Некоторые размышления
Поводом к очередным рассуждениям, помогающим, на наш взгляд, лучше и глубже понять происходящее на наших глазах эпохальное событие под названием «спецоперация», явилось короткое, но яркое воспоминание одного из авторов этой публикации. В августе 1997 г. прибывшему с визитом в Саратов Б.Н. Ельцину показывали памятник П.А. Столыпину. Первому Президенту РФ: памятник понравился: «Фундаментально!». Повернувшись вполоборота к возвышающейся невдалеке монументальной скульптуре В.И. Ленина, указал стоящему рядом губернатору жёстко: «А этот снеси!». Статья, конечно же, не о заслугах одного из авторов статьи в водружении памятника Столыпину и в спасении от «декоммунизации» памятника Ленину. Это всего лишь рассуждения о роли личности на крутых переломах русской истории и о нашем отношении к феномену политического лидерства в целом.
Сразу оговоримся: заниматься разоблачением либералистского подхода к проблеме роли вождей в русской истории мы не будем, поскольку это непродуктивно и бесполезно. Обсуждать взгляды либералов о том, что все свершения, достижения и победы в русской истории якобы достигнуты вопреки воле её лидеров, а все трагедии в этой истории сведены к злонамеренности тех же самых правителей, бессмысленно. Абсурдность этих «либеральных поползновений на объективность» подтверждает их оценка роли народа («вечная русская раба») и личности (тот же бесстыдный тезис об «исконной рабской природе русского человека»). Однако подобный подход, реализованный за последние тридцать лет в отечественной системе образования и просвещения-пропаганды, придётся преодолевать ещё очень долго, если не «выжечь» это одномоментно методом «калённого железа». Информационные сражения в гибридной войне с Западом просто взывают к этому! Впрочем, эта тема следующей статьи …
А пока – наш взгляд на роль выдающейся личности в русской истории. Здесь ключевое слово – «русской». Потому что для западного малообразованного, запуганного и обманутого обывателя героями русской истории либералы сделали: князя Андрея Курбского, гетмана Мазепу, генерала Власова, писателя Солженицына, физика Сахарова, реформатора Чубайса. Всех, кто эту самую русскую историю предал, от неё, русской истории, отказался. Да и тем, кто пытается отождествлять советский эксперимент не с вечным и неугасимым русским влечением к абсолютной социальной справедливости, а попыткой реализовать на российской почве марксистскую идеологию мировой революции, следует напомнить о русофобии Карла Маркса. Русофобии, по накалу и страстности вполне сопоставимой с русофобией наследников нацизма Байдена-Шольца. Называя русских «контрреволюционной расой, раковой опухолью Европы», Маркс квалифицировал Московию «варварским образованием», усилившимся исключительно за счёт виртуозной рабской политики. В Петре I Маркс «рассмотрел» симбиоз политического искусства монгольского раба и амбициозность монгольского хана. Тезис о социальной пассивности русского народа, нежно пестуемый местными и забугорными либералами, легко обнаружить у Маркса и Энгельса в их совместной работе, якобы «разоблачающей» историю тайной дипломатии XVIII века.
Поэтому не стоит уж очень сильно удивляться сегодняшней оголтелой русофобии, захлестнувшей либеральный и «толерантный» Запад. Неудивительно и то, как широко и глубоко русофобия проникла в идеологию не только российских правящих элит, но других социальных групп. Советскую систему образования рушили под лозунгом внедрения Болонской системы, то есть интеграции в европейскую «образовательную» систему. Именно поэтому четверть населения страны отказывается поддерживать решение Президента о начале спецоперации против нацизма на Украине. На Украине облечённая в нацистские ценности «европейскость» в конце концов трансформировалась в готовность по-лакейски защищать «до последнего украинца» американские геополитические амбиции. В России разрушительное воздействие интегрированной в якобы «общечеловеческие ценности» образовательной системы проявилось с первых дней спецоперации в культуре отказа: от российского государства, от русского народа, от русской истории, от русской культуры.
