Результаты прогноза – опроса о глобальном ландшафте рисков опубликованы в июле 2023 года на сайте Всемирного экономического форума (ВЭФ).
В качестве экспертов выступили ведущие специалисты по управлению рисками как из государственного, так и из частного секторов. Опрос организованный Инициативой по глобальным рискам в рамках Центра новой экономики и общества ВЭФ, был проведен в июне 2023 года.
В ходе опроса экспертов попросили оценить вероятный уровень глобальной волатильности в пяти широких областях (геополитические отношения, экономика, внутренняя политика, общество и технологии) и определить до пяти рисков, которые, по их мнению, окажут серьезное влияние на их организации во втором полугодии 2023 года.
Результаты указывают на ряд глобальных рисков, которые могут угрожать экономическому росту, дестабилизировать глобальные рынки в течение следующих шести месяцев.
Опрошенные эксперты больше всего обеспокоены сохраняющейся нестабильностью геополитических и геоэкономических отношений между крупными экономиками, причем большинство из них ожидают потрясений в глобальном масштабе.
Более 85% директоров по управлению рисками также ожидают некоторого уровня сохраняющейся волатильности экономических и финансовых условий в крупных странах и между ними.
– Макроэкономические показатели:
внимание экспертов соответствует мрачным международным оценкам перспектив глобального роста. Общие темпы инфляции начали снижаться, но они продолжают формировать ландшафт экономических рисков, не в последнюю очередь из-за повышения процентных ставок, что привело к сокращению спроса и увеличению стоимости заимствований.
– Перебои в ценообразовании и/или поставках основных ресурсов:
несмотря на то, что давление в глобальной цепочке поставок снизилось по сравнению с уровнями, зарегистрированными за последние два года, многие организации по-прежнему сталкиваются со значительной неопределенностью, связанной с наличием ресурсов и ценами, особенно на некоторые виды сырья. Ряд опрошенных экспертов считают, что дальнейшие экологические или геополитические потрясения для ключевых ресурсов, например, в результате возвращения условий Эль-Ниньо (феномен, в результате которого экваториальная часть Тихого океана становится теплее обычного не более чем на 3 градуса по Цельсию – Е.Л., В. О.) или усиления контроля над критически важными промышленными ресурсами, также возможны в течение следующих шести месяцев.
– Вооруженные конфликты и/или применение оружия:
обеспокоенность экспертов рисками конфликта может быть частично связана с продолжением войны на Украине, а также косвенные нарушения торговых структур и цепочек поставок. Однако многочисленные организации во всем мире непосредственно втянуты в вооруженные конфликты, и в настоящее время в мире происходит около 110 таких конфликтов.
– Нормативные изменения, соблюдение и правоприменение:
примеры регуляторных рисков, отмеченные экспертами, включают торговые ограничения и меняющиеся положения, касающиеся изменения климата и технологий. Респонденты также отмечают растущую важность для организаций этических и социальных рисков, управлять которыми, по их мнению, сложнее, чем соблюдать нормативные требования.
В опросе также учитывались риски, связанные с экспоненциальным прогрессом в технологиях искусственного интеллекта. Три четверти респондентов ожидают нестабильности в технологической сфере до конца 2023 года, и примерно столько же согласны с тем, что технологии искусственного интеллекта представляют репутационные риски для их организации, например, из-за возможности непреднамеренного или злонамеренного взлома конфиденциальных данных.
Был достигнут консенсус в отношении того, что разработка и внедрение технологий искусственного интеллекта опережают управление сопутствующими рисками, и 90 % респондентов хотят, чтобы введение правил и ограничений происходило быстрее. Саморегулирование становится все более важным, и более половины респондентов указывают, что их организация планирует провести аудит ИИ в течение следующих шести месяцев. Хотя прогресс в области регулирования, связанного с ИИ, уже начался, действия организаций в течение следующих шести месяцев 2023 года будут иметь решающее значение, чтобы гарантировать, что эти быстро развивающиеся технологические риски не перерастут в следующий глобальный кризис.
Экономические риски
Более 85% экспертов ожидают, что в течение оставшейся части 2023 года будет наблюдаться волатильность экономических и финансовых сфер в крупных странах и между ними. Аналогичная доля ссылается на макроэкономические условия (рост, инфляцию, процентные ставки), риски, с которыми сталкиваются их организации за тот же период. Эти мрачные экономические перспективы соответствуют международным оценкам.
Недавние прогнозы понизили оценки роста мирового валового внутреннего продукта (ВВП) в 2023 году до 2,1%, а также прогнозируемого роста в странах с развитой экономикой.
