Из выступления на круглом столе «Исторические и геостратегические аспекты интеграции Большой Евразии».
Круглый стол Изборского клуба проходит в рамках Второго Евразийского форума. Это не накладывает на участников обязательства говорить только в русле разработок Изборского клуба или, допустим, Академии геополитических проблем. Мы можем трактовать термин «Большая Евразия» по-разному: он ещё не устоялся ни в науке, ни в общественном дискурсе. Но во многом наш форум призван найти верную формулу понимания этого феномена, его значение для России и тех держав, которые сегодня находятся, так или иначе, в союзнических отношениях с Россией.
Есть целый ряд разработок Изборского клуба в русле данной темы. В работе «Русский ковчег» 2020 года мы достаточно подробно рассмотрели проблему евразийской интеграции и пришли к выводу, что для современной России, для её выживания, её суверенитета недостаточно той формы евразийской интеграции, которая на сегодняшний день реализуется в форматах ЕвразЭС, ОДКБ, Шанхайской организации. Обстоятельства глобальной политики, глобального кризиса, раскола в мировых элитах и среди ведущих держав таковы, что мы оказались в некоторой критической точке. В первую очередь это связано с дисбалансом по оси Восток — Запад, находясь на которой, Россия пребывает на своего рода растяжке между двумя мощными полюсами: растущим Китаем — с одной стороны и совокупным Западом, пребывающим в кризисе, в лихорадке ценностной и ментальной, но сохраняющим огромный потенциал и свои претензии на мировое господство, — с другой.
Россия становится заложницей этих противоречий, этой гибридной войны. Отсюда следует целый ряд выводов, предположений, гипотез.
Одна из них заключается в том, что выходом из геостратегической ловушки, в которую сегодня Россия попадает, станет построение альтернативных осей. Ведущим здесь оказывается построение оси Север — Юг. Кажется логичным, что для того, чтобы выскользнуть из ловушки по оси Восток — Запад, где мы можем оказаться как между молотом и наковальней, между двумя мощными полюсами, необходимо формировать дополнительные опоры, дополнительную ось. Причём это не только позволит выжить, сохранить суверенитет, но ещё и создаст потенциал нового мирового равновесия. То есть, спасая себя, реализуя некий свой вынужденный жизненный шаг, Россия тем самым отвечает на глобальные вызовы и даёт ответы на вопросы, которые должны волновать все державы, все государства, а не только Евразийское пространство.
Что же конкретно подразумевалось под осью Север — Юг? Помимо той интеграции, которая уже осуществляется в рамках Евразийского экономического союза, речь шла о стратегическом союзе в области безопасности, экономики, финансов и в области культуры, с такими державами, как Индия и Иран. Более того, Изборский клуб за последние 5–6 лет неоднократно встречался с нашими коллегами из этих двух держав. В 2015 году мы ездили в Иран, в Москве у нас были серьёзные контакты с представителем индийской элиты, экономической в том числе, индийскими магнатами и государственными деятелями.
Мы общались, например, с представителями бизнеса провинции Бушер в Иране, и какой огромный интерес у них вызвали идеи возможности сотрудничества с их российскими коллегами. Они выступали с предложением объявить один из крупных городов России неким экономическим побратимом Бушера, указывали на свои огромные возможности, на свою эксклюзивную продукцию с низкой себестоимостью, с низкими возможными стартовыми оптовыми ценами, которые они могли бы предложить российскому рынку. Они также были заинтересованы в российской продукции, в первую очередь в российских высоких технологиях.
То же самое могу сказать о нашей встрече с индийцами, которая была в 2019 году. Там были представители крупного индийского бизнеса. У них вызвало огромный интерес сообщение о реестре прорывных инновационных технологий, который ведётся в научных институтах России.
Мы в «Русском ковчеге» привели ориентировочный список пилотных проектов, которые могли бы быть важными, системообразующими, запускающими на этапе формирования Союза трёх. Приведу лишь несколько примеров: очистка и опреснение воды для населения и промышленных нужд; разработка новых биологических удобрений; переработка отходов, новых упаковок. Это важнейшее звено возможного формирования оси Север — Юг, как транспортная система, Транскаспийский транспортный коридор.
Как мы знаем, ещё в советское время был разработан проект Трансиранского судоходного канала — 735 километров, который связывал бы Каспий с Персидским заливом и который, безусловно, привёл бы к своего рода геоэкономическому перевороту, определённой геоэкономической революции, создал бы путь Север — Юг, альтернативный нынешним монопольным путям и дополняющий российские проекты Северного морского пути.