14 апреля исполняется 160 лет со дня рождения Петра Аркадьевича Столыпина, человека, который как никто лучше олицетворяет и уникальность российского государства, и менталитет русского народа, и смысл русской истории, и величие русской культуры. Столыпин – символ Русской мечты. Мечты о величии России. Деятельность Столыпина на посту руководителя российского правительства – стержень русской истории, в течение тысячелетия ищущей пути создания государства, в котором усилия социальных групп и элит были бы направлены к достижению единой цели – непрерывному и устойчивому росту общественного благосостояния. Жизнь и смерть реформатора – ярчайшее свидетельство неприятия властвующими элитами на Руси людей творческих, целеустремлённых, служащих во благо Отечества. Модернизация в России – это преодоление пассионариями-одиночками косности и невежества правящих элит. Сам Петр Аркадьевич Столыпин в этом же ключе оценивал даже её лучших представителей, к примеру, С.Ю. Витте: «… умный и достаточно сильный, чтобы спасти Россию… но боюсь, что он этого не сделает, так как, насколько я его понял, это человек думающий больше всего о себе, а потом уже о Родине»[1].
Общеизвестно, что современники оценивали деятельность и личность Петра Аркадьевича Столыпина весьма нелестно. Причём при жизни он подвергался необоснованной критике как правых, так и левых оппонентов, как придворных кругов, так и либералов, да и широкой «общественности». Даже убийство премьера опечалило не всех: не высказывали сожаление приближенные царского двора, в обществе многие откровенно злорадствовали по поводу того, что «сгинул ещё один сатрап». Большевики тоже не жаловали Столыпина, известны ленинские оценки политика как «обер-вешателя», «погромщика», «представителя диктатуры крепостников-помещиков». Советская историография дополнила всё это мифами о «столыпинских галстуках» и «крахе аграрной реформы». Реабилитация П.А. Столыпина произошла относительно недавно: в начале XXI века в работах историков он предстал как один из великих реформаторов и модернизаторов России. Большую роль в «ренессансе» П.А. Столыпина сыграла научно-практическая конференция «Столыпинские чтения. Пути модернизации России: от Столыпина к современности», состоявшаяся в Москве 17 апреля 2012 г. Президент РФ В.В. Путин, возглавлявший Оргкомитет по подготовке и проведению празднования 150-летия со дня рождения П.А. Столыпина, назвал Петра Аркадьевича «великим соотечественником», а его «вклад в решение ключевых общенациональных задач» оценил как «поистине бесценный»[2]. В числе организаторов этой конференции выступил и один из авторов статьи, руководивший в то время Поволжской академией госслужбы.
Ренессанс П.А. Столыпина – отнюдь не попытка его идеализации. У авторов статьи нет желания стать апологетами его деятельности и исторического наследия. Вряд ли стоит отрицать «противоречивость фигуры П.А. Столыпина». На упомянутой конференции тогдашний заместитель Председателя Правительства РФ В.Ю. Сурков задался вопросом: «Успешным ли был Столыпин?». Сам же затруднился с ответом: «Говорят, он подавил революцию, остановил её, но революция свершилась достаточно быстро … Осуществилась ли его аграрная реформа? Он не успел её совершить»[3]. Позже видный российский историк А.В. Пыжиков полагал, что реформаторская деятельность П.А. Столыпина являлась во многом результатом реализации идей и наработок его предшественников. По мнению Александра Владимировича, прогрессивные идеи по преобразованию империи генерировали на самом деле Н.Х. Бунге, Д.М. Сольский, В.К. Плеве, А.С. Стишинский. По мнению историка, С.Ю. Витте отнюдь не государственник, а преисполненный карьерных устремлений царедворец, более всего ценивший близость к императору, ради этого легко меняющий свои взгляды[4].
Возражений против мнения о противоречивости любого исторического деятеля мы не имеем. Однако смеем предположить, что в России великих исторических личностей от известных реформаторов либо видных идеологов отличает, прежде всего, характер и масштаб проникновения в глубинную суть русского исторического пути, осознание и понимание великого предназначения и исторической миссии Российского государства и русского народа. Всех великих русских реформаторов объединяет одно качество, один вызов, один дискурс – страстное стремление к развитию страны и государства. Развитие – вот что олицетворяет собой русское реформаторство! Развитие понималось как целенаправленное движение и благотворное изменение, необратимый качественный переход от Старого, отжившего, неэффективного к созидающему и творческому, закономерно реализующему всё лучшее накопленное и пробуждающему всё дремлющее в недрах старого общества, Новому. Как раз к этому ряду героев русской истории, мы полагаем, можно отнести Петра Аркадьевича Столыпина.
