В. Ворсобин:
— У микрофона Владимир Ворсобин. Николай, здравствуйте.
Н. Стариков:
— Здравствуйте, дорогие друзья.
В. Ворсобин:
— Перед эфиром мы с Николаем немножко поспорили о том, что будем обсуждать в этом эфире. Я предлагал обсудить Чечню. Там привезли террориста из Франции, того самого, который перерезал учителю горло. И его с почестями хоронят в селе, хотя у нас вроде бы известно, что террористов не хоронят в России.
Н. Стариков:
— Владимир, вы хотите, чтобы я прокомментировал?
В. Ворсобин:
— Если не хотите, не комментируйте.
Н. Стариков:
— Я говорил и повторю еще раз, случившееся во Франции – это безусловная трагедия. Я не считаю это никаким террористическим актом, это уголовное преступление было совершено. Что касается родственников человека, который совершил это преступление и был убит полицией, то как они его будут хоронить, это их личное, персональное дело. Больше тут комментировать вообще нечего.
В. Ворсобин:
— Хорошо, у вас своя точка зрения – он не террорист. Вы предложили вместо этой темы другую – политолог Соловей, Прилепин и «Нехта». Расскажите, как они поссорились.
Н. Стариков:
— Никто ни с кем не ссорился. Просто есть такая структура – «Нехта», находящаяся в Польше, финансируемая Польшей, которая во время отключения интернета в Белоруссии имела возможность ролики у себя размещать. Почему? Потому что несколько посольств, в том числе Польши, США, другие, почему-то именно этим мальчикам и девочкам предоставляли каналы спутниковой связи, для того чтобы перегнать ролики. А так абсолютно «независимый» ресурс. И вот этот ресурс, не справившись с задачей в Белоруссии по дестабилизации (потому что переворот так и не произошел), теперь начинает заниматься нашей с вами родиной, Владимир. Это первое.
Второе. Как член экспертного совета партии «За правду» я хочу обратить ваше внимание, что еще в конце октября 2020 года Захар Прилепин, лидер партии «За правду», объявил о создании такого передового отряда партии, который называется «Гвардия Захара Прилепина». Цель очень простая – не допустить дестабилизации внутри России, сохранение политической, территориальной, культурной целостности нашей страны.
В. Ворсобин:
— Это штурмовики?
Н. Стариков:
— Какие штурмовики?
В. Ворсобин:
— Спортивные ребята, у них есть униформа?
Н. Стариков:
— Это люди с активной гражданской позицией.
В. Ворсобин:
— Одно другому не мешает.
Н. Стариков:
— Некоторые из них воевали на Донбассе, некоторые занимаются спортом, некоторые играют в шахматы. Совсем разные люди. Но объединяет этих людей: 1) беспокойство за судьбу России, 2) неприятие майданных и «цветных» технологий, которые мы сейчас видели в Белоруссии, а до этого видели на Украине, и знаем, чем это заканчивается. И 3) есть некий «новый» лидер оппозиции в России по фамилии Соловей, который прощупывает почву для организации уличных беспорядков, таких робких: давайте встретимся, погуляем. Ну что, в ответ мы устроили прогулки «За правду», где люди тоже собирались и гуляли. И вот в минувшую субботу этот господин призвал собраться в разных городах. Цель у него нехорошая. Я, конечно, исключительно за прогулки на свежем воздухе, и вы, Владимир, за прогулки на свежем воздухе. Но есть люди, которые собираются эти прогулки организовывать не для того, чтобы люди подышали, насладились видом архитектурных памятников, а для того чтобы потом беспорядки организовывать. Тестируют реакцию властей.
И вот в субботу ничего этого у Соловья не получилось. В Челябинске, Самаре, Санкт-Петербурге пришли люди с активной жизненной позицией, эти любители шахмат из Гвардии Захара Прилепина. И «Нехта» как-то рассосалась, растворилась. Ну а в родном моем Питере произошло уж совсем некрасивое событие, его надо отдельно обсудить. Полицейские задержали этого Соловья, задержали несколько наших коллег из Гвардии Захара Прилепина. Потом этого Соловья отпустили, а наши ребята остались в полиции.
