— Виталий Владимирович, в интервью в конце марта вы говорили: «Горячая мировая война теперь невозможна, политически заблокирована, так как это будет ядерная война». Но мы видим, как многие политики не боятся использовать ядерное оружие как аргумент в разговоре. Тем самым мир в еще большем напряжении. Как думаете, решится ли кто-то нажать красную кнопку? Либо возможно применение тактического ядерного оружия?
— Существует притча, согласно которой темные силы не умеют действовать иначе, чем соблазнять, пугать, драматизировать, нагнетать тревожность. В общем, портить воздух серой. В данном случае испорчен информационный воздух миллиардов людей. Если рассматривать тему ядерного конфликта содержательно, то это всего лишь «дымовая завеса». Иными словами, у этой темы сейчас вообще нет реального содержания, которое имело бы смысл обсуждать.
Если и существует сегодня потенциальная радиоактивная опасность в зоне конфликта, то она связана только с обстрелами Запорожской АЭС. Еще ранее, если помните, были высказывания Владимира Зеленского о «грязной атомной бомбе», которые стали последней каплей в чашей нашего терпения перед началом спецоперации. Можно ли исключать провокацию подобного рода со стороны Киева? Полностью исключать нельзя. Обстрелы атомной станции до сих пор не прекращаются. Но это все же не тема обмена ударами между ядерными державами. Кстати, в последние дни со стороны Запада участились заявления, что в случае применения Россией ядерного оружия на Украине ядерного ответа НАТО не последует. Они как будто подзуживают нанести удар.
Но саму «дымовую завесу» рассмотреть имеет смысл. Ведь не просто так раздули всю эту истерию, поток ложных интерпретаций, фейков и т. д. Например, прошла информация о том, что США объявили DEFCON-2 (уровень готовности своих войск к ядерной войне). Однако такого рода мероприятия всегда засекречены, поэтому никто не стал бы данный фейк ни подтверждать, ни опровергать. А вот фобии в обществе нагнетаются весьма эффективно.
— Но западные политики ссылаются при этом на Владимира Путина.
— Путин в послании 21 сентября говорил вполне ясно и прозрачно о применении всех имеющихся у РФ средств: речь шла о защите России в случае агрессии против нее, причем, согласно нашей ядерной доктрине, такой агрессии, которая будет угрожать самому существованию государства. Сказано это было неслучайно, чтобы никому в НАТО и в голову не пришло посягать на нашу территорию. При этом сама путинская речь по риторическому антизападному накалу превзошла все, что было в новейшей истории, пожалуй, начиная со сталинских времен. Даже в годы Карибского кризиса, несмотря на серьезность той ситуации и резкость заявлений, накал был меньшим.
Одна из причин театральной ядерной истерики со стороны Запада — с помощью нее можно как будто затенить, задрапировать смысл путинского послания, ведь глава государства впервые во всеуслышание сказал такие нелицеприятные и принципиальные вещи, а именно: что Запад выступает как мошенники по форме и как сатанисты по содержанию. Это отнюдь не Мюнхен-2007, и теперь назад ситуацию уже не отыграешь.
Другая причина истерики — это форма давления, создания фона благоприятного для продолжения эскалации. Ведь «партия войны» на Западе не только политически, но и чисто меркантильно чрезвычайно заинтересована в этом. Во-первых, это военно-промышленный комплекс США, который переживает сейчас ренессанс крупных госзаказов. Во-вторых, это их энергетика, тот же сланцевый газ. Надо признать, что их интересы реализуются успешно: вытесняется главный конкурент с европейского рынка. Но, в-третьих, и это еще важнее, финансовый сектор, который через кризис в Западной Европе добивается перетекания активов и производств из европейской в американскую юрисдикцию. Идет очень серьезная игра по переделу мира. Такая же игра, как и всегда во время войны — со стороны Уолл-стрит и группы управляющих ФРС.
— После 24 февраля Запад то и дело объявляет против России все новые и новые санкции, а то и вовсе призывает «отменить» Россию и все русское. На ваш взгляд, это возможно? Может ли Россия стать мировым изгоем либо вовсе быть уничтожена и стерта с карты мира? И о каком развитии может идти речь в условиях глобальной изоляции?
— Речь идет не о глобальной изоляции, а о крайне болезненной смене парадигмы развития, ведь Россия до самого последнего времени по инерции все еще продолжала «встраиваться» в Запад, лишь только начинала выравнивать внешнеэкономический баланс в пользу Китая. То, что происходит сегодня, такое остервенение против России и русских, — это самоподрыв глобализации.
Достаточно посмотреть цифры по народонаселению. Две мощнейшие державы с наиболее позитивными перспективами демографического и экономического роста — Индия и Китай — не поддерживают санкции. Иран стремительно превращается в нашего стратегического союзника. Ведущие арабские страны, как мы видим по политике ОПЕК, выступают нашими тактическими партнерами.
