Сталинские высотки
Если спросить современного москвича или гостя столицы, какие здания ему больше всего в Москве нравятся, то одним из самых популярных ответов будет — сталинские высотки. Подписал распоряжение об их строительстве товарищ Сталин в январе 1947 года. Проект был приурочен к 800-летию Москвы и должен был показать красоту и силу советского строя и народа-победителя. 7 сентября 1947 года состоялась торжественная закладка восьми этих красивейших памятников сталинской эпохи. Стоит отметить, что в Москве построено было всего семь высоток, одно здание, в Зарядье, так и не возвели. После того, как Сталина не стало, стройку прекратили и только спустя десять лет (1964-1967) на уже имевшемся стилобате была сооружена гостиница «Россия». Та самая, которую, в свою очередь, тоже снесли, чтобы устроить на её месте «Парк Зарядье». Пропорции и размеры этого отеля позволяют оценить масштабность строившейся высотки. Размеры всей гостиницы «Россия» сопоставимы с размерами нижней, высотой всего в пять этажей, ступенью высотного здания…
Две гостиницы («Украина» и «Ленинградская»), три жилых дома, МИД и МГУ — эти здания действительно стали не только символами Москвы, но и памятниками архитектуры. Спустя много лет они не только не устарели, но смотрятся более чем современно, и главное — очень красиво. Точно такое же впечатление испытываешь и от станций метро — самые красивые из них были построены именно при Сталине.
Решение о том, что в одном из зданий будет размещён Московский университет, было принято лично Сталиным, причём — вопреки позиции партийных бюрократов. Как это произошло, описал Юрий Александрович Жданов, который не только был видным учёным и в течение трёх десятилетий (1957-1988) — ректором Ростовского государственного университета, но и сыном ближайшего сподвижника Сталина А. А. Жданова. А ещё — вторым мужем дочери вождя Светланы.
Вместе с коллегами по ЦК ВКП(б) Юрий Жданов подготовил проект письма на имя главы СССР с предложениями о строительстве нового комплекса зданий МГУ имени М.В.Ломоносова. Примерно через месяц авторов этой записки пригласили в Московский городской комитет партии и Моссовет, где начали «прессовать».
«Вы понимаете, что вы написали? Вот вы тут пишете об университете в десять этажей. А известно ли вам, какое лифтовое хозяйство потребуется для переброски тысяч людей в течение перерыва между занятиями? Учебное заведение не может быть выше четырёх этажей, чтобы масса людей обходилась без лифтов».
После чего авторы письма вместе с чиновниками МГК и Моссовета поехали выбирать участок для нового университета. Туда, где должен будет находиться Университет. По мнению чиновников Московского горкома партии. Приехали… в посёлок Внуково. В тот момент вместо аэропорта там ещё расстилались поля. «Вот здесь и построим университетский городок», — подытожили чиновники.
Решай всё они — быть бы Университету на месте нынешнего аэропорта. Но, слава Богу, через несколько недель авторов письма вызвали прямо на заседание Политбюро.
«Заседание вёл Сталин. На нём присутствовали члены Политбюро, руководители Москвы и мы с Несмеяновым в весьма напряжённом состоянии. Сталин начал прямо:
«Здесь были представлены предложения о строительстве нового комплекса зданий для Московского государственного университета. Что запроектировано у нас на Воробьёвых горах?»
Ответ: «Комплекс высотных жилых зданий».
Сталин: «Возведём этот комплекс для Московского университета, и не в 10-12, а в 20 этажей. Строить поручим Комаровскому. Для ускорения темпов строительства его надо будет вести параллельно с проектированием».
Обращаясь к Микояну: «Следует предусмотреть Внешторгу валютные ассигнования на необходимое оснащение и оборудование лабораторий; университет должен быть обеспечен новейшими приборами и реактивами. Необходимо создать жилищно-бытовые условия, построив общежития для преподавателей и студентов. Сколько будет жить студентов? Шесть тысяч? Значит, в общежитии должно быть шесть тысяч комнат. Особо следует позаботиться о семейных студентах».