Вот если государство будет задерживать и репрессировать тех, кто на стороне государства, то у меня лично возникает еще большее беспокойство за судьбу государства.
В. Ворсобин:
— Но вы же сами признаёте, что нарушали закон.
Н. Стариков:
— Нет.
В. Ворсобин:
— Вы говорите о прогулках. Вы знаете, что по нашему законодательству прогулки с политическими целями (а у вас явно политические цели, вы сейчас рассказали) являются нарушением. Вы же не уведомили об этом мэрии. Вы у нас законник, Николай, вы должны об этом знать. И когда ваших ребят… Кстати говоря, слово «гвардия» очень военизировано звучит. Они с оружием у вас ходят или без? Этих ребят принимает полиция и, видимо, их будут судить за то, за что обычно судят либералов, то это значит, что закон по-хорошему слеп (Фемида вообще с повязкой на глазах). И все равно, с какими целями. Если вы нарушаете закон, Николай, то вас будут судить. Вы привыкайте. Государство не должно разбираться в сортах всякого, простите, дерьма. Оно будет судить по тому закону, который есть.
Н. Стариков:
— Я с вами согласен, что государство в сортах нарушителей разбираться не должно, но почему-то разбирается. Вот эта повязочка на глазах Фемиды, с которой мы абсолютно согласны…
В. Ворсобин:
— Почему? Соловья взяли, ваших взяли.
Н. Стариков:
— …приподнимается, когда речь идет о либералах. И когда вы рассказываете, что либералов задерживают на улицах, скажите, пожалуйста, какого либерала на какой улице задержали.
В. Ворсобин:
— Ну, было же очень много. Болотная была…
Н. Стариков:
— Господин Соловей призвал к определенным действиям. И это дело рекламировала «Нехта». Чем это закончится, нам с вами понятно, мы же с вами взрослые люди. Наши коллеги из Гвардии Захара Прилепина пришли посмотреть. Они посмотрели. Их задержали.
В. Ворсобин:
— Что вы жалуетесь? Ну, взяли ваших. Нарушали закон. Посидят, подумают. Они же – гвардейцы, а гвардейцы могут вполне посидеть и пострадать. Они же воины, в конце концов. Ведь вы их назвали не «шахматисты Прилепина», а «гвардейцы Прилепина». Вполне себе военизированное название. А вы сейчас плачете из-за того, что задержали двоих ваших.
Н. Стариков:
— Я не плачу. Я и сам бы сходил полюбопытствовать и посмотреть на то, что там происходит, но, к сожалению, я сейчас нахожусь на самоизоляции, потому что у меня тест на ковид пока еще положительный. Но как только он у меня станет отрицательный, я уверяю вас, если эти господа опять попытаются организовать какие-то уличные беспорядки, мы вновь придем, для того чтобы посмотреть на это.
В. Ворсобин:
— Такое ощущение, что вы ответите своими уличными беспорядками.
Н. Стариков:
— Владимир, как бы вам объяснить? Вот есть человек. Этот человек идет на улицу, для того чтобы подышать воздухом, погулять с детьми, помочь старушке перейти через улицу, женщине руку подать, если она выходит из общественного транспорта. А есть другой человек, который идет, для того чтобы кошелек у старушки вытащить, чтобы с женщиной совершить что-то нехорошее и насовать что-нибудь на памятнике культуры. Вот оба пошли гулять, но цели у них диаметрально противоположные.
В. Ворсобин:
— Николай, вы занимаетесь очень древним делом. Еще в начале прошлого века ребята, которые атаковали неблагонадежных интеллигентов, их потом называли черносотенцами. Они ровно теми же словами говорили, что они за царя, за батюшку. Поэтому они избивали тех, кто сочувствовал революционерам, кто собирался на стачки, и были прокляты советской властью, историческими учебниками и пр. Сейчас мы, конечно, смотрим на это другими глазами. Николай, древняя, старая профессия, бог или черт вам в помощь, вперед.