В общем, за пределами НАТО никаким консенсусом даже и не пахнет. При этом в ООН Запад путем интриг и запугиваний заставляет большинство стран голосовать за свои резолюции. Если они захотят пойти на изменение формата ООН, к примеру, вывести Россию из числа постоянных членов совета безопасности, лишить ее права вето, это привело бы лишь к одному — резкому ускорению формирования альтернативных международных институций. Кому нужна такая ООН, в которой установлена диктатура одного полюса? ООН изначально была построена как баланс нескольких полюсов.
Фактически в мире существует всего порядка 6 полноценных цивилизаций, еще плюс к ним с десяток региональных союзов и крупных держав. И от лица глобализма говорит только две из 6 цивилизаций, вернее, даже полторы: североамериканский Запад, к которому можно причислить также Австралию и Европейский Запад, — за счет НАТО это такая «полуторная» цивилизация.
Государства НАТО не являются, строго говоря, субъектами-носителями глобализма. Это его коллективный инструмент, «политический рой», направляемый против назначенного противника. Назначенного изнутри, из «глубинного» транснационального подполья, или, как его еще называют, закулисья.
Когда говорят о «глубинном государстве», обычно представляют некие скрытые структуры в США. Но эти структуры, если они существуют, расположены не только в США, и Штаты для них не представляют высшей ценности. Они в определенном смысле экстерриториальны, их предводители вместе собираются редко, чаще в небольших городах Швейцарии, чем в столицах ведущих держав. Вот это и есть настоящие «центры принятия решений» применительно к холодной войне или прокси-войне. Но ударить по ним в нужный момент, если бы кто-то захотел, почти нереально. Для этого нужно было бы обладать суперразведкой.
— Россия — огромная и неповоротливая. Есть мнение, что цель Запада — ликвидация страны, раздробление ее на маленькие части, которыми проще управлять. Согласны? Что еще может предпринять Запад, чтобы осуществить этот план?
— Расчленить Россию довольно трудно. Здесь, опять же, сдерживающим фактором является ядерное оружие. Вполне вероятно, что именно это не позволило им в свое время расчленить бывшую РСФСР, ведь Борис Ельцин при всех его пороках был довольно упрямым и не всегда легко управляемым. Чтобы сделать это плавно, не создавая угроз, исключив риски возникновения где-нибудь на Урале маленького, но агрессивного режима с ракетами «Сатана», Западу нужен был бы новый Михаил Горбачев, новая генерация национал-предателей. Надо сказать, что над этим сценарием они упорно работают. Однако пока им не удалось «снавальничать» над Россией. Кстати, Алексей Навальный, на мой взгляд, и был бы новым Горбачевым, если бы им удалось его продвинуть в Кремль.
Сегодня основная ставка делается на национализм внутри России, на то, чтобы взрастить местный национализм окраин, используя и исламский, и неоязыческий, и тюркский, и сибирский, и кавказский фактор. А параллельно в пику им — русский национал-демократический проект, состоящий из нового поколения «Иванов, не помнящих родства». Эдаких дебилизированных пропагандой пост-русских, ненавидящих всю имперскую историю своей страны, проклинающих и мечтающих заменить ее «просвещенным», «прогрессистским», «цивилизованным», «нормальным» национализмом. Наш путь другой — это имперский национализм, с опорой в первую очередь на свои традиции, а не на экспорт заботливо подсунутых нам чужих представлений и схем.
Этнический национализм, «национал-демократия» оказывается идеальным объектом для так называемого «рефлексивного управления», идеальным запалом для новой Смуты. Это та линия работы с Россией, которую отстаивал Збигнев Бжезинский. Яркий пример такого успешного проекта у всех нас перед глазами — современная Украина.
Если у геополитического противника стояла задача придумать агрессивный антироссийский и русофобский кластер на границах исторической России, то нельзя было бы изобрести что-то более удачное и эффективное, чем либерал-фашистский бандеровский гибрид. И нет ничего удивительного, что проект этот финансировали одновременно и по линии англо-американских разведок, и по линии украинских олигархов. Несмотря на то, что последние почти поголовно евреи, тем не менее они беззастенчиво перешагнули через комплексы своих братьев по крови и вере, через память о Холокосте и Бабьем яре. Ведь цель, как известно, оправдывает средства.
— Недавно на освобожденных территориях прошли референдумы, затем регионы присоединили к России. На ваш взгляд, смирится ли когда-то Запад с выбором людей, живущих на этих территориях? И каких еще санкций, «подножек» ожидать от него?
— Западу нет никакого дела до выбора людей в Новороссии так же, как нет никакого дела до граждан Украины, их проблем и трагедий. Как только Россия добьется своих целей на Украине, Запад тут же забудет о ней и переключится на другой театр гибридной войны. Для нас важно, чтобы следующую горячую точку, создаваемую против России, он не поджег прямо сейчас, не знаю точно где, в Средней Азии или на Кавказе или даже внутри РФ, используя тот же самый национализм.
