Деятелей «Пражской весны» осуждали, как ревизионистов. Но они, скорее, были, как и российские меньшевики, социалистическими догматиками.
Началом «Пражской весны» можно считать 5 января 1968 года, когда первым секретарем ЦК Компартии Чехословакии вместо Антонина Новотного был избран Александр Дубчек.
Но более точной датой считается 28 марта 1968 года, когда Новотный оставил также пост президента и члена Президиума ЦК КПЧ, и президентом был избран национальный герой Чехословакии и Герой Советского Союза генерал Людвиг Свобода.
И все закончилось 26 августа подписанием Московского протокола из 15 пунктов: «Программы выхода из кризисной ситуации».
Строго говоря, в ЧССР не было приоритета поста 1-ого секретаря ЦК перед постом президента: с 1948 года, когда президентом стал лидер компартии Климент Готвальд, 1-й секретарь считался вторым человеком в государстве. В 1957 году посты объединил А.Новотный, и разведены они были только через десять лет на рубеже 1957-58 гг.
С 5 января по конец марта шла борьба в руководстве КПЧ, между А.Дубчеком и А.Новотным, победу в которой одержал первый.
После этого Дубчек осуществляет радикальную смену руководства партии и государства, закрепляя эти решения на апрельском Пленуме ЦК.
После 28 марта 1968 года в руководстве КПЧ утверждается доминирование одной сплоченной группы реформаторов, в которую входили А.Дубчек (1921 г.р.), президент Свобода (1895), премьер–министр Олдржих Черник (1921), вице-премьеры Густав Гусак (1913), Ота Шик (1919), секретарь ЦК КПЧ Зденек Млынарж (1930), пост министра обороны 24 апреля 1968 г. занял Мартин Дзур (1919), председателя ЦК Национального фронта Фр. Кригель (1908).
Наиболее популярными в стране в это время были Л.Свобода, Г. Гусак, А.Дубчек. Первые двое были известны со времен революционной борьбы чешской компартии и вооруженной борьбы против нацизма.
Дубчек в реальную партийно-политическую жизнь вошел после окончания Высшей партийной школы ЦК КПСС в 1957 г, после чего стал 1-м секретарем Братиславского обкома Компартии Словакии, был любимцем Л.Брежнева и любимцем студенчества и интеллигенции в 60-е годы, выступая в поддержку последней.
Экономическое ядро нового руководства составляли Олдржих Черник и Ота Шик, причем началом практического экономического и хозяйственного руководства был Черник, предельно осторожно подходивший к реформам в этой сфере, идеологом экономических реформ и достаточно радикальным реформатором – вице-премьер Шик.
Политическим идеологом вполне радикального толка стал Зденек Млынарж, университетский приятель тогда еще неизвестного Горбачева.
Их основной идеей был, в смутно-обобщенном виде, «социализм с человеческим лицом» (А.Дубчек), предполагавший:
— в политике: «расширение свободы слова, собраний и дискуссий, демократизацию избирательного законодательства (выдвижение нескольких кандидатов и альтернативные выборы), развитие гражданских инициатив и самоуправленческих начал, изъятие из конституции положения о КПЧ как «орудии диктатуры пролетариата»» (З.Млынарж),
— в экономике: максимальное развитие производственного самоуправления в промышленности; учёт рыночных факторов при ценообразовании; расширение прав предприятий в распоряжении прибылью; индикативный характер центрального макроэкономического планирования; активная антимонопольная политика (О.Шик).
Все продлилось пять месяцев – с 28 марта по 26 августа 1968.
Что обращает на себя внимание.
Первое и самое главное: в общем виде предложенная Млынаржем и Шиком программа не выходила за рамки традиционных представлений коммунистической теории. И сама по себе первоначально не вызывала возражений руководителей КПСС и других компартий.
Второе. За прошедшие месяцы никакие из названных предложений в сфере экономики не могли быть реализованы – и реализованы не были. Реализованы были лишь политические составляющие: расширение свободы слова, собраний и дискуссий, развитие гражданских инициатив.
И именно они за считанные недели дестабилизировали обстановку в стране, переведя пафос риторики из рамок ликвидации ошибок прошлого и проблем развития общества к вопросам антикоммунизма, выхода из состава Варшавского договора, кампании русофобии и травли коммунистов.