Н. Стариков:
— Владимир, как говорится, не будите лиха. Когда вы говорите о древней профессии, я вам напомню, что самая древняя профессия – журналистика. Так что, пожалуйста, давайте аккуратнее. Тем более независимая журналистика – это самая древняя профессия, которая известна…
В. Ворсобин:
— Самая древняя профессия, если серьезно, это охотник.
Н. Стариков:
— Специально для вас историческая справка. Вопрос. Вы знаток черносотенных организаций. Партия «За правду» это левоконсервативная организация.
В. Ворсобин:
— Какая она левая?
Н. Стариков:
— Лево и право – разницу вы понимаете. А теперь самое главное. Владимир, когда в России были запрещены те организации, которые вы называете черносотенными?
В. Ворсобин:
— Они не были при царе-батюшке запрещены. Они просто рассосались сразу же после советской власти.
Н. Стариков:
— Вы сказали «советская власть». Ну, хотя бы примерно скажите, когда они были официально в России запрещены.
В. Ворсобин:
— Их не было уже после революции. Что там было запрещать? Что вы юридической казуистикой занимаетесь?
Н. Стариков:
— Какая власть их запретила?
В. Ворсобин:
— Никакая власть их не запрещала.
Н. Стариков:
— Владимир, учите матчасть. Через неделю после государственного февральского государственного переворота, когда к власти пришли великие либералы и демократы, они первым делом запретили эти организации.
В. Ворсобин:
— Не знал.
Н. Стариков:
— Вот, знайте. Это о многом говорит.
В. Ворсобин:
— Зато царь-батюшка после погрома в городе Баку (причем разгромили там очень хороших и добрых людей черносотенцы) прислал им благодарственное письмо. И тем самым местный народ другими глазами посмотрел на императорскую власть. Поэтому не переборщите с насилием на улицах, тем более что это незаконно.
Н. Стариков:
— Владимир, главное, чтобы вы не путали тех, кто хочет предотвратить уличные беспорядки…
В. Ворсобин:
— Давайте перейдем от черносотенцев к другой теме. Это Беловежское соглашение. Сегодня какая-то дата. Николай, что вы хотите про это рассказать?
Н. Стариков:
— Владимир, опять вынужден вас поправить. Мы уходим от людей, которые хотят сохранить государство, покой, стабильность, то есть Гвардия Захара Прилепина и партия «За правду», переходим к тем, кто не хотел сохранить государство, покой и порядок. К тем, кто 8 декабря 1991 года в Беловежье подписал соглашение о создании Союза Независимых Государств (СНГ).
Борис Николаевич Ельцин. Я думаю, подавляющее большинство граждан России уже поставили определенное клеймо на этого политического деятеля. Ельцин-центр любят только самые отпетые либералы, большинство же требуют либо закрытия, либо рассказа правды в этом центре о периоде правления Ельцина и вообще о нашей с вами истории.
Со стороны Белоруссии – некто господин Шушкевич. Вот он развалил Советский Союз, уничтожил его, через некоторое время ушел из политики Белоруссии, и его теперь не видно и не слышно.
И, наконец, Кравчук, который подписал от имени Украины это незаконное соглашение. Пожалуйста, сейчас торпедирует Минские соглашения. Так что политики – клейма на них, как говорится, ставить некуда. Но будет несправедливо сказать, что только эти три человека виноваты в распаде СССР. Горбачев обиделся на Ельцина, потому что Ельцин раньше Горбачева позвонил Джорджу Бушу, тогдашнему президенту США, и отрапортовал, отчитался, что Советский Союз юридически ликвидирован.
Еще раз хочу подчеркнуть, что никакого юридического основания, никакой процедуры эти господа не соблюли. Так что уничтожение Советского Союза было абсолютно незаконным. И мы должны об этом помнить.