Но в конечном счете тему Украины и этой войны ждет такая же судьба, какая была у всех воссоединительных войн за русское единство после смутных времен. Уже скоро 20 лет будет с того момента, как я повсюду начал исповедовать свою концепцию Смутного времени. За эти годы она превратилась из маргинальной в чуть ли не общепризнанную. Согласно этой концепции, мы не так давно вышли из третьей русской Смуты. И то, что мы наблюдаем сегодня, — закономерное преодоление ее последствий. Хочу подчеркнуть, что эта концепция научная, со всеми аналитическими выкладками.
Нашим потомкам будут казаться чем-то очень странным и невероятным наши нынешние внутренние метания, борения… Правота русского дела исторически настолько несомненна, что перед ней и безобразны, и во многом комичны все эти угрызения отсутствующей совести, эти заламывания рук и стоны пацифистов, «всепримиренцев», «всепропальщиков», «испуганных патриотов» и прочих. Мы просто-напросто воссоединяем и защищаем от растворения в чуждых стихиях истории свой разорванный, разъединенный народ. Это так же естественно, как защищать семью. Мы не смирились и никогда не смиримся с итогами холодной войны и распадом 1991 года, хотя мы прекрасно понимаем, что и в прошлое уже не вернешься. Но мы «возвращаемся» в украденное у нас будущее, чтобы, насколько это возможно, исправить, залечить нанесенные нам раны. Нет ничего удивительного в том, что для этого приходится прибегнуть к жестким хирургическим методам.
Будущее в любом случае не будет безоблачным и идиллическим, поскольку мировой гегемон, уходя от своей роли, просто так с этим не смирится. Но надо добиться того, чтобы перед следующими вызовами у нас не оставалась в тылу, на наших западных рубежах, кровоточащая язва. Новый железный занавес, который уже, в принципе, опустился, должен проходить не по Харькову и Николаеву, а западнее. Чем западнее, тем лучше. Поскольку это наша русская земля, наши люди, наши исторические ресурсы. А главное, это часть нашей экологической ниши, причем не 300 лет, а более тысячи лет. С какой стати мы должны уступать ее Западу и транснационалам?
Эпоха 1991 года и нашей мирной капитуляции уже в прошлом. Горбачев уже варится в аду, и его наследие должно быть отброшено без всяких сомнений.
— В 1990-е годы Россия после распада СССР послушно следовала в фарватере, навязанном Западом. Как думаете, что изменилось? И когда? Какова роль в этом процессе личности Владимира Путина, который сначала считался преемником Бориса Ельцина? Как эволюционировал Путин за годы у власти, где проходит та роковая черта?
— Я не стал бы теперь гадать, когда у Путина произошел внутренний перелом. Чужая душа — потемки. Решения, принятые в 2022 году, было бы наивно и даже слепо считать следствием субъективного фактора. Путин изменился не потому, что так ему захотелось, а потому, что история осуществляет свой закономерный ход, в том числе действуют обстоятельства непреодолимой силы. Здесь для меня как мыслителя нет никаких сомнений. Исторические закономерности сильнее нас, сильнее выбора конкретного человека и даже сильнее выбора целого поколения, потому что конкретное поколение не живет отдельно от тех, кто им предшествовал, и тех, кто за ними придет. Приведу парафраз яркого высказывания Александра Проханова: это не Путин творит русскую историю, но сама история творит под себя Путина.
Главная проблема в том, что в России очень велики и обладают огромными возможностями силы, в которых никакого внутреннего перелома не происходит до сих пор. Сейчас они ведут себя тихо, лишь исподволь саботируя происходящую революцию сверху. Безусловно, их позиции прочны в наших элитах, особенно экономических. Они боятся вовсе не санкций, не военной мобилизации, не каких-то потерь и утрат собственности, хотя это для них и болезненно. Они боятся классовой трансформации государства. А такая трансформация неизбежна, потому что нынешний правящий класс во многом непригоден для решения главной задачи.
— В чем же эта главная задача?
— В конечном счете не надо быть очень мудрым человеком, чтобы понимать, что в любой исторический момент существует, как правило, не больше двух альтернатив. То есть выбор-то невелик. Одна альтернатива — это служить большому хозяину, мировому денежному мешку, стать его медиатором, «стрелочником» здесь. Стать частью новой Хазарии, которая будет сидеть на потоках ресурсов и обслуживать интерес транснациональной метрополии. И вторая альтернатива — служить государю, а через него государству, своей цивилизации, своей Родине. Государю плохому или хорошему, но такому, какого нам Бог дал, потому что, в конечном счете, в России на верховную власть человека ставят не элиты, не какие-то спецслужбы, а высшие силы. Император — это не просто личность и не столько даже личность, а функция от нации. Даже сам того не желая, он обязательно преображается. Отсюда параллель Путина со Сталиным. Конечно же, они даже не похожи, очень не похожи, но логика истории и эпох похожа. И эта логика сильнее всех частностей.