Состав этого высшего ареопага русской истории не так уж и широк, скорее – совсем узкий. Владимир Святославич, направивший языческий конгломерат племён в русло христианской цивилизации. Иван Грозный, создавший, по сути, современное российское государство и указавший все важнейшие направления русской колонизации евразийских просторов. Петр I, окончательно утвердивший имперскую форму существования российского социума, предвосхитивший такое явление, как «российское имперство», в котором грандиозность пространства, величие государственности, святость верховной власти реализуется в идее этноконфессионального сожительства, сотрудничества, общности. Ленин, остановивший, по словам Николая Бердяева, «хаотичный распад России» «деспотическим, тираническим путём». Сталин, создавший «сверхдержаву» ценой огромных жертв и трагедий. Путин, в условиях глобального кризиса православной цивилизации, геополитического переустройства мира и одновременной смены технологического и мирохозяйственного укладов восстанавливающий, казалось бы, безвозвратно утерянный, национальный суверенитет и основывающий новый культурный порядок в мире. В этом ряду и Пётр Аркадьевич Столыпин, создавший прецедент новой этики трудовых отношений на шестой части суши Земного шара.
Столыпин своими реформами начал выстраивать жизненный уклад классического капитализма на российской почве: труд – цель всей жизни человека, желание быть бедным достойно осуждения, человек свое имущество должен сохранять в неприкосновенности и увеличивать неустанным трудом, нажитое богатство необходимо инвестировать, а не потреблять. А государство, по его мнению, было призвано помогать инициативным, предприимчивым и талантливым труженикам, постоянно предлагая ему выбор в реализации его законных и рациональных устремлений. Сковывает твою инициативу отруб, переноси усадьбу на выделенную тебе землю, создавай хутор. Мало земли – арендуй у соседа, не умеющего ее обрабатывать. Не сумел реализовать себя на старом месте – попробуй за Урал, в Западную Сибирь, там земли больше. Не получилось хлебопашествовать в Сибири, попробуй заняться животноводством. А государство? А государство поможет с кредитами, вагоны построит «столыпинские», чтобы тебя с семьей, утварью и скотом перевезти на новое место, а не получится – поможет назад вернуться… Россия получила шанс стать великой, потому что мерилом жизненного успеха становился труд, а не богатство; талант, а не родовитость; профессиональная компетентность, а не увлечение роскошью; образованность, а не невежество и бескультурье, патриотизм, а не преклонение перед французскими курортами и французским языком … Чем руководствовался Столыпин, предлагая и реализуя свой проект? Верой в творческий гений русского народа. Выскажем еще одно предположение: эта вера, а также убеждённость в гениальности русской культуры, способной дать ответы на все вопросы мироздания, смысла человеческого существования и божьего промысла обрекла Столыпина на верную гибель. Его проект Великой России не устраивал Англию и Германию, социалистов и монархистов, либералов и националистов, помещиков и торговцев, его идеи шли вразрез с замыслами царской бюрократии и придворной аристократии. Столыпин стал врагом всех, кто не разделял его кредо: общественное благополучие и сильное государство – в неустанном и честном труде главной производительной силы тогдашней России, крестьянине-труженике. За убийством П.А. Столыпина последовала гибель Российской империи.
Важен сам дух, философия аграрных преобразований 1906–1911 гг. Столыпинские законы обязывали государство и общину, но давали права крестьянину-предпринимателю. В русской истории подобных реформ, способствовавших распространению и утверждению разумных и рациональных форм организации труда, обнаружить практически невозможно. Разве что многочисленные примеры обратного свойства. Так, мероприятия Ельцина-Гайдара-Чубайса нельзя назвать реформами не потому, что они разрушали советскую экономическую систему. По большому счету, эти действия уничтожали право человека на честный и производительный труд. На наш взгляд, скепсис одного из идеологов подобной системы В.Ю. Суркова по поводу успешности реформ Столыпина можно объяснить как раз его нежеланием признать отсутствие адекватности в действиях идеологических противников столыпинского подхода к роли реформ в русской истории.
А вот сегодняшней «новорусской» элите не любить Столыпина – прямой резон. Переродившись из позднесоветской номенклатуры в нуворишей благодаря личным связям, родству с «власть предержащими», умениям при дележе советских общенародных богатств оказаться в «нужном месте и в нужное время», строители «блатного капитализма» начисто отмели те принципы, качества и критерии, которые привели в своё время на властный Олимп Петра Аркадьевича.