Другой вопрос, что восстановление Советского Союза – это процесс, который в истории никогда не получал такого однозначного толкования. То есть разрушили какое-то государство (Российскую империю, Советский Союз, другие государства), и чтобы оно было восстановлено в точно таком же виде. Поэтому я думаю, что, взяв все лучшее из нашего прошлого, из Советского Союза, мы должны сделать нечто новое. То есть наше будущее должно быть в будущем, мы должны идти в будущее, а не в прошлое. Потому что для молодых поколений этот отсыл куда-то назад, он не всегда понятен. Они не понимают, почему нам так нравится то, что было в Советском Союзе, почему мы этим гордимся, почему мы возмущаемся и проклинаем тех, кто, пользуясь наивностью (или молодостью – мне, например, был 21 год) советских людей, разрушили то, что разрушать, конечно, было преступно, не нужно. И до сих пор возникает вопрос – зачем же они это сделали? Вот вы как думаете, товарищ Ворсобин?
В. Ворсобин:
— Я думаю, что вы снова расчесываете эту рану, которая действительно есть. Мы вспоминаем Советский Союз с ностальгией, то, что было хорошее (а то, что было плохое, это тоже не секрет). Надо идти вперед, я согласен. Много чего было сделано не так. Но что вы сейчас хотите нового сказать, я не очень понимаю. Вы хотите просто это вспомнить? Вы хотите, чтобы мы все пожалели об этом? Мы и так жалеем?
Н. Стариков:
— Нет, я хочу, чтобы мы с вами напомнили нашим уважаемым слушателям, что дата происходит у нас вот-вот. Это первое. И второе. Мне хотелось бы узнать и вашу точку зрения. Что, вы считаете, нужно из нашего советского прошлого взять в наше блестящее будущее? Вот вы сказали: многое хорошее, многое плохое. Давайте как-то состыкуем, что вы считаете хорошим, что необходимо взять в будущее.
В. Ворсобин:
— Я думаю, что очень много социального надо взять, социальной защиты людей, гарантии, чтобы люди смотрели вперед с большей уверенностью. В Советском Союзе все-таки это было. Понятно, что была другая система и так далее, но потихонечку что-то -здравоохранение бесплатное, которое сейчас уже давно не бесплатное…
Н. Стариков:
— Здравоохранение берем.
В. Ворсобин:
— Образование. Но здесь надо смотреть на современный лад. Нельзя всё копироваться, это все-таки прошлый век. Но принципы, при которых люди чувствуют себя защищенными, и то, что налоги, которые мы платим, идут на нас самих, это желание есть. В Советском Союзе тоже было все не так, как мы сейчас думаем, там и здравоохранение было плохое на самом деле.
Н. Стариков:
— Вы любите общими словами отделываться. Я помню, что моя бабушка получала пенсию – сначала 72 рубля, потом 84 рубля, потом ей повысили до 120. Это была максимальная пенсия для рядовых граждан Советского Союза. И моя бабушка была не состоятельным, конечно, человеком, но вполне себе обеспеченным, и в семейный бюджет она вносила серьезную лепту.
Возвращаясь к первой части нашей программы. Вы действительно убеждены, что такие господа, как Соловей, и такие структуры, как «Нехта», а также ЦРУ, Польша и так далее, они заботятся о том, чтобы пенсия в России стала больше, чтобы была стабильная экономика, чтобы было развитие? Вы не видите, что в Белоруссии значительную часть национального дохода за несколько месяцев путем беспорядков, давления и т.д. обнулили?
В. Ворсобин:
— Я не очень люблю Ленина по понятным причинам, но Ленин искренне хотел, чтобы наш народ жил хорошо, искренне хотел перемен. И он искренне сделал этот переворот с оружием в руках. Это был не майдан, там было намного жестче. И это он делал тоже для народа. Поэтому когда вы всё кидаете в один ком, говорите, «Нехта» и т.д., и говорите, что нынешняя власть, которую вы защищаете, хочет добра, а те ребята хотят зла, это черно-белая картина, двухмерная. Надо просто созреть, до чего созрел народ. А народ, честно говоря, уже устал ждать от власти той справедливости, о которой вы говорите. Эта усталость и питает «Нехту», Соловья, эта усталость питает всех, кого вы называете революционерами. Если бы в России все было хорошо, и люди себя чувствовали защищенными, у нас бы вообще для передачи не было тем. И вы, Николай, в этом случае были бы не нужны, потому что вы сейчас паразитируете на этих же проблемах, как и революционеры. Вы, по сути, из одного яйца, вы из одного теста сделаны, что «Нехта», что вы, только те со знаком плюс (или минус), а вы с противоположным знаком.