Сегодня офшорная элита (или, как их удачно назвали, «разочарованные глобалисты») по необходимости возглавляет и антизападную пропаганду, и переориентацию экономики с Запада на Восток, и переход на мобилизационный, по сути, тип хозяйства, по крайней мере во многих отраслях. И не все у этих исполнителей получается ладно и хорошо. Может быть, они попросту неадекватны новым задачам, не хотят на бессознательном уровне их реализовывать, не испытывают по этому поводу вдохновения и энтузиазма, а теперь лишь досаду на судьбу. Многие из них сегодня обижены на Запад, прокручивая в голове свои арестованные или находящиеся под дамокловым мечом виллы и виноградники. Отсюда острая нужда в самоочищении государства, в ротации ключевых кадров…
Я не утверждаю, что все они мазаны одним миром, но давайте зададимся важными вопросами. Путин все еще верит в совершенство создаваемого им в течение 22 лет госмеханизма, верит в свое детище как венец политикума, верит в свою кадровую политику? Он не боится признаться себе, что этот механизм, созданный под совершенно другие задачи, не сможет справиться с новыми, в чем-то кардинально противоположными задачами? И воспитывая столько лет такую элиту и такой средний класс, который сегодня превратился в «чемоданную прослойку», расставляя их на ключевые позиции в государстве и бизнесе, власть рассчитывала, что эти кадры не подведут в новых обстоятельствах противостояния с Западом? У меня нет полной уверенности, что я знаю ответы на эти вопросы. И мне до конца непонятно, знает ли Путин, где найти замену офшорной элите.
Это относится и к культурной элите, поскольку наши шоу-бизнес, арт-бомонд, практически вся богема, все элитарные виды искусства, владеющие бюджетами, а не сидящие в андеграунде, были заточены на обслуживание олигархата и офшорного устройства экономики. Здесь то же самое: нельзя перевернуть свой дух и превратиться из черта в ангела, из кровососущей гниды в медоносную пчелу… Из Аллы Пугачевой в «Родина-мать зовет». Подчеркну, на мой-то взгляд, «Родина-мать» нужна нам не только во время войны и не только как память о войне. Это константа, выражение одного из важнейших цивилизационных кодов — кода оборонного сознания.
Здесь есть, конечно, простое решение. Ни Пугачева, ни мать и дочь Собчак, ни даже большинство олигархов-миллиардеров не обладают даже подобием метафизической субъектности. Это ни на минуту не политики, тем более не идеологи. Спортсмены, актеры, удачливые финансисты, как правило, и не порождают никаких идейных смыслов. Они повторяют банальные штампы, которые хороши лишь для манипуляции обывателем, когда на безрыбье рак выдается за рыбу.
Простое и незамысловатое решение в том, что при смене культурной и медийной политики, которая очень и очень назрела, старые властители дум должны быть оттеснены на обочину общественного внимания. А на смену им придут другие, более подлинные и более адекватные авторитеты.
— В одной статье вы писали, что в Первой мировой войне «победу у Империи украли», вместо нее пришла революция. Не повторяется ли сейчас тот же сценарий?
— С точки зрения англосаксов, цель войны именно такая. Была тогда, есть и сейчас. Как сказал в феврале 1917 года Ллойд Джордж: «Одна из главных целей войны для Британии достигнута». Самой большой их радостью и победой была и есть Смута в России, госпереворот взбунтовавшихся офшорных элит. Главный упрек транснационалов к российским олигархам звучит так: «Почему вы не свергли Путина, почему не устроили майдан?»
Сегодня цель как гибридной, так и горячей войны — это не разгром вооруженных сил, не безоговорочная капитуляция, а перехват систем управления. Мы имеем дело со скрытым субъектом управления войной, о чем уже говорилось в нашей беседе. Такова была и цель спецоперации со стороны России: Кремль рассчитывал, что украинская политическая система не выдержит удара, что там возникнет мощное течение, которое будет опираться на русское военное присутствие и расшатает власть евроатлантических марионеток.
Ошибки, допущенные при планировании спецоперации, связаны далеко не только с тем, что был какой-то неверный расчет наших сил и возможностей, объема западной военной помощи, приведший затем к необходимости объявить частичную мобилизацию. Вероятно, главная ошибка заключалась в том, что недооценили степень подготовки к этому сценарию перехвата управления Украиной со стороны американцев и англичан. Как выясняется, они уже давно и очень профессионально готовили режим Зеленского к военному вызову и фактически превратили его в тоталитарный. Такой режим сконструировали, как только стало понятно, что Россия готовится к серьезной борьбе за Украину. Поэтому-то любые попытки пророссийских сил заявить альтернативную Киеву позицию пресекались жесточайшим образом, а сам факт военного давления использовался как чрезвычайная ситуация для закручивания всех гаек — буквально до упора.