Может быть, это покажется слишком далёкой исторической аналогией, но я хочу напомнить важнейший эпизод в истории Древней Руси, когда князь Святослав разгромил Хазарский каганат. Это событие имело огромное геоэкономическое измерение, потому что Хазарский каганат на тот момент являлся основным держателем огромного участка Великого шёлкового пути, тогдашней оси Восток — Запад. А торговая империя Рюриковичей, как мы её называли в «Русской доктрине», ориентировалась, в первую очередь, на ось Север — Юг, путь «из варяг в греки». Мы видим, что история даже через тысячелетия воспроизводит похожие модели противоречий и разрешения этих противоречий. Хазарский каганат, как некий паразит, сидел на Шёлковом пути, порабощая многие народы.
И сегодня многие государства лелеют подобную «хазарскую мечту» (по выражению члена Изборского клуба Сергея Баранова). Это многие страны-лимитрофы, которые видят смысл своего существования не в том, чтобы стать неким полюсом мирового развития, точкой роста, а в том, чтобы сидеть «на трубе» и контролировать важные для соседей коммуникации. Эту «хазарскую» психологию мы видим у большинства стран в Восточной Европе. Но зададимся вопросом: а свободна ли от такой «хазарской» психологии экономическая элита самой РФ?
Мы не отрицаем важности оси Восток — Запад и развития инфраструктуры «Великого пути», который объявлен Китаем главным проектом ближайшего будущего. Речь о том, что на этом пути не должно быть никаких операторов, которые нас ставят в зависимое положение. Именно эту проблему решил тогда князь Святослав и этим вошёл в историю, этим славен. И безусловно он внёс огромный вклад в будущее России, российской цивилизации на тот момент, фактически открыл ей дорогу в будущее. Эта аналогия работает.
Русская цивилизация в веках интуитивно готовила почву для бурного развития оси Север — Юг. В частности, строительством систем каналов, связывающих северные бассейны морей с Волгой и Днепром. Эти проекты развивались и при Петре Первом, и в СССР. И мы, будучи наследниками великих строителей России, в нынешней нарождающейся Пятой империи должны увидеть, чем увенчается данный исторический вектор. Мы должны построить в Большой Евразии собственный Очаг Развития. Стать независимыми от международных банковских центров. Создать новую, более справедливую систему международных институтов.
Постановка вопроса о «Союзе трёх» вызвала у персов и индийцев огромный интерес. Они в первую очередь видят в России военного союзника, а также союзника, который может дать им что-то в области технологий. Но большое значение они отводят и вопросу об общих духовных и этических принципах. В то же время налицо и определённая осторожность.
Один из высокопоставленных представителей индийской элиты говорил в частной беседе, что после распада Советского Союза и разрушения тех огромных кооперативных связей: промышленных, производственных, технологических, — которые существовали между СССР и Индией в 80-е годы, Индия понесла огромные убытки и претерпела серьёзный моральный удар, который до сих пор не изжит. Мы все пострадали в результате перестройки и распада СССР, в результате этого предательства, которое коснулось не только Советского Союза, но и многих других держав и народов.
Тем не менее мы разрабатывали проект «Аркаим. XXI век». Символически он вращается вокруг идеи Аркаима как того места, где когда-то существовал ещё единый индоевропейский этнокультурный субстрат. Существует хорошо обоснованная на лингвистическом, культурологическом, генетическом, историческом, археологическом материале версия, что именно из области Средней Евразии, Уральской степной зоны, арии расходились в разные стороны. В итоге одна часть пошла на юг, другая — на запад. Многие современные народы, как Восточной Европы, так и Ирана, Индии, вышли оттуда в эпоху Бронзового века и имеют единые корни, в том числе культурные.
Это давняя история, но она является парадоксальным подспорьем для того, чтобы сегодня вести разговор об оси Север — Юг. Это не просто некая абстрактная ось, связанная с сегодняшними вызовами времени, в ней есть своя внутренняя историческая правда, почему мы и обсуждаем за нашим круглым столом не только «геостратегические», но и «исторические аспекты интеграции».
Мы вышли на тему строительства оси Север — Юг и с точки зрения геостратегических, прогностических целей, и с точки зрения правды земной жизни. Так, анализ экономических потенциалов роста разных стран, который провёл в своих работах член Изборского клуба Андрей Кобяков, приводит к достаточно однозначным выводам, подтверждающим необходимость для России, если она стремится сохранить и возродить вектор суверенного развития, строить такой союз по оси Север — Юг. В него потенциально могут войти не только Индия, Иран и Россия, но и другие державы: страны СНГ, возможно, Турция, Япония, некоторые страны Индокитая. Здесь просматриваются и важный контур альтернативной стратегии мирового развития в XXI веке, и конкретный проект формирования северно-южной конфигурации будущей Большой Евразии.
