«Рожают горы, а родится смешная мышь»
Гораций
Мы чересчур многого ждали от встречи лидеров «Большой двадцатки» в аргентинской столице. И цепь событий вокруг этого саммита раскручивалась весьма обещающе — речь идёт даже не столько об инциденте у Керченского пролива, сколько о массовых «жёлто-жилетных» протестах во Франции против президента Макрона, а также о разоблачении «неонацистского заговора» в силовых структурах ФРГ.
Странным образом эти события совпали по времени с франко-германским «бунтом на коленях» против НАТО (планы создания отдельной «европейской армии») и империи доллара (такие же планы создания альтернативной SWIFT международной платёжной системы в евро для торговли с Россией, Ираном и другими «государствами-изгоями», попавшими под американские санкции). Ещё одним пунктом можно выделить подписание соглашения по Брекзиту между Великобританией и ЕС, но это уже — на втором плане.
Тем более, Макрона у трапа его самолёта в Буэнос-Айресе весьма символически встретили всё те же «жёлтые жилеты» — сотрудники аэропорта, поскольку «ответственную за красную дорожку» вице-президента Аргентины Габриэлу Микетти, прикованную к инвалидной коляске, якобы «вовремя не проинформировали» о заходе на посадку и приземлении борта французского президента.
А бундесканцлерин до Латинской Америки в первый день саммита G20 вообще не долетела: сначала её самолёт пришлось экстренно посадить в Гамбурге из-за обнаруженной уже в воздухе критической неисправности электронной аппаратуры, после чего оказалось, что резервный борт также технически неисправен, и Ангеле Меркель пришлось добираться в Буэнос-Айрес обычным коммерческим рейсом — случай за последние годы беспрецедентный.
Возможно, всё это — не более чем случайное стечение обстоятельств, но конспирологических версий по данному поводу высказано уже более чем достаточно — вплоть до того, что бундесканцлерин хотели устроить авиакатастрофу, списав её на «неонацистское подполье» в силовых структурах ФРГ. Самые буйные фантазии, ссылаясь на то, что в ходе второго дня саммита «двадцатки» Меркель держалась возле Путина и постоянно общалась с ним, доходят даже до версий, что российский лидер мог «спасти» свою немецкую коллегу от гибели — точно так же, как в июле 2016 года он якобы спас президента Турции Реджепа Эрдогана от инспирированного проамериканскими структурами военного переворота.
Насколько все эти гипотезы пересекаются с реальностью, сказать сложно, но бесспорный факт заключается в том, что, как бы то ни было, «дораскрутки цепи» не произошло, и в Буэнос-Айресе ситуация, вопреки ожиданиям, оказалась не разрешена (хотя бы частично), а, наоборот, очень грамотно «подморожена» — и это самый большой вопрос нынешнего саммита «Большой двадцатки», над которым стоит задуматься.
Америка уже не «глобальный лидер»
Несомненно, Владимир Путин, наряду с президентом США Дональдом Трампом и председателем КНР Си Цзиньпином, был одним из главных действующих лиц G20. Ожидалось, что встречи между ними расставят множество точек над «и» в нынешней международной ситуации. Но из трёх запланированных и объявленных встреч состоялось только две — буквально за несколько часов до начала саммита Трамп объявил о том, что отменяет переговоры с Путиным якобы из-за инцидента в Керченском проливе, и будет придерживаться этой позиции до исчерпания конфликта и освобождения украинских военных моряков.
Как отмечает большинство комментаторов, данное решение было принято после встречи «хозяина Белого дома» с госсекретарём Майком Помпео и помощником по национальной безопасности Джоном Болтоном, а в качестве истинной его причины называется заявление экс-адвоката Трампа Майкла Коэна о том, что он солгал Конгрессу о времени прекращения своих переговоров по проекту строительства «башни Трампа» в Москве, и это был на самом деле не январь, а июнь 2016 года, когда в США уже вовсю шла президентская кампания, а нью-йоркский миллиардер становился лидером среди кандидатов от Республиканской партии. Мол, было признано, что в таких условиях встреча с Путиным окажется чересчур «токсичной» для американского президента, и её необходимо отменить, таким образом публично продемонстрировав «сверхжёсткость» по отношению к Москве.