МВФ ожидает, что глобальный рост составит в среднем всего 3% в течение следующих пяти лет, что является самым низким среднесрочным прогнозом с 1990 года.
Глядя на самые актуальные показатели эффективности мировой экономики, можно увидеть признаки ухудшения во второй половине 2023 года после некоторого улучшения в начале года. Глобальный составной индекс менеджеров по закупкам (PMI), охватывающий как производственный сектор, так и сектор услуг, достиг 18-месячного максимума в мае, но затем в июне опустился до четырехмесячного минимума. Производственная составляющая индекса снизилась в июне впервые с января 2023 года.
Основные ставки начали снижаться по сравнению с недавними максимумами, но во многих странах базовая инфляция, которая исключает волатильные ценовые категории, такие как продукты питания и энергоносители, и используется в качестве меры базового инфляционного давления, остается неизменно высокой.
Постоянное инфляционное давление не позволяет центральным банкам остановить, не говоря уже о том, чтобы обратить вспять резкое ужесточение денежно-кредитной политики с начала 2022 года. Процентные ставки в настоящее время находятся на самом высоком уровне примерно за 15 лет, что сжимает спрос и увеличивает расходы на обслуживание долга как для домашних хозяйств, предприятий, так и для правительства.
Новый индекс финансовых условий, опубликованный Федеральной резервной системой США в июне 2023 года, указывает на самые жесткие финансовые условия США со времен мирового финансового кризиса и предполагает, что они окажут замедление роста на 0,75 процентных пункта в течение следующего года.
Окончание эпохи исключительно низких процентных ставок также привело к опасениям по поводу потенциального роста уровня долгового кризиса или дефолта. Почти четверть опрошенных экспертов заявили, что долги, скорее всего, окажут серьезное влияние на их организацию в этом году. Кризис долга вызывает особое беспокойство в отношении стран с низким уровнем дохода с суверенными заимствованиями в долларах — например, расходы на обслуживание долга недавно увеличились на 56% в Нигерии в течение трех месяцев. В то же время долг частного сектора становится источником растущей озабоченности по мере ужесточения финансовых условий.
Один из рисков заключается в том, что так называемые «фирмы-зомби», которые почти не отставали от обслуживания долга в условиях низких ставок, больше не смогут продолжать свою деятельность по мере роста стоимости заимствований. Институт международных финансов (IIF) предполагает, что 14% компаний США можно отнести к категории зомби. Однако даже в отсутствие такого острого кризиса двойной удар по предприятиям в виде высоких процентных ставок и инфляционного давления, вероятно, приведет к сокращению расходов в таких областях, как инвестиции и инновации.
Очень немногие эксперты назвали безработицу одним из главных рисков для своей организации в ближайшие шесть месяцев. Это согласуется с продолжающимся оптимизмом условий на рынке труда во многих странах, при этом половина стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) сообщили о рекордно высоком уровне занятости и участия в рынке труда в 2022 году.
Экономические и финансовые проблемы могут усугубляться продолжающимися сдвигами в динамике мировой власти. Из пяти областей, в которых их попросили оценить волатильность, большинство ожидает потрясений в глобальном масштабе.
Это неудивительно, учитывая продолжающуюся войну в Европе и экономическую напряженность между США и Китаем, что также указывает на более враждебные международные экономические отношения. Организации сталкиваются с растущими затратами на ведение бизнеса и потенциальными ограничениями доступа к рынкам из-за факторов, на которые ссылаются эксперты, такие как нестабильность на основных рынках и между ними, резкие колебания в политике и изменение моделей международной торговли.
Одним из последствий геополитических и геоэкономических потрясений последних лет стал значительный сбой цепочки поставок. Это по-прежнему вызывает озабоченность у экспертов: более половины респондентов считают, что ценообразование и/или перебои в поставках основных ресурсов с высокой вероятностью окажут серьезное влияние на их организации в течение оставшейся части периода. год. Несмотря на то, что общая нагрузка на глобальную цепочку поставок снизилась, многие организации по-прежнему сталкиваются со значительной неопределенностью, связанной с наличием ресурсов и ценами, особенно на некоторые виды сырья. Например, мировые цены на топливо остаются повышенными по сравнению с допандемическим уровнем. Цены на продовольствие превышают исторические средние значения в большинстве крупных экономик,возможна дальнейшая их волатильность, если возвращение условий Эль-Ниньо повлияет на урожайность и усугубит нехватку воды. Ряд опрошенных главных специалистов по управлению рисками считают, что дальнейшие геополитические потрясения в отношении ключевых факторов производства, такие как возобновление энергетического кризиса или ужесточение контроля над критически важными промышленными ресурсами, также возможны в течение следующих шести месяцев.
