— Органы власти России по последним событиям в Грузии сформулировали две точки зрения: ввести санкции и не вводить. Госдума выступила за ограничения, Владимир Путин — против. Что вы думаете по этому поводу?
— Я сторонник введения санкций в отношении Грузии. В пользу того, что санкции необходимо вводить, говорит тот факт, что государство не может допустить определенного отношения к себе. Санкции — это не наказание одной страной другой страны. Санкции — это демонстрация недовольства какой-либо политикой.
Я считаю, что когда в Грузии сейчас в эфире матом ругаются на руководителя России, конечно, эта ситуация недопустима. Россия должна высказать свое отношение. Но эти санкции должны быть введены ни за то, что этот случай произошел, а за то, что руководство государства, народ не высказал своего отношения к этому и извинений в должной форме. У Грузии есть премьер-министр, президент, парламент, общественные организации, они должны извиняться за сына грузинского народа, который ведет себя так, как недопустимо в приличном обществе. То, что Грузия должным образом не отреагировала на поведение своего гражданина, вот это недопустимо.
— О каждом народе и государстве складываются определенные стереотипы. Сейчас много событий вокруг Грузии развернулось, лично для вас грузин — кто это?
— Грузин, для меня — это человек благородный, гордый, безусловно воспитанный, может быть немножко горячий и эмоциональный, но он именно такой. Что касается какого-то исторического деятеля, который для меня более всего ассоциируется с грузинским народом, я думаю, что это Петр Иванович Багратион. Когда он совершал свои подвиги, отдавал жизнь за Родину, Родиной была Российская империя, а не небольшая ее часть под названием Грузия. Багратион, на мой взгляд, является типичным грузином. Это представитель доблестного народа, который вместе с русской армией отстаивает интересы Российской империи. А вот те, кто сегодня пытаются «отстаивать» интересы Грузии, на мой взгляд, к грузинскому народу не имеют никакого отношения.
— На Украине дети, которые выступали в России с 2014 года, не смогут попасть на Евровидение в этом году. Насколько далеко может зайти антироссийская пропаганда?
— То, что сегодня происходит на Украине, к сожалению, абсолютно логично идет в рамках той политики, которую, мы, по сути, наблюдаем даже не с 2014, а с 1991 года. Есть один народ. В нем есть какие-то региональные, языковые, культурные особенности, но народ-то один. Я многократно говорил, что если вы встретите двух немцев: одного с юга Германии, а другого с севера, то возможна ситуация, когда они даже чуть плохо друг друга поймут. Это значит, что разница в диалектах немецкого язык даже больше, чем разница между украинским и русским языком. Но есть ли сегодня какие-то политики, общественные деятели, которые говорят, что немец с юга совсем не то, что немец с севера, что это два разных народа?! Нет, таких политиков сегодня нет, потому что есть одна единая и пока неделимая Федеративная Республика Германия. Государства могут быть разные, но народ один. Так вот задача тех, кто оторвал часть русского народа и активно переформатирует его, сделать так, чтобы не было ничего общего, чтобы все столетние связи были разорваны. И поэтому последовательно обрубается все, что есть. Сначала отключается вещание российских каналов, дальше запрещают авиа и ж/д сообщение, разрывают экономические связи, запрещают приезд на Украину мужчин определенного, призывного, возраста. И теперь в этой логике разрушения дошли до детей. Мне кажется, что это дно какого-то национализма, абсурда, но оно абсолютно логично. Украину по живому отрубают от России и создают что-то новое.
— Исторический вопрос. У немецкой прессы появилась «добрая» традиция: каждый год, летом, к очередной годовщине битвы на Курской дуге, пытаться переиграть итоги этого сражения хотя бы в информационной сфере и заявить о поражении Красной армии. Пример всегда один и тот же — танковое сражение под Прохоровкой. Как прокомментируете?
— Каждый год какие-то немецкие издания пытаются рассказать что-то, что изменило бы отношение широких масс публики к победам Красной армии. Но, к сожалению, для них, они итоги войны переписать не могут. Но можно взять какой-то конкретный период ВОВ и сказать, а вот эта победа на самом деле не победа. Никто же не спорит, что летом 1941 года наша армия потерпела ряд серьезных поражений. Никто не спорит. 22 июня у нас день скорби.
В качестве момента, где фальсификаторы истории считают, что они смогут добиться своей цели, они выбирают Курскую дугу. В начале войны танковые войска Советского Союза имели качественное превосходство над немецкой боевой техникой. Значит, мастерство немецких полководцев в начале войны было выше, а техника лучше у нас. Немцы стали разрабатывать новые образцы боевой техники. Примерно к 1943 году, к сражению на Курской дуге, и качество, и количество техники позволяли им надеться на определенные успехи на перелом в ходе войны. Во встречном танковом сражении под Прохоровкой потери наших танков были больше, чем немецкие, это исторический факт. Немцы на основе этого факта пытаются показать, что Красная армия проиграла Курскую битву.
Напомню вкратце ход сражения. Мы находились в обороне, немцы попытались нас атаковать, мы получили разведывательные данные о том, когда и где начнется наступление, и буквально за несколько часов накрыли артиллерийским огнем развернувшиеся немецкие воинские части. Немцы перегруппировались, потеряли и время, понесли большие потери, пошли в атаку, но не смогли толком прорвать нашу оборону. Итог — отступление немцев, поражение их в целом в Курской битве.
