С начала спецоперации на Украине из нашей страны сбежали уже пять высокопоставленных чиновников, некоторые же «скоропостижно» отправились в странные зарубежные отпуска. Одни делают двусмысленные телодвижения на фоне военных действий, а большинство упорно отмалчиваются, будто происходящее их не касается. Напрашивается вывод: нынешняя «элита» категорически не готова к мобилизации «за Родину» и ждёт «управляемого поражения» России?

Специальная операция, явно перешедшая в фазу затяжных кровопролитных военных действий, вплоть до возможных прямых столкновений с НАТО, требует совершенно иного управления, экономики, сознания народа и его элиты, чем было доселе и продолжает, увы, оставаться сейчас. «Мобилизация» – это ведь не только о военных сборах. Прежде всего, это собирание в один кулак воли и духа всех составных государства. Как это было в 1941-м. Однако вместо этого мы пока наблюдаем странные двусмысленности со стороны власть предержащих и их обслуги.

«И зачем нам эта война?»

Посмотрите, как мало тех, кто заявил свою активную позицию. Аксенов, Рогозин, Кадыров, Турчак, Гладков. Кто ещё? Вся огромная армия чиновников хранит глухое молчание. Почему?

Представьте себе, вы взобрались на вершину власти. Вы обеспеченный человек… В вашей жизни всё хорошо и незыблемо. Так хорошо, что не хочется ничего менять, впрочем, менять никто ничего и не собирался. И вдруг война, санкции, пертурбации. Жизнь резко меняется. Страна стоит перед серьёзными вызовами. А серьёзные вызовы требуют серьёзного напряжения сил, продуманных решений, требуют перемен. А перемены могут привести к ротации кадров, требуют прихода к власти новой элиты.

Если проиграть, но контролируемо, например, отдать всё или часть освобождённых территорий. Отдать Крым, но не сразу, а, например, с отсрочкой исполнения лет на пятнадцать — двадцать пять. Поражение и санкции, конечно, скажутся на уровне жизни: уровень жизни в стране понизится, но это не сильно скажется на элитах. Как говорили раньше, даже самый убыточный колхоз сможет прокормить своего председателя. Хоть одного, но сможет…

– написал в своём телеграм-канале бывший оппозиционный украинский политик, активный участник антимайданного сопротивления и «Русской весны» Олег Царёв. Жёстко, но справедливо. И со сказанным очень сложно поспорить. Первый русский телеканал Царьград пообщался с автором этих строк, на что он не без горькой иронии сообщил, что этот его текст отказались публиковать несколько СМИ, считающиеся «патриотическими». «Возразить вроде нечего, но что-то мешает публикации», – смеётся Олег Царёв.

Осторожность, переходящая в саботаж

Преувеличение ли такой взгляд, политическая ли гипербола? Понятно, что точно ответить поможет лишь время. Да вот беда: времени «смотреть» у нас нет: пока будем гадать, без страны окажемся.

Система благодаря политике «сдержек и противовесов» находилась в состоянии неустойчивой, но стабильности. Ныне же всё это в прошлом: жить, хозяйствовать и управлять по-старому чем дальше, тем более невозможно. А большинство «кадров» оказались к этому явно неготовы. Вот, скажем, «губернаторопад» сразу после майских праздников: что это – плановая ротация или признание несоответствия глав регионов военному времени?

И сколько ещё таких отставок намечено на ближайшее время, каковы их критерии? Народу об этом не сообщается. Или вот – чудовищное торможение гостаможней на границе с бывшей Украиной гуманитарных грузов для Донбасса, собираемых в России общественными организациями и частными лицами: что это – «зарегулированность» или саботаж?

Конечно, между растерянностью, осторожностью (трусоватостью) чиновников и осмысленным саботажем решений верховной власти есть всё же отчётливая грань. Как между халатностью и вредительством. Но результат-то в итоге получается один. Как подчеркнул Олег Царёв в комментарии «Первому русскому»:

Думаю, что здесь ситуация такова, что чиновник, как и любой другой человек или принимает тот принципиальный шаг и выбор, который сделало руководство страной, или внутренне отторгает его. То есть он просто отстраняется от самостоятельных решений (как с таможней)  и ждёт распоряжений сверху. И тогда даже внешне «корректные» его действия на своём посту будут, по сути, саботажем.

