жертвам. Увеличение численности чиновников происходит на фоне абсолютного сокращения количества ученых и инженеров, а также научно-исследовательских и проектных организаций. Россия — единственная страна двадцатки, где происходит сокращение численности ученых и инженеров. Мы существенно уступаем промышленно развитым странам и по показателю доли расходов на научные исследования и разработки в ВВП.
«Партнеры» понимают, что демонстрация президентом военной мощи в послании Федеральному Собранию не только не подкреплена в настоящее время динамичной многоотраслевой развивающейся экономикой, но во многом является попыткой скрыть научно-техническую отсталость большинства отраслей гражданской экономики. Поэтому Запад сохраняет олимпийское спокойствие, четко понимая, что экономическое удушение России — дешевый и эффективный ответ на любое наше чудо-оружие.
Двадцать пять лет следования безжизненной экономической модели были потеряны для реальных реформ и развития страны. Последние 18 лет Россия пытается сочетать несочетаемое — суверенную внешнюю политику с полностью зависимой экономической политикой. Совершенно очевидно, что при сохранении статус-кво те новые социальные обещания, которые дал Путин народу в своем Послании Федеральному Собранию, принципиально не осуществимы. Достаточно обратиться к итогам последних шести лет. В майских указах президента 2012 г. был предусмотрен полуторакратный рост доходов населения, на деле же реальные доходы населения за 6 лет сократились(!). Растет число бедных с 15,5 млн. человек в 2013 г. до 22 млн. человек в первом квартале 2017 г. В значительной мере это бедность работающего населения, что является уникальным явлением в социальной сфере. Почти 5 млн. работающих получают за свой труд чисто символическую зарплату на уровне МРОТ — 7800 руб.
При этом используемый статистикой официальный уровень прожиточного минимума несовместим с физиологическим выживанием человека, не говоря уже о том, что по необъяснимым причинам в него не включены затраты на жилье. Доля россиян, у которых не хватает денег на покупку одежды или продуктов питания по данным на конец июля 2016 г. была оценена экспертами Высшей школы экономики в 41,4%. Отсутствие справедливого вознаграждения за труд деформирует в обществе отношение к труду и трудовой дисциплине, является мощным демотивирующим фактором. Огромные территориальные различия в уровне доходов граждан ведут к миграции молодежи в крупные города, что резко ухудшает демографическую ситуацию в ряде регионов и ведет к их запустению.
Чудовищных масштабов достигло социальное неравенство, по показателям которого Россия занимает одно из первых мест в мире. По данным Росстата, коэффициент дифференциации в среднем по России приближается в настоящее время к 17 (критическим считается уровень 10), а в Москве доходит до 43. По данным Global Wealth Report, на долю 1% богатых россиян приходится 71% всех личных активов России (в США — 37%, в Китае и Европе — 32%, в Японии — 17%). Рост неравенства свидетельствует о том, что власть, вопреки собственным заявлениям, способствует перекачке ресурсов к богатому меньшинству. Только за первое полугодие 2017 г. российские долларовые миллиардеры разбогатели еще на 10,14 млрд. долл. А ведь из работ экономистов по материалам разных стран хорошо известно, что высокое социальное неравенство препятствует(!) экономическому росту.
В результате «реформ» российское общество претерпело дезинтеграцию. Возможно, такой результат оказался непредвиденным («хотели, как лучше»), а может быть, пришлось пожертвовать связностью общества, чтобы разрушить общественный строй, политическую систему, культурное ядро и само государство СССР. Разрушить получилось, а вот собрать новые дееспособные конструктивные системы, институты и выстроить отношения людей на новой основе до сих пор не сумели. Страна и общество надолго увязли в «переходном периоде».
Власть поддерживает главные системы суверенитета, статус в международных отношениях, общественный порядок и достаточный уровень потребления примерно четверти населения. Но проблема связности групп и их консолидации в общности не разрешилась. Нет классов, сословий, профессиональных сообществ. Есть короткоживущие группы и кланы, особенно в бизнесе и теневой экономике.
По экспертной оценке С.Г.Кара-Мурзы, произошло «скачкообразное увеличение количества самых многообразных, абсолютно не сводимых к сословным, классовым или слоевым определениям жизненных форм и стилей, имеющих исключительно культурное происхождение. Все эти стили, возникшие в России в течение последних пятнадцати лет, не соотносятся непосредственно с категориями демографической, профессиональной или экономической структуры как советской, так и нынешней «капиталистической» России».
При такой разрыхленности структуры общества множество групп и субкультур не соединяются солидарностью, а значит, невозможно выработать проекты будущего и договориться о цели и пути, нет движущей силы. Разрыв социальных связей, утрата общих смыслов и ценностей, образа будущего создают благодатную почву для очередного опробования хорошо проработанных сценариев оранжевых революций.
Одним из самых разрушительных факторов является глубокое преобразование культуры населения. За тридцать лет удалось втянуть большую часть граждан в зависимость от потребительства не по карману. Вирус этой социальной болезни Запада рассеян по всей России, которую заполонили бесконечные торговые центры, и люди, многие из которых уже «по уши в долгах», проводят в них все свое свободное время. Вирус потребительства, особенно тяжело поражающий молодежь, заставил отвернуться от творчества, созидания, общения, размышления. Измененная культура стала барьером для возрождения гражданской солидарности, без которой не только не вернуть справедливость в отношениях людей, но и не выбраться из нашей исторической ловушки.
Третья Отечественная?
Усиливающееся с каждым днем внешнее давление (политическое, экономическое, военное, информационное), дезинтеграция российского общества, чудовищное социальное неравенство, серьезные демографические проблемы (русский крест — превышение смертности над рождаемостью), застой в экономике, бегство капиталов — совокупность всех этих вызовов создают реальную угрозу самому существованию России как государства и самобытной цивилизации. Как минимум несколько лет мы находимся в состоянии странной необъявленной войны без взрывов и сражений, войны за будущее страны и нашей цивилизации.
Две войны в истории России официально называют отечественными — войну 1812 года и Великую отечественную войну. Победа в отечественных войнах — это результат единства общества, когда на защиту Отечества поднимался весь (!) народ независимо от сословия и имущественного положения и делал это по зову сердца, исходя из своих убеждений и моральных принципов.
Победить в сегодняшней необъявленной войне за будущее, покончить с затянувшимся переходным периодом и выйти на траекторию устойчивого развития с высокими темпами роста можно только при условии аналогичной консолидации общества, которая многократно умножает силы при решении любых самых сложных задач.
В начале своего предыдущего срока Путин обращался к вопросу консолидации общества и в качестве положительного примера из советского прошлого называл обозначение «советский народ», имевшее, по его мнению, сильный консолидирующий эффект. Но либеральные «реформы» девяностых этот самый советский народ как раз разобщили и дезинтегрировали. Сборка общества, его консолидация являются значительно более сложной задачей. И может ли она быть решена находящимися у власти либералами, отвергнувшими традиционную для русской культуры идею человеческой солидарности и поставившими в своей политике во главу угла культ денег и атомизирующий общество индивидуализм одиночек. В свое время культовая фигура либералов-практиков баронесса Тэтчер даже отрицала само понятие «общества», заявляя, что не существует «такого явления, как общество, — только отдельные мужчины и женщины».
После победы на выборах в 2012 г. Путин заявил, что выборы президента привели к консолидации российского общества, и это их «самый главный результат». Действительно, президент пользовался большой поддержкой народа в течение всего президентского срока. Дополнительный мощный всплеск патриотизма и единения вокруг президента вызвало возвращение в Россию Крыма в 2014 г. В последнем послании Федеральному собранию 1 марта 2018 г. президент уже говорит об имеющейся сплоченности российского общества и необходимости дальнейшего укрепления единства. Но это на данном этапе скорее желаемое, чем действительное. О какой реальной сплоченности и консолидации общества можно говорить в условиях зашкаливающего социального неравенства, когда бедные еле сводят концы с концами, а богатые становятся все богаче, когда минимальной заработной платы хватает работникам лишь на макароны и картошку, а капитаны госкорпораций получают при этом по несколько миллионов рублей в день, когда доходы населения падают уже несколько лет подряд, а доходы министров и депутатов (не говоря уже об олигархах) растут?