Что Трамп и продемонстрировал, тем самым лишив себя возможности сыграть в Буэнос-Айресе одновременно и на китайской (главной для него), и на российской «досках». То есть объективные внешнеполитические интересы Америки в очередной раз были принесены в жертву субъективным внутриполитическим интересам 45-го президента США. Подобная зависимость, во многом вызванная кризисом модели «однополярного мира» и расколом как глобальных, так и собственно американских военно-политических и финансово-экономических элит, становится (и уже стала) «слабым звеном» в позициях «вашингтонского обкома», которое рано или поздно окажется его критической уязвимостью, «ахиллесовой пятой», чем непременно воспользуются (и уже пользуются) геостратегические оппоненты Pax Americana. Следовательно, Соединённые Штаты в настоящее время не только фактически утратили статус «глобального лидера», но поставили под вопрос свой статус лидера «коллективного Запада», который, как отмечено выше, из-за американо-европейских и британо-европейских противоречий разваливается буквально на наших глазах.
А самое главное, всё это — лишь неизбежные следствия того стратегического тупика, в котором оказалась нынешняя доминирующая «матрица» человеческой цивилизации в виде «империи доллара» и Pax Americana. У неё нет никаких перспектив, кроме катастрофического «схлопывания» с насильственным уничтожением или деградацией сотен миллионов или даже миллиардов «лишних» людей по всему миру. Пример той же Украины, буквально на ровном месте потерявшей за неполные пять лет «майданной» власти почти треть своего постоянного населения — это лишь «цветочки». Представьте себе нынешнюю «незалежную» как будущее минимум 95%, а максимум — 99% человечества, и вы поймёте, о чём идёт речь.
Трамп меняет курс
Во всяком случае, отказ Трампа от встречи с российским лидером фактически сыграл на руку не Америке и не России, а Китаю, как это и следует из схемы «триполярного мира», «глобального треугольника XXI века», в рамках которой конфликт между любыми двумя его «вершинами» неизбежно даёт выигрыш третьему «центру силы», то есть главным бенефициаром российско-американского конфликта является Китай, американо-китайского — Россия, а российско-китайского — США.
Не понимать данного обстоятельства ни Трамп, ни тем более профессионалы-советники американского президента — не могут. И если они всё же приняли решение углублять конфронтацию с Россией, то, значит, им придётся параллельно договориться с Китаем, а это — совсем другой выбор, чем декларированное Трампом на его пути к Белому дому обещание «поладить с Россией». Это — продолжение той самой политики, которую с 2008 года проводило «глубинное государство», после событий 11 сентября 2001 года державшее под своим контролем администрации и Джорджа Буша — младшего, и Барака Обамы.
Ещё одним — не слишком приметным, но важным — свидетельством подобной смены курса 45-м президентом США может оказаться его обещание ещё до 25 декабря, т.е. до Рождества по «новому стилю», посетить Афганистан. Как известно, оба его предшественника по Белому дому очень любили наносить визиты в эту страну. И тем самым давать добро на продолжение подконтрольного американским силовым структурам (армии и спецслужбам) гигантского наркотрафика из неё. До недавнего времени Трамп от подобного визита воздерживался и неоднократно заявлял о катастрофической «опиатной эпидемии» в Соединённых Штатах, а также о необходимости жёсткого противодействия ей. Теперь срочно объявленное посещение «страны маков» стоит считать своеобразным моментом истины для «Большого Дональда»: во время или после его визита отношения «потуса» (POTUS — аббревиатура от President of the United States) с «наркомафией в погонах» должны быть каким-то образом переформатированы. Не исключено, что с этим обстоятельством каким-то образом связана и недавняя загадочная смерть в Бахрейне командующего Пятым флотом ВМС США (зона ответственности — северо-западная часть Индийского океана, включая Красное море и Персидский залив) 58-летнего вице-адмирала Скотта Стирни.
