В прошлом материале мы рассмотрели проблемы местного самоуправления в нашей стране, а также разграничение федеральных и муниципальных полномочий. Интерес к материалу показал, однако, что на данную тему стоит взглянуть с более масштабного ракурса.
Вся история России, если даже обозреть ее в самых общих чертах, представляется постоянным переходом и трансформацией государственных форм от федеративной к унитарной и обратно. В этом диалектическом противоречии и зыбком балансе разных форм устройства нашего обширного и сложного государства – ключ к пониманию всей сложности и уникальности нашей страны.
Географический масштаб, слабая доступность регионов для политического контроля, разнообразие хозяйственных укладов и этнических сообществ диктовали необходимость децентрализации, федеративного и конфедеративного устройства. Напротив, необходимость единой армии, слабая по сравнению с европейской плодородность почв, жесткий климат, военная и трудовая мобилизация перед лицом внешнего врага склоняли скорее к унитарной форме организации.
Так, Киевская Русь представляла собой скорее конфедеративный союз племен, объединенных общей культурой и языком. Система договоров и союзов между славянскими княжествами напоминала больше структуру греческих полисов, а не иерархического римского государства.
Для периода Московского царства, напротив, характерна жесткая централизация государственной власти и постоянное расширение территорий с последующим выстраиванием властной вертикали. Договорной принцип отношений князей сменяется на подданство, то есть полное подчинение воле московского князя. Федеративные договорные отношения отходят на второй план, а затем и вовсе исключаются.
Российская империя, начиная с Петра I, переформатируется по европейскому образцу. Окраинные земли обладали реальной автономией, которая стала неизбежной платой за беспрецедентное расширение границ, способом поддержания стабильности и лояльности новых частей страны. В состав Империи тогда же вошли Великое княжество Финляндское, Царство Польское, закавказские государства и множество других национально-территориальных образований. Все они к моменту вхождения имели формы организации, сложившиеся в соответствии со своей культурно-политической традицией. Российская империя, по меткому выражению Константина Леонтьева, превратилась в «цветущую сложность» — симфонию различных культур, верований, языков и традиций.
Однако эта же самая сложность и претензия окраин на самоуправление привели к серии революций начала прошлого века. В результате государство российское переоформилось по формально федеративному принципу в Союз Советских Социалистических Республик, однако в нем по-прежнему был силен унитарный принцип организации. В де-факто унитарном советском государстве сохранялись де-юре федеративное устройство. Именно такое политико-административное устройство, по мнению нашего Президента, «заложило мину под российскую государственность, которая складывалась тысячу лет». И с этим трудно поспорить.
Действительно, первые руководители Советского государства — революционеры, отрицая принципы федерализма, перешли затем на его основы в построении государства, решая задачу «собирания» культурно близких территорий бывшей империи. Неслучайно одними из первых документов были приняты в январе 1918 года «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» и Постановление «О федеральных учреждениях Российской республики».
Наконец, при ослабевшей в период Перестройки власти Союз треснул по границам национальных республик – произошла та самая «крупнейшая геополитическая катастрофа XX века», о которой говорил Владимир Путин. Длительный и болезненный процесс дезинтеграции формально был завершен 12 декабря 1993 года, когда на Референдуме была принята Конституция, заложившая основы нынешних федеративных отношений. Фактически процесс ломки закончился только с завершением второй чеченской кампании в 2009 году при личном участии президента и верховного главнокомандующего Владимира Путина. Почти сразу после этого Москва начала выстраивать новые интеграционные проекты на евразийском пространстве и устраивать внутреннюю политику по принципу культурного многообразия и политического централизма. В первые годы президентства Владимира Путина был взят курс на восстановление «вертикали власти», образованы федеральные округа и пресечены любые попытки сепаратизма.
Если присмотреться к этой, набросанной в самых общих чертах, картине, то окажется, что те самые традиции здорового федерализма были заложены еще в Древней Руси. Их характерной чертой являлся культурно-языковой плюрализм при сохранении политического единства и значимой роли регионов. Точно таким же российский федерализм должен оставаться сегодня.
Каждый российский регион сегодня – это уникальная жемчужина огромного государства-цивилизации, раскинувшегося на огромных евразийских пространствах. Культурно-языковая унификация по европейскому принципу, унитарный принцип организации – это точно не рецепт для России. К чему приводит тотальное подчинение регионов центру, единый культурный стандарт для всей страны, можно увидеть на примере Украины. Наша же сила – во внутреннем различии.
В конце концов, общероссийский патриотизм вырастает из любви к малой Родине – к своему родному краю и региону. Яркий тому пример – Орловская область.
Исторически область сложилась из города-крепости «Засечной черты». Казалось бы – это один из самых незначительных по территории регионов (занимает 70-е место), но и у него есть своя непередаваемая специфика, свой колорит и достопримечательности. Что уж говорить о северных или кавказских регионах, национальных республиках и краях?
Здесь, в Орловской губернии, сохранились потрясающие русские провинциальные пейзажи, усадьбы и исторические поселения. Здесь же родился классик русской литературы Иван Сергеевич Тургенев, находятся музеи Лескова, Бунина и Есенина, огромный центр экологического туризма «Орловское полесье». Небольшие города Мценск и Ливны – почти ровесники Москвы, основаны в XII веке. Регион в то же время нельзя назвать чисто сельскохозяйственным или промышленным – экономика структурирована сбалансированно: есть металлургические заводы, производство оптоэлектроники, станков и оборудования, предприятия легкой промышленности.
Верный сын орловской земли Егор Семенович Строев на федеральном уровне защищал интересы российских регионов – был председателем Совета Федерации и губернатором области. На его и десятках других примеров видно, что лучшие губернаторы – всегда местные, которые родились и выросли в том же регионе, которым руководят. Такого руководителя жители воспринимают как «своего», и сам губернатор рачительно относится к вверенному хозяйству. Столь же высокую поддержку населения имели руководившие долгое время Ульяновской и Белгородской областями Сергей Морозов и Евгений Савченко, родившиеся и выросшие в этих краях. С Кузбассом с двадцатилетнего возраста была связана судьба Амана Тулеева, успешно управлявшего Кемеровской областью более двадцати лет. Секрет их политического долгожительства – в прямой генетической связи карьеры с родным краем, отождествлении всего происходящего в области со своей семьей, бывшими одноклассниками и однокашниками из молодости.
В этом, по большому счету, и есть один из основных принципов российского федерализма, когда интересы региона на высшем государственном уровне представляет твой земляк, понимающий и, главное, чувствующий местную специфику, нужды людей и их реальные проблемы. То же касается и мэров городов, и муниципальных властей, о которых мы поговорим в следующей статье.
