— Николай, поговорим о русофобии. Здесь у нас поток новостей. Сейм Латвии проголосовал за то, чтобы признать Россию страной-спонсором терроризма. Это довольно серьезное обвинение. Эстония приняла решения о том, чтобы запретить выдачу россиянам шенгенских виз. Насколько велика вероятность того, что все страны ЕС пойдут в унисон и запретят въезд? Чем мы можем ответить на подобный демарш?

— Это неудобно, неприятно, но это совсем не страшно. Поэтому использовать это как серьезный рычаг давления на общественное мнение в России, мне кажется, это как-то обидно, что ли — что ж так нас дешево цените, и так нас знать не знаете, и не понимаете русскую душу.

Что касается Латвии, хотелось бы отдельно сказать. Заявление МИД радует своей тональностью, но — хорошо, но мало. У меня сразу вопрос возникает. Я два дня назад прочитал в СМИ, что вроде как Латвия возобновила покупку российского газа. Она же прекратила, и закон даже издала, что нельзя его приобретать. И вот, вроде как через посредников — начала это делать.

Но это же недопустимо. Зачем же наши прибалтийские соседи так мучаются. Я думаю, что надо их избавить от этого тоталитарного, злого, теперь еще и агрессивного российского газа. То есть, принять законодательные акты, потому что, насколько можно судить, схема очень простая. Мы продаем кому-то газ, а он его перепродает.

Как делают западные партнеры сейчас наши бывшие? Они обещают санкции тому, кто будет выполнять что-то с санкциями, запрещениями против России. Поэтому здесь надо принять закон, что российский газ не может быть продаваем в Латвию, ну никак! Соответственно, тот, кто пытается быть посредником, сам попадет под российские санкции, мы ему не будем продавать газ, если он будет это делать. Ругаться с ними совершенно бесполезно, потому что, если на вас лает собака, вы же не становитесь на четвереньки… А здесь — примерно на таком же уровне.

Поэтому, я бы прекратил таким образом всяческие поставки в Латвию, может быть, еще что-нибудь такое придумал. То есть, точечно. Конкретно в Латвию — нельзя. Куда-то можно, а в Латвию нельзя. Почему? Как говорится — так получилось, дорогие друзья. Если вы хотите дальше получать по шапке — прыгайте выше, кричите громче, в следующий раз мы на вас обратим внимание. Но какие-то другие вещи в отношении таких государств (предпринимать — Ред.) смысла никакого нет.

Что касается ситуации в целом, говорить, что они что-то не могут сделать сегодня, мне кажется — странно. Уже санкции очевидно исчерпались. Это попытка воздействовать на общественное мнение внутри России, ни больше, ни меньше, ровно так.

Канцлер Шольц, который говорит: «нет, этого никогда не будет» — ему, конечно, удобно. Давайте посмотрим на географию, каким образом сейчас 5% оставшихся граждан, которые ездят в Европейский Союз — эти данные сегодня услышал: 5% от былого туризма в Европу. Его уже нет, по причине того, что попасть (в страны ЕС — Ред.) сложно, дорого и неудобно. Ну и визу получить достаточно проблематично.

Как люди сейчас попадают в Евросоюз? Через прибалтийские государства и Финляндию, это большая часть. Кто-то — через Турцию, но это уже такой сложный и достаточно дорогой вариант. Если прибалтийские государства закроют границу, наверное, какое-то количество людей не попадет в Европу. Насколько важно для моих, наших с вами сограждан, попадание в Европу — мне кажется, что для большинства это будет легкое сожаление, которое перерастет чувства, важные для какого-то самоощущения.

Когда я был молодым студентом-школьником, у нас было ощущение, что наша страна нас куда-то не пускает, мы должны были получать в ОВИР, отделе виз и регистраций, разрешение на выезд из Советского Союза. А уже потом получали визу того государства, которое, из-за системы ОВИР Советского Союза, имело возможность быть добрым дядей: мол, я-то вас, конечно бы, приняло, но злой ОВИР вас не пускает. И они ставили визу всем, понимая, что через ОВИР пройдет мало кто.