Кроме того, уже после завершения саммита в Буэнос-Айресе американской стороной был оглашён перечень её дальнейших антироссийских действий: понижение статуса дипломатических отношений между двумя странами — вплоть до отзыва посла; выхода, помимо договора РСМД, также из договора СНВ-3 и прочей активности, которая может быть расценена или как подготовка к полному уничтожению системы международной безопасности, или же «в лучшем случае» как попытка «дошантажировать» Россию возможностью новой мировой войны, с полномасштабной ядерной составляющей, разумеется.
«Доплывёт» ли G20 до Осаки?
Но всё это — так сказать, «заметки на полях» аргентинского саммита. Что же касается его непосредственных результатов, то главной «витриной», несомненно, стало трёхмесячное «перемирие» в американо-китайской торговой войне, достигнутое в результате переговоров Дональда Трампа и Си Цзиньпина. Введение новых, 25%-ных пошлин на импорт товаров с лейблом «made in China» в США общим объёмом 200 млрд. долл. отложено на 90 дней — в обмен на якобы данные Си Цзиньпином обещания «закупать значительно больше товаров и услуг у Америки с целью уменьшения торгового дисбаланса». На эту новость все мировые рынки уже отреагировали бурным ростом. Кроме того, было подписано ранее согласованное между Вашингтоном, Оттавой и Мехико торговое соглашение USMCA, которое переформатировало бывшую североамериканскую зону свободной торговли (NAFTA) в сторону большей интеграции и таможенных ограничений транзитной торговли.
На саммите G20, в отличие от недавнего саммита АТЭС в Папуа — Новой Гвинее, удалось принять итоговые документы: Декларацию лидеров и «Буэнос-Айресский план действий», — хотя они представляют собой внутренне весьма противоречивые тексты, которые, по сути, фиксируют отсутствие не только каких-либо совместных усилий ведущих экономик современного мира по преодолению угроз, связанных с новой волной глобального системного кризиса, но и реального желания предпринимать такие усилия. Никакого шага вперёд по заявленным проблемам саммита в Буэнос-Айресе сделано не было. Это касается и регуляции процессов в «цифровой экономике», и противодействия изменениям климата (особая позиция США прописана отдельным пунктом, содержание которого противоречит невнятно сформулированному пунктом ранее «общему мнению»), и, самое важное, участниками не было достигнуто никакого согласия в сфере ограничений мировой торговли.
По сути, единственным содержательным пунктом Декларации стал пункт о пересмотре в 2019 году квот участников Международного валютного фонда. А в «Буэнос-Айресском плане действий» вообще содержатся уникальные по своей абсурдности формулировки. Например, об ухудшении финансовых условий во многих странах формирующихся рынков как результате нормализации (?) денежно-кредитной политики в ряде развитых экономик (п.5) или о существенном упрочении устойчивости глобальной финансовой системы в результате действий, предпринятых после глобального финансового кризиса 2008—2009 гг. (п.13), хотя практически все эксперты говорят о том, что «пожар залили бензином», и от любой искры — включая возможное повышение учётной ставки ФРС на заседании Федерального комитета открытого рынка США (FOMC) 18—19 декабря — он готов вспыхнуть снова, и в ещё более катастрофических, чем десять лет назад, масштабах.
Иными словами, изначально невысокий коэффициент полезного действия данного международного механизма на протяжении нескольких последних лет вообще стремится к нулю, противоречия внутри «двадцатки» выглядят всё более острыми и всё менее разрешимыми, а потому возникает сомнение, «доплывёт» ли G20 в её нынешнем виде даже до июня 2019 года, когда должна состояться следующая встреча лидеров в Осаке (Япония).
