Встреча Путина с Байденом явно не сулила ничего хорошего. Никто из аналитиков и экспертов не ожидал от нее прорывов или обнадеживающих сигналов. Хуже могло быть только одно – отсутствие такой встречи. Если лидеры двух явно враждующих между собой мировых держав все же встречаются лицом к лицу, это значит, что по крайней мере военные действия не ведутся. Конечно, настоящая война может вспыхнуть в любой момент: когда Байден со своей либеральной экстремистской повесткой Большой Перезагрузки вырвал президентство у Трампа, это риск резко возрос.
У России и США – точнее у России Путина и США Байдена – противоположный взгляд практически на все. И самое главное они видят будущий миропорядок настолько по-разному, что одно исключает другое.
Для Путина безусловным и абсолютным приоритетом является полный и совершенный настоящий суверенитет России. А это возможно лишь в условиях многополярного мира, где Россия будет самодостаточным свободным центром принятия решений. Наряду с другими полюсами, чье бытие и чья летитимность признаются также, но чья свобода ограничена свободой других полюсов.
Для Байдена приоритетом является даже не США, но создание мирового государства во главе с мировым правительством. Такой мир может быть только однополярным, где будет повсюду царствовать только одна идеология — либерализм, ЛГБТ, экология, демократия меньшинств и компенсаторный расизм (согласно принятой сейчас в США критической расовой теории, ранее угнетаемые расы могут отныне безнаказанно угнетать своих бывших угнетателей). Никакого суверенитета ни у кого быть не должно, так как это противоречит правам человека.
Поэтому для Байдена Россия Путина это враг, абсолютный. Это не значит, что Россия враг США. Если рассматривать США как полюс многополярного мира, что было вполне возможным и вероятным при националисте Трампе, то любые спорные вопросы можно было бы разрешить. Да у США и России есть зоны пересечения национальных интересов, но они не критичны. Особенно если обозначить территории взаимной ответственности в реалистичном ключе – Евразию евразийцам, Америка – американцам, а Европа – европейцам. Можно было бы и продолжить это многополярное перечисление – Африка – африканцам, Азия – азиатам, исламский мир – мусульманам и т.д. Но так было бы в том случае, если бы во главе Америки стоял американский президент. Встреча с таким президентом президента России могла бы быть вполне конструктивна и содержательна.
Но дело в том, что Байден не американский президент.
Он либерал и глобалист и настаивает на том, что быть глобалистами и либералами, а значит, разделять его повестку дня и следовать его правилам – обязаны все. Для глобалиста друзьями и вообще рукопожатными субъектами являются лишь такие же глобалисты. Всякий, кто настаивает на суверенитет и многополярности, автоматически попадают в число врагов.
Путин именно таков. Он мыслит архитектуру мира как концерт суверенных субъектов, одним из которых является Россия, другим Америка, третьим Китай и так далее. Встречаясь с Байденом он встречается с равным. Байден же видит в Путине лишь вышедшего из-под контроля взбунтовавшегося подчиненного, которого следует наказывать санкциями и соблазнять подачками.
Отсюда когнитивный диссонанс саммита Путин – Байден. Фактически, этого саммита нет. Говорить им не о чем, так как они находятся в двух параллельных мирах. И поляризация этих миров стремительно нарастает. Встретиться они смогут только в том случае, если одна из сторон примет правила игры другой.
Вы можете представить себе, что Байден откажется от глобализма? Я нет.
А Путин от суверенитета? Категорически нет, в этом для Путина главное, это его абсолют.
Значит никакой диалог не возможен. Прийти к консенсусу можно только относительно ничего не значащих по существу деталей.
В российско-американских отношениях все решит только исчезновение одной из сторон. Кто рухнет первым? А если никто не рухнет, то остается одно слово, начинающееся на «в»… W — word