«Контролируемое поражение»?

Не грозит ли нам повторение на новом этапе известный трагической формулы последнего русского Государя: «Кругом трусость, обман и предательство»? Олег Царёв считает, что мы наблюдаем в нашем истеблишменте картину именно ползучего предательства.

Россия – богатая страна. Арестованные активы государства и олигархов, понятно, никто не вернёт, но хотя бы новые санкции уже вводить не будут. Новых доходов с экспорта ресурсов всё равно хватит на безбедную жизнь. «Контролируемое поражение» заморозит ситуацию. Все усилия государства будут направлены на сохранение статус-кво, и поэтому всё останется по-старому. Всё вернётся на круги своя. Будет хуже, чем сейчас, но стабильно.

В такой ситуации старые элиты интуитивно настроены на поражение. Им будет лучше, если мы проиграем. Причём лучше прямо сейчас, пока противостояние не зашло слишком далеко. А чтобы не зашло слишком далеко, не приветствуется и не стимулируется набор добровольцев в России, не наносятся удары по критической украинской инфраструктуре, не вводятся симметричные меры в ответ на экономические и финансовые санкции: нет ответных арестов активов и долги западным странам продолжают выплачиваться. Всё делается, чтобы продемонстрировать противнику, что мы готовы платить и каяться, каяться и платить.

Здесь опять же можно сказать, что Олег Анатольевич, возможно, преувеличивает. Есть экономические, политические и военные «целесообразности» – не всё, мол, сразу. Однако трудно не признать: недоумения в народе множатся, а внятно, непротиворечиво растолковать их власть от своего лица или хотя бы через штатных телепропагандистов не хочет или не может.

Когда я говорю о надежде некоторых властных кругов России на «контролируемое поражение», то прежде всего имею в виду странные для народа переговоры с представителями банды американских марионеток, управляющей ныне Украиной, – поясняет Царёв.

Не отсюда ли возникают в русских городах русские же молодые люди с флагами укрорейха или постоянные идеологические диверсии, подобные сатанинским пляскам Киркорова в Кремле или фото гангстеров Бонни и Клайда в роли ветеранов Великой Отечественной – опять же в Кремле?

Откуда наша «элитка» есть пошла?

Но давайте честно ответим: а может ли быть по-другому с нынешними «элитами», включая госуправленцев? В кавычки это слово берём, поскольку подлинная элита без кавычек сегодня, как и всегда, кладёт свои жизни за Родину, молится в алтарях за победу Святой Руси, куёт металл, сажает хлеб, растит детей, создаёт высокое искусство, помогающее жить и побеждать. Называется эта элита народом. И благодаря ей страна наша и жива ещё после всех ударов, ей нанесённых.

Собственно, элитой когда-то именовали из этого народа самых знающих, умелых, талантливых, авторитетных и при этом рыцарски жертвенных, готовых отдать живот свой «за други своя», за «жила бы страна родная».

Так в какой-то временной промежуток было и при советской власти. Когда сформировалась заново (вместо обрушенной в 1917-м большевиками-интернационалистами) и ещё не выродилась идея служения государству и народу. А вот наши сегодняшние «элиты» – это наследницы позднебрежневских и горбачёвских разложившихся партийно-комсомольских групп, кагэбэшных приспособленцев, теневых дельцов и эстрадно-попсовой мафии. Сюда можно добавить журналистскую, театрально-киношную, в меньшей мере литературную и околонаучную тусовку, принявшую новый порядок и научившуюся процветать или хотя бы весьма недурно жить при нём.

Понятия «служение», «самоотдача», «честь», «любовь к Родине» стали для этих людей смешным «отстоем». Артист Лев Дуров, помнится, как-то в сердцах назвал такую «элиту» «говнитой». И в этой многоликой, но пронизанной горизонтальными связями, общим «кодексом поведения» и общими табу «элите» за все эти 30 лет по большому счёту не было настоящей ротации. Хуже того, эти «элитарии» сумели разложить и не столь уж малую часть народа, превратив его в «население», желающее во чтобы то ни стало жить «уютно, сыто и красиво». На каждом социальном уровне, разумеется, по-своему. А сегодня эти верхушечные и низовые адепты материальных благ и спокойствия встревожены, обозлены на «глупую войну», желают хоть чучелком вернуться обратно – к прежнему благоденствию.