Многие современники (воспоминания А.В. Бельгарда, Б.А. Васильчикова, А.П. Извольского, И.И. Тхоржевского) утверждали, что саратовский губернатор, не имея больших связей в среде столичной бюрократии, получил столь высокое повышение благодаря свои деловым качествам, и выбор в его пользу был сделан самолично императором. Император и правительство обратили внимание на такие его качества, проявившиеся как раз в «саратовский период» деятельности, как «непреклонная воля к подавлению разного рода эксцессов, личное мужество в экстремальных ситуациях, а также способность вести диалог с рационально мыслящими представителями различных общественных и социальных кругов»[5]. Не последнее место в формировании облика образцового управленца, аналитика с адекватной реакцией на руководящие установки из центра, играли ежегодные «всеподданнейшие» отчеты, которые Петр Аркадьевич отправлял в столицу[6].
В одном из таких отчетов саратовский губернатор и высказал мнение о необходимости формирования социальной опоры Российского государства в сильном крестьянстве: «Доискиваясь причины этого зла, нельзя не остановиться на всепоглощающем влиянии на весь уклад сельской крестьянской жизни общинного владения землею, общинного строя … У русского крестьянина – страсть всех уравнять, все привести к одному уровню, а так как массу нельзя поднять до уровня самого способного, самого деятельного и умного, то лучшие элементы должны быть принижены к пониманию, к устремлению худшего, инертного большинства… Естественным противовесом общинному началу является единоличная собственность. Она же служит залогом порядка, так как мелкий собственник представляет из себя ту ячейку, на которой покоится устойчивый порядок в государстве»[7]. Полагаем, что твердым сторонником, поборником хуторского землевладения Столыпин стал, работая губернатором в одном из самых западных регионов страны, но именно в Саратове он окончательно осознал всю «порочность и неэффективность» общинного землеустройства для судьбы страны и «полезность и необходимость» создания класса мелких крепких собственников в качестве социальной опоры модернизируемого государства.
Когда крестьянские беспорядки охватили регион, Столыпин возглавил борьбу с революционной анархией, постоянно посещал наиболее горячие точки губернии. Рассудительность и новаторство саратовского губернатора в земельном вопросе, его решительность действий в сложное революционное время создали ему репутацию человека просвещенного, серьезного, твердого, энергичного. А инициирование Столыпиным обсуждения актуальных для губернии и страны вопросов в местном Земском собрании подтверждает его истинную демократичность и открытость: обсуждать модернизацию экономических и государственных отношений в период погромов усадеб и крестьянских бунтов![8]
Выбор саратовского губернатора на высшую государственную должность в империи определялся еще и чистотой его финансовой репутации. Например, заочный соперник П.А. Столыпина, смоленский губернатор Н.А. Звегинцев, которого Николай II в большей степени видел кандидатом на министерский пост, как раз имел реноме нечистого в денежном отношении человека[9]. Кстати, версия о приятельских отношениях шурина Столыпина, бывшего одесского градоначальника Д.Б. Нейдгардта, с Николаем II как о причине головокружительного карьерного скачка саратовского губернатора в сегодняшней науке подтверждения не находит.
Ещё одна причина критичного восприятия личности П.А. Столыпина сегодняшней бюрократией. Управленческий талант Столыпина проявился в его способности подбирать кадры. Губернаторский корпус в период премьерства Столыпина формировался из людей твердых и принципиальных; талантливых, бескорыстных и патриотически настроенных государственников. По словам министра торговли и промышленности С.И. Тимашева «кабинет П.А. Столыпина был действительно объединенным правительством, чего нам так недоставало как до, так и после него. Не согласные с ним министры уходили в отставку, а если они задерживались и начинали подпольную интригу, то в один прекрасный день находили у себя на столе указ об увольнении, как было с государственным контролером Шванебахом. Для проведения в Совете министров задуманной меры нужно было вперед заручиться поддержкой Петра Аркадьевича, и тогда успех был обеспечен»[10].
Сегодняшняя элита ментально противоположна мировоззрению П.А. Столыпина, жаждавшего для своего Отечества, своего государства и малой Родины не просто материального благополучия, но и духовного, культурного процветания. Бесспорно, что система образования в РФ нацелена на «воспитание грамотного потребителя», а не на подготовку всесторонне развитой, творческой, социально активной личности. У Саратова в начале XX веке были не лучшие шансы «заполучить» университет. Вопреки устоявшемуся мнению о том, что университет в нашем «беспокойном и мятежном» обществе принесет «ученую и революционную заразу», Петр Аркадьевич настоял на открытии в Саратове классического императорского университета: «Я стою за университет потому, что Саратов в культурном, образовательном и экономическом отношении действительно является таким центром, в котором давно уже должен быть основан именно университет»[11]. А в целом П.А. Столыпин мечтал первым в мире ввести бесплатное всеобщее начальное образование в России. Модернизация страны, в понимании Столыпина это, прежде всего, образованный, инициативный, энергичный, честный труженик-собственник, а образование и духовное развитие – залог становления Великой России.