Опасность вооруженных конфликтов
Примечательно, что половина опрошенных экспертов считают, что вооруженный конфликт и/или применение оружия относятся к основным рискам, которые, скорее всего, окажут серьезное влияние на их организацию в течение следующих шести месяцев. Возможно, что часть этого относится к косвенным эффектам. Как отмечает один из респондентов опроса главных специалистов по управлению рисками, «конфликт не является локализованным — он имеет косвенные последствия из-за глобальных взаимозависимостей». Трансграничные воздействия могут варьироваться в широких пределах, от обсуждаемых сбоев в цепочке поставок до волатильности валюты, введения торговых ограничений и санкций. Действительно, число лиц, попавших под санкции, среди прочего из-за связей с террористическими сетями, преступностью, незаконным оборотом оружия и военными преступлениями за последний год выросло на 25,4%.
Однако стоит отметить, что многие организации непосредственно затронуты конфликтом. В настоящее время в мире происходит около 110 вооруженных конфликтов, а в первой половине 2023 года вспыхнул конфликт в Судане и произошли столкновения на границе между Арменией и Азербайджаном. Опрос экспертов подчеркивает возможность усиления военной активности или даже вспышки конфликта в других местах, включая части Африки и Ближнего Востока. Кроме того, горизонтальная или вертикальная эскалация войны на Украине остается источником беспокойства.
Помимо международной напряженности и конфликтов, организации также сталкиваются с новыми и меняющимися источниками гражданских беспорядков, угрожающих непрерывности бизнеса. Почти четверть экспертов прогнозируют, что внутригосударственное насилие (гражданские забастовки, беспорядки, перевороты и т. д.) с большой долей вероятности окажет серьезное влияние на их организации в 2023 году.
По некоторым показателям глобальное миролюбие снижалось на протяжении большей части последних пятнадцати лет, и хотя количество и интенсивность внутренних конфликтов за последний год улучшились, число смертей в результате внутренних конфликтов, насильственных преступлений возросло во всем мире за тот же период. Помимо угроз физической безопасности, предприятия, работающие в нестабильных странах со слабым верховенством закона, могут подвергаться повышенным рискам коррупции, нарушений прав человека и присвоения активов.
Эксперты ожидают, что политические события в крупнейших экономиках мира будут характеризоваться волатильностью в течение оставшейся части 2023 года, при этом более 40% считают, что потрясения вероятны в глобальном масштабе. Аналогичным образом, когда респондентов спрашивали о рисках, которые с большой вероятностью окажут серьезное влияние на их организации, основное внимание уделялось политическим факторам.
ИИ – один из главных рисков
Недавний прогресс в разработке и развертывании моделей ИИ сочетает в себе алгоритмические достижения с доступом к вычислительной мощности и обучающим данным беспрецедентного масштаба. Он представляет собой потенциально разрушительную точку перегиба для обществ и создает сложную и неопределенную среду, в которой должны работать организации. Эти модели обещают значительные преимущества в ключевых секторах, таких как сельское хозяйство, образование и здравоохранение, но они также могут причинить значительный вред.
Одним из источников вреда является преднамеренное неправильное использование технологий злоумышленниками. ИИ — это универсальная технология двойного назначения, развертываемая с интуитивно понятными интерфейсами. Простота использования этих технологий делает их доступными для широкого круга пользователей, в том числе со злым умыслом. Примеры потенциального неправомерного использования, приводимые главными специалистами по управлению рисками, включают ложную информацию и дезинформацию, всё более изощренные кибератаки и нацеливание на конфиденциальные данные. Организации могут нести ответственность за личные данные, которые, попав в чужие руки, поставят под угрозу жизни людей. Помимо этих организационных рисков, злонамеренное использование технологий ИИ также может создавать социальные и глобальные угрозы. Например, было высказано предположение, что способность генеративных моделей ИИ сопоставлять общедоступную, но труднодоступную информацию может позволить разработать биологическое или химическое оружие.
Второй фактор, определяющий риски, связанные с технологиями ИИ, заключается в том, насколько непрозрачна их внутренняя работа: никто полностью не понимает, как они достигают определенных результатов.Это увеличивает вероятность причинения вреда непреднамеренно.
Это также очень затрудняет оценку и прогнозирование потенциальных рисков, которые может вызвать использование этих технологий. Поэтому неудивительно, что более 75% экспертов согласны с тем, что использование технологий искусственного интеллекта создает репутационные риски для их организации. Они отмечают важность соблюдения ответственных принципов ИИ и отмечают риски, связанные с непреднамеренным обменом личными данными, а также с предвзятостью в алгоритмическом принятии решений.
