Человеку, пока он жив, всегда есть, в чём каяться пред Богом. Даже ребёнку. В православных храмах детей исповедуют, начиная с семи лет. По нынешним же временам, когда и двухлетнего малыша за уши не оторвёшь от айфона, можно бы и раньше. Не составляют исключения и святые. Когда за душой преподобного Сисоя Великого пришли ангелы, чтобы забрать её на Небо, он слёзно продолжал просить Господа дать ему ещё немного времени на покаяние. И это не поза и не фразёрство. Чем больше подвигов совершает человек, тем глубже он видит свое собственное падение, и ему открываются всё новые и новые грехи на более тонких уровнях – те, которых он раньше и не замечал, такими они были, на его взгляд, мелкими и незначительными. Но великое — в малом.
«Всяк человек ложь» – сетует духовидец Давид. Ему вторит писание: «Несть человек, иже жив будет, и не согрешит» (2 Пар.6, 36). В других частях нашей «Гимнастики» грех сравнивается с грязью или ранами, которыми покрывает себя «внутренний человек», преступая заповеди Божьи. На физическом теле этих душевных отметин часто не видно, а, если и видно, то не сразу. Душа же от греховных язв и травм безмерно страдает, отравляя жизнь своему хозяину всё больше и больше. Убежать от неё нельзя. Что же делать?
Создавая человека свободным, то есть, предоставляя ему самому выбирать между добром и злом, Господь, конечно, позаботился о том, чтобы у Его любимого чада сохранялась возможность борьбы с грехом и преодоления его последствий. Этот чудесный дар именуется покаянием. В Раю Адам и Ева не сразу согрешили, а прошли несколько стадий или фаз склонения ко греху по навету змея-искусителя: прилог, собеседование, приражение, услаждение, пленение, разжение, совместный грех. А вот для исправления ситуации им достаточно было одного признания, одного «да» в ответ на прямой вопрос Бога, съели ли они плоды с запретного древа. Нужно было просто сознаться в своей вине и уже одним этим получить прощение. Не смогли. Помешала гордыня и желание «быть, как боги». Исповедь для «внутреннего человека» в зависимости от её глубины и силы – всё равно, что добрый душ или крепкая русская баня после тяжёлых полевых трудов. Называя грех своим именем, желательно не потихоньку или про себя, а вслух перед лицом своей совести или священника, мы делаем две важные вещи: во-первых, выносим свои злые мысли, слова и дела на свет Божьей правды; во-вторых, называем грех грехом, и этим устанавливаем некую власть над ним, с помощью Господа выходим из повиновения греху.
В этом случае, как утверждает учение Святых отцов, исповеданный грех буквально смывается, стирается Богом с тела «внутреннего человека», а нанесённая им рана уврачёвывается. Душа не просто сбрасывает с себя тяжесть и боль совершённого злодеяния, что, разумеется, не раз испытывал на себе каждый, кто регулярно исповедуется в храме, — она ещё реально готовится к предстоящей смерти, которая ожидает каждого «однажды» и «внезапно», то есть в любой момент. После выхода души из тела покаяние становится невозможным. А коль скоро грешим мы почти ежеминутно, и греха в нас, по выражению святого Петра Дамаскина, «аки песка морского», то труд покаяния, очевидно, в идеале должен быть непрерывным и неустанным. Такой молитвенный труд вкупе с вниманием к себе не только очищает поражённую грехом душу, но и закаляет её, тренирует, даёт силы сопротивляться будущим искушениям и соблазнам.
Дружеский совет. В наши непростые дни лучше всего навык покаяния усваивается через чтение святоотеческих книг. Их, слава Богу, очень много в церковных лавках и интернете. Целый океан правды и премудрости. Надо лишь дать себе труд подыскать своего «заочного духовника» — того старца или святого, древнего или современного, слова которого проникнут в самое сердце и найдут там отклик. Нелишне и попросить помощи Божьей в этом деле, посоветоваться с более опытными друзьями или знакомым священником. Какую бы книгу вам ни послал Господь, уверяю: главной мыслью и важнейшим деланием в ней окажется покаяние.