Вот так зданием Университета стала высотка на Воробьёвых горах. Вернее сказать, высотка на Воробьёвых горах стала Университетом. В этом, кстати, разница подхода «бухгалтера» и государственного деятеля. «Бухгалтер» экономит деньги и мыслит категорией прибыли и дебета-кредита. Государственный деятель мыслит категориями духа, вдохновения и престижа государства. Сталин был государственным деятелем, причём очень крупного масштаба, поэтому и принимаемые им решения были масштабными.
Стоит отметить, что некоторые технологии, которые были придуманы и опробованы в ходе строительства сталинских высоток, были просто уникальными. Например — способ монтажа металлических конструкций с помощью самоподъёмного крана, что давало очень высокую скорость строительства. Но жемчужиной строительных технологий стал поистине ювелирный способ, который был применён инженерами при возведении высотки у Красных ворот. Дело в том, что в южной части этого небоскрёба надо было сделать выход из метро. Положение осложнялось тем, что пол требовалось установить на 16 метров ниже фундамента здания, в условиях насыщенных водой грунтов. При этом монтаж каркаса и работы под землёй требовалось вести в одно время. В случае ошибки это грозило разрушением всей постройки.
«Инженеры приняли блестящее решение — охладить подвижную почву и продолжить работы. В земле пробурили более 200 скважин, куда опустили специальные колонки с охлаждённым веществом хлористого кальция.
Высший пилотаж инженерных расчётов заключался в том, что специалисты заранее знали о свойствах замороженной почвы, которая обеспечивала зданию уклон в одну сторону. В результате сложных манипуляций учёные высчитали угол наклона и специально выстраивали каркас дома с наклоном в другом направлении. После отключения замораживающих установок почва оттаяла, и высотка вернулась в нужное положение».
При этом не стоит отрицать, что американские небоскрёбы оказали значительное влияние и на саму идею «сталинских высоток», и на проект её реализации. Во время обсуждения Сталин сказал: «Ездят у нас в Америку, а потом приезжают и ахают: ах, какие огромные дома! Пускай ездят в Москву, также видят, какие у нас дома, пусть ахают». Когда же строительство здания МИДа на Смоленской площади было в самом разгаре, то вождь добавил беспокойства архитекторам, сказав им: «Вижу здесь шпиль». В проектах 1949 года шпилей не было. Чтобы удовлетворить желание вождя, пришлось на ходу вносить изменение в планировку пяти верхних этажей здания. Для облегчения нагрузки шпиль изготовили из тонкостенной стали, но с задачей справились.
Сталин и права человека
Начнём с конца: 10 декабря 1948 года пленум Генеральной Ассамблеи ООН принял Декларацию прав человека. Принял, хотя советская делегация выступила против её принятия. 14 декабря 1948 года газета «Правда» опубликовала речь министра иностранных дел СССР А.Я. Вышинского, в которой была подробно изложена позиция сталинского СССР. Думаю, что в свете того, что теперь «права человека» превратились в оправдание любых злодеяний в отношении других стран и стали универсальным поводом для вмешательства во внутренние дела десятков государств, позиция эта для нас представляет большой интерес. Ознакомившись с фактами, нельзя не согласиться с тем предложением, которым завершил свою речь министр иностранных дела СССР А.Я. Вышинский: «То, что проделано, проделано не напрасно. Ибо, действительно, многое сделано. Но то, что сделано, настолько недостаточно… в проекте имеются такие зияющие провалы, такие важные недостатки, что при таком состоянии проекта Декларации, её принимать на этой сессии и сделать знаменем нашей Организации в весьма и исключительно, я бы сказал, важном вопросе о правах человека, было бы серьёзной и недопустимой ошибкой.
Вот почему делегация Советского Союза предлагает на этой сессии данного проекта Декларации прав человека не принимать, и принятие Декларации прав человека со всеми приложениями к ней, которые также имеют серьёзное принципиальное значение, отложить до четвёртой очередной сессии Генеральной Ассамблеи. Оставшееся до 4-й сессии Ассамблеи время нужно будет использовать, чтобы проект Декларации прав человека улучшить и сделать Декларацией, достойной её высокого имени».
Обсуждение темы прав человека началось в Женеве в 1947 году, из-за чего проект Декларации получил название Женевского. Взойдя на трибуну ООН 9 декабря 1948 года накануне принятия Декларации прав человека, Вышинский сказал, что её принятие стало бы «недопустимой ошибкой».