Объединение вокруг личности национального лидера и поддержка его инициатив (прежде всего внешнеполитических) отнюдь не означают реальной консолидации общества, необходимой для реализации всего комплекса стоящих перед страной задач. И сколько может продолжаться консолидация вокруг лидера, если по данным социологов при высоком рейтинге одобрения президента (82,5 %), большинство (60,2%) населения выступает за новый курс экономической политики? С такой «сплоченностью» адекватный ответ на сегодняшние вызовы вряд ли возможен. Сегодня она есть, а завтра ее может уже и не быть.
Государству необходима большая задача, высокая цель, ради достижения которой людям сообща пришлось бы решать все проблемы. Нужна национальная идея, которую уже много лет безуспешно пытались нащупать эксперты, политики, политологи. Многие из них полагают, что искусственно выработать объединительную идею невозможно. Директор Института политической социологии Вячеслав Смирнов считает, что «В рамках России объединительные идеи возникали только тогда, когда уже подходили к самой-самой последней черте. Это либо черта гражданской войны, либо черта внешней угрозы, либо полного развала государства».
Но именно к этой «последней черте» Россия как никогда близка: экономика сжимается, население сокращается (по прогнозам ООН в ближайшие 10 лет население сократится как минимум еще на 7 млн. человек), технологическое отставание, несмотря на достижения отдельных отраслей, нарастает, наука и образование в глубоком кризисе, внешнее, в том числе военное давление на наших рубежах усиливается. При этом наши западные «партнеры» делают все, чтобы не допустить консолидации российского общества. У вас эйфория и национальный подъем от Крымской весны? — получите санкции. Вы сплотили людей вокруг спорта и Олимпийских игр, так мы вас отстраним от участия в олимпиадах (а ведь мы долго не верили в такую возможность!) Вы подаете апелляции, да еще посмели спеть национальный гимн? — так WADA вообще отберет у вас право проведения любых международных соревнований (в это пока мы тоже не верим…). Вы поддерживаете своего президента? — так мы готовы вообще с вами дипломатические отношения разорвать.
Нет никаких сомнений в том, что действующие санкции будут продлены на год, потом еще на год, и снова на год, потом будут расширены на следующий круг и усилены, и уже неважно по какой причине или вообще без причины. Процесс развивается с ускорением. В этих условиях стране необходим мобилизационный проект, объединение усилий на общее дело, на решение масштабных созидательных (!) задач с опорой (в условиях ужесточения санкционного режима) на собственные силы. Только такой масштабный проект может стать отправной точкой для сборки российского социума. Таким проектом может и должна стать новая индустриализация страны, без которой невозможно создание надежной материально-технической базы национального хозяйства как основы реального суверенитета. Эксперты ВЦИОМ еще в начале 2016 г. фиксировали, что в российском обществе сформировался запрос на новую промышленную политику и положительное отношение к новой индустриализации с опорой в основном на собственные ресурсы. Чем ответит власть?
О новой индустриализации
В лихие девяностые «реформаторы» манили нас в светлое постиндустриальное будущее, оправдывая стремительную деиндустриализацию высокими «постиндустриальными ценностями» и безнадежной отсталостью российской промышленности. В девяностые годы перестали упоминать даже выдающиеся экономические работы Д.И.Менделеева, считавшего промышленное развитие России (прежде всего развитие тяжелой промышленности) единственным условием ее процветания, критиковавшего сырьевую модель экономики и настаивавшего на ограничении прав иностранного капитала в России. В результате приватизации и других непродуманных (преступных!) действий страна инженеров, конструкторов и квалифицированных рабочих в одночасье превратилась в страну торговцев и офисного планктона, мелких и крупных жуликов, превратившихся в предпринимателей, и целой армии охранников. Безоглядное следование рецептам МВФ (дерегулирование, открытость рынков, уход государства из экономики, ускоренная приватизация ключевых отраслей экономики) привело к разрушению отраслей обрабатывающей промышленности (было «убито» 70 тыс. производств!) и гипертрофированной доле сырьевого сектора. Огромный внутренний рынок был отдан во власть ТНК, которые поспешили сбросить на него свои неликвиды и устаревшую продукцию. Был на полную мощность включен, по выражению академика Н.Н. Моисеева, «дьявольский насос», перекачивающий на Запад природные ресурсы, материальные богатства, финансы и ставшие ненужными мозги. С 1992 г. по 2016 г. из России украдены в виде незаконных финансовых потоков 1,7 триллиона долларов, на 5 триллионов долларов вывезено сырья. Массовое закрытие промышленных предприятий привело к перекосу в системе высшего и среднего специального образования, перешедшего на подготовку исключительно юристов и экономистов. За двадцать пять лет (срок трудовой жизни целого поколения) страна вслед за промышленностью практически лишилась квалифицированных кадров, необходимых для ее восстановления, угробила науку и образование. Полтора миллиона молодых и перспективных ученых уехали на Запад, поскольку наука и образование необходимы в первую очередь для развития промышленности, а ее де-факто не стало. Если 25 лет назад в научно-технологическом плане мы были на уровне ведущих экономик мира, а на некоторых направлениях были впереди, то теперь по большинству направлений мы отстали на эту четверть века.
Ущербность и бесперспективность экспортно-сырьевой модели для дальнейшего развития страны стала очевидной отнюдь не сегодня. Достаточно вспомнить прекрасные слова Путина в роли премьер-министра, произнесенные им в апреле 2011 г. в ходе выступления в Госдуме с отчетом о деятельности правительства. «Убежден, нам необходимо запустить новую волну индустриального, технологического развития России, создать условия для притока долгосрочных, «умных» инвестиций и передовых технологий», — заявил тогда Путин, подчеркнув, что иных альтернатив нет. Этот путь, по его словам, поможет России через десять лет войти в число пяти крупнейших экономик мира с уровнем ВВП в 35 тыс. долларов на человека. Благими намерениями оказалась вымощена дорога …в ВТО.
В 2012 г. Путин стал президентом, в том же году страна вступила в ВТО, призванную закрепить статус промышленно развитых стран за небольшим числом ведущих экономик мира и ставящую все прочие страны в зависимое положение сырьевых придатков. Про индустриализацию можно было забыть. В результате до пятерки крупнейших экономик мира нам так же далеко, как и шесть лет назад (у России в 2017 г. — 11 место по текущему курсу и 6-е по ППС), не говоря уже о намеченном было премьером Путиным показателе в 35 тыс. долл. ВВП на душу населения (текущий показатель 8600 долл. на душу населения по текущему курсу и 23 тыс. долл. по ППС). В последнем Послании Федеральному Собранию планка по этому показателю снижена, ВВП на душу населения предполагается удвоить лишь к середине следующего десятилетия.
Правда, в послании поставлено много важных социальных задач, в числе которых долгосрочный рост реальных доходов граждан, снижение уровня бедности минимум вдвое, увеличение размеров пенсий и их регулярная индексация, причём выше темпов инфляции, большой комплекс мер по поддержке материнства и детства, увеличение продолжительности жизни и др. Трудно с ними не согласиться. Однако без смены экономического курса все эти благие обещания останутся не выполненными и лишь проложат дорогу к очередному кризису. Необходимым средствам на их реализацию (оцениваемым в 8 трлн. руб.) при сохранении сегодняшней экспортно-сырьевой модели экономики взяться просто неоткуда. Многовековой опыт человеческой цивилизации говорит о том, что для того чтобы разбогатеть, стране необходимо развивать обрабатывающую промышленность. Богатели всегда те страны и народы, которые из природного сырья создавали продукты его переработки. Увеличение масштаба производства обрабатывающих отраслей снижает стоимость единицы продукции (возрастающая отдача), что выгодно отличает их от добывающей промышленности, для которой характерна убывающая отдача.