Любая спецоперация имеет обратную сторону. Есть игрок на той стороне ломберного стола. И у того игрока, в свою очередь, была цель зеркально противоположная — раскачать ситуацию внутри РФ. Этот скрытый субъект управления гибридной войной рассчитывал, что Россия, ее общество не выдержит напряжения, взбунтуется. Тем более что в России, в отличие от Украины, никто не устанавливал диктатуру спецслужб и нацистских комиссаров. У нас и до сих пор достаточно громко слышны голоса инакомыслящих. Достаточно почитать такие раскрученные телеграм-каналы, как Brief или подборки высказываний некоторых экспертов на «Незыгаре». Причем как один, так и другой считается чуть ли не рупорами позиций мифических «башен Кремля».
Вообще в событиях 2022 года слишком много пиара, слухов, фейков, слишком много едкой, кислотной активности в соцсетях. Встречаются и высокопрофессиональные, виртуозные провокаторы, дающие тонкие наблюдения, прогнозы, нажимающие на больные места. Никогда ранее в истории военных действий градус нагнетания, злопыхательства, психологического давления на обывателя не достигал таких высот, как в 2022 году. Впрочем, западные пропагандисты неплохо потренировались сначала во время арабской весны, а затем в «ковидные» годы. Прямой репетицией нынешних событий была и оголтелая кампания Запада по свержению Александра Лукашенко в 2020 году. Но тогда мы в нашей связке двух государств выстояли, и власть в РФ, безусловно, тоже мотала на ус.
Беспрецедентно высокий уровень информационной борьбы — это признак давления как раз на элиты и на средний класс. Поведение российского общества, безусловно, стало неприятным сюрпризом для западных планировщиков. Бунта не получается. В противном случае «партия мира» с большой сетью «спящих» агентов уже давно перешла бы в решительное наступление. На деле это никакая не «партия мира». Это те, кто всегда был и остается частью западной цивилизации, ее колониальными «сагибами». Я сторонник того, чтобы все «сагибы», независимо от их национальности и гражданства, покинули Россию. А что касается поддавшихся нагнетанию истерии обычных граждан, то они очень скоро все осознают и примут реальность такой, как она есть.
— Весной я спрашивала вас о том, не захочет ли наше население мира, устав от конфликта. Вы тогда ответили: «Будем надеяться, что это не затянется на целые годы. Даст бог, мы выйдем в этом году на соответствующий уровень, и тогда главный вопрос, который встанет перед нами, будет о новом союзе, о его новых правилах». Мы сейчас видим, что победы даже не видно, напротив, наши войска оставили Красный Лиман, Изюм, Балаклею. Спецоперация, кажется, уже превращается в затяжной конфликт… Нет ли еще предела терпению народа, учитывая, что через мобилизацию военный конфликт фактически пришел в семьи многих?
— Теперь вопрос стоит иначе. Растягивание России между искусственными очагами нестабильности — очень опасный для нас сценарий. Это одна из причин, почему конфликт на Украине нельзя затягивать. Многие говорят о годе-двух, которые потребует военная кампания. Так вот: у нас просто-напросто нет этих лет. Если сейчас не интенсифицировать операцию, не прийти к победе к лету 2023 года, то шансы на гармоничный геостратегический сценарий для России резко сокращаются.
Я не военный эксперт. Тем более трудно прогнозировать ход военной операции, учитывая, что в нем есть несколько переменных величин. Одна из них — неясность, какую помощь и в каком размере готов оказывать Украине Запад. Это трудно спрогнозировать и этим невозможно управлять, тем более каналы поставок, коммуникации на Украине Россия пока не пресекает. Вторая переменная, еще более важная — неясность мотиваций, темпа и средств, которые использует российская власть. Тактика меняется, принимаются новые решения. Очень многие решения в ходе этих событий представляются малообъяснимыми. К примеру, как можно объяснить в ходе перегруппировки и оставления освобожденных территорий в Харьковской области большое количество брошенной бронетехники и боеприпасов? Об этом недавно писал The Wall Street Journal, утверждая буквально следующее: количество оставленной техники сопоставимо с тем количеством военной помощи, которую Киев получил от Запада за все время СВО. Вероятно, американские журналисты привирают. Но непонятно, каков масштаб этой лжи. Никакой официальной информации на сей счет от нашего минобороны найти нельзя, что и понятно: боевые потери и утрата техники засекречены. Но в наш век информационных войн это лишь дает дополнительные козыри врагу, которого мы все равно вынуждены читать и слушать если не напрямую, то через наших собственных блогеров, аналитиков, военкоров и так далее.
Значит, нужны такие подразделения информационной войны, которые перехватывали бы инициативу, давали свои трактовки всех больных вопросов раньше и убедительнее, правдоподобнее и эффектнее, чем противник. В этом плане Россия проигрывает натренированной западными инструкторами киевской пропаганде.