Н. Стариков:
— Как вы Лениным-то прикрылись, дорогой друг. Так уж не останавливайтесь. Раз вы с уважением (как неожиданно выяснилось) относитесь к Владимиру Ильичу, коего я очень уважаю, тогда сейчас в прямом эфире признайтесь и в уважении к его ученику, к человеку, выигравшему Вторую мировую войну, к Иосифу Виссарионовичу Сталину.
В. Ворсобин:
— Я говорил о том, что человек, который действительно был ведом благими целями, совершил эту революцию. Но, как мы знаем, благими целями вымощена дорога в ад. И когда ты говоришь о том, что хочешь сделать хорошо народу, то это верный признак (если он совсем отчаянный и берет оружие в руки) того, что будет ровно наоборот, будут разрушения и кровь.
Но говорить о том, что власть хочет добра, а ее противники – зла, это пропагандистское упрощение, Николай, и вы это прекрасно знаете.
Н. Стариков:
— Это ваша трактовка. Это вы записываете нас в защитников власти. А мы не защитники власти, мы защитники России. Это две большие разницы.
В. Ворсобин:
— У вас смешалось это в голове, Николай. У вас Кремль, Путин – равно Россия. Это у вас в голове сидит.
Н. Стариков:
— Хорошее – поддерживать, плохое – критиковать. Те силы, которые вы поддерживаете, которые, вы хотите, чтобы из Польши вещали, а на территории России действовали, они никогда не скажут, что Ленин был положительным историческим деятелем. Они никогда не скажут, что Сталин был молодец. Они снесут здесь все памятники Ленину и никогда не установят памятники Сталину, которые обязательно должны быть в нашей стране. Вы ловко ушли от ответа на вопрос. Что, по-вашему, Сталин был движим плохими какими-то чувствами, когда он боролся с нацистами, спал страну, восстанавливал народное хозяйство?
В. Ворсобин:
— Не Сталин боролся с нацистами, а народ. Почему вы все время народ убираете? Вы и сейчас говорите про власть, про государство, но забываете сказать «народ». Для вас государство и народ – разные вещи. И вы со своим Прилепиным защищаете вовсе не народ, а ту власть, которая сидит в Кремле. Потому что для вас это одно и то же. Кстати говоря, вас специально подкармливает Кремль и администрация президента, понимая, что вы их союзники в оппозиционном лагере. Псевдооппозиционном. Вы изображаете оппозицию.
Ну что, Николай, давайте перейдем к теме нашего многострадального нефтепровода, который тянется в Германию вот уже сколько времени… и остаются там несколько километров и вроде как в этом году должны закончить. Это получится?
Н. Стариков:
— Владимир, вот опять вы так хитро закидываете удочку и говорите слова, которые я не могу не прокомментировать. Но в данном случае я, Владимир, не к вам обращаюсь, а обращаюсь к уважаемым слушателям, зрителям, избирателям.
Дорогие, уважаемые российские избиратели! Я вас очень прошу не забывать, что несмотря на то, что выборы в Государственную думу и в 39 региональных парламентов будут только в сентябре 2021 года, но компания избирательная уже стартовала. Поэтому сейчас нужно всю информацию, которую вы в разных источниках получаете, с точки зрения препарировать вот этого понимания, что идет избирательная компания и началась конкурентная борьба. Поэтому мы сейчас видим активную информационную атаку на лидера партии «За правду» Захара Прилепина. Поэтому не забывайте, пожалуйста, об этом.