Отказ от экспортно-сырьевой модели экономики и переход к новой индустриализации — это сегодня императив выживания страны! Только такой переход позволит создать высокотехнологичные производства, поднять производительность труда, технологическую дисциплину и уровень жизни социального большинства и, может быть, создать, наконец, в ближайшей перспективе те самые 25 млн. высокопроизводительных рабочих мест, которые должны были быть созданы еще в соответствии с майскими указами президента 2012 г.
Даже один из самых убежденных неолибералов и разработчиков проблематики постиндустриализма В.Иноземцев, додумавшийся до того, чтобы в духе исповедуемого им учения предложить Западу купить РФ оптом, вынужден был признать, что «мир ХХI-го века останется миром обновленного, но индустриального строя». В международных классификациях развитые экономики по-прежнему именуются «промышленно развитыми странами». Мы не можем войти в клуб развитых стран с одним лишь оружием и инфраструктурой, о которой заговорили сегодня, но без современной многоотраслевой высокотехнологичной промышленности.
В настоящее время все развитые страны охватила волна новой индустриализации, связанная с появлением секторов экономики, в которых интеллектуальная и производственная деятельность тесно переплетаются. На долю новых знаний, воплощаемых в технологиях, оборудовании, образовании кадров, организации производства, в развитых странах приходится от 70 до 90% прироста ВВП. Необходимо в самые короткие сроки («или нас сомнут!») путем заимствования современных зарубежных технологий и их совершенствования, а также путем технологического импортозамещения создать в стране современный неоиндустриальный базис, сформировать новый тип воспроизводства — наукоемкий, высокотехнологичный и экологически эффективный. Одновременно с реализацией стратегии догоняющего развития необходимо развивать производства, связанные с шестым технологическим укладом, формирование которого только начинается в мире, то есть переходить к стратегии опережающего (по терминологии основоположника учения о технико-экономических укладах С.Глазьева) развития. Опережающее развитие осуществляется на основе инвестиций в рост нового технологического уклада и модернизацию всей экономики на его основе. Его главные элементы — это биотехнологии, нанотехнологии, системы искусственного интеллекта, космические технологии, атомная энергетика. Упустив микропроцессорную революцию и не вписавшись в пятый уклад, Россия благодаря имеющемуся научно-техническому заделу обладает необходимым потенциалом для рывка и последующего лидерства на этих направлениях.
Только новая индустриализация и активная промышленная политика могут покончить с длившимся более четверти века техническим одичанием, стимулировать реформирование образования и отраслевой науки, восстановить трудовую и технологическую дисциплину, вдохнуть новую жизнь в моногорода, а главное — вывести из апатии, дать реальное дело и реальный заработок миллионам россиян, вдохновить их на созидание.
Семь лет назад Путин-премьер видел в роли главной движущей силы новой индустриализации частный бизнес. Однако удобно устроившийся у «дьявольского насоса», комфортно встроившийся в политическую систему и жирующий на экспорте природных ресурсов частный бизнес заниматься этим вовсе не собирался. Крупный сырьевой бизнес все эти годы был занят распихиванием капиталов по западным банкам, обустройством семей на западных квартирах, спекуляциями на бирже и нескончаемым потреблением всего и вся. В 2012 г. «успешно» закончились 18-летние переговоры о вступлении России в ВТО, что означало закрепление итогов деиндустриализации и консервацию отсталости на долгие годы. За шесть лет ограничения на импорт российской продукции так и не сняли, обещанных равных условий не предоставили, зато требования и обязательства ВТО создали многочисленные преграды на пути восстановления и развития промышленности.
В новом послании президента Федеральному Собранию про индустриализацию уже ни слова, лишь несколько слов про инновационную экономику. Президент вроде признает, что скорость технологических изменений в мире нарастает стремительно, но считает при этом что «мы готовы к настоящему прорыву».
Что же для этого прорыва нужно? Оказывается: «Мы обязаны сконцентрировать все ресурсы, собрать все силы в кулак, проявить волю для дерзновенного, результативного труда. Чтобы идти вперёд, динамично развиваться, мы должны расширить пространство свободы, укреплять институты демократии, местного самоуправления, структуры гражданского общества, судов, быть страной, открытой миру». То есть мы вроде должны мобилизоваться, собрав все силы в кулак, но при этом укреплять институты демократии. Но сегодня даже эксперты такого инструмента правящей глобальной элиты как «Римский клуб» признают, что «Долгосрочные цели развития вообще не реализуемы в рамках демократии. Она ориентирована на краткосрочные и в отдельных случаях среднесрочные проблемы, не затрагивающие изменение основ развития». Опыт России последней четверти века свидетельствует о том, что на самом деле, открывшись миру и укрепляя демократию, мы лишь растеряли ресурсы, рассредоточили и подрастеряли силы и практические утратили «волю для дерзновенного труда». Бедным не до дерзновенного труда, они с трудом выживают на макаронах и картошке, богатые погрязли в гедонизме и рассматривают «эту страну» только как источник сверхприбылей, а власть заворачивает отсутствие реальной работающей стратегии и собственной политической воли в красивые словесные обертки о демократии и свободном рынке и в нескончаемые долгосрочные и среднесрочные стратегии и программы, которые никогда не выполнялись. А исповедовать стратегию открытия миру, когда США уже объявили всем, по сути, торговую войну (на что их торговые партнеры либо уже приняли контрсанкции, либо находятся в процессе принятия решений), мягко говоря, недальновидно. Еще ни одной стране не удалось создать или возродить промышленность, не защитив своего производителя.
Возможна ли в таких условиях (можно сказать, вопреки всему) новая индустриализация? Ведь она потребует мобилизационных усилий и от бизнеса, и от власти, и от уставшего населения, будет неизбежно задевать чьи-то сиюминутные интересы и постоянно требовать напряжения сил. И кто может и должен стать движущей силой новой индустриализации?
Ответ на первый вопрос — да, возможна! Если мы хотим сохранить суверенитет, то у нас просто нет иного выхода, кроме как построить материально-техническую базу для этого суверенитета! Ответ на второй вопрос однозначный: движущей силой новой индустриализации может стать только государство со всеми своими властными институтами. Власть должна забыть либеральные грезы об исключительно регулирующей роли государства, об открытости миру и свободной конкуренции, о демократии, в условиях которой дальше разговоров дело не движется, и, засучив рукава взяться за планирование, организацию, финансирование, контроль, учет и другую кропотливую и тяжелую работу, от которой оно фактически самоустранилось.
Произойдет ли это?
На развилке (направо пойдешь — налево пойдешь)
Безоговорочная победа Путина на президентских выборах (почти 77 процентов голосов избирателей) сильно изменила ситуацию в стране. Путин шел на выборы как кандидат от народа и получил от него никем не оспариваемый кредит доверия и мандат на проведение любых необходимых реформ. Устав от «макроэкономической стабильности» и низкой инфляции, связанной исключительно с падением доходов населения, народ требует от президента решить экономические вопросы, а том числе поставленные в Послании Федеральному Собранию. Почти две трети населения выступает сегодня за новый курс экономической политики. Может ли этот новый курс осуществить старая либеральная команда или пора менять коней на переправе? Какие возможны сценарии?
- «Направо пойдешь» — сценарий инерционный, он же пессимистичный. Вероятность его (исходя из предложений президента «расширять пространство свободы» и «укреплять институты демократии») оценивается в 80 процентов.
