Утверждение о том, что русские, украинцы и белорусы составляют один народ, может считаться в такой же степени верным, в какой и спорным.
Все зависит от того, какой смысл вкладывается в слово «народ» теми, кто этот тезис провозглашает, либо теми, кто его опровергает: просто потому, что научного определения этой категории среди типов исторических общностей нет. Вот понятие «род» — есть, понятие «племя» — есть. Есть «народность», есть «нация».
И термин «народ» в одних случаях используется как синоним «этноса», в других – как синоним «нации», в-третьих – как синоним народности. А в общем – не как строгое определение, а, скорее, как метафора, обозначающая идентифицирующее объединение людей, в частности, предполагающее наличие определённых исторических, культурных и практических связей. Определенных – то есть в разных случаях по-разному достаточных для общей самоидентификации.
Народность — историческая общность людей, объединенных общностями территориально-географической, культурно-языково-исторической и политической. Нация – историческая общность, в которой к этим признакам добавляется еще и общность экономическая. То есть народность как общность формируется с формированием государственных или прогосударственных связей, нация – с формированием национального рынка. Центрально-образующий момент для народности – культура и язык, для нации – экономическое начало.
В этом отношении нации – вообще достаточно позднее образование, связанное, если упростить, с расширением товарных отношений до границ языковой зоны. Поэтому считалось, среди прочего, что сначала, более тысячи лет назад, сложилась единая древнерусская народность, охватывающая нынешних русских, украинцев и белорусов, а уже потом на ее основе, с развитием капитализма, сложились русская (великорусская), украинская (малорусская) и белорусская нации.
Строго говоря, нация – субъект буржуазной модернизации.
А потом уже эти и другие нации и народности были интегрированы в ту новую общность, которую было принято называть «советским народом», когда вызванное интересами той или иной национальной буржуазии разделение ушло, а новая общность идеологического целеполагания добавилась.
С отказом от этого целеполагания и возвратом к рыночной организации вернулось и собственно национальное разделение.
Русские, украинцы и белорусы были «одним народом» в добуржуазный период, когда были народностью, они же были разными нациями в буржуазно-рыночный. И вновь одним – в общности «советского народа».
Поэтому, если мы говорим о них как о «народе-народности», можно говорить о том, что он один. Если имеем в виду «народ-нацию» — то разные.
Но термин «народ» имеет и еще одно значение: как противопоставление «простого народа» — совокупности имущих и привилегированных сословий. Подобно тому, как собственно, и «нация» изначально понималась не как отграничение от иных этно-исторических общностей, а как отграничение «третьего сословия» от «первого» и «второго» — дворянства и священников.
Что на деле сегодня делит Россию и Украину – в первую очередь интересы имущих классов, причем в данном конкретном случае интересы крупной украинской буржуазии, ориентированные на экономическую интеграцию с западной системой.
В той степени и та часть крупной российской буржуазии, которая сама ориентирована на интеграцию в западную экономическую систему, хочет входить в нее, располагая ресурсами Украины, и хочет подчинения ее и ее буржуазии себе. В той степени и та часть крупной российской буржуазии, которая хочет утверждения своего национального государства, суверенного в отношениях с остальными центрами силы, расходится в интересах с украинской крупной буржуазией, переносящей центр своих интересов на Запад.
Разница между их национально-экономическими интересами в том, что российская буржуазия в целом в принципе допускает возможность своего существования в автономном от Запада режиме и в силу этого заинтересована в усилении своего национального государства, а украинская – такой возможности для себя в принципе не видит, и в сильном своем национальном государстве не заинтересована, стремясь растворить его в западных структурах.
При этом то, что утверждается, как «российское национальное государство» как политический субъект не может допустить государственно-политической интеграции Украины в западную систему, поскольку обоснованно видит в этом и политический, и военный стратегический вызов своему существованию. Одновременно ни оно не готово к масштабной борьбе за Украину, ни его акционеры в лице крупной российской буржуазии не готовы оплачивать эту борьбу.
В результате ситуация зависает в неопределенности.
Но вопрос о том, являются ли русские и украинцы исторически одним народом, здесь играет сугубо риторическую роль.
Единство народа не создается ни историей — ее можно переписать за одно десятилетие, ни языком — самые кровавые войны подчас идут между теми, кто говорит на одном языке: Гражданская война в России 1917-20 годов оказалась для России куда ожесточеннее, чем Первая мировая 1914-18 годов.
Единство народа не создается культурой – потому что в любой национальной культуре всегда есть культуры разных имущественных слоев и в выигрыше оказывается культура, на стороне которой оказываются более сильные классы, контролирующие власть.
Единство народа не создается и религией, потому что поделить религию между носителями разных крупных интересов, с одной стороны, вообще достаточно легко, а с другой – потому что принадлежность австрийцев и венгров к одной католической религии и не умаляло их неприязни, и не создало из них ни одну нацию, ни один народ. Ну, а кроме того и потому, что в современных условиях мотивирующее воздействие религии вообще оказалось под большим вопросом.
Единство народа в одних условиях создает общий экономический интерес, в других – общий образ и общее стремление в будущее.
И еще, среди прочего, русские и украинцы разделены сегодня и тем, кто из них и как относится к современному украинскому фашизму, выражающему, кстати, интересы западно-ориентированной украинской буржуазии. Потому что война в Донбассе – это не война русских против украинцев: это война антифашистов против фашистов.
И вопрос сегодня не в том, являются ли русские и украинцы одной народностью, которой они, конечно, являются, и являются ли они одной нацией, которой они, конечно, не являются, а вопрос о том, смогут ли они достичь единства в борьбе с поработившим Украину фашизмом.