Еще одна причина, по которой затягивание спецоперации недопустимо, — постоянное наращивание военной помощи, причем теперь речь идет о дальнобойных системах и новейших средствах ПВО. Если события будут развиваться таким же образом, как до сих пор, Россия останется в положении все время отвечающего на инициативу противника. Мы все время «отвечаем». Даже в недавних массированных ударах по инфраструктуре украинской энергетики подавалось это как «ответ» за Крымский мост. Но это неправильно. Такие решения не должны быть «ответами», «реакцией», «местью». Мы ведь не гладиаторы на арене Колизея (горькая метафора, которую использовали русские комбаты Донбасса в 2014 году). В случае с новыми видами военной помощи, вероятно, нужно сосредоточиться на уничтожении коммуникаций на западе Украины, максимально осложнить транспортное сообщение по периметру ее западных границ, а также морской границы. И никакие зерновые сделки здесь не должны препятствовать нам. Если они служат помехой, тем более нужно разорвать эти мошеннические сделки, когда украинское зерно Запад и Украина просто продают на бирже, а на вырученные деньги вооружаются и уничтожают наших солдат и мирных жителей.
Нужна комбинированная тактика: во-первых, уничтожение коммуникаций, по которым поступает оружие и, во-вторых, уничтожение энергетики, включая НПЗ и нефтехранилища, а не только электростанции и линии электропередач. При такой тактике победа может оказаться в руках России гораздо раньше, чем многие думают. Разрушить ракетами мосты очень непросто, а вот обесточить вместе с другими важнейшими объектами железные дороги и трассы, ликвидировать нефтехранилища можно. И это нанесет невосполнимый ущерб, будет способствовать быстрой дисфункции всей политической системы Киева.
Еще один важный фактор разрушения энергетической системы Украины: будет блокирована работа военных и гражданских средств связи, прекратится работа их телевидения и интернет-ресурсов. Это крайне важно, учитывая, какую роль в зомбировании населения и поддержании боевого духа в армии играет киевская пропаганда.
Если же Зеленский и Залужный не капитулируют, то их сметут сами граждане, несмотря на весь этот тоталитаризм. На этот раз ожесточение будет направлено уже не против России, а против тех в Киеве, кто ввязался в конфликт. Иными словами, если не удается перехватить систему управления, то ее нужно разрушить, подточив ее основания.
Что касается самих военных действий, помимо восполнения кадрового голода в российских войсках, критически важно нейтрализовать ПВО Украины и средства ее разведки, обеспечить-таки то самое господство в воздухе, которое было заявлено Россией в первые дни СВО. Операция в Гостомеле показала, что ВС России способны на весьма искусные десантные операции, и этого очень не хватает в нашей военной тактике, которая последнее время сводится к осаде и лобовым атакам против хорошо укрепленных позиций противника.
Оговорюсь еще раз, я не военный эксперт. И мои суждения по этим вопросам — это суждения с точки зрения здравого смысла.
— В «Телеграме» вы пишете, что надо напомнить народу о русских кодах. Что это за коды? Как и кто о них должен напомнить?
— Мы в «Изборском клубе» несколько лет разрабатываем эту тему. Только что вышла книга «Русские коды», где итоги этого труда представлены. У меня есть программная работа на сей счет, называется она «Духовный генокод». Сегодня я не буду эти работы пересказывать. Желающие могут ознакомиться.
Всего мы насчитываем более 70 основных кодов, которые в эпохи духовной мобилизации оживают, наполняются новым содержанием, становятся полнокровными, а в смутные времена надламываются, подвергаются коверканию, даже высмеиванию. Назову несколько главных кодов. Код победы, он совпадает с кодом мечты и означает преображение тьмы в свет. Код веры в чудо (он же код упования). Код пасхальный — воскрешение России, проходящей через смертельно опасные смутные времена. Далее: код общего дела (код ковчега, всечеловечности), код «Россия — душа мира», код оборонного сознания, код священного труда. К ним бы я добавил еще как чрезвычайно важные код соборности (общинности), код правды-справедливости, код первопроходства, код непокорности по отношению к осознанному злу, код Ивана-дурака.
Без русских кодов на войне невозможно жить, выживать, побеждать. И в мирное время мы без них не существуем, хотя и не осознаем в должной мере их действие, недостаточно их защищаем. А коды нуждаются в защите, они хрупки, требуют мастерства в том, чтобы передавать их наследникам, молодому поколению.
— Тогда как эти коды актуализировать, как о них напомнить, и кто это должен делать?
— Каждый русский код в такую эпоху, как наша, должен выводиться под свет прожекторов, актуализироваться. Нужны яркие, духоподъемные исторические примеры, но необходимо находить и примеры работы этих кодов в наши дни. Делать это должны журналисты, писатели, художники, кинематографисты, музыканты. Но очень важно, чтобы работу с кодами начала власть. Она просто обязана подать в этом деле пример, потому что работа с кодами — принципиальное свойство успешной державной власти. Надо признать, что эта работа несмотря ни на что была начата. Начата снизу, а затем поддержана сверху. Так, акция «Бессмертный полк» является гениальной мистерией, выражающей смысл и сущность пасхального кода, ни в коей мере не принижая и не отодвигая церковную пасхальность.