Отвечая на вопрос, какие аспекты их организаций, скорее всего, будут затронуты технологиями искусственного интеллекта в 2023 году, респонденты ответили, что ожидают, что влияние будет немного больше на операции, бизнес-модели и стратегии, чем на финансовые модели. Однако было также высказано предположение, что для того, чтобы ощутить влияние ИИ, потребуется время: краткосрочное воздействие может заключаться в «ограниченных изменениях», но в более долгосрочной перспективе может появиться «совершенно другая перспектива».
Большинство респондентов уверены, что они понимают этические и социальные риски, связанные с технологиями искусственного интеллекта, но есть озабоченность и неопределенность в отношении того, как управлять этими рисками. Все опрошенные эксперты согласились с предположением, что разработка и внедрение этих технологий опережают управление потенциальными этическими и социальными рисками. Эта проблема не уникальна для технологий ИИ, но особенно остро стоит по отношению к ним, учитывая стремительное ускорение их развития в последнее время.
Почти половина респондентов (43%) согласны с идеей замедления или приостановки развития технологий ИИ до тех пор, пока не будут лучше изучены связанные с ними риски. Это перекликается с громкими призывами ранее в 2023 году ввести шестимесячный мораторий на разработку передовых систем искусственного интеллекта.
Эксперты согласны с необходимостью улучшения регулирования для управления этими рисками. Более 90% респондентов считают, что введение регулирования и ограничений для развития этих технологий следует ускорить. Прогресс в регулировании, связанном с ИИ, уже достигнут, особенно в ЕС, США и Китае, но многие призывают регулирующие органы идти дальше и быстрее.
Предлагаемые меры включают:
создание новых регулирующих органов, занимающихся вопросами ИИ;
наложение ограничений на самые мощные версии технологии;
введение многоуровневого доступа к вычислительной мощности, необходимой для этих технологий;
создание систем аудита и сертификации.
Нынешний этап эволюции регулирования создает значительную неопределенность для организаций. Только 55% опрошенных директоров по управлению рисками говорят, что понимают, как существующие и будущие правила, касающиеся ИИ, повлияют на их организацию. Это относится не только к правилам, касающимся ИИ, но и к другим правилам, которые могут применяться к этим новым технологиям. Например, пока неясно, как использование генеративного ИИ может взаимодействовать с существующими законами и непреднамеренно нарушать их в таких разных областях, как интеллектуальная собственность, трудоустройство, конкуренция, защита данных, конфиденциальность, а также права человека.
Дополнительным соображением для организаций являются потенциальные затраты, связанные с новыми правилами. Если шаги по регулированию ИИ в США, Китае, ЕС и других странах приведут к радикальным, сложным и, возможно, глобально несогласованным реформам регулирования, это может повлечь за собой значительные расходы для организаций. Это также может создать непреднамеренные сопутствующие бизнес-риски. Например, корпоративная реакция вызвала значительную негативную реакцию корпораций на предложенные положения об обмене данными Закона ЕС о данных на основании их влияния на европейскую конкурентоспособность и кибербезопасность.
Создание новых правил, как правило, является медленным и осторожным процессом, часто отстающим от быстрой разработки и внедрения экспоненциальных технологий. Эти технологии сейчас примерно в 1000 раз мощнее, чем пять лет назад, когда только началась первоначальная работа над тем, что впоследствии станет Законом ЕС об искусственном интеллекте. Таким образом, нормативные пробелы, вероятно, сохранятся, и некоторые главные специалисты по управлению рисками предполагают, что усиление контроля со стороны общества и инвесторов будет играть все более важную роль. Например, крупнейший в мире суверенный фонд благосостояния объявил, что намерен ввести набор стандартов, касающихся этического использования ИИ, в рамках своей более широкой системы ответственного инвестирования.
Саморегулирование организаций становится все более важным. Более половины опрошенных экспертов указали, что их организация планирует провести аудит ИИ в течение следующих шести месяцев, чтобы обеспечить безопасность, законность и этическую обоснованность используемых алгоритмов. Однако отсутствуют стимулы для устранения внешних факторов, поэтому не все организации подходят к рискам ИИ таким образом.
Это, вероятно, станет проблемой, в частности, для технологического сектора. Эксперты подчеркивают, что ресурсы, как правило, в большей степени направляются на развитие, а не на управление рисками и их снижение, и что команды «ответственного ИИ» были уволены одними из первых, когда в начале 2023 года технический сектор сократился перед лицом экономических препятствий.
Однако перед лицом растущей разрушительной силы технологий ИИ руководителям организаций будет все более важно демонстрировать, что использование ими ИИ четко согласуется с общественными ценностями и интересами и что они привержены обеспечению того, чтобы риски ИИ не приводили к каскадным последствиям.
