— На днях вынесли приговор Михаилу Ефремову, о деле которого вы ранее высказывались. Как вы думаете, почему актер сначала признал вину, затем отказался от своих же слов, а в итоге вновь признал себя виновным? И считаете ли адекватным наказание в виде 8 лет колонии?
— Для него 8 лет — это казнь. Он насквозь больной человек. И я его не оправдываю. У нас очень адекватный круг общения. И он сделал бы так же. К тому же отдаю себе отчет в том, что каждый из нас в подобной ситуации мог оказаться. С кем-то да бывало (сесть за руль нетрезвым), правда? К тому же он — мой кум, крестный отец старшей дочери Анфисы. Она его обожает. Плакала, когда все это началось. А еще Миша помогал всем, кому только можно помочь. Я же знаю его! Да, он пьяница, бузотер, но нельзя отрицать, что один из самых любимых русских артистов. Что удивительно — его осуждают за то, за что раньше любили.
По поводу путаницы с показаниями, не дай Бог, кто окажется на его месте. Мы обсуждали это с нашим другом Гариком Сукачевым. И вот говорили: «не дай Бог, оказаться в такой ситуации — боюсь, так вел бы каждый». Почему? Шок, растерянность. К тому же мы не самые смелые люди на свете. Конечно, было бы красиво взойти на крест, но силенок у нас, людей, не так много. Я понимаю Мишу и никак не оцениваю его поступок. Сделаю все, чтобы его поддержать. Многие вещи делаю во вред себе, потому что мне бы с моей репутацией лучше бы воздержаться, но не могу. Но доходит до глупого! Обратился к президенту, да. Но как можно отказаться от друга? Даже который совершил преступление. Тогда трети страны надо отказаться от родственников. Редкая есть семья в России, где никто не сидел. За серьезное преступление, по оговору, как угодно. Но статистика такова. Не зря у нас в стране так популярны были всегда кандальные песни.
— Одна из главных тем последнего месяца — протесты в Белоруссии. Как вы относитесь к происходящему в стране? И как оцениваете действия Александра Лукашенко в сложившейся ситуации, а также его перспективы на сохранение поста президента?
— Такая запутанная история… Конечно, смена Лукашенко повлечет за собой гигантские проблемы. По большому счету, те, кто провоцирует цветные революции, не заботятся о жителях стран, в которых они их провоцируют. Втягивают их в конфликт, а потом отходят от него, оставляя страну в разрухе. И на Украину, и на Беларусь им плевать.
Конечно, Лукашенко крепко поддушил народ — сажали ни за что, перегибали на местах, но сельское хозяйство сохранил? Да. Кормят сами себя. Живут небогато, но при этом за последнее время многие отстроились, купили себе машины. Люди сами по себе прекрасные, великолепные. Я их называл эльфы. Добрые, но не дай бог с ними вступить в конфликт. Настолько же неукротимые! Их еще никто не победил, нельзя забывать историю. Реально независимые. Очень сильная IT-тусовка: огромное количество игр разработали (World Of Tanks, «Зомби Ферма» и др.). Мозги — золотые! Да и страну свою они реально любят. У них не было национальных конфликтов. Хорошо ко всем относятся. В Беларуси сохранилась хорошая часть Советского Союза. Я не могу поддерживать или отторгать Лукашенко, потому что я не гражданин этой страны. Могу только сопереживать и надеяться, что не будет крови. Все остальное — решать не мне. Морального права на это влиять у меня нет. Я очень люблю Беларусь.
— В минувшем июне — после того, как ваша партнерша по сериалу «Интерны» и «Золоту Геленджика» Кристина Асмус объявила о разводе с Гариком Харламовым — ведущий шоу «Коммент аут» Владимир Маркони пошутил, что сообщение о расставании было лишь частью его передачи, чем ввел многих в заблуждение. На ваш взгляд, насколько уместна была данная шутка, учитывая обстоятельства?