«Как и следовало ожидать, — писала газета «Правда», — англо-американское большинство отклонило предложение делегации СССР отложить принятие этой декларации до следующей сессии с тем, чтобы Генеральная Ассамблея могла доработать представленный проект, имеющий серьёзные изъяны, на которые указывал в своей речи 9 декабря А. Я. Вышинский. Англо-американское большинство отклонило и все поправки, представленные делегацией СССР с целью устранить наиболее существенные недостатки проекта Декларации. Поступив таким образом, англо-американский блок дал наглядное подтверждение того очевидного факта, что он намерен использовать принятую сегодня Декларацию лишь как ширму для прикрытия картины бесправия и нечеловеческих условий жизни миллионов простых людей в капиталистических странах». Чем же был недоволен Сталин в Декларации прав человека?
Чтобы понять разницу, стоит привести текст, как он есть в Декларации прав человека (ДПЧ), а курсивом — те дополнения (изменения), которые предлагала внести советская делегация.
«Статья 3. Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность». «Государству необходимо обеспечить каждому человеку защиту от преступных на него посягательств, обеспечить условия, предотвращающие угрозу смерти от голода и от истощения».
«Статья 19. Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их. Это право включает свободу придерживаться своих убеждений без вмешательства и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ». «Не допускается использование свободы слова и печати в целях пропаганды вражды между народами, в целях пропаганды фашизма и агрессии».
«Статья 20. Каждый человек имеет право на свободу мирных уличных шествий и демонстраций». «В интересах демократии должны быть гарантированы законом свобода собраний и митингов, уличных шествий, демонстраций, организации добровольных обществ и союзов. Всякие общества и союзы и иные организации фашистского и антидемократического характера, как и их деятельность в любой форме, запрещаются законом под угрозой наказания».
«Статья 27. Каждый человек имеет право свободно участвовать в культурной жизни общества, наслаждаться искусством, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами». «Развитие науки должно служить интересам прогресса и демократии, должно служить делу мира и сотрудничества между народами».
Поднял министр иностранных дел СССР и вопрос, который сегодня выглядит крайне актуальным, а тогда казался просто невозможным, на фоне принятия Декларации как таковой. Те, кто продавливали принятие права человека в 1948 году без поправок Сталина—Вышинского … смотрели в будущее. И это будущее уже наступило! Дело в том, что СССР пытался отстоять право человека на… родной язык. Сегодня, когда запреты русского языка в ряде «постсоветских» государств стали обыденной и страшной реальностью, нельзя не согласиться с А.Я. Вышинским, что принимать Декларацию прав человека, где не предусматривалось право человека на родной язык, было действительно недопустимо.
«В проекте Декларации прав человека, представленном третьим комитетом, ни звука не говорится о праве каждого человека, независимо от того, принадлежит ли он к расовому, национальному или религиозному большинству или меньшинству населения, на свою национальную культуру; на обучение в школах на родном языке; на пользование этим языком в печати, на собраниях, в судах, на государственной службе, в общественных местах. В этой связи нельзя не напомнить, что в первоначальном «женевском проекте» Декларации прав человека была соответствующая статья, хотя и далеко не достаточная, не отражавшая всего громадного значения этого вопроса. В «женевском проекте» указывалось на то, что государства, среди населения которых имеются этнические, языковые или религиозные группы, имеют право содержать свои школы и культурные и религиозные учреждения, а также пользоваться своим собственным языком в печати, в письмах, в устной речи, на открытых собраниях, в судах и в других присутственных местах. Вот даже такая, в высшей степени робкая статья, какая была в этом «женевском проекте», эта попытка, такая слабая, ответить на вопрос, связанный с принципом национальной политики, затрагивающей миллионы и миллионы людей, была отвергнута сначала в комиссии по правам человека, которая занималась разработкой этого проекта, а затем — и третьим комитетом нашей сессии Генеральной Ассамблеи. Больше того, третий комитет, признавая на словах значение этого вопроса, в своей резолюции о судьбе меньшинств — смотрите приложение «С» в документе А/777 — постановил не вводить в настоящую Декларацию положения о национальных меньшинствах… Это является одним из коренных недостатков проекта Декларации. Это означает отказ от последовательного проведения принципа равноправия всех граждан, независимо от расы, национальности, пола, сословия, религии и языка».
