Выживание. Важнейший концепт Спинозы. У него он связан с длительностью и жизнью, как способностью сохранять свою идентичность какой-то срок. Способность=сила. Далее у Делеза, размышляющего над Ницше, сила=жизнь. Выживание есть упорство в длительности, в том, чтобы длиться. Воля к длительности.
Survivalism как стиль жизни, нацеленный только на одно — на выживание. То есть жизнь ради жизни, сила ради силы.
Агамбен, анализируя концепт Шмитта «чрезвычайное положение» (Ernstfall), приходит к понятию «голой жизни». Это тот объект, над которым устанавливает тотальное господство абсолютизированная воля к власти, достигшая предельной чистоты своей суверенности. Агамбен видит яркий пример этого в популяции концлагерей. Там у всех одна цель — выживание. Это и есть «голая жизнь» — без каких-то вертикальных амбиций, полностью купированных кристаллом суверенитета. Жизнь ради жизни. Жить чтобы жить. Длиться чтобы длиться. И всё? И всё!
Но вот, что интересно. «Голая жизнь» — в концлагере, мягче, в тоталитарном обществе, еще мягче, в любом обществе — есть чистая длительность. Но что должно длиться? Если бы жизнь была не «голой», то эта воля принарядилась бы в костюмы и маски ценности — буду тем-то и тем-то, живу для того-то и того-то, сделаю то-то и то-то… Но когда нас помещают в Матхаузен или ГУЛАГ (или Абу-Грейб или Гуантанамо), ценности упраздняются, связи рушатся, персоны стираются. Больше нет того, кто живет. Есть только сама жизнь с постоянной круглосуточной возможностью ее мгновенно лишиться. Не человек живет перед лицом смерти. Человека больше нет. Есть только «голая жизнь», она-то — а не «человек» — и хочет выжить.
В таком случае жизнь сама ищет пути, чтобы длиться. Человек больше не принимает решений. От него теперь ничего не зависит. И тут самое главное: а что если для выживания придется измениться? Перестать быть собой, стать другим человеком или вообще не-человеком. Для классической идентичности это равнозначно самой смерти — умереть как «я» и значит перестать жить. Но для «голой жизни» это не так. Важно не кто живет, а живет или нет — и уже не принципиально — кто и как. Если суть жизни выживание, то онтологический статус субъекта — человека — одна из бесконечных стратегий жизни. Чтобы выжить, «голая жизнь» сможет отказаться от старой человеческой идентичности и змеей ползти дальше.
Вот почему Спиноза так ценен для постмодернистов — его натуралистская метафизика не открывает Модерн, она его, скорее, закрывает, так как уже заведомо обозначает горизонт постчеловеческих мутаций.
Теория эволюции — это теория «голой жизни». Адаптация, естественный отбор, мутации видов — пример этой динамики. Чтобы спастись или просто получить дополнительный комфорт, рыба готова перестать быть рыбой, она выползает на берег и становится ящерицей. Птица готова утопиться и стать спрутом. Обезьяна может выбрать инструменты, смех и риск и стать человеком. А может и не выбрать. Это произвол «голой жизни». Это автономная логика длительности.
Нет ничего бесчеловечнее выживания. Как только мы обращаемся к этому аргументу, нас больше нет. Мы тут же пропадаем как люди, и присутствуем только как носители «голой жизни». Настоящий человек даже в концлагере в критической ситуации способен сделать выбор между жизнью и смертью — жизнью и смертью себя как человека. «Голая жизнь» уже свой выбор сделала. Жить чтобы жить. И желательно, хорошо жить — но жить кем угодно, тем или чем, что придется.
С пандемией, вакцинацией, тотальным медицинско-полицейским контролем, с вездесущим электронным наблюдением и складированием всех данных о нас в единых информационных центрах мы вступаем в прозрачные условия «голой жизни». Это значит, как в самых жестких ситуациях, перед нами выбор — быть или быть кем-то, быть или быть человеком.
Как только мы выбираем выживание, нам конец.
Не просто кто-то будет нами править — нами всегда кто-то правит, кто-то командует, кто-то унижает — пусть простым фактом своего величия и превосходством силы. Но если мы живем, то мы боремся и отстаиваем свое бытие как бытие людей. Любая борьба — риск, но жить — значит жить рискованно.
Быть человеком ужасающий риск. Выбирая голую жизнь, мы это напряжение сбрасываем.