Как только поменялась система выезда, они сразу стали очень жесткую визовую политику вести. Сейчас она дошла до своего логического конца, по крайней мере, в Эстонии или в Латвии — вообще вас не пускаем.

Ну так и хорошо, пусть поколение новых граждан России видит: вот где есть истинное стремление к свободе, к общению, к обмену, а где — настоящий тоталитаризм. Поэтому пусть вводят эти санкции, мне кажется, переживать по этому поводу вообще не надо.

— Европа сама выстраивает железный занавес вокруг себя, а не вокруг России. И здесь такой интересный момент — мы до сих пор опасаемся, что нас обвиняют в использовании энергоресурсов как оружия. Мы возобновили прокачку нефти по нефтепроводу «Дружба» и пытаемся везде играть роль хорошего, надежного партнера. Насколько это — в текущих условиях русофобии в Европе — важно, почему мы не можем использовать энергоресурсы как оружие?

— Давайте дипломатию оставим в сторонке, начнем с того примера, который вы привели. Что произошло? Украина отказалась принимать деньги от «Транснефти» по причине того, что они российские. То есть, сыграла в такого исполнителя на 150% западных санкций. Деньги им отправили, а они отказались их принимать, и прекратили прокачку нефти, которая идет в Венгрию и Словакию.

Венгрия на сегодняшний момент является наиболее дружественной страной Евросоюза, наиболее здравомыслящей. Не будем из нее тоже лепить какого-то союзника, но, тем не менее, хотя бы какие-то ценностные основы у нас совпадают. Если Венгрия не будет получать нефть, а, видимо, ради этого Украина перекрыла трубопровод, нам с вами ничего хорошего не будет. Поэтому не мы умоляем кого-то, а Венгрия — мол, давайте, я заплачу за транзит.

И Словакия тоже оказалась отрезанной от российской нефти, а у них нефтеперерабатывающие предприятия на нашу нефть настроены, то есть, не заменить — говорит: «давайте, я тоже заплачу». Это не значит, что они будут платить за транзит, и мы будем транзитировать нефть бесплатно. Это значит, что потом при расчетах эта сумма будет учтена.

Украина попыталась немножечко придушить (Венгрию и Словакию — Ред.), потому что на них она имеет зуб еще с поставок газа. Заявления Орбана и других деятелей Венгрии по поводу Закарпатья — тоже очень не нравится нынешнему киевскому режиму.

Поэтому, в этой ситуации мы вообще ничего не делали, но мы, конечно, хотим поддержать те силы в Европе, которые хотя бы иногда выступают с позиции здравого смысла, если уж не совсем на нашей стороне.

Также хочу сказать, что Словакия в данном смысле является наиболее — за исключением Сербии — близкой нам по ментальности и духу страной. Потому что — я был в Словакии, удивительно, словацкий язык более понятен, чем мова. Это странно, но факт.

Чешский язык, когда говорят — я ничего не понимаю. Когда говорят на словацком языке, я к своему удивлению, понимал практически все. Причем, вроде чешский и словацкий языки очень похожи, но — чешское произношение оно для русского уха сложное.

— Когда я читал все эти русофобские заявления, все эти решения, принимаемые в Европе, мне вспомнилась недавняя песня Сергея Шнурова, из этических соображений несколько изменю цитату, про то, что «русский — это новый еврей». Насколько эта цитата сейчас соответствует действительности, которая у нас сложилась в международных отношениях?

— На сто процентов. Практика сегодняшней Украины и Запада — это воспроизведение практики Третьего Рейха, причем в мельчайших деталях. В чем, помимо уничтожения людей, идеологический смысл Третьего Рейха? Есть нация, есть виды людей, которые виноваты, потому что они уже есть, причем виноваты все вместе, начиная от маленьких детей-младенцев, заканчивая стариками. Виноваты они в том, что германская нация плохо развивается, что экономика у нее была, что предали в Первую мировую войну и т.д.

Следующий постулат Третьего рейха — есть такие люди, а есть арийцы. Это сверхлюди, голубоглазые. Шутка была в Третьем Рейхе, что настоящий ариец — такой же блондин как Гитлер. Гитлер, я напомню, был брюнетом. Такого же спортивного сложения, как Геббельс, у которого одна нога короче другой.