Ненавидимый народом либеральный клан (птенцы «гнезда чубайсова»), имеющий по результатам последних президентских выборов поддержку всего 2,5 процентов населения, определяет реальную экономическую политику уже более четверти века. Либеральная стратегия Минфина при Силуанове, как и в предыдущие годы, де-факто направлена на замораживание средств налогоплательщиков и недопущение направления их на нужды социально-экономического развития страны. Бюджет на 2018−2020 гг. предусматривает сокращение(!) расходов к 2020 г. (с учетом официального прогноза по инфляции) на 9,7% по отношению к уровню 2017 г.
Расходы будут сокращены по 13 из 14 укрупненных расходных статей бюджета, в т.ч. по здравоохранению и образованию. При том что бюджет буквально захлебывается от неиспользуемых денег, запланированы новые заимствования, расходы на обслуживание государственного долга станут единственной укрупненной статьей бюджета, расходы по которой к 2020 г. будут увеличены. Никаких значимых мер стимулирования социально-экономического развития не предполагается в принципе, зато доведение населения до крайней степени отчаяния при таком бюджете гарантировано. Как заметил М.Г.Делягин, с учетом враждебного давления Запада принятый на 2018-2020 годы бюджет «можно считать бюджетом государственного переворота» …
На тех же «высоких» принципах построена и политика Центрального банка — одного из крупнейших в мире регуляторов (60 тыс. сотрудников), контролирующих карликовую (!) по мировым меркам финансовую систему. Возглавляемый Э.Набиуллиной ЦБ исправно выполняет все указания МВФ, которому мы уже много лет абсолютно ничего не должны, и польза которых прекрасно известна по опыту других стран. Может быть, именно за это Эльвира Сахипзадовна была удостоена в 2015 г. либеральным журналом Euromoney звания лучшего главы ЦБ в мире?
Своим огромным достижением ЦБ считает снижение инфляции до четырех процентов. Возможно, она действительно снизилась до 4 процентов для тех, кто скупает и перепродает недвижимость и покупает предметы роскоши, но она явно не 4% для большинства населения, расходующего деньги лишь на оплату коммунальных услуг, лекарства и продукты питания. Главная причина снижения инфляции — продолжающееся уже 40 месяцев подряд снижение реальных располагаемых доходов граждан. И если их снизить еще процентов на пятнадцать, то можно будет и к нулю инфляцию свести…
Как и Минфин, ЦБ де-факто поддерживает финансовую систему США и держит на голодном кредитном пайке российских производителей, лишив их источников дешевых длинных денег. Как можно всерьез говорить об инновациях, о рывке, об опережающих среднемировые темпах роста, если ЦБ удерживает ключевую ставку на уровне 7,25%, в то время как в ведущих экономиках мира она в разы меньше. И это в условиях санкций и несомненного их дальнейшего ужесточения! В отсутствие доступа к долгосрочному кредиту российские предприятия не могут освоить даже имеющиеся у них разработки и в результате сдают конкурентам перспективные рынки новой продукции.
Чудовищных размеров достиг чистый отток капитала из России. По данным ЦБ за 2000-2016 гг. он составил 550 млрд. долл. При этом никак не учитывается неофициальный вывоз из страны наличности, вывоз сырья, за которое не поступила оплата, поставки по заниженным ценам и многие и другие «новации». С учетом всех этих хитростей общая сумма превышает, по оценкам, триллион долларов. Но даже если ориентироваться на официальные данные ЦБ (550 млрд. долл.), они означают, что за границу утекла треть доходов от экспорта сырой нефти. Причем все это было сделано на вполне законных основаниях! О любых известных разумных механизмах, позволяющих ограничить трансграничное движение капитала, ЦБ и слушать не хочет. В 2017 г. чистый отток капитала опять увеличился в 1,6 раза по сравнению с предыдущим годом. А лучший глава ЦБ в мире опять подчеркнула, что этот отток нельзя отождествлять с бегством инвесторов из России или незаконным выводом средств.
В условиях усиливающихся санкций все вывезенные из страны активы, как частные, так и государственные, находятся под угрозой ареста и конфискации. Украина уже подготовила иск по Крыму на 100 млрд. долл. и работает над другими исками, фантастические претензии собираются выставить России Эстония, Латвия, Литва, Польша. И все это может быть раскручено в самые короткие сроки! То, что сейчас представляется бредом, вполне может оказаться тяжелой реальностью. И если после Второй мировой войны международные активы центробанков имели высокий иммунитет от любых санкций, то сегодня мы живем в другом мире, что уже наглядно продемонстрировало замораживание активов центробанков Ирана и Ливии… (при этом в составе ЗВР есть средства Минфина в форме ФНБ, которые вообще арестовываются «на раз», достаточно вспомнить недавний арест 22 млрд. долл. Нацфонда Казахстана по иску молдавского бизнесмена А.Стати на 0,5 млрд. долл.). Все более реальной представляется и угроза отключения от системы банковских расчетов SWIFT, что может привести, особенно на первых порах, к полной дезорганизации экономики.
Весь российский реальный бизнес функционирует сегодня не благодаря, а вопреки действиям ЦБ и Минфина, которые не только перекрыли возможные каналы дешевых денег для российского производителя, но и всячески лоббируют предоставление льгот ТНК при реализации любых крупных проектов. Один регулярно продлеваемый беспошлинный ввоз самолетов чего стоит. В этих условиях российскому производителю конкурировать с западными компаниями, получающими льготы как от своих правительств, так и от российского, практически невозможно. Оценивая отношение ЦБ и Минфина к российскому производителю, президент Российской ассоциации производителей сельхозтехники «Росагромаш» Константин Бабкин заявил, что главным препятствием на пути новой индустриализации в России является политика правительства и Центробанка.
Американский президент с упорством носорога борется за новую индустриализацию Америки и создание новых рабочих мест, наплевав на все принципы свободной торговли. Введение Трампом 25-процентных пошлин на сталь, и 10-процентных на алюминий фактически знаменует начало новой глобально-торговой войны. Ущерб для отечественных металлургов Минпромторг уже оценил в 3 млрд. долл. Вместо того, чтобы печься о защите интересов наших производителей и продумывать свой ответ Трампу наши либералы продолжают цепляться за принципы умирающей ВТО. Вместо принятия контрсанкций и введения мер протекционизма мы будем платить деньги юристам за иски через ВТО и бессильно наблюдать, как закрываются очередные производства.
В отличие от США, снижающих налоги для своих производителей, наши власти постоянно увеличивают фискальную нагрузку на бизнес. В качестве последних новаций уходящее правительство пытается пропихнуть внесение неналоговых платежей в налоговый кодекс, что означает автоматическое ужесточение санкций за любые нарушения и вызывает обоснованную тревогу бизнес-сообщества.