Сегодняшние идеологи как заклинание повторяют избитый тезис о разрушительности и непродуктивности социальных революций. Причём, под термином «революция» понимается банальные «волнения мелкого люда», «массовые беспорядки». Мы же полагаем, что истинные революции – жизнеутверждающий акт. Руководствуясь концепцией видного историка-экономиста лауреата Нобелевской премии Д. Норта, сводившего мировой революционный процесс к двум экономическим революциям, связанным, во-первых, с оформлением права собственности на землю, во-вторых, с утверждением авторского права, мы считаем П.А. Столыпина одним из величайших революционеров в русской истории. Суть первой экономической революции в России, инициированной страстным противником политических потрясений П.А. Столыпиным, состоит в легитимизации права труженика на хоть и небольшой, но свой кусочек земли и его права своим трудом на этой своей земле утверждать своё счастье. Идея Столыпина о переходе в России к всеобщему бесплатному начальному образованию также была революционной. Если бы эта идея была претворена в жизнь, в России бы появился решающий фактор, обеспечивающий вторую, по Норту, экономическую революцию – появление авторского права.
Выступая перед депутатами Государственной думы 10 мая 1907 г. и доказывая невозможность экспроприации земли у помещиков в пользу крестьян, Столыпин произнёс знаменитую фразу: «Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!». Как актуальна и современна оценка нарождающегося эпохального конфликта для сегодняшнего разлома русской истории. Всё те же враги государственности, пытающиеся «освободить» русский народ от его собственных культурных традиций. Всё те же великие потрясения, направленные на лишение Русского мира его цивилизационной составляющей. И все мы, которым нужна всего лишь Великая Россия!
[1]Сидоровнин Г.П. П.А. Столыпин: Жизнь за Отечество: Жизнеописание (1862 – 1911). Изд. 2-е, доп. Саратов: Сарат. Культ. Центр им. П.А. Столыпина, 2003. С. 64.
[2]Столыпинские чтения. Пути модернизации России: от Столыпина к современности. Международная научно-практическая конференция. М.: Медиа-Принт М, 2012. С. 3.
[3]Столыпинские чтения. Пути модернизации России: от Столыпина к современности. Международная научно-практическая конференция. М.: Медиа-Принт М, 2012. С. 9.
[4]См.: Пыжиков А.В. Взлет над пропастью. 1890-1917 годы. М.: Концептуал, 2018.
[5]Шелохаев В.В. П.А. Столыпин – синтез интеллекта и воли // Власть и интеллект в императорской России // Отечественная история. 2005. № 4. С. 78.
[6]Тютюкин С.В. Июльский политический кризис 1906 г. в России. М., 1991. С. 199.
[7]Цит. по: Сидоровнин Г.П. П.А. Столыпин: Жизнь за Отечество: Жизнеописание (1862 – 1911). Изд. 2-е, доп. Саратов: Сарат. Культ. Центр им. П.А. Столыпина, 2003. С. 99.
[8] Сидоровнин Г.П. П.А. Столыпин: Жизнь за Отечество: Жизнеописание (1862 – 1911). Изд. 2-е, доп. Саратов: Сарат. Культ. Центр им. П.А. Столыпина, 2003. С. 73, 88, 93.
[9]Минаков А.С. Губернаторский корпус и центральная власть: проблема взаимоотношений (по материалам губерний Черноземного центра второй половины XIX – начала XX вв.). Орел: Издательский Дом «Орлик», 2011. С. 183.
[10]Цит. по: Соловьев К.А. Самодержавие и конституция: политическая повседневность в России в 1906 – 1917 гг. М.: Новое литературное обозрение, 2019. С. 99.
[11]Сидоровнин Г.П. П.А. Столыпин: Жизнь за Отечество: Жизнеописание (1862 – 1911). Изд. 2-е, доп. Саратов: Сарат. Культ. Центр им. П.А. Столыпина, 2003. С. 116.