В связи с событиями в Донбассе многие художники, писатели, музыканты начали ковать новую мобилизационную культуру, и сейчас это уже достаточно внушительное явление, которые мы в «Изборском клубе» также изучаем. Приведу еще один пример, о котором мы в наших работах по кодам ранее не писали. Но сейчас он становится необычайно важным, требующим защиты, поскольку у нас очень настойчиво внедрялся его антипод. Этот код я бы назвал кодом «сакрального государства». Тысячелетняя история научила русских тому, что государство сакрально. Нам после гибели СССР много лет твердили, что теперь у нас «государство услуг», что мы «нанимаем» государство, платя ему налоги. Но на деле строилась совсем другая система жизни под прикрытием этих не скажу, что красивых, но однозначно лукавых и неправильных слов.
В нашем национальном сознании заложено нечто другое. Государство как аппарат, как система институтов всегда далеко от идеала. Но государство — это реальная форма жизни народа. Как только оно ослабевает, отступает, отдает свои прерогативы кому-то на откуп, это оборачивается бедствиями и для русских, и для других коренных народов страны. Если государство десакрализовано, значит, оно не совсем государство — недогосударство. «Шайка разбойников», по выражению блаженного Августина, или псевдогосударство офшорных коррупционеров, или квазиколония под управлением компрадоров. Именно в таком недогосударстве мы и жили последние десятилетия.
— Как изгнать, как вы говорите, «шайку разбойников» и вернуть государству сакральность?
— Многие из моих коллег по «Изборскому клубу» (и я среди них) в течение не одного десятилетия бьемся над этими вопросами. Решение в том, что, помимо государства как института, существуют люди-государственники. Русский мир держится на энергии, на пассионарности таких людей. Человек-государственник, тем более если он не чиновник, не начальник, а просто гражданин — это и есть реальный фокус, реальная мощь государства, залог его сакральности. Ибо эта сакральность зиждется на вере и воле такого гражданина.
Государственники не кричат о государстве, они молча идут впереди него, опережают его, создают будущее, как это делали первопроходцы в XVII веке. В современную эпоху этот феномен ярко проявился в Крыму и Донбассе. В Крыму — счастливым образом. В Донбассе — трагическим. Там за это русские государственники платили и продолжают платить большой кровью, страданиями. Они, по сути, принесли себя в жертву за будущее сакральное государство, искупали эти 8 лет всю Россию, всех нас, брали на себя наше общее дело.
Донбасс встряхнул Россию. Туда потянулись добровольцы. Отношение к Донбассу стало лакмусовой бумажкой. Те, кто поддерживал тогда русских, — это будущая элита России. Но были и те, кто высказывал скепсис, плевал через губу, утверждал, что гармония с Западом и сложившейся глобальной системой важнее, чем «не бросать своих». Их время вышло, их дни сочтены. У них нет будущего в России. Да и в эмиграции их не ждет счастливая жизнь.
И наступит такой момент, когда две «чемоданные прослойки»: те, кто бежал с Украины весной (а сейчас начнется новая волна бегущих), и те, кто бежал из России от мобилизации осенью, сольются в единую «чемоданную эмиграцию». По сути, они ведь одно и то же, они приблизительно одинаково готовы за границей проклинать Россию и Русский мир в знак лояльности толпе, к которой принадлежат, или с той целью, чтобы их, не дай бог, не заподозрили, что они в чем-то сомневаются. Разница лишь в том, что у нас это скорее такая коллективная Масяня из мультика. А у украинцев скорее коллективная панночка Гоголя, ведьма, оседлавшая Хому Брута.
Ключевой для чемоданного слоя лозунг «Мы хотим как в Европе», «Украина це Европа» — это потрясающее выражение патологического комплекса гадкого утенка, который хочет стать кем-то, кем не является: то ли цыпленком, то ли индюшонком. Обычный украинец должен как можно скорее понять, что эта коллективная панночка «вмерла», что этот бес ложного европеизма выходит из страны. Сейчас они еще распевают гимн «Ще не вмерла…», который, как бы мы к нему ни относились в плане эстетики, является подражанием польскому гимну Jeszcze Polska nie zginęła, что само по себе оскорбительно для «самостийной державы». Впрочем, и слово «самостийный» тоже польское. У поляков оно пишется как: samostajny. Так же, как и ключевое слово майдана «незалежность» — это польское niezależność. Для глубокого, зоркого человека все это является убедительными признаками колониальной природы Украины как антисистемного, антирусского проекта, государства-химеры.