Свои шансы усидеть в прежних креслах либеральный клан оценивает явно выше, чем в 80%. Иначе нельзя оценить их очередные предложения, такие как повышение для всех ставки НДФЛ на два процента (т.е. снижение зарплат на эти два процента) и отказ от перехода на прогрессивную шкалу подоходного налога, введение налога с продаж (опять же удорожание всего и вся для населения), отмена льготной ставки НДС для социально значимых товаров (удар по наименее обеспеченным). Все это означает, что фискальная нагрузка на население опять увеличится, реальные доходы вновь сократятся, ЦБ в очередной раз порадуется низкой инфляции, а у российских производителей будет еще меньше возможностей для развития производства из-за падения покупательского спроса. Ну а для невыполнения задач, поставленных в послании президента, опять найдутся объективные причины…
Ключевые фигуры либерального клана пользуются полной поддержкой Запада (ведь они могут быть полезны в будущем против Путина). У них давно отстроены собственные финансовые потоки, у многих вывезены на Запад семьи. Они устроили себе плоскую шкалу налогообложения и вывели из-под налогообложения имущество. Им категорически не нужен никакой напряг с развитием «этой страны», они прекрасно себя чувствуют, обслуживая западный спекулятивный капитал, и наивно полагая, что Запад им поможет, и никакие новые «законы о криминальных финансах» их не коснутся. Адресованная пенсионерам циничная формула Медведева «Денег нет, но вы держитесь…», экономические итоги 2012-2018 гг. и бюджет 2018-2020 гг. наглядно иллюстрируют «готовность» либерального клана решать намеченные президентом новые социальные задачи. Не дожидаясь новых майских указов с мерами по реализации Послания президента Федеральному собранию, либералы уже начали их саботировать. Набиуллина уже заявила, что по расчетам ЦБ темпы роста ВВП в 2018-2020 гг. составят 1,5–2%, хотя для выполнения поставленных президентом задач необходимо выйти на темпы роста 7-8-% в год. Силуанов, в свою очередь, заявил, что социальные программы будут реализовываться в основном за счет региональных и местных бюджетов, в большинстве из которых денег нет даже на зарплату. Ровно таким образом Минфин саботировал майские указы 2012 г. Можно ли с опорой на такую команду ставить перед обществом мобилизационные задачи?
Назначение на должность премьера одного из членов либерального клана (Кудрина? Набиуллиной? Силуанова? etc.) в мгновение ока обрушит рейтинг президента и лишит его поддержки даже самых горячих сторонников. Предсказуемый саботаж либералами новых майских указов президента приведет к дальнейшему росту социального неравенства до запредельных критических значений и росту социальной напряженности. Необходимость очередного затягивания поясов на фоне полного отсутствия перспектив развития и продолжения сверхпотребления наверху, в том числе и государственными служащими, будет вызывать не только социальную депрессию старшего поколения, но и ярость и ненависть молодого поколения, которая неизбежно выльется в деструктивные политические формы. Московские власти уже имели возможность убедиться, как легко с помощью социальных сетей вывести на улицы молодежь. В воздухе и социальных сетях как закономерный итог «потерянного десятилетия» уже витает «мы ждем перемен!», что подтверждают многочисленные социологические вопросы.
Сегодняшняя молодежь выросла в условиях гипертрофированного социального неравенства и постепенной ликвидации социальных лифтов, насаждения через СМИ потребительской идеологии и невозможности удовлетворения своих растущих потребительских запросов, в условиях беззастенчивого карнавала потребления «элиты» и коммерциализации образования, спорта и любых востребованных молодежью видов досуга. Двадцать семь миллионов интернет-пользователей, среди которых преобладает молодежь, уже посмотрели на youtube опус Навального «Он Вам не Димон», 4 млн. просмотров у сюжета про дворец Шувалова. Эти миллионы, как и многие другие ждут от вновь избранного президента обещанных перемен. Если вдруг окажется, что верхи не могут, то низы явно не захотят, и революция снизу со всеми вытекающими отсюда последствиями практически гарантирована.
- «Налево пойдешь» — сценарий мобилизационный, он же оптимистичный. Вероятность его оценивается примерно в 20 процентов. В отличие от первого сценария, чреватого революцией снизу, он фактически является революцией сверху. «Революцией», поскольку речь идет о кардинальной смене вектора развития в интересах большинства населения. «Сверху», поскольку для этого необходима прежде всего политическая воля и решимость вновь избранного президента. Поддержка 56 млн. граждан дает ему уникальный шанс на решительные меры по реализации (свежими силами!) прорывного мобилизационного технологического проекта в интересах будущего страны.
Россия — традиционно левая страна. Если в западном понимании справедливость — это прежде всего закон (что законно, то и справедливо), то в русско-православной цивилизации справедливость веками считалась выше любого закона. Для западной цивилизации высшей ценностью является свобода, понимаемая в индивидуалистическом, либеральном ключе, тогда как справедливость для Запада вторична. Для русско-православной цивилизации справедливость превыше всего, и ради нее могут быть ограничены и некоторые свободы. Если на Западе бедность рассматривается как рациональный социальный механизм, то Русская православная философия и традиционные культурные установки, выводимые из крестьянского общинного коммунизма, всегда основывалась на принципиально иной установке: бедность есть порождение несправедливости, и потому она — зло. «Сознание неправды денег в русской душе невытравимо», — говорила Марина Цветаева. При таких культурно-исторических традициях неолиберальные идеи не имеют перспектив в российском обществе. Показанные правыми кандидатами на последних выборах 2,5% поддержки электората — это абсолютный потолок поддержки либералов. Общество никогда не забудет два их главных преступления — криминальную приватизацию (крупнейшую кражу в истории человечества!)[2] и создание коррумпированного государства, осуществленные с благословения и при непосредственно участии и поддержке Запада[3].
По мере снижения доходов населения, увеличения числа бедных и опускания вниз по социальной лестнице представителей среднего класса число сторонников левого поворота в политике растет. Нищающее население перестает верить в возможность адаптации западного капитализма к исторически антикапиталистической России, и ждет от государства(!), а отнюдь не от рынка выхода из тупика. В представлении 56 млн. избирателей, отдавших свои голоса Путину, президент является государственником, именно в этом причина такого рекордно высокого результата, показанного им на выборах. Реальные же дела Путина свидетельствуют о том, что в экономике президент является таким же убежденным либералом, как и его команда. Собственно, именно в этом — главная причина ее парадоксальной несменяемости. Осознает ли президент, безусловно обладающий сильной волей и интуицией, в период раздумий перед инаугурацией необходимость революции сверху, покажет время. Можно ограничить отток капитала из страны, а можно обложить налогами все дачные туалеты на шести сотках, можно национализировать в интересах всех россиян минерально-сырьевую базу, а можно увеличить НДФЛ для всех, можно ввести государственную монополию на табак и алкоголь, а можно (как предложила Голикова) начать пересчитывать кур и кроликов с единственной целью отказаться от показателя прожиточного минимума или, например, сделать платным пользование лифтами.
Отдавшие Путину свои голоса избиратели ждут от президента не красивых слов, а реальных дел. Забота о суверенитете, державная риторика должны быть подкреплены мощной экономикой, производящей машины, станки, самолеты, приборы, а не одни лишь инновационные нанокремы, которые в отсутствие собственной многоотраслевой промышленности вряд ли будут востребованы. Вдохнуть жизнь в наше развитие могут только свежие силы, которые верят в такую возможность и предлагают пути решения. Поручать рывок «старым коням», которые даже в своих прогнозах этого не допускают — тупиковый путь. Перетасовка старой либеральной команды (вспомним ельцинское «не так сидите…») может окончиться для страны трагически. ЦБ, Минфин, Минэкономразвития должны возглавить люди, которые готовы продвигать интересы российского производителя с не меньшим упорством и последовательностью, чем Дональд Трамп интересы американского. Дело за осознанием необходимости этих перемен и политической волей президента.
Необходимые изменения в денежно-кредитной политике, источники финансирования новой индустриализации детально прописаны в работах Аганбегяна, Глазьева, ученых РАН и МГУ. Что делать, было понятно все эти годы, но не было (да и сейчас пока еще нет) политической воли. Некоторые из них (прежде всего социальные задачи, модернизация инфраструктуры, инновации) названы в послании президента Федеральному Собранию. Дело за тем, чтобы слова превратились в реальные дела.
В связи с обсуждением возможности осуществления левого поворота и мобилизационной повестки дня для построения высокоразвитой экономики необходимо остановиться еще на одном важном вопросе — о роли бизнеса и его взаимоотношениях с властью и большинством населения.