И третье. В будущем именно эти меры почти полностью будут реализованы в СССР периода «перестройки» — и как политически, так и экономически разрушат страну.
В Чехословакии «свобода слова и дискуссий» уже к началу лета создаст в стране общенациональный политический кризис.
Лидеры радикального протеста, такие как провозглашавший свою приверженность идеям социализма и неомарксизма Иван Свитак (увлеченный пафосом студенческой герильи и ультралевого террора «новых левых» в странах Западной Европы»), призывали к вооруженной борьбе против компартии и сторонников СССР, приводя в оторопь сторонников Дубчека. Статьи Свитака отказывались печатать даже официальные дубчековские издания.
С другой стороны, часть руководителей КПЧ и представителей гражданского общества к лету прямо говорят о нависшей над страной угрозе буржуазной контрреволюции, ряд обкомов партии начинает подготовку к мобилизационным мероприятиям среди рабочих и коммунистов для оказания отпора контрреволюции: в стране живы ветераны антинацистской борьбы, хотя и находятся теперь подчас по разные стороны баррикад, живы бойцы Пражского восстания и 1-ого Чехословацкого корпуса, ветераны народной милиции, обеспечивавшие революцию 1948 года.
Часть членов руководства компартии неоднократно напрямую обращается к руководству СССР с призывом повлиять на ситуацию. От имени руководства Словацкой компартии в обкомы направляется письмо с указанием начать подготовку к вооруженной борьбе против контрреволюции.
Летом 1968 года доминирующая в руководстве реформаторская группа практически раскалывается.
Президент Свобода, вице-премьер Гусак (несмотря на то, что оба в свое время были затронуты репрессиями 50-х гг.) и министр обороны Дзур, понимая опасность сложившейся ситуации, настаивают на скорейшем преодолении кризиса и прекращении политических экспериментов над страной.
Премьер Черник последовательно выступает за курс реформ, но в первую очередь в экономике и проводимых с предельной осторожностью.
Секретарь ЦК Млынарж, вице-премьер Шик и руководитель Национального фронта Кригель – за продолжение и углубление начатой линии.
Ситуацию осложняет возникающее национальное противостояние: В Чехии более активны антисоветские группы, Словакия от них дистанцируется. И противостояние ведомств: руководство Министерства внутренних дел во многом поддерживает происходящее и готовится к силовой поддержке, руководство госбезопасности настаивает на опасности происходящих процессов и готовится к защите от контрреволюции.
Армия начинает активизироваться в ответ на нарастающую хаотизацию общественной жизни, и министр обороны Дзур предпринимает отчаянные усилия, чтобы вывести ее из поля политического противостояния.
В августе и генерал Свобода как верховный главнокомандующий, и генерал Дзур отдадут приказы, запрещающие армии оказывать противодействие союзным войскам, вступающим на территорию страны – и чехословацкая армия эти приказы выполнит.
Дубчек оказывался между требованиями своих разделившихся сторонников, требованиями Советского руководства и выходящей из под контроля активностью антикоммунистов.
Уже 21 июня он назначает заместителем министра внутренних дел и куратором органов госбезопасности своего личного друга Вильяма Шалговича, который разворачивает работу по предотвращению возможного переворота.
Руководитель МВД Йозеф Павел проводит линию поддержки «реформ Дубчека» и составляет списки на интернирование коммунистов и сотрудников госбезопасности, его заместитель Шалгович готовит меры по подавлению протестного движения и составляет списки его активистов.
Можно анализировать, какую цель перед собой ставил Дубчек, создав ситуацию, когда его активный сторонник Павел готовится к осуществлению антикоммунистического переворота, а его личный друг Шалгович готовится к его подавлению, но к августу 1968 года последний установит контроль над МВД и обеспечит оперативное сопровождение и организационное обеспечение вступающих в ЧССР союзных войск, и 21 августа именно его сотрудники, а не советские десантники (последние лишь обеспечивали поддержку) арестуют руководителей «Пражской весны».
Действовал ли друг Дубчека исключительно по собственной инициативе, либо выполнял резервный план 1-ого секретаря – сегодня мы можем только гадать.
Но факт остается фактом: Свобода, Гусак, Дзур, Шалгович – все они были людьми ближайшего окружения Дубчека — и именно они остановили надвигавшиеся на Чехословакию переворот и гражданскую войну.
