Стоит выйти какому-нибудь более-менее сносному фильму, вроде «Легенды №17» или «Союза Спасения», все тут принимаются буйно скакать от радости и «…в воздух чепчики бросать». Или что вы там бросаете — кепки, бейсболки, шапочки с криво, хотя на машинке вывязанным словом «Spartak»? Просто сверкаете лысиной? В любом случае, пафос начинает заклинивать, а патриотические философы-киноведы, вроде уважаемого мною Егора Холмогорова в сто первый раз предрекают возрождение настоящего-русского-синема. И так — до очередной вещицы, обладающей некоторой смотрибельностью. Такой, чтобы не тошнило с первых кадров. Но ничего настоящего, мощного или хотя бы — многоразового, как несчастная «Ирония судьбы» ждать не приходится.
Причин по факту — две. Информационная эпоха требует не долгоиграющих историй — на десятилетия, но — скоропортящихся ярких проектов, чтобы пройти по экранам, блеснуть и — кануть в… нет, не в Лету, а куда подальше. Нынче принято не ваять, но стряпать. В Голливуде — та же печаль. Но. В Голливуде, как бы там ни было, держат свою национальную марку. Дорожат своей Мэрилин и своим Фредом понимаете ли Астором. Да, там очень много реверансов и поклонов в сторону толерантности — клепают маловразумительные фильмы, где Щелкунчика играет негр, а скажем, королева Анна оказывается лесбиянкой, но общий настрой и победительная тактика никуда не деваются. Неслучайно, тарантиновский шедевр «Однажды в Голливуде», где мэтр позволил себе массу вольностей «неполиткорректного» характера, буквально взорвал всем мозг — Квентин, создав пародию на кино-штампы, развернул манифест в духе трампизма (про Америку great again).
Что же произошло с российским кино? Почему сериалы — дрянь, а любая не очень халтурная постановка идёт на ура и представляется символом прорыва? Почему возникла пословица, точнее интернет-мем: «С годами артисты в советских фильмах играют всё лучше и лучше»? И правда — любая производственная мелодрама о недо-перевыполнении плана и борьбе за внедрение новых болтов, в 2020 году смотрится, как захватывающее или, по крайней мере, добротно-пристойное действо (я очень люблю найти на Ютубе что-то про завод 1970-х и впитывать энергию большого дела и великого смысла — это не стёб; это моя реальность).
Так вот — вторая и главная причина унылости российского кинематографа! Оно отказалось от советских критериев и приёмов, но «как у братьев-ковбоев» стать не сумело. Даже рядом не взгромоздилось. Отмечу — кино Страны Советов испытывало на себе различные влияния. В 1920-х годах — немецкое (экспрессионизм Веймарской республики), в 1930-х — отчасти голливудское (Александров, Пырьев), в эру Оттепели — французское («Когда поёт в Москве Монтан…» пустел студенческий карман). Это не означало, что авторы предавали себя и — свою личность. Создавать нечто «в духе», в манере — не означало «подстроиться и передрать». Утончённая новелла Татьяны Лиозновой «Три тополя на Плющихе» вся пронизана галломанским духом 1960-х и самоё название отдаёт печалью Франсуазы Саган, и, вместе с тем, это глубинно-русская фабула.
После 1987-1989 года — тогда ещё советские — кинематографисты обратили свои взоры в USA-направлении. Благо, наступила эра видеосалонов и народ ломанулся в тесные, душные зальчики — наслаждаться битвами суперменов и любовными конвульсиями гипер-красавиц. А также — эпичными сагами про космос дальний, заселённый многоногими железяками и бурлящей серо-зелёненькой пакостью. Хлынули и развесёлые комедии — про лузера-девственника, влюблённого в первую красавицу колледжа или про толстую идиотку, ставшую в финале богиней красоты и лицом фирмы, торгующей кукурузными палочками.
И …тут же понеслось. Отрицать всё «совковое» стало не методом, но — принципом. Повторять и — растворяться. Выдумывать не личное-отличное, персональное и — новое, а «как у них там». К слову, пикантное гарцевание в кадре голых чресел — как мужских, так и дамских — совпало с появлением в США такого жанра, как «эротический триллер». Только «Основной инстинкт» — это шедевр, а то, что наснимали году в 1989-м на блёклую плёнку Шосткинского завода, с синюшными — от стыда и голодухи актёрками — то дрянь.
И все 1990-е и 2000-е российское кино пыталось корячиться по-бродвейски. Не выходило ничего, окромя скуки и отвращения. Отчего же-с? Нельзя напяливать чужие маски и — чужие туфли. Поэтому делая «по-голливудски» масштабную ленту, российские криэйторы грузно, сочно, смачно садятся в лужу. Точнее, они из неё уже и не встают. Иногда — ножкой дрыгают. Хочется же вильнуть в сторону. Сделать не по шаблону, а — своё. А своего-то и нет давно.