А вот теперь переходим от конкурентной борьбы внутри российской политической системы к конкурентной борьбе на международной арене. И, вы знаете, методы ровно такие же грязные — давление, клевета, очернение, провокация. Ну и цели примерно те же самые — отодвинуть в сторону конкурентов и получить определенное преимущество. Вот попытки остановить Северный поток-2 предпринимаются уже многократно американцами. Надо сказать, что в прошлом году им удалось задержать строительство и в этом они пытаются сделать то же самое. Но сейчас я хотел бы сказать, что, мне кажется, в ближайшее время все-таки Северный поток-2 будет достроен. На минувшей неделе германская газета «Франкфурт альгемайне цайтунг», солидное издание, опубликовало статью, смысл которой рассказать о неких закулисных договоренностях между Германией и США, или США и Германией. Смысл этих договоренностей следующий. Несмотря на официальные заявления США и Германии, которые, казалось бы, идут вразрез, находится некий компромисс, который устраивает обе стороны. Итак, США вводят санкции дополнительные против частных инвесторов Северного потока-2 и не трогают государственные и окологосударственные структуры Германии и Евросоюза. Это позволяет Германии сохранять лицо, Северный поток-2 достраивается. США тоже сохраняют лицо, потому что они препятствуют, они вводят санкции, то есть, у них слово с делом вроде как не расходится. Тем не менее, Северный поток-2 достраивается и все остаются при своем. Даже в том, какое судно будет достраивать Северный поток-2 идет различная информация. Такая дымовая информационная завеса. С одной стороны, это «Академик Черский», российское судно. С другой стороны некое судно «Фортуна». Поэтому кто будет достраивать, мы с вами увидим в ближайшее время, но, я думаю, что буквально со дня на день строительство оставшихся нескольких десятков километров газовой трубы оно будет начато и, я надеюсь, где-то в течение месяца после этого завершено.
В. Ворсобин:
— Николай, а в чем интерес? Я понимаю, что эта труба на слуху, но я хочу понять, а что для нас, обыкновенных налогоплательщиков, обыкновенных российских людей, значит эта труба? Ведь по большому счету это Газпром. Прибыль, если они даже ее получат, мы не почувствуем. Она уйдет акционерам Газпрома. Ну, может быть, Дзюба почувствует с «Зенитом», потому что они окормляются Газпромом. Нам-то что — вот дотянут они до Германии или не дотянут? Нам навязывают по этому Северному потоку-2 какой-то патриотизм, что мы должны своим общественным мнением возмутиться и защитить эту трубу. Но это не наша труба. Вас сильно касается, пойдет ли газ по этой трубе? Вот те ребята, которые миллиардами качают деньги из Газпрома, это их кровный интерес. Но зачем они прячутся за нами в этом случае?
Н. Стариков:
— Прекрасный вопрос. Владимир, вы, как обычно, все меряете деньгами. Ну, давайте я попробую на вашем денежном языке объяснить вам, в чем смысл происходящих событий. Итак, деньги всегда являются фоном. Они не являются целью. Ну, в крайнем случае, являются средством каких-то биополитических, политических событий. Задача США — разорвать сотрудничество между Европой, в данном случае Германией, как главной страной Евросоюза и Европы, и России. Выстроить такой кордон, если хотите, железный занавес новый построить. Это первая часть американской задачи. Вторая часть — вместо российского газа в Европу привезти свой, более дорогой. И тут же убить нескольких зайцев, как обычно англосаксы и делают. То есть, Германия и Европа будут зависимы полностью от США — чуть что, танкер не доплыл, немецкие заводы встали. Это первое.
Второе. Этот газ более дорогой и цена будет повышаться в перспективе. Ну, вдруг Германия пытается какой-то свой проект осуществить, а цена вот увеличилась и все. Невидимая рука рынка залезла в карманы германских промышленников и достала оттуда дополнительные деньги для финансирования американской экономики. То есть, здесь деньги, как какое-то побочное следствие, а на самом деле подчинение Германии, а через нее всей Европы, американскому диктату. Сохранение и усиление того, что есть сегодня.