О социализации бизнеса
Сегодняшняя Россия, в которой доля среднего класса ничтожна и продолжает сокращаться, представляет собой два разных мира — мир трудно живущего в условиях падающих доходов большинства, в котором свыше 40% испытывает нехватку денег на покупку одежды, продовольствия и лекарств, и мир богатеющей год от года верхушки. Эти два мира в реальной жизни практически не пересекаются, поскольку мир богатых существует, по выражению академика Львова, в рамках «замкнутого контура жизнеобеспечения» — элитное охраняемое жилье, элитные загородные поселки, дорогие магазины, частные школы и т.д., и т.п. Мир богатых относится к России как к второсортной стране и предпочитает значительную часть времени проводить на Западе, где уровень социального неравенства, создающий дискомфортную среду, существенно ниже. Население, живущее на мизерную зарплату, отвечает «замкнутому контуру» взаимностью. Для большинства олигархи — это, если и не социальные враги, то, как минимум, люди из другого мира, с которыми не может быть никаких общих интересов. Демонстративное сверхпотребление богатой верхушки лишь усиливает антагонизм.
Перед государством сегодня в полный рост встала проблема снижения этого антагонизма и выработки государственной стратегии социализации бизнеса. Без восстановления социальной справедливости и установления хотя бы минимального доверия между гражданами и крупным бизнесом никакие общие задачи решать в стране невозможно и развитую экономику не построить.
Когда-то один из наших думающих олигархов сказал, что в результате проведенных «реформ» в нашем обществе не осталось счастливых людей: большая часть населения испытывает огромные каждодневные материальные трудности и просто выживает, прослойка среднего класса ничтожна мала, а крупный бизнес с его родовой травмой приватизации существует под постоянным стрессом — как сохранить свой капитал.
Население крайне негативно относилось и продолжает относиться к итогам приватизации. По данным социологических опросов около 90 процентов россиян считают, что приватизация проводилась нечестно, около 80% россиян выступают за полный или частичный пересмотр ее итогов. Интересно, что мнение о нечестном характере приватизации разделяет 72%(!) предпринимателей. Впрочем, удивляться особо нечему, достаточно вспомнить приватизацию практически любого предприятия (так автозавод ЗИЛ, одно оборудование которого стоило более 1 млрд. долл., был продан за 4 млн. долл. — дешевле стоимости металлолома имевшегося оборудования) или историю мошеннических залоговых аукционов (сначала Абрамович приватизирует Сибнефть за 100 млн. долл., к тому же с использованием бюджетных средств, а через десять лет государство в лице Газпрома выкупает ее обратно за 13 млрд. долл.). Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц не раз отмечал, что приватизация девяностых является корнем имущественного неравенства в России и призывал признать ее незаконность.
Экспертами и политиками выдвинуто много предложений по итогам приватизации девяностых. Так аналитик и политолог Михаил Хазин выступил с идеей принятия закона о люстрациях, констатирующего, что с точки зрения общественных интересов приватизация была преступным деянием. Поэтому все люди, которые принимали в ней участие, в соответствии с предлагаемым законом не должны иметь права занимать государственные должности пожизненно, не могут получать государственные пенсии, только страховую, не могут участвовать в программах, предполагающих государственное финансирование. Если они были бенефициаром приватизации, то в этом случае они не имеют права ни копейки получать из бюджета. Признание преступного характера приватизации и отстранение от любых государственных должностей главного приватизатора девяностых годов, несомненно, имело бы большое символическое значение для общественного мнения.
Не утихают дискуссии о необходимости пересмотра итогов приватизации. Опросы показывают, что число сторонников пересмотра с годами меньше не становится. Шесть лет назад накануне своего предыдущего президентского срока Путин призывал «закрыть тему приватизации 90-х годов», которая была «нечестной, прямо скажем». В качестве возможного варианта решения этого вопроса Путин тогда назвал «разовый взнос» в пользу государства. С аналогичной инициативой выступали ранее депутаты Госдумы, предлагавшие взимать разовый налог с крупных состояний, созданных во время приватизации. А еще раньше эту идею высказывал академик Николай Петраков. Идея «разового взноса» родилась из опыта других стран, где был введен так называемый windfall tax — налог на «доходы, принесенные ветром». Так в Великобритании он был введен лейбористами в 1997 г. и представлял собой одноразовый сбор, который должны были выплатить предприятия, приватизированные в 1980-е годы при Тэтчер. Благодаря этому налогу правительству Блэра удалось пополнить казну более чем на 5 млрд. фунтов, которые были направлены на социальные программы. В России, однако, обсуждение этой идеи прекратилось с окончанием предвыборной президентской кампании 2012 года. Подготовленный Счетной палатой доклад о нарушениях закона и моральных норм в ходе приватизации в Госдуме обсуждать не стали… Справедливости ради надо сказать, что использовать опыт Великобритании и рассчитать одноразовый налог достаточно непросто. Правительство Блэра взяло за основу для расчета налога прибыль, которую компании получили в течение четырех лет после приватизации. В российской практике установить эту прибыль будет крайне проблематично: она, как правило, выводилась за пределы РФ, и определить ее размер по серой бухгалтерии будет сложно. Не избежать и многочисленных разбирательств в иностранных судах. Да и касался этот английский налог отнюдь не владельцев нефтеносных пластов, которые переданы в личное пользование олигархам лишь в России, да в восточных монархиях.
Помимо введения windfall tax высказываются и другие идеи. Отклик в России получила в частности «клятва дарения» (The giving pledge) — пропагандистская кампания, развернутая по инициативе американских миллиардеров Уоррена Баффета и Билла Гейтса, которые в 2010 г. призвали богатейших людей США официально объявить о намерении направить на благотворительность не менее половины своего состояния. Сделать эти пожертвования миллиардеры могут как во время жизни, так и после смерти, внеся соответствующий пункт в завещание. Обещание нигде не фиксируется, не имеет юридической силы и представляет собой фактически джентльменское соглашение, гарантией выполнения которого является лишь репутация бизнесмена. Сам Баффет передал в благотворительный фонд Билла Гейтса 37 из принадлежащих ему 44 млрд. долл. В завещании он указал, что его семья получит 1% его состояния, а остальное будет потрачено на благотворительность. Инициативу поддержали Майкл Блумберг, Дэвид Рокфеллер, Марк Цукерберг и некоторые другие американские миллиардеры. Первым из российских олигархов «клятву дарения» принес В.Потанин, заявивший в том же 2010 г. в интервью газете Financial Times, что все его капиталы пойдут на благотворительность. («Мой капитал должен работать на благо общества и продолжать служить достижению общественно важных целей», — процитировала Financial Times В.Потанина). «Клятву дарения» поддержал в 2013 г. инвестор и основатель фонда DST Юрий Мильнер, публично взявший на себя обязательство пожертвовать на благотворительность не менее половины личного состояния. В 2016 г. о решении направить практически все свое состояние на благотворительность заявил Михаил Фридман. Чисто теоретически широкое участие в этой инициативе богатейших людей России могло бы дать значительно больший положительный эффект, чем разовый взнос. Однако пока о «широком участии» говорить явно не приходится, очереди из желающих не выстроились. К тому же главный вопрос — о нелегитимности приватизации девяностых опять же не снимается. Все прекрасно понимают, что огромные состояния наших олигархов не были ими заработаны, а были получены в результате применения различных мошеннических схем в смутный для страны период. И поэтому, если уж говорить о «клятве», то это скорее должна быть «клятва служения», а не «клятва дарения».
Для окончательного «закрытия» вопроса о нелегитимной приватизации девяностых государство рано или поздно будет вынуждено поставить олигархические корпорации перед выбором — либо системное решение социальных задач или иное использование всего капитала на благо общества, либо национализация. Закрытие этого больного вопроса могло бы стать отправной точкой для реальной консолидации российского общества.