Подводя итог проблемам с добавлениями в Декларацию прав человека, А.Я. Вышинский сказал с трибуны удивительные слова — особенно, если учесть, что Организация Объединённых Наций работала всего ничего: «Между тем это предложение советской делегации было отклонено, вероятно, по той простой причине, что это — советское предложение. Многие наши предложения не встречают поддержки большинства Ассамблеи и её комитетов не потому, что они сами по себе неподходящи, а потому, что они идут из наших рядов, но от этого проигрывает, прежде всего, сама Организация Объединённых Наций».
Как видите, СССР не был против права на свободу передвижений, на свободу собраний или свободу слова, как это пытаются доказать в фальсифицированных светлолицыми либералами версиях истории нашей страны. Речь шла совсем о другом: принимается очень важный документ, можно сказать — судьбоносный. Так не надо спешить, надо его доработать, надо услышать предложения СССР. А голосовать предлагается за «формально-юридический» проект, который слишком абстрактен.
Но, так или иначе, а Декларация прав человека была принята в её «западной» версии, без советских поправок…
Как Сталин посылал сигналы на Запад
В 1946 году трещина между бывшими союзниками только начинала углубляться. Поэтому Сталин делал попытки обратиться к американской и британской общественности и, воздействуя на неё, добиться снижения напряжения между Москвой, Вашингтоном и Лондоном. Глава советского правительства дал подряд несколько интервью западным журналистам, последовательно демонстрируя желание мира, способность и желание к диалогу. По сути, своими интервью Сталин явно хотел помешать уже начавшейся кампании по демонизации Советского Союза и себя лично. Первым в этой серии сталинских интервью «независимой» западной прессе стали ответы на вопросы британского журналиста Александра Верта, который был военным корреспондентом в СССР во время войны.
«Ответы на вопросы, заданные московским корреспондентом «Сандей Таймс» господином Александром Верт в своей записке на имя т. Сталина 17 сентября 1946 года».
Вопрос. Верите ли Вы в реальную опасность «новой войны», о которой в настоящее время ведётся так много безответственных разговоров во всём мире? Какие шаги должны бы быть предприняты для предотвращения войны, если такая опасность существует?
Ответ. Я не верю в реальную опасность «новой войны». О «новой войне» шумят теперь главным образом военно-политические разведчики и их немногочисленные сторонники из рядов гражданских чинов. Им нужен этот шум хотя бы для того, чтобы:
а) запугать призраком войны некоторых наивных политиков из рядов своих контрагентов и помочь таким образом своим правительствам вырвать у контрагентов побольше уступок,
б) затруднить на некоторое время сокращение военных бюджетов в своих странах,
в) затормозить демобилизацию войск и предотвратить, таким образом, быстрый рост безработицы в своих странах.
Нужно строго различать шумиху о «новой войне», которая ведётся теперь, и реальную опасность «новой войны», которой не существует в настоящее время.
Вопрос. Считаете ли Вы, что Великобритания и Соединённые Штаты Америки сознательно создают для Советского Союза «капиталистическое окружение»?
Ответ. Я не думаю, чтобы правящие круги Великобритании и Соединённых Штатов Америки могли создать «капиталистическое окружение» для Советского Союза, если бы даже они хотели этого, чего я, однако, не могу утверждать.
Вопрос. Говоря словами господина Уоллеса из его последней речи, могут ли Англия, Западная Европа и Соединённые Штаты быть уверены, что советская политика в Германии не превратится в орудие устремлений, направленных против Западной Европы?
Ответ. Я считаю исключённым использование Германии Советским Союзом против Западной Европы и Соединённых Штатов Америки. Я считаю это исключённым не только потому, что Советский Союз связан договором о взаимной помощи против германской агрессии с Великобританией и Францией, а с Соединёнными Штатами Америки — решениями Потсдамской конференции трёх великих держав, но и потому, что политика использования Германии против Западной Европы и Соединённых Штатов Америки означала бы отход Советского Союза от его коренных национальных интересов…
Вопрос. Каково Ваше мнение по поводу обвинений в том, что политика коммунистических партий Западной Европы «диктуется Москвой»?