— «Скажу страшную вещь: если бы Россия в первой половине 2022 года одержала быструю и легкую победу, это привело бы к окостенению ни на что не годной системы, уверило бы власть, что все было правильно», — пишете вы. Как долго должна коваться эта тяжелая победа? И почему за нее кровь должны проливать простые люди, а не элита или ее дети, которые либо сбежали, либо решили уже вопрос, чтобы их это не коснулось?
— Той элите, о которой говорите вы, была нужна «маленькая победоносная война» либо их устроила бы капитуляция, потому что большая война сметет их с лица земли, смоет из истории и современной политики. Многие из них это поняли. Потому и бежали. Эту же мысль об очищающей силе испытаний, но в другой форме, мы уже начинаем слышать и от президента.
Да, простые люди всегда являются носителями тех самых кодов, того самого оборонного сознания, потому что победа нужна именно нам, людям, гражданам, народу. А новая победа сформирует и новую элиту, элиту победителей, а не капитулянтов, посредников ради тайных «договорняков». Наш народ не так боится лишений, как он боится вот этих «договорняков», скрытого предательства.
— Насколько реальную подоплеку имеют слухи о «договорняках»?
— Конечно, точно ответить на этот вопрос невозможно. Кулуарные переговоры, безусловно, ведутся. И время от времени информация о них вскрывается, как, например, о долгих многосторонних переговорах по обмену пленными, в которых, как выяснилось, немаловажную роль сыграл Роман Абрамович. И не совсем понятно, какое место в этой «сделке» занимали 43 боевика-наемника, которых Россия через Арабские Эмираты вернула Израилю. Эта информация была, по всей видимости, засекречена не только в России, но и на Украине, поскольку узнаем мы ее из осведомленного источника как случайную утечку.
Конечно же, мы точно не узнаем, какова роль и каков вес Абрамовича в процессе осуществляемых сделок. Нужно понимать, что через Украину продолжаются поставки на Запад российского газа, вновь заработал аммиакопровод. И Зеленский при всей своей невменяемости здесь, там, где это нужно для его хозяев, выступает как гарант нерушимости поставок нужного сырья. Противник России может подрывать газопровод в Северном море или совершать диверсии на «Турецком потоке», но на Украине все продолжает работать. Не правда ли, это интересная и захватывающая логика? Другая важная роль Зеленского — торговля оружием. При нем Украина превратилась в одного из лидеров перепродажи оружия и военной техники на мировом черном рынке.
Многие слухи и утечки настораживают. Если помните, в свое время Путин в одном из выступлений упомянул Игоря Коломойского, главного спонсора Зеленского в период президентских выборов, назвав его «уникальным проходимцем», который даже Абрамовича «надул». Однако несмотря на это, появилась информация, что Абрамович с Коломойским сейчас действуют заодно. Правда, Зеленский под давлением США был вынужден временно лишить своего бывшего благодетеля гражданства, поскольку Коломойский в свое время сделал ставку на Дональда Трампа и вел с ним торг, предлагая компромат на Хантера Байдена. Но это в данном случае не так важно.
На переговорах в Стамбуле и вокруг Стамбула Абрамович, в частности, лоббировал интересы Коломойского, его активы и предприятия, включая храмовый комплекс «Менора», крупнейший центр иудейского течения хасидов. Коломойский добивался негласных обещаний, что его днепропетровская вотчина в ходе боевых действий не пострадает. Абрамович и сам является важнейшим покровителем хасидов, президентом центра «Хабад Любавич» в России, так что дело здесь не столько в двухсторонних бизнес-интересах, сколько в интересах большой общины, к которой принадлежат, кстати говоря, многие из украинских олигархов. Это течение — одна из мощнейших и влиятельнейших наднациональных религиозных структур, причем и на Украине, и в России. В данном случае в ходе переговоров мы видим ее двусмысленную роль, особенно когда Абрамович стремится достичь своей выгоды везде, оказывая услуги всем — и Киеву, и Москве, и арабам, и туркам, и, главное дело, англосаксам. Ведь он пленных боевиков-террористов доставил в Лондон на своем частном самолете.
— После теракта на Крымском мосту и ответных ударов по инфраструктуре городов Украины способна ли современная Россия вынести гипотетический ответный удар ракетами? Не пора ли уже зубрить карту бомбоубежищ?
— В первые же дни ответных ударов сообщали о массированной ракетной атаке по Белгородской области. Потом прошли сообщения о задержании нескольких диверсантов и вскрытии целой террористической сети. Очевидно, что диверсионная война против России готовилась заранее и безотносительно наших ответных ударов.
Нужно отказаться от манеры предупреждений, ответных ударов, жестов доброй воли, бесконечного выражения готовности к переговорам. Такую риторику Запад воспринимает как сигнал слабости, как просьбу о милости. Переговоры, если они действительно необходимы, должна запрашивать та сторона, и переговоры необходимо вести не на фоне отступления, а с позиции силы.