Санкционная политика Запада подталкивает к его скорейшему решению. Олигархи фактически уже поставлены выбором — либо договариваться с российскими властями, либо полагаться на милость западных партнеров, действия которых могут оказаться значительно более жесткими, чем задержание во Франции и помещение под домашний арест под домашний арест С.Керимова в ноябре 2017 г.
Первый тревожный сигнал для наших олигархов прозвучал в октябре 2012 г. на ежегодной встрече представителей Международного валютного фонда и Всемирного банка. На этой встрече глава МВФ Кристин Лагард указала на необходимость экстраординарных мер в связи с тем, что долг промышленно развитых стран достиг 110% по отношению к их ВВП. В качестве такой экстраординарной меры она указала необходимость конфискации «молодых денег», для чего потребуется создание соответствующей моральной атмосферы, позволяющей оправдать такую чрезвычайную меру. Изъятие «молодых денег» (по оценкам экспертов, речь может идти о суммах от 20 по 34 триллионов долларов, заработанных в последние годы в России, СНГ, Бразилии, Индии и еще нескольких странах в основном нелегальным путем), по мнению Кристин Лагард, поможет решить целый ряд проблем мировой экономики. Что касается юридического обоснования, то оно, можно считать, уже было обеспечено в ходе скандального процесса в Лондоне Березовский-Абрамович (по делу Сибнефти) в 2012 г., в ходе которого было установлено и широко растиражировано, что практически все российские капиталы девяностых годов являются «внелегальными», то есть (с точки зрения права) «криминальными» или «сомнительными». Би-Би-Си тогда назвала итоги процесса «плохой новостью для российского бизнеса».
Российские олигархи долгие годы рассматривали Великобританию как землю обетованную и все последние годы скупали там недвижимость. Владельцы домов и квартир не платили налог на имущество, при этом цены на недвижимость непрерывно росли и увеличились в 2-3 раза за 10 лет. Наиболее распространенной формой владения активами были оффшорные компании, что позволяло скрывать истинных владельцев, а заодно экономить на гербовом сборе, на налоге с прироста капитала и на налоге на наследство. Ситуация резко изменилась в апреле 2017 г., когда в Великобритании вступил в силу закон «О криминальных финансах». Аналогичный закон одновременно был принят и в США. Теперь британские и американские суды имеют право направлять владельцам недвижимости, банковских счетов и другого имущества запрос «о состоянии имущества неясного происхождения». А владелец, получив такой запрос, обязан в течение 31 дня указать конечного бенефициара, объяснить происхождение средств, на которые была приобретена недвижимость и подтвердить уплату налогов в стране, резидентом которой он является. Если запрашиваемые документы не будут предоставлены, дом, квартира или денежный депозит могут быть конфискованы в доход государства. Схожий порядок изъятия имущества или депозитов принят и в США. Проверки и конфискации уже идут полным ходом, нет никаких сомнений, что рано или поздно придут ко всем. Принятые США и Великобританией законодательные акты частично дублированы Францией, Испанией, Италией и Германией. В Испании в 2016-2017 годах уже было проведено несколько «спецопераций» с арестами выходцев из СССР.
Британская The Guardian написала, что вскоре правительство Великобритании может объявить о возможной конфискации имущества российских олигархов и чиновников на территории Англии. По данным издания недвижимости могут лишиться миллиардеры Алишер Усманов и Роман Абрамович, вице-премьер России Игорь Шувалов, упомянуты также Л.Блаватник и М.Фридман. По мнению The Guardian, вклад российских олигархов в экономику Великобритании незначителен и акцентирован исключительно на дорогой недвижимости и предметах роскоши. Антироссийская истерия вокруг отравления Скрипаля, несомненно, ускорит процесс отъема денег.
Агентство национальной безопасности США как минимум с 2004 года контролирует все SWIFT-переводы и расходы по кредитным картам. Правоохранительные органы получили право контролировать все телефонные звонки и переписку при малейшем подозрении в уклонении от уплаты налогов. Это означает, что при необходимости любые транзакции наших бизнесменов можно легко отследить, а потом начать задавать неудобные вопросы и оказывать психологическое давление — на какие деньги покупаются квартиры, на какие деньги учатся дети и т.д., и т.п. Такая вот игра в кошки-мышки с прогнозируемым для мышки концом. Российские «мышки» пока еще надеются на собственную ловкость и полагают, что найдут с помощью адвокатов и налоговых консультантов куда бежать и где спрятать деньги (58% российских миллионеров имеют двойное гражданство, 45% рассматривают возможность отъезда на ПМЖ). Но американский и английский законы уже предусматривают уголовное наказание за любую помощь в укрывательстве от налогов, отмывании денег и легализации доходов, полученных криминальным путем.
Пространство возможностей на «благословенном Западе» стремительно сокращается, а в конце тоннеля — снятие с самолета на каких-нибудь райских островах (американцы большие мастера подобных операций) и конфискация внелегальных «молодых денег» в доход государства, вероятнее всего американского. И моральные, и юридические основания уже подготовлены, процесс пошел. Кристин Лагард слов на ветер не бросает. Впрочем, потеря награбленного — это далеко не все «приятные» новости. Шумиха в СМИ по поводу криминального происхождения денег, коррупционных схем и неуплаты налогов сделает наших олигархов на Западе не только «нерукопожатыми», но и париями.
В сложившейся обстановке для российских олигархов наступает время принятия решений. Оказавшись между молотом и наковальней, они, естественно, нервничают. Кто-то нанимает в США лоббистов, кто-то затаился и выжидает в надежде, что все рассосется, кто-то в январе перевел свои капиталы в Россию, а уже в феврале вывел обратно.
«XXI век станет временем жесточайшей борьбы за будущее, когда целые государства, этносы, культуры будут нещадно, без сантиментов стираться Ластиком Истории. В этой борьбе выживут и победят сплоченные социальные системы, спаянные единым ценностным кодом, характеризующиеся минимальной социальной поляризацией и имеющие в себе высокий процент носителей знания. Олигархические системы в этой борьбе не выживут, их участь — стать экономическим удобрением, навозом для сильных. Иного они и не заслуживают», — пишет историк и социальный философ Андрей Фурсов.
Как это ни страшно осознавать, но именно «экономическим удобрением» для находившейся в глубоком кризисе капиталистической системы стала Россия в девяностые годы в результате либеральных «реформ», когда на полную мощность заработал «дьявольский насос». Если сегодня «у последней черты» избранный НАРОДОМ президент сохранит прежний курс, делающий богатых еще богаче, а бедных еще беднее, никакое новейшее оружие в борьбе за будущее страны нам уже не поможет.
В январе 2018 г. вице-премьер А. Дворкович заявил в интервью Bloomberg-TV «Боюсь, у нас нет олигархов, это концепция 1990-х годов. Сейчас у нас есть хорошие трудолюбивые бизнесмены, которые заботятся о стране и зарабатывают деньги, занимаясь ответственным делом». Двух таких «хороших трудолюбивых бизнесменов» и одновременно друзей г-на Дворковича братьев Магомедовых на днях как раз арестовали за организацию ОПГ и хищение бюджетных средств в особо крупном размере, за что им грозит до 20 лет тюрьмы… Под «ответственным делом» вице-премьер, видимо, имел в виду бегство от юрисдикции, т.е. уход от налогов с помощью оффшорных схем, в чем замечен практически весь российский бизнес. Ущерб бюджету от использования оффшорных схем уже превысил 1 триллион (!) долл. США.
С резкой критикой оффшорных схем Путин выступил еще пять лет назад: «По некоторым оценкам 9 из 10 существенных сделок, заключённых крупными российскими компаниями, включая компании с госучастием, не регулируется отечественными законами. Нам нужна целая система мер по деофшоризации нашей экономики. Поручаю Правительству внести соответствующие комплексные предложения по этому вопросу. Нужно добиваться прозрачности офшоров, раскрытия налоговой информации…».