Ответ. Это обвинение я считаю абсурдным, заимствованным из обанкротившегося арсенала Гитлера — Геббельса.
Вопрос. Верите ли Вы в возможность дружественного и длительного сотрудничества Советского Союза и западных демократий, несмотря на существование идеологических разногласий, и в «дружественное соревнование» между двумя системами, о котором говорил в своей речи Уоллес?
Ответ. Безусловно, верю…
Вопрос. Считаете ли Вы быстрейший отвод всех американских войск из Китая жизненно необходимым для будущего мира?
Ответ. Да, считаю.
Вопрос. Считаете ли Вы, что фактически монопольное владение США атомной бомбой является одной из главных угроз миру?
Ответ. Я не считаю атомную бомбу такой серьёзной силой, какой склонны её считать некоторые политические деятели. Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны, так как для этого совершенно недостаточно атомных бомб. Конечно, монопольное владение секретом атомной бомбы создаёт угрозу, но против этого существует, по крайней мере, два средства: а) монопольное владение атомной бомбой не может продолжаться долго; б) применение атомной бомбы будет запрещено.
Вопрос. Полагаете ли Вы, что с дальнейшим движением Советского Союза к коммунизму возможности мирного сотрудничества с внешним миром не уменьшатся, поскольку это касается Советского Союза? Возможен ли «коммунизм в одной стране»?
Ответ. Я не сомневаюсь, что возможности мирного сотрудничества не уменьшатся, а могут даже увеличиться. «Коммунизм в одной стране» вполне возможен, особенно в такой стране, как Советский Союз».
Примерно через месяц получил сталинские ответы корреспондент другого американского издания.
«Ответы тов. Сталина И.В. на вопросы президента американского агентства «Юнайтед пресс» г. Хью Бейли, полученные 23 октября 1946 года.
1. Вопрос. Согласны ли Вы с мнением государственного секретаря Бирнса, выраженным им в обращении по радио в прошлую пятницу, об усиливающемся напряжении между СССР и Соединёнными Штатами?
Ответ. Нет.
2. Вопрос. Если существует такое усиливающееся напряжение, не можете ли Вы указать на причину или причины такового, и каковы главные средства для его устранения?
Ответ. Вопрос отпадает в связи с ответом на предыдущий вопрос.
3. Вопрос. Считаете ли Вы, что настоящие переговоры приведут к заключению мирных договоров, которые установят сердечные отношения между народами-бывшими союзниками в войне против фашизма и устранят опасность развязывания войны со стороны бывших стран оси?
Ответ. Я надеюсь на это.
4. Вопрос. Каковы в противном случае основные препятствия к установлению таких сердечных взаимоотношений между народами, которые были союзниками в великой войне?
Ответ. Вопрос отпадает в связи с ответом на предыдущий вопрос.
5. Вопрос. Каково отношение России к решению Югославии не подписывать мирного договора с Италией?
Ответ. Югославия имеет основание быть недовольной.
6. Вопрос. Что в настоящее время представляет, по Вашему мнению, наиболее серьёзную угрозу миру во всем мире?
Ответ. Поджигатели новой войны, прежде всего Черчилль и его единомышленники в Англии и США.
7. Вопрос. Если такая угроза возникнет, то какие шаги должны быть предприняты народами мира для избежания новой войны?
Ответ. Нужно разоблачать и обуздать поджигателей новой войны.
8. Вопрос. Является ли Организация Объединённых Нации гарантией целостности малых стран?
Ответ. Пока трудно сказать.
9. Вопрос. Думаете ли Вы, что четыре зоны оккупации в Германии в ближайшем будущем должны быть объединены в отношении экономической администрации с целью восстановить Германию как мирную экономическую единицу и таким образом облегчить четырём державам тяжесть оккупации?
Ответ. Нужно восстановить не только экономическое, но и политическое единство Германии.
10. Вопрос. Считаете ли Вы возможным в настоящее время создание своего рода центральной администрации в руках самих немцев, но под союзным контролем, который даст возможность Совету министров иностранных дел выработать мирный договор для Германии?
Ответ. Да, считаю.