— Это неприлично. Они — два хороших человека. Ну не сошлись, бывает. Кристинку знаю давно, ребенком пришла в «Интерны». Но она самоотверженная актриса, хорошая девчонка. Как у каждой девчонки, у нее могут быть свои заскоки, но это признак личности — именно тени создают объем. Гарик, насколько я знаю, тоже хороший человек. Зная Кристину, могу точно сказать, что это не был брак по расчету и развод ради хайпа. Это была попытка стать счастливыми. На этом строить пиар и хайповать — преступление, это не очень красиво. Мы сами виноваты, что сделали предметом обсуждения слишком личные вещи, лишив их сакральности. О некоторых вещах нельзя говорить — они только для двоих. Прозрачность им не нужна. А еще кого попало мы стали называть звездами. Светские львицы какие-то… Ну, какая ты звезда? Ничего не сделала. Я не осуждаю, но из них сделали лидеров общественного мнения. У нас академики и передовики труда, надрывающиеся в шахтах и полях, не высказываются, а гламурная ерунда высказывается. Они пытаются достичь успеха путем скандала и извлечения грязного белья — это путь в никуда. Все это со временем отпадет. Погубят сами себя.
— Недавно стало известно, что в новом томе Православной энциклопедии статья о патриархе Кирилле занимает 118 страниц — это в разы больше, чем статья о Боге (46 страниц) и Христе (39 страниц). Вы известны как глубоко верующий человек — как вы к этому относитесь?
— У меня такая плохая репутация, что если я еще начну высказываться по поводу публикаций о патриархе — это будет полный шварк (смеется). Я вообще не имею права язык по этому поводу поднимать. Я благодарен Церкви, что она стала фундаментом для моего личного счастья. Как бы потребительски это не звучало. Я оказался плохим священником. Отдал предпочтение прокорму семьи, как только понял, что никто о жене и детях не позаботится. Никому это не надо, кроме меня. По большому счету, я совершил духовное преступление. Так что мне других осуждать — нет. Сам грешный человек.
Но вообще, по документам в раю только разбойник. Потому что в Священном Писании только разбойнику Христос сказал: «Да не приидет сей день, когда мы увидим рай». Все остальные там — по слухам. Хорошим, святым, но слухам. Я счастлив, что Господь несправедлив. Потому что, если бы он был справедлив, мы бы все давно горели в аду. Я — так точно.
— Видимо, речь идет о противоречии в стяжании святого духа и обилии земных благ….
— Много сейчас размышлений по поводу жирующих священников. Это неправда. У меня огромное количество друзей среди провинциальных священников. Это герои. Альтруисты, которые живут впроголодь, сажают здоровье, но несут службу. Делают то, на что у меня не хватило сил. Восхищаюсь ими. Что касается священноначалия, то можно осуждать патриарха за часы — или еще что там? Но я русский человек. И хочу, чтобы патриарх моей Церкви был в самых лучших часах — золотых и бриллиантовых. Я дикарь. И мне как дикарю важно это. Скучаю без золота куполов. В Европе все прекрасно — стерильно, архитектура, но всегда не хватает на горизонте увидеть золото куполов. Как по мне, это только плюс.
Что касается жуликов, извращенцев и всякой падали, в любом общественном институте определенный процент всегда такой. Кто-то да найдется. За одного человека судить весь институт Церкви нельзя. Он, этот институт, хороший.
— Вы стали ведущим проекта «Золота Геленджика». В пресс-релизе шоу говорится, что главный ведущий Иван Охлобыстин «не захочет просто так расставаться со своим богатством». Что это означает? Вы играете роль некого злодея, который строит козни участникам?
— Да. «Там Царь Кащей над златом чахнет». Этот персонаж отвечает за сохранение сокровищ проекта, которые разыгрывает с целью получить удовольствие от того, с каким трудом все проходят испытания.
— Насколько важна спортивная подготовка участников? Или же им следует делать больший упор на ориентирование и смекалку?