В. Ворсобин:
— Николай, а почему бы этот газ и эти деньги не пустить на то, чтобы газифицировать те районы, которые у нас не газифицированы? Кстати, снизить цены на тот же газ? Я много деревень знаю, где до сих пор нет газа, поэтому они умирают. Сейчас газ — это очень важно для деревень. Но сейчас делается все, чтобы этот газ вывести из страны и продать его. Знаете, это вот такое наперстничество, когда вот эти политологические карты — вот Америка нас пытается обыграть, а мы тоже игроки за карточным столом, мы их обыграем… А люди стоят в сторонке и смотрят на это все… Это же обманка.
Н. Стариков:
— Владимир, если вы не будете меня перебивать, я вам смогу все объяснить. Потому что не все события мировой политики можно объяснить в трех словах. Итак, я с вами согласен, что нужно газифицировать Россию, что нужно снизать цены на газ, ну, по крайней мере, заморозить, — это есть в программе партии «За правду» — заморозка вот этих самых тарифов. Но если вы уж считаете, что сегодняшняя власть все вывозит за границу и она такая-сякая, тогда давайте еще товарища Брежнева обвиним в том же самом. Ведь это Брежнев зачем-то строил газопровод Уренгой-Помары-Ужгород в ту же самую Германию. Видимо, для того, чтобы не газифицировать советские деревни, а все вывезти за границу, потом вывести все это в оффшоры, зачем-то вместе с канцлером Германии Вилли Брандтом он строил этот газопровод, потом Вилли Брандт получил Нобелевскую премию мира за это… ну, понятно, что Брежнев и советское руководство конца 70-х и начала 80-х только и думало о том, как бы обездолить советских граждан.
Власть поменялась. Способ взаимодействия с Европой остался тот же самый. Значит, мы с вами говорим о фундаментальных вещах, которые не меняются в зависимости ни от строя, ни от названия государства. И американцы противодействовали тому газопроводу ровно так же, как сейчас. Санкции вводили. Но он был достроен. И Северный поток-2 будет достроен.
В. Ворсобин:
— Николай, но вы же знаете, что газопроводы строят не вместо, а в плюс тому, что построили в Советском Союзе. Вы знаете, что газа становится меньше, потому что добыча уменьшается. Вы знаете, что, кроме этой ветки, построена еще «Сила Сибири» и хотят построить еще одну — в Китай. Вы понимаете, что, если Советский Союз это строил для народа все-таки при всем моем скептическом отношении к советской власти, то российская власть делает из народа, она хочет этот газ поставить всему миру, а деньги куда?
Н. Стариков:
— Владимир, вот вы уже сделали шаг для того, чтобы понять истину. Вот когда вы говорите, что Советский Союз строил для народа, — конечно, для народа строил. Но почему-то строя для народа, товарищ Брежнев понимал, что для советского народа надо построить газовую трубу в Европу. Не в дальнюю деревню, а в Европу. Потому что Советскому Союзу тоже нужна была валюта, для того, чтобы осуществлять определенные социальные действия внутри России. Так вот, сегодняшняя экономическая система, которую обязательно нужно изменить, говорит о том, что наш Центральный бак создает деньги только как отражение к валютной массе, поступающей в Россию. И если евро и доллары не поступят, в нашей экономике не будет рублей. Вот в чем смысл продажи ресурсов за границу. Увы и ах, это сегодня так. Это нужно менять, нужно делать суверенную эмиссию, и мы будем обязательно этим заниматься. Но если сейчас прекратить эти поставки, то бабушка останется все равно без газа. Потому что даже Брежнев не мог довести трубу до каждой бабушки. Надо стараться, но это процесс долгий. Поэтому понимайте истинную подоплеку событий.
В. Ворсобин:
— Да я просто знаю эту историю газификации. У Газпрома столько денег, что они могут два раза газифицировать Россию, причем, всю. Но им невыгодно продавать газ по низким ценам нам, им лучше построить газопроводы и продать нефть.
Н. Стариков:
— Тарифы должны быть заморожены. Это первое. Второе. Для того, чтобы газифицировать Россию, нужны такие деньги, которых нет ни у кого. Поэтому этот процесс займет определенный период. И не забывайте о геополитике.
