«Как буря, смерть уносит жениха». Ушёл Шамиль Загитович Султанов, бесподобный, блистательный Шамиль, мой друг, друг многих, в ком его смерть отозвалась ужасной пустотой. Сорок лет я был с ним рядом и видел его путь — путь непрерывного восхождения. Он шёл дорогой, по которой шли праведники, мудрецы и подвижники. Перед ним Господь вознёс свой светильник, и на его лице отражались бесчисленные цвета и радуги этого божественного фонаря. Его познания были безграничны — от дионисийских таинств, премудростей Аристотеля и Платона до авангардных политологических концепций и ультрасовременных философских учений. И конечно, Коран, его заветная книга, его путеводитель.
Он был звездой нашего Изборского клуба, был его полумесяцем. Его суждения о политике были ошеломляющи, ибо в них помимо трёх рациональных измерений было четвёртое — мистическое. Он чувствовал историю как проекцию неба на землю. Ему свыше подсказывали, как будут двигаться континенты, армии, возникать и исчезать государства, какие ловушки ставит история человечеству, и он искал пути, по которым можно их обойти. Он был советский патриот. Советский Союз, великая революция, чаяния о новом человечестве, представления о лидере, который воплощает народную мечту и божественный промысел — это были ценности, что он проповедовал, вокруг них собирал нас, своих друзей. Боже, как будет его не хватать!
Помнишь, Шамиль, как мы стояли на коленях в дамасской мечети Омейядов: ты — на молитвенном коврике, а я перед часовней, где покоилась глава Иоанна Крестителя. Помнишь, как в секторе Газа ночью мы оказались в расположении палестинского ополчения, и, стоя у самодельного миномёта, ты сжимал кулак, вознося к небу своё огненное «Аллах акбар»? Помнишь, как в Иране, в Бушере мы погружали наши изнурённые тела в лазурный рассол Персидского залива, и мимо нас величественно проплывал чёрно-красный иранский танкер? Помнишь, как в Бейруте, когда грохотали выстрелы и дымились подожжённые резиновые покрышки, мы шли с тобой по воспалённому городу и слышали, как в каждой мечети звенит, поёт, стенает муэдзин? Помнишь, как в Катаре обнимались с нашим другом, лидером «Хамас» Халедом Машалем, обсуждая итоги интифады, а ночью в Каире в ресторане на нильских водах мы встречались с «Братьями -мусульманами»*, и они не верили в кровавый конец их революции?
Ты — бесстрашный, благородный, верящий. Там, где был ты, теперь для меня пустота. Но я буду говорить с пустотой, уповая на то, что ты мне ответишь оттуда, и тебе видны мои слёзы, и ты ощутишь мою любовь к тебе.
*запрещённая в РФ террористическая организация