11. Вопрос. Уверены ли Вы, судя по выборам, которые происходили этим летом и осенью в различных зонах, что Германия политически развивается по демократическому пути, который даёт надежду для её будущего как мирной нации?
Ответ. Пока я не уверен в этом.
12. Вопрос. Считаете ли Вы, что, как это было предложено некоторыми кругами, уровень промышленности, разрешённой для Германии, должен быть поднят выше согласованного уровня для того, чтобы Германия была более обеспеченной?
Ответ. Да, считаю.
13. Вопрос. Что должно быть сделано, помимо существующей программы четырёх держав, для предотвращения того, чтобы Германия вновь стала военной угрозой миру?
Ответ. Нужно на деле искоренить остатки фашизма в Германии и до конца демократизировать её.
14. Вопрос. Следует ли разрешить германскому народу восстановить свою промышленность и торговлю для того, чтобы он смог сам себя обеспечить?
Ответ. Да, следует.
15. Вопрос. Выполняются ли, по Вашему мнению, решения Потсдамской конференции? Если нет, то, что требуется для того, чтобы сделать Потсдамскую декларацию эффективным инструментом?
Ответ. Не всегда выполняются, особенно в области демократизации Германии.
16. Вопрос. Считаете ли Вы, что правом вето злоупотребляли во время переговоров между четырьмя министрами иностранных дел и при встречах Совета ООН?
Ответ. Нет, не считаю.
17. Вопрос. Как далеко, по мнению Кремля, союзные державы должны пойти в деле розыска и предания суду второстепенных военных преступников в Германии? Считается ли, что Нюрнбергские решения создали достаточно прочную основу для таких действий?
Ответ. Чем дальше пойдут, тем лучше.
18. Вопрос. Считает ли Россия западные границы Польши постоянными?
Ответ. Да, считает.
19. Вопрос. Как СССР рассматривает присутствие британских войск в Греции? Считает ли он, что Англия должна доставлять больше оружия современному правительству Греции?
Ответ. Как ненужное.
20. Вопрос. Каков размер русских военных контингентов в Польше, Венгрии, Болгарии, Югославии и Австрии и на какой срок времени, по Вашему мнению, должны быть сохранены эти контингенты в интересах обеспечения мира?
Ответ. На Западе, то есть в Германии, Австрии, Венгрии, Болгарии, Румынии, Польше, Советский Союз имеет в настоящее время всего 60 дивизий (стрелковых и бронетанковых вместе). Большинство из них — неполного состава. В Югославии нет советских войск. Через два месяца, когда будет осуществлён Указ Президиума Верховного Совета от 22 октября сего года о последней очереди демобилизации, в указанных странах останется 40 советских дивизий.
21. Вопрос. Каково отношение правительства СССР к присутствию американских военных судов в Средиземном море?
Ответ. Безразличное…
25. Вопрос. Заинтересована ли всё ещё Россия в получении займа у Соединённых Штатов?
Ответ. Заинтересована.
26. Вопрос. Имеет ли уже Россия свою атомную бомбу или какое-либо подобное ей оружие?
Ответ. Нет.
27. Вопрос. Каково Ваше мнение об атомной бомбе или подобном оружии как об инструменте войны?
Ответ. Я уже дал свою оценку атомной бомбы в известном ответе господину Борту.
28. Вопрос. Как, по Вашему мнению, можно лучше всего контролировать атомную энергию? Должен ли этот контроль создаваться на международной основе, и в какой степени должны державы жертвовать своим суверенитетом в интересах установления эффективного контроля?
Ответ. Нужен строгий международный контроль.
29. Вопрос. Сколько времени потребуется для восстановления опустошённых районов Западной России?
Ответ. Шесть-семь лет, если не больше.
30. Вопрос. Разрешит ли Россия функционирование торговых авиалиний над территорией Советского Союза? Намерена ли Россия расширить свои авиалинии на другие континенты на взаимной основе?
Ответ. При некоторых условиях это не исключено.
31. Вопрос. Как рассматривает Ваше правительство оккупацию Японии? Считаете ли Вы успешной её на существующей основе?
Ответ. Успехи есть, но можно было бы добиться лучших успехов».
Данное интервью — это просто мастер-класс Сталина на тему «как надо отвечать на вопросы западных журналистов».