Здесь смысл шутки в том, что все высшее руководство Третьего Рейха никак не соответствовало своим собственным высоким стандартам арийца. Но в идеологии это было, значит, какие-то люди есть промежуточные — получеловеки, недочеловеки — так нацисты людей поделили.

Что сегодня на Украине? Приняли закон о коренных народах — русских там вообще нет. Осуществляется геноцид, уничтожение людей, начиная с 2014 года, по этническому признаку. Люди, живущие на Донбассе, постоянно называются «сепарами», я уж не буду повторять весь этот ужас. Посмотрите, они мины «лепесток» разбрасывают на улицах городов. И совесть у них не болит — потому что «это не люди, ну подорвутся дети, старики, ничего страшного в этом нет». Вот так они считают!

Я слышу каждый день о том, что там разбрасываются мины «лепесток», и холодный пот прошибает. Сегодня статистику дали за две недели — 37 человек подорвалось, и это все сплошь обычные люди, которые ходят по улицам, в магазин, в школу и т.д. При этом еще сегодня на Донбассе значительная часть детей увезены, ну и вообще — многие уехали. Что будет, если эти люди начнут возвращаться, очень страшно себе представить.

— Недавно спрашивали военных аналитиков, сколько времени может занять разминирование. Первичное разминирование — это от месяца до трех, а полное — это несколько лет, при текущих обстоятельствах.

— Безусловно, будет делаться все, что возможно. Нужно понимать, что объем того, что надо разминировать, увеличивается с каждым часом. Сейчас это в основном Донбасс, освобожденные территории. Но дальше граница СВО будет отодвигаться, с чего мы вдруг должны предположить, что вооруженные формирования Украины будут вести себя как-то иначе, чем они вели себя сегодня. Поэтому, конечно, разминирование займет годы, но основное (пространство — Ред.) будет разминировано в ближайшие часы, недели, месяцы, по мере того, как это будет необходимо.

И, заканчивая ответ на вопрос по поводу того, что «русские — новые евреи», практика коллективной ответственности введена и на уровне Запада. Вот предложение по визам, но это такой вариант, как говорится, не смертельный. А запрет авиаперевозок, а санкции против спортсменов?

Если кто забыл — пожалуйста, на Олимпиаду не пустили команду параолимпицев, инвалидов. Они в чем виноват? Кто-то может сказать, что люди-инвалиды реально влияли на принятие тех или иных политических решений? Ну конечно, нет! Их не пустили на Олимпиаду, которая для этих людей является смыслом жизни, стремлением к преодолению себя. Это и есть самый настоящий фашизм, нацизм в гитлеровском варианте, но — в сегодняшней упаковке.

— Говоря о специальной военной операции, нельзя упомянуть об информационной составляющей. Это фактически информационная война. Что делать с компаниями внутри страны, которые откровенно вредят ходу СВО и информационной войне… Что надо предпринять — национализацию этих компаний, перевод под госуправление? Или же возможно некое «министерство пропаганды», которое влияло бы и устанавливало стандарты? Не хочу приводить пример Украины, но там все предельно централизовано и взято под контроль.

— Где-то ценрализация — не есть плохо, но, если мы говорим о каких-то репрессиях, которые осуществляет нацистский режим, то повторять их невозможно. Начинать нужно с задушевных бесед, потому что точек, в которых есть какая-то проблема — их не так много в информационном поле. Поэтому здесь можно что-то решить задушевной беседой точно.

Обратите внимание, сколько у нас журналистов. Большинство изданий, которые занимали прозападную позицию, просто из-за одного факта причисления их к иноагентам и введения новой статьи уголовного наказания за распространения фейков об СВО и армии, они перестали работать. Часть у них уехало на Запад. Это есть.

А журналисты? Мы знаем только одну Марину Овсянникову, которая месяца за три прошла удивительный путь — от нормального журналиста до фактического предателя своей страны, разрушителя своей семьи, человека, который попытался поработать в Германии и еще где-то. Там она подверглась такому же остракизму, вернулась на родину, подняла себе с пола статью, и теперь дрейфует уже к какому-то финальному окончанию этой короткой и яркой эпопеи — от журналиста до нарушителя закона, со всеми вытекающими последствиями.