Россия в современном мире: сегодня и завтра
Поскольку важнейшая встреча Путина с президентом США была ещё раз отменена, российский лидер оказался несколько «в тени» событий саммита «двадцатки», оставаясь тем не менее его «теневым лидером». Достаточно посмотреть на список первых лиц, с которыми Путин провёл переговоры в Буэнос-Айресе, причём с некоторыми — неоднократно: Си Цзиньпин (КНР), Норендра Моди (Индия), Мишел Темер (Бразилия), Сирил Рамафоса (ЮАР), Ангела Меркель (ФРГ), Реджеп Эрдоган (Турция), Эммануэль Макрон (Франция), Синдзо Абэ (Япония), Мухаммед бен Сальман аль Сауд (Саудовская Аравия), Маурисио Макри (Аргентина)… Да и с тем же Трампом успел пообщаться «в двух словах на ногах»…
Пожалуй, ключевой в этом графике можно считать встречу новой «Большой тройки» в формате «Россия — Китай — Индия», которая состоялась всего второй раз (первый был в 2006 году, когда в повестке дня стояло создание нынешнего БРИКС). На долю трёх этих страны уже сегодня приходится свыше 29% мировой экономики и почти треть населения нашей планеты, они обладают практически полным спектром не только природных ресурсов, но и новейших технологий, включая оборонные и космические, а в перспективе их мощь и влияние будут только возрастать, позволяя путём реализации масштабных инфраструктурных проектов: от Арктики до Индийского океана, от Дальнего Востока (и здесь необходимо «вытащить» Японию из-под влияния США, в том числе — с использованием «пунктика» Южных Курил, но, разумеется, без передачи этих островов под суверенитет Страны восходящего солнца) до Средиземноморья, — создать новую «евразийскую» цивилизацию как центр силы, идущий на смену цивилизации «глобалистско-атлантической». Свидетелями этого процесса мы являемся уже сегодня.
Если подводить итоги, то Буэнос-Айрес — 2018 показал, что созданный для «посткризисного управления» глобальным однополярным миром «механизм участия», когда США контролируют «семёрку», «семёрка», в свою очередь, контролирует «двадцатку», а «двадцатка» — всю мировую экономику, перестал работать. И причиной тому, как отмечалось в предыдущей нашей статье стало резкое усиление ряда «развивающихся» экономик, прежде всего — Китая и Индии, а также одновременное восстановление Россией своей военно-стратегической мощи (возможно, за счёт темпов национального социально-экономического роста). В результате разрыв произошёл в самой сердцевине данного механизма: «семёрка» перестала контролировать «двадцатку» и в военно-политическом, и в финансово-экономическом отношении. Как отметил Путин на прошедшем в рамках саммита G20 заседании лидеров БРИКС, по паритету покупательной способности своих экономик «пятёрка» в составе КНР, Индии, РФ, Бразилии и ЮАР уже обогнала «большую семёрку»: 44 трлн. долл. против 40 трлн. (по прогнозам на 2018 год). Кстати, российский президент при этом абсолютно точно назвал главные «окна угроз» для современного мира: увеличение мирового долга, волатильность фондовых рынков и углубление торговых противоречий. Правда, умолчав об угрозе всемирной войны, которую может и, судя по развитию событий, весьма настроен развязать «коллективный Запад» во главе с уже потерявшей своё «глобальное лидерство» Америкой.
Отсюда есть все основания считать, что следующий, 2019 год, будет не только весьма трудным для всего мира, но и определяющим его будущее. При этом главная нагрузка, и извне, и изнутри, похоже, выпадет на долю России, и задача нашей страны — выдержать это многостороннее давление, не «сломаться» и не рассыпаться на куски под грузом внешних угроз и внутренних социально-экономических проблем.