При этом совсем, видимо, не понимают, что мосты сожжены и что к прежней «хате с краю» возврата не будет. А чаемое некоторыми из них  «управляемое поражение» – глубокая иллюзия. Как и «управлемый хаос», постулируемый западными «мудрецами». Поражение России будет означать бездонное падение в национальное небытие. У власть и деньги имущих в этом случае отберут всё, а если произойдёт кровавая замять по типу 1917-го, так ещё и кокнут. И никаких тёплых мест в оккупационной администрации им не светит.

Некоторые, впрочем, надеются, что никакого поражения ядерной державы не может быть якобы по определению. Это тоже иллюзия: ещё как может! Ведь чтобы применить ядерное оружие (тактическое) не в ответ на ядерное же нападение, нужна железная воля власти вместе с единством сверху донизу. А мы пока не видим даже по-настоящему жёстких экономических контрсанкций, только радостные сообщения о том, что у «Газпрома» невиданная прибыль, а  Procter&Gamble решил не уходить из России. Сим не победиши.

Тут всю систему менять надо

Стоит напомнить исчерпывающее определение системы, построенной в нашей стране за 30 лет, которое дал предприниматель и публицист, член Международной академии корпоративного управления и Изборского клуба, кандидат экономических наук Сергей Батчиков:

«В нашей стране по итогам «либеральных рыночных реформ» создана и действует уникальная по мировым меркам модель экономики: нелегитимная с точки зрения общественного мнения; незаконная с точки зрения источников формирования прав собственности; крайне неэффективная и непроизводительная с точки зрения общественного воспроизводства; неконкурентоспособная на мировом и внутреннем рынке; системно управляемая и манипулируемая извне; социально несправедливая; крайне ресурсо- и энергоёмкая; примитивная по своей структуре; деиндустриализированная и дезинтегрированная.

Спрашивается: можно ли мобилизовать такую систему на противостояние военному и цивилизационному вызову, брошенному России Западом? Олег Царёв считает, что можно, и «переформатирование» этой системы начнётся с самого верха  – с веских и правдивых слов, за которыми последуют и дела:

У нас самая богатая страна, и у нас народ, который никто никогда не мог завоевать. Сейчас стоит включить режим «вставай, страна огромная» – и кардинально поменяется ситуация на фронте и в экономике. Но, думаю, решение о переводе экономики на военные рельсы и страны в режим «всё для фронта, всё для победы» произойдёт только тогда, когда все поймут, что у нас просто нет иного выбора. Уничтожение или победа.

Способна ли нынешняя элита при её «генетических корнях» не «переобуться» (что мы регулярно наблюдаем), а пересоздать себя на новый лад, начать служить стране и народу, и служить беззаветно? Вопрос нетривиальный.

Люди, заточенные на сервильное взаимодействие с мировым гегемоном, не могут стать хорошими бойцами в войне против него,

– считает ещё один член Изборского клуба, директор Института динамического консерватизма, публицист и философ Виталий Аверьянов.

Кто-то сможет, а кто-то нет: люди меняются под воздействием роковых обстоятельств, придётся работать над собой, – осторожно возражает Олег Царёв. – Главное – это всем до конца осознать неотвратимость произошедшего.

Что с того?

Почему не происходит решительной ротации во всех эшелонах нашей власти? Некем заменить? А как же путинская «школа губернаторов», кадровый резерв из победителей конкурсов «Лидеры России»? Может, они уже на подходе и нужно просто подождать? Или же действительно дело вовсе не в замене персон, а в перекройке всей хозяйственно-политической системы? Возможна ли она в процессе военных действий?

Вопросы эти, безусловно, не простые, но как говорил ранее по другому поводу сам Владимир Владимирович Путин, «времени на раскачку у нас нет». Решительные изменения в стране назрели – они, что называется, вопиют к воплощению. Можно только уповать на то, что верховная власть это отчётливо понимает.