В итоге в Москве к концу августа на переговорах между руководством двух стран и была подписана «Программа нормализации» — в отличие от неисполненных чешской стороной договоренностей 5 августа – практически полностью отменявшая все политические новации своего правления.
В ходе переговоров сам Дубчек был категорически против, но столкнулся с твердой позицией президента Свободы и Густава Гусака, ультимативно потребовавших от него подписать «Программу нормализации». Это означало, что против него выступили собственно те, кто сделал практически возможным его курс: без авторитета Свободы в армии и государстве и авторитета Гусака в Словакии и компартии, при том, что ни одного, ни другого нельзя было бы причислить к консерваторам, и каждый из них пострадал во время репрессий 1950-х гг. – его сопротивление было обречено.
Реформы Дубчека прекратили не войска Варшавского договора. Реформы Дучбчека прекратили те, благодаря кому они стали возможными – прекратили, увидев, что они оборачиваются для страны тупиком и катастрофой.
Хотя теоретически почти ни одно из положений «Программы реформ» не противоречило базовым положениям коммунистической теории.
Ота Шик, З. Млынарж, И.Свитак эмигрируют и будут вести борьбу со своей страной и своей партией, вступая в союз с ее откровенными врагами: «демократический коммунист» Млынарж подпишет откровенно антикоммунистическую «Хартию-77», Неомарксист Свитак станет сторонником Рональда Рейгана.
После поражения КПЧ и переворота 1989 года все они вернутся почти как герои. Вернутся – чтобы ужаснуться тому, к чему на самом деле привела их борьба «за идеалы Пражской весны».
Ота Шик, став экономическим советников президента Гавела, ужаснется экономической политике премьера Вацлава Клауса и экономическому ограблению народа. И вновь эмигрирует от ужасов «чешского капитализма».
Зденек Млынарж станет председателем «Левого блока» — коалиции коммунистов с социалистами – и ужаснется творящемуся в стране, антисоциалистической истерии тех, кто преуспевал в социалистической Чехословакии.
Иван Свитак объявит социал-демократов ревизионистами и, войдя в «Левый блок», станет бороться с теми, кого они, «пражисты», привели к власти в Чехии своей многолетней борьбой.
Все они бескомпромиссно боролись с чешским социализмом – и все они разочаровались, увидев лицо тех, кого привели к власти своим упрямством и своим бездумьем.
Не менее упрямые и бездумные последователи реализуют все их идеи в горбачевском СССР – чтобы увидеть уничтожение страны.
Но что важно: все эти идеи сами по себе были правильными и не вредными. Полностью соответствовали теории марксизма. Не посягали на сущность социализма. Теоретически были почти идеальны – и все они несли смерть социализму и тем странам и партиям, которые попытались их воплотить.
Теоретически – свобода слова является естественным состоянием демократической системы. Но в условиях обостренного противостояния систем она открывает дорогу и дает преимущества тем, у кого больше денег, больше проникновение в СМИ и кто более склонен к манипуляции.
Теоретически – свобода дискуссий необходима для развития системы. Но в условиях системного противостояния она оказывается зоной наращивания борьбы против социализма, замены обсуждения задач его развития информационной войной против его сущностных начал и способом парализовать нормальную жизнь общества.
Теоретически – самоуправление трудовых коллективов является основой социалистического общества. Но в условиях существования крупной глубоко интегрированной экономики оно оборачивается противопоставлением интересов одних коллективов интересам других коллективов – и их же общим интересам.
И так далее. Первые две позиции поставили Чехословакию на грань катастрофы в 1968 году. Через двадцать лет в СССР к ним добавили и третью, и многие другие – и привели его к полной катастрофе.
Нельзя двигаться к какой-либо цели, не имея теоретической модели и идеального представления о том состоянии, которое требуется достичь.
И нельзя в ходе движения пытаться навязать реальности общую идеальную модель. Правда, ровно так же нельзя, увидев в реальности картину, не тождественную теоретическим представлениям о ней, игнорировать эту теоретическую модель.
Деятелей «Пражской весны» осуждали, как ревизионистов. Но они, скорее, были, как и российские меньшевики, социалистическими догматиками, пытавшимися навязать реальности идеальную социалистическую схему, игнорируя реальное состояние общества, и вместо создания идеального состояния – разрушая то реальное состояние, до которого на данный момент удалось продвинуться.