— Все в совокупности. Проект подкупает тем, что совершенно непредсказуем результат. Несомненно, требуется и отменная физподготовка. Есть и взрослые люди, и молодые, и ребята, и девчата. Любовался их формой. Спортивные, подтянутые. Вообще, со всех регионов приезжали участники — и все крайне адекватные. ЗОЖ, спортивные мероприятия любят, ребята иногда уступали девчатам. Конечно, золото — приятный, но притянутый за уши стимул. Люди бились за драйв, за магию телевидения, все в немыслимых условиях — и для нас, и для них: жара — на солнце под полтос, ветер, у меня в итоге даже ботинки оплавились. То ветер декорации сбил, то дождь, а мы разойтись не можем, так что все работали на пределе сил. Сверхпрофессионально.
— Чем, по вашему мнению, данный проект отличается от аналогов-предшественников?
— Это франшиза Такеши Китано, а он человек интересный и ответственный. Японцы все-таки самураи. И чтобы пойти в такой проект, нужно быть в определенной степени безумцем. Я таким и стал: приходил на площадку — встречал рассвет, уходил за полночь. При этом отдаю себе отчет, что я, Тимур, Кристина — обертка для соревнований. Оба поразили меня: Кристина — трудяга, заболела, но продолжала работу, Тимур проявил себя как классный ведущий, все цеха его обожали. Но основное украшение — люди, показавшие себя с лучших сторон. Они осознавали, что шанс на победу — это 1 из 85, понимали вероятность случая, но не воспринимали поражения как несправедливость. Потому что все построено так, что прогнозировать результат совершенно нельзя. Не получится сделать так, чтоб победил «свой». Это и отличает наш проект.
— Как проходила организация съемок в эпоху коронавируса?
— Есть такая поговорка: на войне сопливых не бывает. Видимо, такой уровень экстрима, плюс погода, что никаким коронавирусом и не пахло (смеется). Случая, что кто-то заболел COVID-19, не было. Ну и на площадке работали инструкторы, врачи, сотрудники МЧС. Ничего критического не было, хоть и действительно экстремальные условия.
— В силу пандемии этим летом многие россияне, традиционно отдыхающие за границей, отправились в отпуск по России. Нацелен ли ваш проект — хотя бы частично — на популяризацию туризма в России? И в чем, на ваш взгляд, главные проблемы российского туризма в целом, как их можно решить?
— Есть вопросы, которые невозможно не решать. Да. Я отдыхал в Италии, Испании, много где. И осознаю, что случись чего (вторая волна коронавируса) — все будет закрыто. На юге в Геленджике я видел людей, которые с радостью шли на море. Они устали, им хочется отдыха, солнца и моря. Так что, конечно, надо развивать наши курорты. Надеюсь, наш проект будет в помощь. Я еще лет 5-6 назад снимался в Геленджике в фильме «Беглец» — прекрасное место! Одно из самых комфортных на побережье: бухта, набережная, все прекрасно. Нет такой влажности, как в Сочи, так что жара переносится легче. Чистый пляж — микрофлору наладили. Прекрасные люди — нет курортного жлобства, хамства. Кормят божественно.
Есть косяки. Конечно, мы еще не достигли европейского уровня, но ведь никто толком и не занимался развитием курортов по большому счету. Должно ведь все держаться на энтузиазме, а у нас пока держится на принудительном энтузиазме — то есть развивается из-за невозможности выезда в Турцию и другие страны. А людям отдыхать нужно: с ума сходят. Не развивать курорты — преступление. У нас для этого все есть.
— Продолжая тему туризма. В одном из интервью вы назвали Новороссийск «самым страшным городом на юге России», но потом извинились за свои слова. Почему? И что было причиной, по которой вы изначально нелестно отозвались о Новороссийске?
— Я был в пионерском лагере, давал пресс-конференцию. Приехали представители СМИ, много говорили. Я вспомнил, как нас в детстве в местном лагере мучили Малой землей (мемориал, памятник-ансамбль чуть южнее Новороссийска). Ну город и правда специфический — портовый город без красот обычного курорта. Но там золотые люди! Побывал в центре реабилитации наркозависимых: этим занимаются энтузиасты, просто молодцы. Там и детская медицина отличная, и с детскими домами хорошо устроено. Курортный конфликт (приезжие/местные) в воздухе не висит опять же. Словом, ляпнул с дуру, потом извинился.
