Если посмотреть на начинающуюся в США предвыборную кампанию, можно отметить, что основные рейтинговые игроки имеют, грубо говоря, откровенно пенсионный возраст. Им сильно за 70, что выглядит достаточно странно, поскольку в этом возрасте обычно энергетика существенно ослабевает и становится всё труднее и труднее работать с аудиторией.
Да, в приложении к Трампу это выглядит достаточно спорно, однако мы не очень знаем каким он был четверть века назад. Скорее всего, был он куда активнее чем сейчас. Но в целом, ситуация для американцев, которые любят молодых и бойких, представляется довольно необычной, и по крайней мере одно вполне правдоподобное объяснение этого явления у меня есть.
Дело в том, что для любого политика принципиально важным является момент, когда он вступает в активную политическую жизнь и знакомится с типовыми, базисными конструктами описания жизни: социальными, экономическими, внешнеполитическими. Поскольку именно в этих конструктах он затем будет мыслить и выстраивать свою деятельность, строить отношения с партнёрами, искать соратников, бороться с конкурентами и взаимодействовать со своим электоратом.
Вспомним Хилари Клинтон и её мужа. Они вошли в Демократическую партию в начале 70-х, то есть в тот момент, когда партия с громким шумом боролась за импичмент президента от Республиканской партии Ричарда Никсона (который в 1972 году с колоссальным отрывом переизбрался на второй срок). Именно в это время начала формироваться современная либеральная идеология (ещё раз повторю, не вообще либеральная идеология, а её современная финансово-политическая форма, с формальным философским либерализмом ничего общего не имеющая), которая окончательно победила в 1980 году, когда на выборах победил Рональд Рейган. Но те, кто вошел в политическое сообщество с момента начала импичмента Никсона (то есть с 1973 года), уже точно знали, что именно за либеральной идеологией будущее.
Если предположить, что им в этот момент было 20 лет, то получаем, что те, кто родился после 1955 года в принципе не могут рассматривать мир иначе, чем с точки зрения либеральной парадигмы. А если ещё учесть, что эта парадигма монополизировала весь общественно-политический дискурс, то люди, которым меньше 65 лет, даже и не очень понимают, что какой-то другой дискурс вообще в принципе существует. И все их попытки как-то описать существующие социальные и экономические проблемы неминуемо приводят к тому, что все предлагаемые модели и рецепты носят откровенно либеральный характер.
А либеральный (в России хоть можно его назвать «либерастическим», чтобы отличать от условного классического либерализма, что делать для мира не очень понятно, путаница всё равно возникает) дискурс, по большому счёту, ответы на все вопросы сводит к одному рецепту: нужно дать денег банкирам, они проплатят свои дочерние консалтинговые компании и те дадут единственно правильные ответ на все вопросы. Который, разумеется, оставит банкиров у власти и отдаст им максимальный доход от всех предлагаемых действий.
Беда в том, что в условиях современного кризиса такая модель не работает. Ну просто совсем. Прежде всего потому, что, как это и написано в моей книжке, целая глава этому посвящена, либеральная экономическая теория («экономикс») табуирует причины возникновения нынешнего кризиса. Так что ответов на вопрос о причинах кризиса в либеральном дискурсе нет (и быть не может), а если нет ответов о причинах, то и рецептов выхода быть не может. Точнее, убедительных рецептов, сомнительных рассуждений, от Саммерса до Рубини, сколько угодно. Но уже то, что с 2008 года ни одна премия памяти Нобеля, главная награда либеральной экономики, не выдана за исследования причин кризиса, говорит само за себя. Либеральная общественность демонстративно отказывается обсуждать главную экономическую проблему современности.
А вот люди, которые к 1975 году уже сформировались (напомню, Трамп родился в 1946 году, двадцать лет ему было в 1966 году, когда у власти ещё были демократы Кеннеди-Джонсона), обладают куда большей свободой в части принятия новых (или старых, недаром упомянутая моя книжка носит название «Воспоминания о будущем») идей, чем более молодые их конкуренты. И, соответственно, они могут себе позволить выходить из рамок либерального дискурса. Что ещё десять лет назад гарантировало исчезновение из политического поля навсегда, пять лет назад создавало дикие проблемы (хотя уже по итогам промежуточных выборов в ноябре 2014 года я смог оценить как очень высокую вероятность появления «феномена Трампа»), а сегодня является категорически обязательным.
Выучить политиков, которым больше 25 лет не либеральному подходу (про анти либеральный я пока не говорю, но и к этому придём), практически невозможно. Они готовы принять «девочку Грету», обвинять Россию в отравлениях Скрипалей и Литвиненко и так далее, но обсуждать реальные причины кризиса не могут. У них в голове нет соответствующих понятий и слов, а ввести их туда можно только если они бросят все свои дела и пойдут учиться туда, где их могут выучить не либеральным концепциям. И будут там учиться лет 10 как минимум. Кто их при этом будет кормить и как они будут возвращаться в политику (про то, где найти место, где такому могут научить) – вопрос отдельный. Так что никуда не денешься, после Трампа в политику придут совсем молодые люди, всё среднее поколений политиков (а лет через пять – и старшее) – обречено. У нас, кстати, ситуация немножко иная.
И поскольку старые политики в состоянии что-то сказать, что народ воспринимает как адекватное описание реальности, а молодые на это не способны, то старые и выигрывают. Даже в США. Ну, а какие из этого вылезут последствия – отдельный вопрос.