Поначалу в соответствии с поручением президента предполагалось отказать в господдержке и госконтрактах компаниям с российскими активами, которые зарегистрированы в иностранной юрисдикции. Речь шла о 199 юридических лицах, на которые приходится 70% валового национального дохода, включая таких гигантов как «Газпром», «Норникель», «Роснефть», «Алроса» и др. Но… хотели, как лучше, а получилось, как всегда. Федеральное Правительство пришло к выводу, что это создаст значительные риски для экономики страны и 3 октября прошлого года приняло решение не переводить в юрисдикцию страны из оффшоров весь крупный бизнес. И такое решение принято спустя три года после введения санкций и перспективы их дальнейшего ужесточения и начатой Западом охоты за «молодыми деньгами», ставящей вывезенный в оффшоры триллион долларов под реальную угрозу ареста или конфискации. Как говорится, комментарии излишни…
Как заявил Збигнев Бжезинский, оценивший объем денег, хранимых российской элитой только в американских банках в 500 млрд. долл.: «Вы
еще разберитесь, чья это элита — ваша или уже наша. Эта элита никак не связывает свою судьбу с судьбой России. У них деньги уже там, дети уже там…». Никакая социализация такого бизнеса, разумеется, невозможна в принципе. И об этих деньгах, и об этой элите, видимо, придется забыть навсегда. Деньги, судя по всему, достанутся американскому дяде как наша плата за развал СССР.
Важнейшей внутриполитической задачей президента будет в ближайшие шесть лет работа с крупным бизнесом, который сделал свой выбор между Россией и Западом в пользу России. Сегодняшняя внешнеполитическая напряженность явно поможет определиться колеблющимся. Логика обстоятельств сильнее логики намерений, и она сегодня диктует (спасибо Терезе Мэй и Дональду Трампу!) выбор в пользу России. Та же логика обстоятельств предопределяет переход России к новой модели развития, в противном случае у всех нас нет будущего, и мы будем «стерты Ластиком Истории». А на пути развития перед национальным капиталом и энергичными предпринимателями открываются огромные возможности. Д.Менделеев в свое время так определил модель взаимодействия государства и предпринимателей: «Государство должно покровительствовать предпринимательству, а предприниматели должны помогать государству». В этой простой формуле — задачи, которые предстоит решить власти.
Справедливости ради надо сказать, что работа с бизнесом ведется. В качестве антиофшорной меры подписан пакет законов об амнистии капиталов, второй этап которой стартовал 1 марта. Другой антиофшорной мерой должен стать закон о наследственных фондах, который Госдума приняла в первом чтении. Этот закон должен существенно расширить российскому бизнесу возможности для филантропии. Медленно и со скрипом, но все-таки меняется отношение крупного бизнеса к благотворительности. Так совокупный бюджет филантропических программ участников конкурса «Лидеры корпоративной благотворительности» в 2017 г. составил 43 млрд. руб., увеличившись более чем вдвое по сравнению с предыдущим годом. Наивно было бы полагать, что мизантропы массово превратятся в филантропов, а либеральный Савл в аскета Павла. Направить их на этот путь убеждением, а, если потребуется, то и силой — задача власти.
В непростой период, который предстоит России в ближайшие годы крайне важно, чтобы бремя преодоления трудностей не перекладывалось на средние и нижние слои общества (как это спешит сделать пока еще действующее правительство), его должны нести пропорционально своим возможностям все члены общества. Только такая справедливая в своей основе политика обеспечит основу создания здоровой социальной основы для экономического роста.
Президент Института национальной стратегии М.Ремизов и эксперт этого института М.Восканян предлагают следующие направления формирования социально-ответственной модели бизнеса:
— расширение участия трудовых коллективов в собственности и управлении компаний, развитие солидарных отношений между нанимателями и работниками, особенно на уровне малого и среднего бизнеса;
— выравнивание оплаты труда в крупных компаниях;
— развитие форм и механизмов социального предпринимательства, так называемых преобразующих инвестиций (речь идет о проектах, развивающих территории и дающих новые возможности населению);
— развитие корпоративных систем социальной поддержки и социальных инфраструктур (сады, поликлиники, льготные кредиты, жилищные программы, поддержка пенсионеров);
— легитимация крупного бизнеса, связанного с историей приватизации 1990-х гг. через масштабные публично значимые промышленные и инфраструктурные проекты общенационального уровня, реализуемые соответствующими компаниями.
«Даже при нынешних параметрах экономического развития мы сможем стать более здоровым и солидарным обществом, если будем готовы выработать и реализовать комплекс мер по преодолению острых социальных диспропорций. Такие меры должны образовать своего рода пакт социальной ответственности элиты в условиях экономической стагнации и внешнего давления на страну», — отмечают М.Ремизов и М.Восканян.
Примеры подписания подобных актов в истории хорошо известны, достаточно вспомнить пакт Монклоа в Испании, подписанный в 1977 г. и ставший классическим образцом компромисса между различными политическими силами на основе общенационального консенсуса для реализации общих задач в переходном периоде. Однако при реализации такой идеи неизбежно возникнут многочисленные вопросы, прежде всего относительно списка подписантов, а главное, относительно реального выполнения взятых на себя сторонами обязательств.
Представляется, что значимости проблемы социальной справедливости и создания здоровой социальной основы для ускоренного экономического роста отвечает скорее принятие федерального закона «О социальном государстве в России», в котором бы в реализацию статьи Конституции РФ были прописаны все обязанности бизнеса и власти. Не вернув каждому гражданину ощущение справедливости, не снизив в разы чудовищные показатели социального неравенства, не восстановив отношения солидарности, мы никогда не сможем адекватно ответить на стоящие перед страной стратегические вызовы. Государство должно способствовать экономическому и общественному прогрессу каждого гражданина, поскольку развитие каждого (а не просто «достойный прожиточный минимум») в конечном счете, выступает условием развития другого, а также условием развития государства в целом.
Необходимо превратить сегодняшнее общество атомизированных потребителей в общество соработников, объединенных общими целями и общими задачами и решающих их сообща. Проявит ли президент, получивший беспрецедентный мандат доверия от народа, необходимую мудрость, волю и стратегическую инициативу, покажет время. Как говорил Петр I, которому этих качеств было не занимать, «понеже пропущение времени подобно смерти невозвратно», иначе говоря, «промедление смерти подобно».
Очевидно, что внешние вызовы и угрозы будут лишь усиливаться. Промедление с решением внутренних экономических проблем давление извне усилит дополнительно. Сегодня есть запрос общества на проведение новой экономической политики, ее цели и механизмы понятны и многократно прописаны. Это лишь вопрос воли президента и выбора им и адекватной новым задачам команды исполнителей. Если мы не хотим стать по выражению Фурсова «навозом для сильных», то мысли и стратегическая инициатива президента должны быть обращены в Будущее, далеко за шестилетний срок его пребывания на этом посту. И это Будущее должно быть построено с учетом нашего культурного кода и запроса на солидарное жизнеустройство. И конечно, оно не должно иметь ничего общего с нашим сегодняшним криминальным коррумпированным капитализмом. Если образ нашего Будущего станет привлекательным для большинства наших граждан, то и о внешних вызовах можно будет меньше беспокоиться.
[1] Збигнев Бжезинский рассматривал нынешнюю Россию как «черную геополитическую дыру» и пророчил ее распад на три государства: Европейская Россия, Сибирская республика и Дальневосточная республика
[2] Вот как оценил российскую приватизацию А.Солженицын, поначалу приветствовавший рыночные реформы: “спустили все национальное достояние ворам, паразитам, которые и не думали запускать производство”.
[3] МВФ, как и сейчас Украине, предоставлял России несвязанные кредиты, которые тут же разворовывались чиновниками всех уровней, увеличивая внешний долг страны и не оставляя никаких следов в народном хозяйстве.
